Но достало все это и меня, и его. Ох, как достало! Потому мы друг к другу и потянулись с самой первой встречи. Хотя отношения у нас с Володей завязались далеко не сразу. Я ведь истинная чайка, своенравная и энергичная, а он – флегматичный воробышек. И инициативу, как вы сами понимаете, гражданин следователь, проявила я. Ну какая баба душой не хочет отогреться? Особенно на моей работе. Когда сплошное мурло вокруг пьяное. Да еще и «грядки» эти. Паша-Тяж – маньяк самый настоящий. Володя казался полной его противоположностью, вот меня к нему и качнуло. Знала бы я, чем все закончится! Кто не рискует, тот не пьет… да и не надо Снегин успел добраться до Петровки под конец рабочего дня. – Нашел! – воскликнул он с порога. – Что нашел? – обернулся к нему один из оперов, окидывая капитана скучающим взглядом. Народ уже собирался расходиться по домам. Чернобровый подполковник стоял в наброшенной на плечи куртке и отдавал подчиненным последние распоряжения. – Грабителей, похоже, нашел. А может, и деньги! – выпалил Снегин. – Где? – теперь на него все смотрели с интересом. – Гнедой, свидетель. Тот, у которого грабители угнали бежевую «Ладу». Он ведь в Ждановском живет! – Ну? – начальство пригвоздило Снегина взглядом. – И что тут такого? – Так сосед Гнедова – Паша-Тяж! Их участки лишь забор разделяет! Именно в баре у Танжерова я и нашел номер от пропавшей машины! Скажете, совпадение?! – голос Снегина звенел нескрываемым торжеством. – Так, – подполковник снял куртку. – Докладывай, как положено. – Танжеров вызывает к себе в Ждановское девчонок из бара, когда жена уезжает на курорт. Консуматорш. И склоняет их к интимной связи. Одну их них даже избил, и она всю ночь у Гнедого в хибаре пряталась. О практически бесхозной машине мог знать только человек, хорошо знакомый с Гнедым. У Танжерова трехэтажный особняк, уверен, что с верхних этажей соседний участок прекрасно просматривается. Предполагаю, что если немедленно провести у Танжерова обыск, то украденные деньги мы найдем. А может, и оружие. Пистолет Копылова. – Ты соображаешь, что говоришь? – Подполковник грузно опустился на стул. – Ордер на обыск это не хухры-мухры. Нужно судебное заседание, присутствие адвоката. А главное, основания. Номер, который на тебя упал в баре Танжерова, исчез? Исчез. Улик, таким образом, нет. Только твои умозаключения, Снегин. – Да, но фотки-то остались! – И с этим фотками следствие пойдет в суд, требовать ордер на обыск? Не смеши. Адвокат Танжерова спокойно это требование отклонит. Да еще и посмеется над нами. – А может, обследование? – предложил один из оперов. – По-быстрому получим разрешение. Можем и сегодня наведаться. – Танжеров нас даже на порог не пустит без адвоката, – хмуро сказал подполковник. – Имеет право. – Но если все делать по букве закона, через суд, то улики Паша-Тяж успеет перепрятать. Адвокат ему пулей позвонит, как только выйдет из зала суда. Неважно, каким окажется результат заседания. – Предлагаю завтра утром, – вмешался Снегин, у которого по-прежнему горели глаза. – К Танжерову жена приехала, а сам он на грудь основательно принял. За руль сегодня не сядет. Максимум завтра в столицу выдвинется. И если мы приедем с утра пораньше, то возьмем его тепленьким. – Он не откроет нам дверь, Женя, – тяжело вздохнул подполковник. – А если и откроет, то в дом не пустит. И ни за что не подпишет согласие на обследование помещения. Он же сидел за разбой. Семь лет провел в колонии строгого режима. УК знает назубок. Проще Минфин раскрутить на увеличение базовой пенсии в два раза, чем Пашу Танжерова на подпись в разрешении на обследование его частной собственности. – А если наудачу? – предложил все тот же опер. – Снегин прав: не бывает таких совпадений. Решайте, товарищ подполковник. Я думаю, стоит рискнуть. Капитан у нас везучий. – Хорошо, – начальник спецгруппы тяжело вздохнул. – Снегин, под твою персональную ответственность. Пиши рапорт. Основания для обследования. Найдем деньги, возьмем тебя на Петровку, клянусь. Сотрудником в штат. А не найдем… – Уволите из органов? – Сам решишь. Уж очень ты… как бы тебе это обозначить? – Непредсказуемый? – Вот-вот. – Я не говорил, что в доме у Паши мы обязательно найдем деньги. – Видать, я ослышался, – вскинул соболиные брови подполковник. – Нет, Женя, ты это сказал. – Я думаю, мы найдем пропавшую машину. «Ладу». В гараже у Танжерова. Вот в этом я уверен. А про деньги нет. – Хорошо. Согласен на «Ладу». Это улика, причем весомая. Короче, формальности я беру на