– Да, зачастил. Хорошо хоть без второго синяка вернулся, – не удержалась Алла. Теперь еще и опер с Петровки подколол! Дался им этот синяк! Главное, еще куда-нибудь лицом до субботы не въехать. В какую-нибудь ж..у. День рождения, как-никак. К олигархам переться, в Бережки. Дергач наверняка съязвит по поводу синяка. А мать Аллы, Анастасия Сергеевна, со вздохом посетует, что младшая дочь сделала неудачный выбор в отличие от старшей. Полина, кстати, возвращается на днях из свадебного путешествия. И в субботу вся семья будет в сборе. «Ничего, переживу как-нибудь», – мрачно подумал Снегин. И вспомнил, что обещал заехать в выходные и к своим родителям. Разумеется с Аллой. Пока он мысленно решал эту дилемму, как успеть за два дня ко всем родственникам и никого из них не обидеть, подтянулись и остальные опера. Начальство тоже пришло. Снегин привычно поднялся с места. Так получилось, что мотором этого уголовного дела стал именно он. Новые вводные приходили с его подачи, и все смотрели на Снегина с неподдельным интересом. Везучий парень, что еще он сегодня выкинет? – Расследование, похоже, зашло в тупик, – признался он. – Девушка на откровенность не пошла. Есть у меня один способ ее разговорить, правда, не совсем честный. – Что ты имеешь в виду? – насторожился подполковник. – Так, – туманно ответил он, глядя куда-то в стену. Упоминать о парне, чья магическая улыбка проникает в женское сердце, за какими бы надежными воротами оно ни пряталось, не хотелось. Родственник как-никак. Да и Лео еще не согласился. – Пугаешь ты меня, Снегин, – погрозил ему пальцем подполковник. – Действуй согласно инструкции. И своим должностным обязанностям. – Так, может, мне на район вернуться? – Завтра и вернешься. А сегодня ты остаешься в моем распоряжении. Раз дело завалил. Сиди, бумаги читай. Экспертизы жди. – А когда результаты придут? – Дня через два. Может, через три. – Делов-то на пять сек, – не удержался он. – Определить, не переклеена ли бирка с другого чемодана. – Экий ты быстрый. А балаклава? ДНК у Танжерова незаметненько взяли. Сидел-то он давно. Фас, профиль, биометрия, отпечатки – все в базе есть. А вот образца ДНК нет. А нам без него – никак. Хорошо, что Танжеров водички попил в кабинете у следователя. Ну и пара волосков. – Вы лично рвали? – не без ехидства уточнил Снегин. – Рвал, не рвал, тебе зачем? Матчасть учи, капитан. – На стол перед ним легла увесистая папка. – А комп тогда зачем? – буркнул Евгений. – А вдруг свет отрубят? – В МУРе?! – Картинки посмотри, – улыбнулся подполковник. – Там много интересных. Красивых. «Издевается», – подумал Снегин. И зарылся в бумаги. И неожиданно увлекся. «Красивые картинки» оказались из парка, где застрелили Копылова. Гильзу нашли, она оказалась от пистолета Макарова. Причем от пистолета, принадлежащего самому Копылову, это удалось установить путем сравнительной экспертизы. Копылов регулярно упражнялся в стрельбе и гильзы аккуратно собирал. В его квартире их обнаружилась целая коллекция. Но сам пистолет загадочно исчез. Снегин подозревал, что до недавнего времени он лежал там же, где и чемодан из-под украденных денег: в гараже у Танжерова. Все дороги с места ограбления и даже убийства охранника вели в этот треклятый гараж. Но прямых улик не было, таких весомых, как пистолет. Звонок раздался неожиданно и вывел Снегина из глубокого раздумья о судьбе пропавшего миллиона и канувшего в неизвестность оружия. Почему преступник не избавился от такой опасной улики, как «ПМ»? Или все-таки избавился? – Снегин слушает, – машинально сказал он в эфир. Высветившийся на дисплее номер был незнаком. – Здравствуйте. Это Лариса, – судя по голосу, девушка волновалась. – Какая Лариса? – Из бара. – Ах, из бара, – он моментально сосредоточился. Лариса из бара могла быть только админкой, беседа с которой стояла у Снегина в планах на ближайшее будущее. Настолько ближайшее, что он собирался поехать в бар аж сегодня. – Мне дал ваш телефон Макс. – Ну, конечно, кто ж еще, – буркнул он. – Куницын у нас как связной. Знает всех и про все. – Не надо так. Максим очень ответственный человек. – Вам виднее, это вы с ним работаете. Меня он только напоить каждый раз пытается. А вы по какой причине мне звоните, Лариса? – Я хотела бы к вам прийти. – Ко мне – это куда? Я сейчас на Петровке, 38. В МУРе, – это прозвучало угрожающе. Но Лариса не испугалась: – Могу и туда. Мне ехать час. Я сегодня выходная. «Хорошо, что в бар сегодня не надо. И не нашел бы я ее там», – радостно подумал Снегин. – Я хотела бы дать показания, – решилась девушка. – Дело в том, что я была в Ждановском тринадцатого сентября. – Вы были на даче у Танжерова накануне ог… «Стоп! – сказал он сам себе. А вдруг она не знает об ограблении?» – Я говорила вчера с Анжелой, – девушка всхлипнула. – И раз вы все знаете… «Не спугнуть бы, – напряженно думал Снегин в ожидании Ларисы. Сразу к следователю оправить или как? Чего она вообще хочет-то? Админка