Оставалось уговорить Лео. Чайка Они на меня все-таки вышли. Не зря я так боялась. Как только полиция появилась в баре, я поняла, что мне крышка. Стоит им только увязать ограбление в Домодедово и Пашу Танжерова. Менты поедут к нему на дачу, выйдут на соседа. Не приезжал ли кто, не было ли шума 14 сентября? И тут выяснится, что сосед Танжерова и есть владелец угнанной тачки, на которой скрылись грабители! Все, приплыли, как говорится. Дальше искать не надо. Брать в оборот Танжерова и его сотрудников. Барменов, промок. Просеивать через мелкое сито. И правда останется на дне, как золотой самородок, когда все песчинки проскочат через ячейки. А как гениально было задумано! Но этот парень лишь с виду прост. Капитан, кажется. На вид ему лет двадцать, и уже капитан? Как-то не складывается. Неужели не смерть айтишника – причина появления мента в нашем баре? Угораздило же этого придурка умереть. Я ведь предупреждала Макса: не наливай ему больше. Но девчонки попались азартные. Они его в «телеге» склеили. Гуртом. Через сайт знакомств. Перекинули админке – и понеслось. Машина с трудом нашлась, как-никак воскресенье было. Все разыграли будто по нотам: классика. Айтишник повелся тут же. Такой клиент всегда подарок. Интроверт, изголодавшийся по общению, пахал несколько месяцев как проклятый, безвылазно сидя дома, и тут ему на голову свалились бабки. Проект зашел, начальство в восторге, работу щедро оплатили. Мужик вышел на улицу в таком состоянии, будто ему мешком по башке ударили, весь еще в своем виртуальном мире. Из реального айтишник вывалился аж на несколько месяцев. Легкая добыча. Поверил, что понравился двадцатилетней девчонке-красотке. И что у них – ой ты господи! – все может быть серьезно. Уморил! – Только я с подружкой приду. Я на первом свидании не целуюсь, я не такая. Он пил и все никак не мог остановиться. Такая компания! Красивые девчонки, истинные гейши. Да, мы так себя называем. Наше общество денег стоит. Играли девчонки супер. Целый спектакль вышел, весь бар тащился. Айтишник возомнил, что он мачо, так все получилось убедительно. Переборщили. Но Танжеров отмазался. Вот только менты наш бар зацепили. А этот, с наивным взглядом, неожиданно оказался упертым. Все ходит к нам и ходит. Даже подраться умудрился. Макс мне сразу сказал: – У нас проблемы. Он недаром на психолога учился. У Макса чутье, как у собаки, он косуматоршам лучший помощник. Песик Максик людей чувствует. Забалтывает их ненавязчиво, а сам приглядывается. Этого парня Макс прочувствовал сразу. Сказал: сложный случай. И принялся его ломать. Напою, говорит, во что бы то ни стало. Пока бузит, все на камеру будем снимать. Подставим, короче. Чтобы сговорчивым стал. А потом Макс мне пожаловался. И сказал: работу новую ищи, прикроют скоро наш бар. Не ломается мент. Правильный оказался. И зануда. Я не поверила. Подумала, что проскочила. Но вдруг вспомнила, как не нашла номер от «Лады» в том месте, куда я его положила. Спрятала на самом верху, подставив к полке стремянку. После того как полиция сфоткала труп айтишника, собрала улики и ушла, я в тот же вечер проверила кладовку. Номера на месте не было! Я запаниковала. Идея показалась глупой. А потом я просто забыла про этот номер, не до того стало. Объявился Копылов, теперь я знаю его фамилию, и срочно следовало решать проблему. Я-то считала, что времени у меня вагон. Что этот номер вообще никогда не найдут. Да кто полезет в кладовку? Еще и под самый потолок. Ну лежит он там, и пусть себе лежит. До скончания века и будет лежать, пока здание вместе с ним не рухнет. Я взяла себя в руки и принялась методично обшаривать кладовку. Вдруг я что-то перепутала? Или память меня подводит? От страха начались провалы? С головой что-то? Алкоголизм имеет необратимые последствия. Сколько лет я уже бухаю? Такое ощущение, что в мозговых извилинах появились спайки. И мысли в какой-то момент вдруг резко обрываются, словно натыкаясь на стену. Временами я вываливаюсь из реальности минут на десять, все возвращаюсь в тот роковой день. И проживаю его вновь и вновь. В такие минуты я могла сделать все, что