себя. Завтра утром поедем в Ждановское. Сам поеду. Да еще и с помпой выдвинемся: на двух машинах. Тут нужен антураж. Вы, молодежь, понятия не имеете, как надо разговаривать с такими, как Танжеров. Очень непростой денек нас завтра ждет. А сейчас – по домам. Перед такими событиями надо хорошенько отдохнуть. …Снегин волновался. Одно дело интуиция. Ну с чего он решил, что в гараже у Танжерова пропавшая «Лада»? Но тянуло Снегина в этот треклятый гараж неудержимо. Легковая служебная машина, на которой они ехали по гравийке, тряслась как авиалайнер, попавший в зону турбулентности. Из-под колес то и дело выскакивали камни и отлетали в лобовое стекло. Водитель матерился. – Снегин, если мы там, в Ждановском, ничего не найдем, ремонт за твой счет, – зло сказал он. – Придется тебе, товарищ капитан, каталой побыть, – хмыкнули справа. – Ты, говорят, в бильярд играешь классно. – В снукер, – машинально поправил Снегин. Чего достают? И так трясет от нервов. А вдруг ошибся? – Вот и разведешь в кабаке парочку лохов. За все надо платить, Снегин. – Достали парня, ша! – скомандовал подполковник. – А то сами не лажали, можно подумать. Женька хотя бы старается. – Я стараюсь, – заверил он. Небо хмурилось и сегодня. Накрапывал дождь. Под конец пути они практически ползли, поскольку водитель сбросил скорость до минимума, когда в лобовом стекле после удара камня размером с грецкий орех появилась звездочка. Ехавший за ними минивэн чувствовал себя чуть лучше, но тоже, можно сказать, крался. В начале улицы им встретилась женщина средних лет, бредущая по направлению к дому Танжерова. На женщине было темно-синее болоньевое пальто, в руках она держала мужской черный зонт. – Погодите, – сказал водителю Снегин. – Похоже, это домработница Танжерова. – Ее-то нам и надо. Понятой будет. Притормози-ка, Николай, – велел подполковник. – Женя, на тебе понятые. Вылезай из машины и не упускай домработницу. Здесь, кажись, жителей раз-два и обчелся. – Я еще Гнедого привлеку, соседа. У меня с ним контакт налажен. Понятые будут, – заверил он, выпрыгивая из машины. Женщина в болоньевом пальто застыла на обочине, куда отступила, увидев полицию. Похоже, раздумывала: не повернуть ли обратно? – Галина! – рванул к ней Снегин, чтобы не упустить. – Постойте. – Откуда вы меня знаете? – искренне удивилась та. – Наслышан, – коротко сказал он. – Мы из МУРа. – Прямо кино, – не удержалась женщина. – Вчера только детектив по телику смотрела. – Предлагаем «поучаствовать в съемках», – пошутил он. – Все будет по-настоящему. Вы будете присутствовать при обследовании помещения. – Неужто обыск у Паши наконец-то будет? – усмехнулась она. – Что значит: наконец-то? – насторожился Снегин. – А то и значит. Хоть бы нашли уже! – в сердцах сказала Галина. – Такие деньги с неба не валятся. И честным путем мильоны не заработаешь. Бандитом Паша был, бандитом и остался. – Вы, похоже, не очень-то любите своего работодателя. – Да чтоб он сдох! – вырвалось у домработницы. – Жена его мне вчера еще позвонила. Велела приехать, в доме прибраться. Грязно, мол. Могла бы и сама посуду помыть, чай, не барыня. Она ведь из местных, Машка-то. Родня моя дальняя. А гляди, как нос задрала! – Пойдемте, холодно здесь стоять, – Снегин невольно поежился. – И дождик. Заведя Галину в незапертую калитку Танжерова, куда уже вошли опера во главе с подполковником, Снегин на рысях рванул в хибару к Гнедому, моля Создателя, чтобы Пашин сосед оказался дома и хотя бы частично вменяемым. За забором Танжерова уже слышались разборки. Паша-Тяж и в самом деле не собирался впускать полицию в свой дом. «Теперь точно выпрут», – уныло подумал Снегин. Но настойчивость начальства, а главное, его опыт – недооценил. Когда Снегин вернулся на участок Танжерова в сопровождении Андрея Петровича Гнедого, кое-как натянувшего треники и накинувшего телогрейку прямо на грязную майку, то увидел следующую картину. Паша-Тяж стоял в дверях, как скала, одетый в тельняшку и фирменные спортивные штаны. За его спиной надежно повисла «шаровая молния», которая и в спокойном состоянии выглядела убийственной. Сверкала зелеными глазищами и грозно сдвигала брови. Пускать в дом нежданных и, само собой, незваных гостей Танжеровы категорически не собирались. Домработница Галина мялась у крыльца, само же крыльцо оккупировали московские опера, которые не собирались отступать. Противостояние, похоже, вошло в острую фазу. – Ошибочка вышла, гражданин полковник, – насмешливо басил Паша, спокойный и непрошибаемый, как танк.