– Айда, – тут же согласился мастер и, открыв дверь, окликнул подмастерье. Через сорок минут Руслан, Митрич и ставший почти тенью Руслана следопыт спускались в овраг, в котором устроили себе стрельбище. Быстро зарядив винтовку, Шатун выбрал мишенью валун на другом конце оврага и, прицелившись, нажал на спуск. Грохнуло, рубеж стрельбы окутался пороховым дымом, но все ясно расслышали щелчок и звук рикошета. Закинув оружие на плечо, Руслан быстрым шагом подошел к камню и, заметив свежую отметину, довольно кивнул. Подхватив валявшийся тут же после предыдущих стрельб сук, он воткнул его в землю перед камнем и отправился обратно. Последующие четыре выстрела показали, что работает винтовка отлично. Даже несмотря на черный порох. – Ну, Митрич, порадовал, – повернулся Шатун к мастеру. – Говори, сколько я тебе за работу должен. – С патронами, двадцать три рубля, – чуть помявшись, вздохнул кузнец. – Уж прости, но медь да свинец в копеечку встали. – Господь с тобой, мастер. За такую работу и тридцатки не жалко, – отмахнулся Руслан, доставая из кармана пачку ассигнаций. – Вот, держи. Четвертной за винтовку с патронами, а еще червонец на партию патронов. Их теперь мне много потребуется. – С кем воевать собрался? – насторожился кузнец. – И пристрелять винтовку надо, и обвыкнуться с ней. В общем, делай. Много – не мало. Запас, он карман не тянет. – Добре. Будут тебе патроны, – пообещал мастер, убирая деньги. – А еще чего нового имеешь? – Есть и новое. Но только там придется с чугуном работать, – честно предупредил Руслан. – Рассказывай, – тут же потребовал мастер, но ответить Шатун не успел. У спуска в овраг послышалось лошадиное фырканье, и бойцы, оглянувшись, увидели полицейского ротмистра, верхом на соловой кобыле. Спрыгнув с седла, полицейский привязал кобылу к кусту и, спустившись в овраг, вежливо поздоровался, поднеся пальцы к обрезу фуражки: – Добрый день, ваше сиятельство. – Здравствуйте, ротмистр. Чем могу служить? – кивнул Руслан в ответ. – В участке только и разговоров, что вчера господа офицеры в ресторане бузу учинили. Вот я и решил проверить. А то рассказывают, что они и цыган побили, и метрдотелю рожу начистили, – пряча улыбку, ответил ротмистр. – Сами виноваты, – с ходу заявил Шатун. – Цыган медведя не кормит, а в ресторан его привел. Зверь с голодухи на наш стол влез и давай жрать все подряд. А метрдотель ваш вообще подлец. Посмел усомниться, что перед ним дворяне. Пусть спасибо скажет, что мы его пороть за такое оскорбление не приказали. – М-да, зарвался Аверьян, – скривился ротмистр. – Придется внушение сделать. – Он, похоже, решил, что раз вам на гостей доносит, так может и дворян оскорблять. Так вы ему объясните, что полиции еще дождаться надо, а кулак офицерский, он вот, рядом, – хмыкнул Руслан в ответ. – Господь с вами, князь. Какие там доносы, – поспешил откреститься ротмистр. – Ну, сказки эти вы, сударь, можете штафиркам гражданским рассказывать. А мне не надо. Не поверю, – качнул Шатун головой. – Он посмел на меня ссылаться? – подобрался полицейский, посуровев лицом. – Нет, но вел себя так, словно самому полицмейстеру сватом приходится, – фыркнул Руслан в ответ. – Сразу видно, что чует за спиной серьезную власть. А кто для него власть? Верно. Тот, кто в холодную посадить может. А это для него ваше ведомство. Шире-то он думать не обучен. Знаний не хватает и кругозора. – Болван, – скривился ротмистр. – Приношу свои извинения, ваше сиятельство. – Господь с вами, сударь. Вам-то с чего извиняться, – отмахнулся Руслан. – Я смотрю, новое ружье испытать решили, – сменил полицейский тему. – Вот, придумали и сделали, – с гордостью ответил Шатун. – Идея и чертежи мои, а работа, вот, мастера, – указал он на кузнеца. – Магазинная винтовка нового образца с единым патроном. – Магазинная?! – изумленно ахнул ротмистр. – Дозвольте глянуть, ваше сиятельство? – Вот, держите, – протянул ему Руслан оружие. – Затвор за стебель берите, и вверх его, а после на себя, – подсказал он, видя, как полицейский растерянно крутит винтовку в руках. – Это как же вы до такого додумались? – не удержавшись, спросил ротмистр. – За основу взял винтовку господина Бердана. Добавил кое-что от себя, и результат у вас в руках. – Дозвольте патрон, – едва не взмолился ротмистр. – Извольте, – понимающе усмехнулся Руслан, подавая