угодно. Например, на автомате перепрятать номер. Как в трансе. Сначала я так и подумала. Что сама его взяла с верхней полки и положила между застиранными салфетками и одеялом. Потому что, успокоившись и осмотревшись, я заметила торчащий между ними уголок номерного знака. Слава богу! Я его нашла! Но мент вернулся! И, взяв понятыми Макса и бухгалтершу, отправился обшаривать кладовку. Я голову ломала: в чем дело? Почему сразу номер не унес? Его в кладовке, конечно, уже не было, от улики я избавилась. Но за глупость теперь расплачиваюсь. Дело закрутилось, и вроде бы это мне на руку. Танжеров оказался под подозрением. Хоть бы эту сволочь посадили! Но улик маловато. Пришлось озадачить подружку. Сначала я велела ей молчать. У меня был на нее компромат – в таком месте работать и не нагрешить? Это невозможно. Мы все одна большая «дружная» семья: те, кто работает в этой схеме. Мафия. Но разговор с ментом всерьез напряг. И я пересмотрела свое решение. Танжерова надо топить, иначе сяду я… … – Наши фотки соседу теперь покажут. Алкашу этому. Андрюхе. Я у него как-то пряталась, помнишь? – И что? – Мент упирает на то, что надо наказать обидчика. Пашу. – Хорошо. – Что ты сказала?! – Я пойду в полицию и все им расскажу. О том дне, тринадцатого сентября. – Хорошо подумала? – А у нас есть выбор? – Надеюсь, про меня не скажешь? – Если будем заодно. Главное – это говорить одно и то же. Поэтому давай-ка, подружка, согласуем наши показания… Неожиданный свидетель «И что я теперь начальству доложу? Провалил важную встречу?» – мучился Снегин, шагая на Петровку. Еще и майор позвонил, с района. – Ты когда к нам вернешься-то, Снегин? – раздался в телефоне его ехидный голос. – У меня спецзадание, – начал оправдываться Евгений. – Кучеряво устроился. Людей и так не хватает, еще и лучший наш сотрудник свинтил. – Я не лучший, – Снегин мигом уловил издевку. – Мы вчера в Раменский район мотались, – зачем-то добавил он. Работаю, мол. В пробках сижу. – Жаль, не на Камчатку. У МУРа масштаб не то, что у нас. Везде у них дела, ты подумай. По всей стране. Короче, капитан. Заканчивай там, понял? Настоящая работа тебя ждет. «А сейчас у меня работа ненастоящая». Снегин уныло толкнулся в дверь. Надо рапорт писать. О том, что свидетель отказался давать показания. И все было напрасно. Напрасно ввалились на участок Паши Танжерова, напрасно в его гараже шарили, напрасно бандюгу этого прессовали. Ну, нашли. Чемодан с биркой. Еще балаклаву. Прижать Танжерова нечем. – Чего лицо такое, будто с похорон? – подмигнул ему старлей, который на Петровке служил недавно. – Погода плохая, – буркнул Снегин. – Пасмурно. – С таким фингалом должно быть ясно. Вон как светится! Синяк и в самом деле за ночь сменил цвет. Теперь он стал похож на пасхальное яйцо с разводами красителя: фиолетовый местами плавно переходил в лиловый, но кое-где оставалась и чернота. Алла снова попыталась синяк замазать, но Снегин решительно остановил ее руку с тональным кремом: – Не надо. – Синяки украшают мужчину? – хмыкнула Алла. – Мужчину украшает зарплата. А еще лучше премия. Но мне в этом месяце не светит ни она, ни призовые. Сплошная непруха. – Ты просто устал. В отпуск надо, – сочувственно сказала Алла. – Я только устроился на новую работу. – Ты же переводом. – Ну, ты ведь не сможешь со мной. Чтобы полноценно отдохнуть, надо из Москвы уехать. – Бери пример с Лео, – не удержалась Алла. – Он везде успевает. И проблемами не заморачивается. – Вот кстати о Лео. Как поживает твой нереально красивый старший брат? – Он в порядке, а что? – У меня к нему разговор, – Снегин замялся. – Не бойся, я не собираюсь читать ему мораль. – Да кто тебя боится? К тому же от Лео все отлетает, как от стенки. В субботу у бабушки день рождения, ты приглашен. – А ты? – Ну, разумеется, ты приглашен со мной, – рассмеялась Алла и взъерошила ему волосы. – Смешной ты, Женька. Особенно когда злишься. Там и поговорите с Лео, в Бережках. – Пить я с ним не буду, – сразу предупредил он. – И вообще не буду. Меня алкогольная тема уже достала, – невольно поморщился Снегин. – Я ведь и вчера там был. В баре.