'Уронили Мишку на пол, Оторвали Мишке лапу, Чтоб он девушек не лапал. С корнем вырвали язык, Наступили на кадык. Откусили ему пальцы, С ходу врезали по яйцам. Потому что Мишка очень, Сексуально озабочен. Вот такой вот шалунишка, Был. Да помер, этот Мишка' © За столом воцарилось тяжёлое молчание, а потом послышались тихие всхлипывания. Все с удивлением заметили, что Миша горько плачет и по его толстым щекам скатываются крупные слезинки. — Ты чего, Мишаня? — удивился Арнольд. — Мишку жалко, — пробормотал Миша. — И себя. Я толстый. Меня девушки не любят. — Миш. Ну ты же талантливый. Просто зачем ты всякую пошлятину пишешь. Есть ведь наверняка у тебя нормальные стихи. Вот и почитай их. — посоветовала Марина. — Вы правда хотите услышать? — вдруг застеснялся Миша. — Правда-правда, — подыграла подруге Даша. Миша закрыл глаза и немного посидел, сосредотачиваясь. А потом выдал: Памяти Владимира Высоцкого © Наденьте шляпы, и не надо Эпитафий, Он не терпел, когда вот так — нытьё. Когда лоснятся глянцем фотографий, И выдают чужое, за своё. Когда трусливо проклинают в спину, И отрекаются от песен, что поют. Когда казнят и мучают невинных, Или, когда, любимых предают. Ещё он не терпел, когда крестятся, Те, кто предал распятого Христа. Когда друзей опальных сторонятся, И предают за хлебные места. И бьют кнутом, по согнутой спине, Или змеино выпускают жало. Не мог, когда с усмешкой о войне, При нём. И чтобы, сердце жало. Ещё. Когда безвременно пути, Кончаются могильными крестами. Утрите слёзы. Он их нам бы не простил. Он не одобрил бы. Но он уже не с нами. После того как Миша закончил, за столом воцарилась мёртвая тишина. — Ми-и-и-ш? Это правда ты написал? — недоверчиво поинтересовалась Валерия. Миша сидел, скромно потупив взгляд. — Да у тебя брат и вправду талант, — протянул Аркаша. — Как говорил товарищ Сталин: «Эта штука, пожалуй, покруче „Фауста“ Гёте будет». — Мишаня, а почему ты, правда, свои хорошие стихи не читаешь? — поинтересовался Арнольд. — Да кому это надо, в наше время, — махнул рукой Миша. — Девчонки, как на дебила смотрят. Ботаник. Шизик. Им подавай вон мордоворота, как Пётр или такого красавчика, как ты. А мне что остаётся? Только хохмить, на грани фола. Типа: © Он вёл себя неправильно, Размахивал куём. Мы славно поработали, И славно отдохнём. Девчонки фыркнули от смеха. — Да нет, Мишка. Ты не прав. Надо просто чередовать хохмы с серьёзными, классными вещами. Будь проще и к тебе потянутся, — посоветовал Арнольд. Все так увлекались происходящим за столом, что не заметили, как обстановка в зале ресторана накалилась и начались ожидаемые Петей неприятности. Девушки, которые пришли с Дашей, пользовались большим вниманием. Местные сутенёры скрипели зубами от злости. К девушкам раз за разом подкатывали гонцы от шумных компаний, кавказцев, торгашей и каких-то приблатнённых фраеров. Но они всем отказывали. У них была другая система работы. Им нужны были солидные одинокие мужчины, способные оплатить ночь по самой высшей таксе. В результате всякая шваль была вынуждена идти по привычному пути и заказывать девиц у местных сутенёров. Но постепенно находились знающие люди, которым нужны были именно такие спутницы. Красивые, скромные и не склонные привлекать внимание к кавалерам, пользующихся их услугами. Как говаривал товарищ Бендер, раз в стране ходят денежные знаки, то должны быть люди, у которых их много. Оба кавалера, которые увели подопечных Даши, были одного типа, пожилые хорошо одетые живчики лет за пятьдесят и по странному совпадению, оба евреи. Что характеризовало эту любвеобильную нацию с самой лучшей стороны. После чего к двум оставшимся девушкам подсели недовольные местные сутенёры и начали вести себя развязно и угрожающе. Надо отдать должное Фёдору, что он не зря получал оговорённую с Петей дополнительную плату от девочек за охрану. Фёдор подошёл к парням и принялся им что-то втолковывать. Те сначала завелись, но Фёдор выглядел чересчур внушительно, чтобы ему можно было рискнуть безнаказанно хамить, и после нескольких минут препирательств сутенёры вернулись за свой столик. Фёдор вышел из зала, взглядом маякнув Пете, что надо выйти переговорить. Выслушав Фёдора, Пётр не удивился, так как был готов к такому варианту развития событий. Ситуация была, в общем-то, понятной. Фёдор предупредил сутенёров, чтобы те не лезли к девушкам. Когда те стали возникать, он предупредил, что за девушками стоят серьёзные люди. Тогда сутенёры потребовали, чтобы эти самые люди явились в ресторан на разборки и заявили, что через час будут ждать у входа в ресторан. Петя похвалил себя за то, что заранее подготовился. Так-то они и вдвоём с Фёдором отмахались бы от сутенёров, но надо было преподать им урок. Петя позвонил в Опорный пункт милиции, где дежурили несколько парней, которых они с Николаем оформили внештатниками и те согласно имеющегося плана выдвинулись на подмогу. Сначала парни заскочили в будущую Пирожковую, где согласно указанию Пети дежурили Рафик, Сашок и ещё несколько парней из его команды, а затем двинули к ресторану. Места вокруг ресторана были им хорошо знакомы, поскольку до родного Глебучева оврага оттуда было рукой подать, и парни спрятались недалеко от входа в ресторан в одной из подворотен.