ему боеприпасы. После короткого инструктажа в овраге снова загремели выстрелы. * * * Летние грозы всегда неожиданны и коротки. Так было и теперь. Под утро Руслан проснулся от яркой вспышки и удара грома, сотрясшего весь дом. Поднявшись, он выглянул в приоткрытое окно и, сонно посмотрев на сплошную стену воды, отправился досыпать, прикрыв на всякий случай оконную раму. Шелест дождя навевал покой и сон. Устроившись поудобнее, Шатун уже начал проваливаться в сонное марево, когда за окном снова грохнуло, и кто-то, сдавленно охнув, выругался. Снова встав, Руслан вынул из кобуры, висевшей на спинке стула рядом с кроватью, револьвер и, взведя курок, высунулся в окно. Благо греметь крюками и дребезжать стеклом не было необходимости. Достаточно было просто слегка подвинуть створку. От забора к дому, пригибаясь под струями дождя, шлепали по лужам две странные фигуры. Удивленно хмыкнув, Шатун взял на прицел дальнего неизвестного и, дождавшись очередного разряда молнии, спустил курок, целя неизвестному в ногу. Вскрикнув, мужик упал и, катаясь по луже, завыл на весь двор. Его подельник, замерев от неожиданности, быстро оглянулся и, увидев кровь под пальцами приятеля, начал затравленно озираться. Решив не церемониться с непонятными посетителями, Шатун чуть повел стволом и снова выстрелил. Теперь во дворе завывали двое. Выскочившие из флигеля казаки подбежали к раненым и, моментально скрутив их, поволокли куда-то к сараю. Казаки дежурили на подворье постоянно, меняясь каждые сутки. Как объяснил Руслану Рязанов, это было требование службы. За бумаги, лежавшие в его сейфе, многие заклятые друзья вырезали бы половину города не задумываясь. Убедившись, что неизвестные обезврежены, Руслан привычно перезарядил револьвер и отправился досыпать. Пленников и без него допросят. Проснулся парень от солнечного луча, светившего ему прямо в глаз. Зевнув и сладко потянувшись, Шатун не спеша поднялся и, не одеваясь, отправился умываться. Приведя себя в порядок, Руслан спустился в столовую и, получив от Матвеевны свой завтрак, поинтересовался, прихлебывая крепкий чай: – А что там с теми двумя, что во двор под утро влезли? – Ой, не поверите, ваше сиятельство, – всплеснула женщина руками. – Каторжные ограбить решили. Хватило ума в офицерский дом влезть. – Что, просто каторжные? – удивился Руслан. – Они, окаянные, – закивала Матвеевна. – С этапу бежали и сюда подались. У нас-то каторжников отродясь не бывало. Их ведь завсегда в Сибирь шлют. А эти к нам полезли. Своих бандитов словно мало. – Полиции их уже сдали? – на всякий случай уточнил Руслан. – Так с рассветом и сдали, – заверила женщина. – Его сиятельство, Михаил Сергеевич лично околоточному их сбыл. – Ну и ладно, – отмахнулся Шатун. – Руслан Владимирович, это выходит вы их так? – не сдержала любопытства Матвеевна. – Как? – не понял Шатун. – Ну, подстрелили. – Угу. Дождь начался, я от грома и проснулся. Решил окно закрыть. Смотрю, а они от забора к дому бегут. Ну, я и подранил их, на всякий случай. – А чего ж насмерть не стрелили? «Добрая тетушка», – усмехнулся Руслан про себя. – Подумал, что это, может, кто Михаила Сергеевича по службе побеспокоить решил, – ответил он, пожимая плечами. – Сами знаете, служба у него непростая. – Это уж точно, – закивала Матвеевна, приосанившись. Вошедший в столовую вестовой из казаков лихо откозырял Руслану и, вежливо поклонившись Матвеевне, доложил: – Ваше благородие, господин штабс-капитан велели передать, что для ваших дел кислоту привезли. И этот, как его, спиритус. – Где выгрузили? – тут же подскочил Руслан. – Так на склад наш. – Знаешь, где телегу взять? – быстро спросил Шатун. – Так у нас и возьмем, ежели надо. – Тогда езжай обратно и прикажи телегу запрячь. Все привезенное сюда, на подворье пусть везут. – Сделаем, ваше благородие, – кивнул казак и, развернувшись, широким шагом вышел. – Матвеевна, – повернулся Руслан к женщине. – В каком из сараев меньше всего народу бывает? Мне особые жидкости сохранить надо так, чтобы ни одна живая душа к ним не сунулась. Опасно это. – Это чем же? – моментально насторожилась женщина. – Обжечься сильно можно. – Тогда это в дальнюю сараюшку надо, – чуть подумав, решительно заявила Матвеевна. – Мы там старье всякое держим. Туда окромя меня и не ходит никто. – А он запирается? – уточнил Руслан.