— Не знаю, наверное, отравой. При нем нашли шприц с какой-то фигней, мэтр его забрал на анализ. Странный шприц, вместо цифр на делениях не пойми что написано. Не наши цифры, не ваши руны, закорючки какие-то. А вчера покушались на Элвиса и на Александра. Еще какую-то там бабушку перепугали, а у хинского императора артефакт из дворца сперли. Теперь его величество весь в хлопотах и делах, ты ж знаешь, его хлебом не корми, дай что-нибудь порасследовать. Затем и Диего, наверное, утащил, чтобы тот ему помог. — Вот так, сижу в своих горах и не знаю, что на свете делается… — ужаснулся мистралиец. — Кто-нибудь пострадал? — Александра немного задели, — пояснила Кира. — Но не опасно, пару дней поваляется и опять кататься поедет. А Элвис своих уже всех переловил и теперь не вылазит из подвалов, выясняя подробности. — Хоть я и не люблю Элвиса, — заметил Плакса, — все же хорошо, что у него так удачно получилось. А его величество, пожалуй, лучше не трогать, когда он занят, так что вы ему сами передайте, чтобы не сильно удивлялся, когда обнаружит, что драконы человеческим голосом заговорили. — А что с ними случилось? — тут же заинтересовалась королева. — Шеллар мне говорил, что драконы в принципе не способны воспроизводить звуки человеческой речи, как же они могут разговаривать? — Толик с ними как-то по-своему поколдовал, и они теперь все понимают и разговаривают. Вернее, они как и раньше рычат по-своему, но мы их понимаем, как если бы они разговаривали. Так же, как мы Ольгу понимаем, а она нас. Точнее объяснить не смогу, я в школе Змеиного Глаза не силен. Вроде как этим заклинанием пользуются, чтобы понимать язык животных, а Толик его к разумным существам приспособил. Похоже, эльфийская магия по сравнению с нашей шагнула далеко вперед… Ольга тактично промолчала, выслушивая вдохновенные отмазки неисправимого врунишки Плаксы. Пусть себе сочиняет. Не объяснять же ее величеству, что Толик еще в первый вечер знакомства с драконами пообещал «подарить этой сладкой парочке по простенькому однодорожечному лингводекодеру, чтоб и сами не мучились, и людям головы не морочили». Кира с Эльвирой, которые в эльфийской магии смыслили не больше, чем Ольга в однодорожечных лингводекодерах, тоже не стали развивать тему и позволили Плаксе от нее уйти. Чего собственно и требовалось. Мгновенно позабыв о драконах, эльф без всяких плавных переходов продекламировал свежесочиненный сонет, воспевающий несравненную красоту Эльвиры. Не обратив внимания на то, что его возлюбленная ничего не поняла, вдохновенный сочинитель трепетно облобызал ее ручку и тут же собрался смыться. У него, дескать, появилось наиважнейшее и наисрочнейшее дело к Мафею. Свой «подарок» он, судя по всему, намеревался оставить прямо посреди комнаты. Возмущение хозяйки его ничуть не смутило, и он быстренько исчез, заявив напоследок, что столик маленький и никому не помешает. — А я об него теперь спотыкаться должна! — крикнула ему вслед Эльвира и огорченно посмотрела на подруг. — Вот уж эгоисты эти мужики! Приволок, бросил посреди комнаты и удрал! Теперь, если вдруг кто-то из придворных дам увидит, ко мне начнутся повальные экскурсии, и я должна буду всем объяснять, что это такое и почему оно стоит в моей комнате! Ну как это называется! — Свинство, — определила Ольга и еще раз оглядела подарок. — Но этот столик мне определенно нравится. В отличие от сонета, который я поняла с трудом из-за обилия архаизмов. — Лучше бы мы все-таки собрались у меня, — заметила мэтресса Морриган, недовольно оглядываясь. — Терпеть не могу беседовать о важных вещах под открытым небом. Мне все время кажется, что нас кто-то подслушает, хотя и понимаю, что коллега Хирон принял меры… — Скажи честно, что тебе просто неудобно без привычных благ цивилизации, — хохотнул беззаботный Ален, который успел забраться на развесистое дерево и теперь сидел на одной из нижних веток, весело болтая ногами и взирая на собеседников сверху вниз. — Тебе не хватает твоего любимого кресла, стола и камина, а также ты до истерики боишься помять или испачкать платье, а то и вовсе каблук сломать… Силантий, который преспокойно сидел прямо на голой земле, не испытывая при этом никаких неудобств, наставительно заметил: — И к тому же ты никогда не задумывалась над тем, что Хирон, возможно, тоже не испытывает особой радости, находясь в тесном помещении, заставленном мебелью? Да еще в таких холодных широтах, как Поморье и Лондра? Но разве он хоть раз выражал свое недовольство? Надо быть терпимее, Морриган. Джоана, которая собиралась тоже высказаться по поводу того неприятного факта, что коллега Хирон собрал всех в столь неблагоустроенном месте, все-таки промолчала. Раз уж Морриган отчитали как девочку, то ее и подавно заткнут на первом же слове. Она молча присела на деревянную