не заставила себя ждать. С дозволения начальства Снегин лично встречал ее на проходной. Ему также разрешили присутствовать при разговоре с важным свидетелем. Подполковник сам решил узнать, какие показания рискнула дать девушка, прежде чем отсылать ее к следователю. Сначала доверительная беседа, потом протокол. Не спугнуть бы. – Присаживайтесь, – к удивлению Снегина, его временный начальник мог быть и чрезвычайно любезным. Румяное чернобровое лицо подполковника выражало неподдельное сочувствие. И Лариса прониклась. Снегин увидел, как она расслабилась, плечи опустились, руки, до этого нервно теребившие рыжеватую прядь волос, легли на колени. Невольно он сравнивал трех девушек: Алису-Катю, Анжелу-Нину и просто Ларису. Все три работали в баре. Если верить словам бармена, карьеру админки можно было сделать, только оттрубив несколько лет консуматоршей. Значит, Лариса тоже из этих. Красоток, которые мужиков на деньги разводят. В будни, без макияжа и «униформы» они выглядели как самые обычные девушки. Разве что Катя оказалась по-настоящему красивой. Нина с Ларисой на вид гораздо старше ее, хотя обе за собой явно следят и тщательно ухаживают за лицом и руками. Но у Анжелы-Нины, похоже, имидж такой: свой парень. Компанейская девчонка, которой можно вывалить под «рюмку чая» все, что накопилось на душе. Главное, чтобы эта рюмка весь вечер не пустовала. Лариса же оставалась загадкой. «Пьет», – решил Снегин, заметив красные прожилки в белках немного мутных Ларисиных глаз и подозрительную припухлость носа. Да еще и покрасневшего. Но пьет аккуратно, стараясь не терять товарного вида. Иначе без работы можно остаться. – Почему вы решили к нам прийти? – мягко спросил у девушки подполковник. – Мне Анжела все рассказала, – Лариса все-таки всхлипнула. – О том, что вы подозреваете Пашу Танжерова в ограблении. – В разбое, – также мягко поправил подполковник, – статья сто шестьдесят вторая УК. Танжеров уже отбывал когда-то срок по этой статье. – Я знаю. Он любит этим похвастаться, когда напьется. Татуировки свои показывает, – с ненавистью сказала Лариса. – Я понимаю, что разговор для вас крайне неприятный. Но все-таки, Лариса. Почему никто из вас не заявил о домогательствах? – Ах, это так теперь называется, – не удержалась она. – Не изнасилование? – Тем более. Почему? – Мы все от него зависим. Работу сейчас найти трудно. Какую-нибудь можно. Концы с концами свести. А денежную нет. Все теплые места давно уже заняли блатные. Танжеров, несмотря на свой сволочизм, давал нам заработать. – В чем конкретно заключаются ваши обязанности? – Я разводящая. Кого-то в баре снимают, кого-то на улице, а кого-то через сайты знакомств. От клиента зависит. Женатые сами к нам приходят, не хотят на сайтах светиться, среди молодняка. А те, кто ищет свою судьбу, – в голосе у девушки прозвучала ирония, – эти еще верят в разумное, доброе, вечное. Свидания девушкам назначают. Романтики, блин. Моя задача найти свободную девушку и машину. Помочь разыграть любовь с первого взгляда. – Но ведь это цинично. – Да, работа грязная. Но ведь все друг друга обманывают. А стариков на бабки разводить, впаривая им БАДы под видом чудодейственного лекарства, не цинично? А «менеджеры из банка»? Которые обманом получают доступ к счетам несчастных пенсионеров? Мы, по крайней мере, с мужиками работаем. Которые умеют бабки добывать. Бедняки по ночным барам не ходят. Жалко, что ли, девушку красивую угостить? «Неглупа, – отметил Снегин. – Хотя под простушку косит. Джинсы, толстовка. Неброско, но качественно. Умелый макияж, следы непрерывных возлияний постаралась замазать». – Ладно, оставим эту тему, – подполковник невольно вздохнул. – Заявления в полицию на вас поступали, насколько я знаю, и неоднократно, но все их забрали. Ни одного уголовного дела о мошенничестве в баре так и не возбуждено. – Потому что не было никакого мошенничества! – взволнованно сказала Лариса. – Они, бывало, лям за один только вечер сливали! Мы в долг никому не наливаем! И барную карту не прячем! Да, бокал шампанского стоит пять тысяч… – Сколько?! – Дорогое еще больше. – А за пять тысяч – это дешевое? – не удержался Снегин. И поймал осуждающий взгляд начальства: ты-то помолчи. – Мы открыты до утра, – сверкнула на него глазами Лариса. – Думаете, так легко работать в ночную смену? И только в ночную. Мы создаем людям праздник. – А заодно и санитары леса, – усмехнулся подполковник. – С вашей этикой все понятно. А как насчет Танжерова, Лариса? Про хозяина своего что скажете? Лариса замялась. – Говорите, как есть, не стесняйтесь. Как видите, мы пока просто беседуем, – слегка нажал подполковник. – Если все-таки делу дадут ход и кто-то из клиентов не сломается и доведет процесс до конца, ответственность ляжет на девчонок. На меня, на Макса, на водителей. А Танжеров отмажется. – Лариса вздохнула. – Потому я и пришла. Чтобы сказать: он знал, что Копылов встречает в среду курьера в аэропорту.