— Боже, нет, — только смогла вымолвить я. — Я пришел к тебе за тем, чтобы проводить тебя к нему. Подумал, что ты захочешь с ним попрощаться. Ноги перестали меня держать, и я опустилась на край кровати. Слез не было, а присутствовало только какое-то оцепенение во всем теле. — Девочка, если тебе плохо, я могу позвать врача, — с тревогой спросил Павел Эдуардович. — Не нужно врача. Идемте к нему, — решительно встала и поспешила к двери. Минуя длинный коридор и лестницу, нерешительно остановилась возле той самой палаты, в которую я пробралась два дня назад. Меня охватил страх. Взялась за дверную ручку и попыталась собраться с духом, чтобы открыть эту чертову дверь. Был жуткий страх от того, что я сейчас увижу Кирилла в последний раз. Увижу моего любимого мужчину, который уходит от меня навсегда, и уже никогда не вернется. — Дочка, я подожду тебя за дверью. Иди, и проведите эти последние минуты с вместе. Он так тебя любил… — сказал за моей спиной отец Кирилла. В носу защипало, и горло перехватил спазм, не давая вымолвить ни слова. Толкнула тяжелую дверь и вошла в светлое помещение. На кровати, все так же увешанный множеством трубок, лежал мой любимый и самый родной человек, которого мне предстояло отпустить туда, откуда уже не возвращаются. Беззвучно подошла к кровати. Рядом стоящие приборы издавали монотонные звуки. Обратила внимание на то, что пульс и сердцебиение на мониторе экрана были слабыми. Поверх белой простыни лежала рука, бледного цвета. Положила свою ладонь на нее и почувствовала, какая она холодная. Схватила его пальцы и стала осторожно растирать, пытаясь ее согреть. Понимая, что это не поможет, стала плакать от безысходности и бессилия. Всхлипывая провела рукой по прохладному лицу Кирилла. — Кирилл. Кирилл пожалуйста не уходи. Я не могу без тебя, — стирая свои слезы со щеки. — Как ты можешь бросить меня с нашими детьми? Мы тебя очень любим, вернись к нам, — потрясла его руку. — Так не может закончится, это неправильно. Нелепо. Ты мне обещал, что будет все хорошо. Зачем ты меня спас? Зачем мне теперь эта жизнь без тебя? — почти прокричала я в отчаянии. — Если ты сейчас уйдешь, я пойду вслед за тобой, вместе с нашей дочкой. Мы будем навсегда вместе, — уже не сдерживая себя кричала я ему. Аппараты отреагировали пронзительно резкими звуками, заставляя сжаться от страха мое сердце. — Нееет, нет, пожалуйста, любимый, вернись, — уцепилась ему еще сильнее в руку и рыдала во весь голос. В палату вбежал медперсонал и стал осматривать Кирилла. Кто-то обхватил меня за плечи и стал выводить из помещения. Я кричала и вырывалась, стараясь хоть на миг остаться с ним рядом. Но сильные руки и незнакомые голоса, будто из издалека, не позволяли мне этого сделать. В коридоре ко мне подошел отец Кирилла и медсестра. — Дина, приди в себя, подумай о ребенке, — проговорил он мне. — Пройдемте в вашу палату, — сказала медсестра, обхватывая меня за талию и подталкивая меня в сторону лестницы. — Проводите ее в палату, а мне нужно вернуться к врачу, — проговорил Павел Эдуардович медсестре. Войдя в свою палату, опустилась на кровать и опустошенным взглядом уставилась в одну точку. — Все кончено. Не хочу больше жить. Прости малышка, но мы скоро тоже отправимся за твоим папой, — провела ладонью по своему животу. — Дина Валерьевна, выпейте вот это, — протянула мне какую-то жидкость медсестра. Машинально выпила горькую жидкость и вернула стакан назад, поморщившись от неприятного вкуса. Боже, за что ты с нами так? — с болью подумала я. Дверь отворилась, и в мою палату вошел отец Кирилла. Со страхом подняла на него свои глаза, боясь произнести самый страшный вопрос. Умер? — Дочка, Кирилл очнулся, — не скрывая улыбки, проговорил он. Недоумевая посмотрела еще раз на него, и не верилось в то, что он сейчас говорит. — Но, там же…Я видела…, — слова застревали, так оставаясь не произнесенными. — Дина, ты его вытащила с того света, — радостно сказал он. — Сейчас с ним врачи, но очень скоро мы с тобой сможем его