лавку, застеленную мягкой овчиной, и безуспешно попыталась скрыть зависть, наблюдая, как упрямая Морриган достала из воздуха свое любимое кресло и демонстративно устроилась в нем, изящно подобрав платье и всем своим видом давая понять, что не намерена терпеть какие бы то ни было неудобства, раз ей этого не хочется. — Может быть, для коренных эгинцев в Лондре и холодно, — заметила она. — Но как можно медитировать в таком хлеву, вот этого я решительно не понимаю. Хирон окинул взором свою любимую поляну для медитаций и молча пожал плечами. Лавки он принес сюда исключительно для гостей, обычно здесь присутствовали только полуразвалившийся шалаш, кострище и большая медвежья шкура, на которой он в настоящий момент возлежал. Большего, по его мнению, для полноценной жизни не требовалось. А для медитации можно было обойтись даже и без этого. — Избаловалась ты, Морриган, — заметил мэтр Истран, вполне разделявший мнение Хирона и не любивший женских капризов. — Привыкла к роскоши дворцов. В молодости тебе, помнится, не слабо было медитировать по ночам на кладбище… — Таковы были наши семейные традиции, но это вовсе не значит, что они мне нравились, — с ледяной вежливостью ответствовала задетая за живое волшебница, испепеляя его взглядом, от которого простой смертный свалился бы с обширным инфарктом. — А твое последнее поручение, кстати, выглядит как издевательство. Скажи, ты сам придумал подсунуть мне для исследования этот шприц или кто-то надоумил? — Морриган, что ты говоришь, — встревожился Хирон. — Никто и не думал над тобой издеваться, все очень серьезно, поверь нам. — Так это была твоя идея? — Идея была моя, — перебил ее мэтр Истран. — Хотя Хирон, конечно, об этом знал. И никакого умысла против тебя лично в ней не было. Нам действительно нужно знать, что именно содержалось в этом шприце, а ты из всех нас наиболее сведуща в разнообразных смертоносных зельях, поэтому я и обратился с этой просьбой. Теперь перестань ругаться и скажи, что ты там обнаружила? Действительно что-то серьезное или какая-то ерунда? Это важно, ведь, если мы ошиблись, получается, охрана ни за что убила невинного человека. — Ты не мог сразу сказать? — обиделась Морриган. — Сей предмет нашли у того предполагаемого убийцы, которого засекли невидимым на пляже? — Разве я тебе не объяснил? — Брось прикидываться, можно подумать, ты действительно «забыл». Хотел по-тихому замять это дело, если вдруг окажется, что там не было ничего стоящего? — А было? Морриган вздохнула, нахмурилась и тщательно поправила завернувшиеся кружева на подоле. Затем, глядя куда-то вниз, мрачно сообщила: — Было. И даже больше, чем ты можешь себе представить. Кому-то твой король по-крупному перешел дорогу, уважаемый коллега, вот что я тебе скажу. — Эпохальное открытие! — фыркнул со своей ветки мэтр Ален. — Я бы удивился, если бы ты нашла кого-то, кому он дорогу не перешел… — Опять шуточки Дорса? — заинтересовалась Джоана. Морриган презрительно скривилась: — Твой Дорс до таких вещей не дорос и никогда не дорастет. В шприце содержался эликсир трансмутации в пассивном состоянии, если вам, коллеги, что-то говорит это название. Судя по выражениям лиц магов, никому, кроме мэтра Истрана и почтенного Хирона, название ничего не говорило, поэтому она поспешила уточнить: — Трансмутация есть один из способов превращения живого человека в нежить. В отличие от более традиционного поднятия покойника, обладает прижизненным воздействием и создает только высшие формы нежити. В данном случае, кажется, предполагался вампир, но ручаться не могу. Обычно процесс длится от десяти часов до нескольких суток. Данный препарат был рассчитан на почти моментальный эффект. Для неспециалистов поясняю: необходимая доза была превышена настолько, что полноценный действующий вампир при этом не получился бы. По замыслу загадочных недругов, жертва должна была превратиться не просто в нежить, а в уже упокоенную нежить. То есть в результате мы бы имели живописное зрелище и дохлого вампира в придачу. В пассивном состоянии эликсир безвреден для живого человека, пока не будет активирован при помощи магии. Этот препарат был рассчитан на… — Морриган сделала паузу, без особой надобности поправила ожерелье и тяжело вздохнула. — Словом, он был настроен на меня. На мою Силу, мою ауру. Расклад понятен? — Еще бы… — присвистнул мэтр Ален. — Ну и наворочено, чтоб им Силу потерять! Это надо же додуматься! Ночью прислать на пляж невидимку со шприцем, чтобы тот вколол предполагаемой жертве этот пассивный эликсир… Понятное дело, в разгар любовных подвигов бедняга бы и не почувствовал укола, а даже если бы и почувствовал, то не обратил внимания… В общем, столько сложностей, и все ради одного красивого момента — чтобы, когда во время обещанной официальной процедуры прекрасная