Несколько слез скатываются по щекам Пьера, он выглядит совершенно разбитым. Осознание того, что только что произошло, находит на него. Он хватается руками за голову и отступает назад, глядя на меня, точнее, молча умоляя меня не говорить ни слова. — Пьер, — говорю я, делая шаг к нему. — Пожалуйста, не надо… — он открывает дверь и выходит из комнаты. А я, запыхавшаяся, остаюсь в кабинете Ангуса и не понимаю, какого черта только что произошло. Глава 9 Холли Я прислоняюсь к столу и медленно провожу пальцами по губам. Что произошло? Пьер на несколько секунд позволил своей стене высокомерия рухнуть, позволил себе отпустить боль, так глубоко укоренившуюся в нем. Или, возможно, не только боль заперта внутри него. Думаю, это что-то еще. Он потерян. Он заблудился и так жаждал хоть каких-то человеческих эмоций, что когда что-то почувствовал, то зацепился за это и удерживал изо всех сил, хоть это и продлилось всего несколько секунд. Я остаюсь в кабинете Ангуса, стою как вкопанная на одном месте и просто смотрю на приоткрытую дверь. На стене висят часы, и я слышу, как они тикают в тишине. Тик-так. Тик-так. Тик-так. Это меня раздражает, напоминая каждую секунду о том, как долго я проторчала в кабинете Ангуса. Я отказываюсь выходить и разговаривать с Пьером, отказываюсь признать то, что только что произошло. Когда это издевательство становится все громче, стены вокруг, кажется, начинают сдвигаться, и грудь сжимает так, что сердце отказывается биться. Какого черта происходит? Почему это вызвало так много эмоций? Грудь сдавило тисками, в глазах стоят слезы, а мой разум мечется как запертый в клетке зверь. Почему я чувствую сразу так много? Убираю пальцы от губ и провожу ими по волосам, закрываю глаза и просто даю себе время успокоиться и вздохнуть свободно, отгоняя мысли прочь. Я не могу позволить этому остаться без ответа. Я заслуживаю объяснений от Пьера о том, что только что произошло. Почувствовав расслабление, мысли начинают медленно возвращаться в привычное русло, я делаю глубокий вдох и медленно выдыхаю. Теперь часы не кажутся такими громкими, а шок из-за случившегося начинает отступать. Остаюсь в кабинете еще на несколько минут, пытаясь придумать лучший план действий для того, чтобы поговорить с Пьером о произошедшем. Как только начинаю чувствовать, что пришла немного в себя, я покидаю кабинет и иду на кухню. Пьер по-прежнему на своем рабочем месте, продолжает делать то, что делал, прежде чем затащить меня в кабинет Ангуса. Выражение его лица — смесь гнева и разочарования, пока он продолжает помешивать что-то в кастрюле. Он смотрит на меня, и на мгновение я вижу, как что-то еще мелькает в его напряженном взгляде. Не могу точно определить, что это. Возможно, стыд или смущение, но оно есть. Он умоляет меня ничего не говорить. Это написано на его лице. Я не могу сдержаться, поэтому прислоняюсь к кухонной стенке и просто наблюдаю. То, как его плечи напрягаются, когда он видит меня, или как его квадратный подбородок сжимается, и мое самое любимое — скрежетание зубами. Или даже то, как его грудь часто вздымается и опускается, пока он пытается не позволить тому, что случилось в кабинете, влиять на него. — Пьер, — произношу я и делаю шаг к нему. Он все еще удерживает мой взгляд, затем качает головой и смотри вниз. — Пьер, — повторяю и делаю еще один шаг к нему. — Мы должны поговорить об этом. — Тебе нужно покинуть мою кухню и идти обслуживать посетителей. — Ты не можешь избегать меня. — Oui, могу. Пожалуйста, покинь мою кухню. — То, что случилось, никуда не денется, и я не уйду. Он по-прежнему что-то мешает в кастрюле, отстраняясь и не признавая меня. — Пьер... — Заказ готов! — кричит он, поворачиваясь спиной ко мне и направляясь к столу для раздачи. Он бросает на меня взгляд через плечо, который говорит мне, что этот разговор окончен. И на данный момент это так. Покидая кухню, я иду к столу для раздачи, смотрю на номер стола и блюда. Великолепно. Десятый стол с отвратительными пьяными бизнесменами. Все, что мне нужно, это вернуться к этому столу. — Не ты. Оставь этот стол Ангусу или Эндрю. Ты не вернешься к ним, — говорит Пьер. Но это больше похоже на приказ, которому я должна подчиниться. — Ты не можешь разговаривать со мной, но можешь отдавать приказы, которым я должна следовать? Он смотрит на меня: глаза потемнели от гнева, а лицо стало жестким и бесстрастным: — Oui. Смешок вырывается из меня, не намеренно, но все же. — Ну ладно. Я иду к десятому столу, — я беру тарелки и направляюсь в сторону стола. — Вернись. Закатив глаза, я продолжаю идти — в каждой руке у меня по тарелке — и направляюсь к пьяным задницам за десятым столом. Надеюсь, они будут держать свои руки при себе, поедят и уйдут. Подхожу к столу, избегая мистера Рукоблуда. Остальные парни поддразнивают его из-за того, что я его отшила. Он сидит в своем кресле, вливает в себя, вероятно, еще один стакан виски, и наблюдает за каждым моим шагом. — Она милая, — я слышу, как один из парней говорит это, когда я поворачиваюсь и ухожу. Это ресторан, Холли, будь спокойна. Когда возвращаюсь к столу, я ставлю тарелку с блюдом перед мистером Рукоблудом и вижу, как его взгляд задерживается на моей груди. Он высовывает язык и облизывает губы, а затем его взгляд путешествует по моему телу. Он смотрит на меня, как на породистое животное, словно оценивая, как я буду вести себя с ним ночью. Меня не беспокоит, нужен ли им молотый перец. Они могут засунуть его себе в задницу. — Эй, милая, — говорит мистер Рукоблуд, когда я собираюсь уходить. Я останавливаюсь и медленно поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Нацепив профессиональную улыбку на лицо, я смотрю на него, хотя про себя думаю, что он может пойти и трахнуть самого себя. — Да? — я не спрашиваю, что ему нужно, потому что уверена, что он будет пошлить и скажет что-нибудь неуместное. — Принеси мне еще виски. — Извините, сэр, но мы не можем предоставить вам больше никакого алкоголя. Согласно закону алкогольной службы Нового Южного Уэльса я не могу предоставлять любые дополнительные напитки клиентам, которые, как я считаю, опьянят их. И я совершенно уверена, что количество употребленного вами в этот вечер алкоголя, позволяет мне отказать вам на этом основании. Его друзья ухмыляются, а некоторые даже ржут в голос. — Стерва, — говорит он, когда я поворачиваюсь, чтобы уйти. Я иду за барную стойку, и Ангус подходит ко мне. — Эй, я слышал, что десятый столик достает тебя. — Ничего, я справлюсь. Это Пьер тебе сказал? — Да, он подошел ко мне и сказал забрать этот стол у тебя. К слову, он был зол — и это еще мягко сказано. Что происходит между вами двумя? То он каждый день требует уволить тебя, а сегодня хочет, чтобы я защищал тебя от ребят за десятым столом. Хм-м, действительно?