увидеть. — Боже, даже не верится, — улыбаясь, ответила ему. Через час я уже находилась в палате Кирилла и улыбаясь смотрела в глаза любимого человека. — Кирилл, — выдохнула я. — Привет, я очень соскучился по тебе, — попробовал улыбнуться он, но видно, что давалось ему это нелегко. — Я думала, ты уже умер, засранец, чуть с ума не сошла, — стукнула его ладонью по руке. — Ты так орала, что этим криком наверно весь морг подняла, а не только меня, — уже смеясь, проговорил он. — Ты еще шутить тут пытаешься? Я тебя сейчас придушу! — Лучше поцелуй меня. Я итак только с того света. Приблизилась к нему и осторожно прикоснулась к его губам. Поцелуй был короткий, но такой долгожданный и необходимый нам двоим. — Люблю тебя, — прошептала я ему. — Я тоже тебя люблю, малыш, — ответил он мне. — Так, молодые люди, рановато вам еще предаваться нежности в вашем состоянии, потерпите немного, — проговорил за нашими спинами доктор в белом халате, улыбаясь. Я смущенно отодвинулась от Кирилла, давая врачу подойти к своему пациенту. — Не часто встречал в своей практике такие случае, чтобы мои пациенты, находясь одной ногой в могиле, так стремительно шли на поправку. Очень рад такому факту, — продолжал, осматривая рану. — Это потому что у тех пациентов не было рядом Дины, — ответил ему Кирилл. Прошло две недели, как мы с Кириллом находимся в больнице. Сегодня меня должны выписать. Кириллу же лечащий врач настоятельно рекомендовал задержаться еще как минимум на неделю. Все эти две недели я не отходила от него ни на минуту. Первый день даже казалось, что если я отойду хоть ненадолго из его палаты, то весь ужас, пережитый мной, может повториться. Как только Кирилла перевели из реанимации в обычную палату, я сразу же потребовала, чтобы меня тоже перевели к нему, только так я могла спать спокойно и не бояться за его жизнь. Постепенно мой страх отступал, и на его место возвращалось спокойствие и счастье от того, что мы рядом друг с другом. Несколько раз нашу идиллию разбавлял своим присутствием Тимур, весело рассказывающий о чем-то очень интересном. Нана, временно присматривающая за мальчиком, приводила его в больницу, так как малыш очень по нам скучал. Собирая свои вещи в сумку, уговаривала, что эта разлука всего на одну ночь и завтра я снова вернусь в эту больницу, только уже не в роли пациентки, а как посетитель. — Кирилл, не хочу тебя оставлять одного, может, попросим врача, чтобы он продлил мне лечение, я что-то сегодня неважно себя чувствую? — спросила я его с надеждой в голосе. Кирилл, тем временем, внимательно изучал документы, принесенные Ратмиром сегодня утром. — Милая, мы с тобой уже все решили, — улыбнулся он мне, оторвавшись от документов. — Я уже итак сдерживаю себя из последних сил, чтобы не набросится на тебя. Я не железный. Смотреть и не иметь возможности заняться с тобой любовью для меня просто пытка. Врачи пока не дали нам зеленый свет, опасаясь за ребенка, а значит тебе лучше поехать домой и не испытывать судьбу. Я обреченно вздохнула и продолжила складывать вещи. — Иди ко мне, — отложил бумаги в сторону и протянул ко мне руку. Отбросила сумку и через секунду оказалась в его объятиях, крепко обнимая. Отстранившись от меня, посмотрел с нежностью в мои глаза. — Закрой глаза, — попросил он. — Зачем? — не понимая посмотрела на него. — Просто закрой, не бойся, — погладил меня по щеке. Я послушно закрыла свои глаза и с любопытством стала ждать, что же Кирилл там придумал? Послышалось какое-то шуршание и его голос. — Можешь открывать. Открыла глаза и увидела в его руке небольшую бархатную красную коробочку, в которой лежало необыкновенной красоты кольцо. — Не вздумай плакать, я тебя знаю! А то еще затопишь нас, и я не смогу сделать тебе предложение. Сердце стучало бешено и от волнения, не знала, как себя вести. Пока я приходила в себя, Кирилл произнес: — Я не мастер в том, чтобы делать предложения руки и сердца, просто хочу сказать, что не могу без тебя и хочу, чтобы навсегда были вместе. Ты выйдешь за меня замуж?