Морриган магически пощупает его величество на предмет идентификации, он тут же превратился бы в вампира и умер, не успев ничего возразить… Представляете, как эффектно все бы это выглядело? Хотел бы я знать, кто же такую изящную комбинацию задумал? — Ты совершенно прав, Ален, комбинация изящная и придумана что надо, — задумчиво покачал головой мэтр Истран. — Но мне гораздо интереснее, кто мог быть техническим исполнителем этой гениальной задумки, потому что, поверь, придумать такое любой неглупый человек может, а вот для того, чтобы изготовить подобное зелье, нужен некромант такого уровня, что даже и не представляю, кто бы это мог быть. Насколько я знаю, в нашем мире таких мастеров практически не осталось. — Как, а мэтресса Морриган? — хитро прищурился Ален. — Морриган, не надо! — поспешно вмешался Хирон, предугадав реакцию мэтрессы на эту милую шуточку. — Он пошутил. — И шутки у него дурацкие, — согласился Силантий. — Надо же такое придумать! Мэтр Истран скрыл усмешку, не желая разуверять наивного коллегу, и добавил: — Мэтресса Морриган, конечно, кое-что знает о темных искусствах, поскольку это действительно являлось семейной традицией, но самостоятельно изготовить такое сложное зелье она не смогла бы, так же как и любой из нас. И я не знаю, кому это по силам. Насколько мне известно, в наше время секрет изготовления пассивного варианта эликсира трансмутации полностью утрачен. Даже обычный — большая редкость. — Все верно, — мрачно сообщила Морриган, и ее прекрасное строгое лицо при этом невольно передернулось, словно от боли. — Такие вещи охотно и очень квалифицированно изготовлял мой ненаглядный сволочной братец, единственный в истории магистр некромантии двенадцатой ступени, условно покойный коллега Скаррон. Он же и изобрел пассивную форму эликсира, если кто не знает. Случайно, в процессе своих вечных поисков бессмертия. Над поляной повисла тяжелая давящая тишина, потрясенные магистры то ли не могли найти слов, то ли не решались их произнести. Первой не выдержала Джоана. — Что значит, «условно покойный»? — спросила она, понимая, что больше этого никто не спросит, так как все остальные старшие и более опытные маги, видимо, знали, о чем речь, а молодой Ален, которому еще не было двухсот, вряд ли решился бы задать вопрос первым. — Канонические тексты утверждают, что Вельмир умертвил Скаррона. Разве это на самом деле не так? Морриган, к которой был адресован вопрос, как к единственному сведущему человеку и непосредственному очевидцу, промолчала. Вместо нее ответил мэтр Истран: — Видишь ли, когда речь идет о магистре некромантии, понятие «умертвить» всегда остается условным и в некотором роде спорным. На тот момент, о котором так красочно толкуют канонические тексты, Скаррон был живым человеком, но никто не даст гарантии, что после смерти он не продолжил свое существование в ином мире. Мертвый некромант не обязательно должен смиренно лежать в своей могиле и тихо разлагаться, как происходит по законам природы. Он вполне способен мыслить, двигаться и активно действовать, оставаясь мертвым. Это и имела в виду мэтресса Морриган. — А где он в таком случае был триста лет? — неодобрительно поморщился Ален. — Сидел в мечтательных раздумьях и червячками любовался? А потом вдруг, вместо того чтобы первым делом кинуться завоевывать мир либо свернуть шею любимой сестрице, почему-то решил испортить жизнь бедному королю Шеллару, которого даже не знал?.. Вариант же, что он нанялся к кому-то на службу, мне кажется наименее реальным. Ты, Морриган, лучше попробуй вспомнить, у него были ученики? — Пороюсь в памяти, составлю список и мы проверим, — вздохнула Морриган. — Молитесь всем богам, в каких верите, чтобы это действительно оказался только чересчур смышленый ученик, и не более. — Кстати, — вспомнил Ален. — Все в тех же канонических текстах, насколько я помню, говорится, что Скаррон обещал вернуться. А Вельмир, в свою очередь, прежде чем кануть в неизвестность, тоже обещал, что если вернется Скаррон, то восстанет и он. Ни у кого случайно нет каких-либо известий или слухов… — Ну вот, теперь мы начнем копаться в старинных текстах и выяснять, кто когда собирался вернуться, в ожидании, что явится добрый дядя Вельмир и решит наши проблемы, — недовольно перебил его мэтр Истран. — Мало ли кто что обещал! Мафей мне каждую неделю что-нибудь обещает… Лучше, как предложила Морриган, проверить всех возможных кандидатов из числа учеников, а уж потом, когда у нас будут какие-либо сведения, вернуться к этому вопросу и заняться им подробнее. А пока, дорогая Морриган, верни мне этот шприц и поведай занимательную историю о том, как хитрый Элвис провел своего коварного племянника. — А также, как этот самый племянник дошел до жизни такой, — добавил Ален. — Об этом я расскажу вам позже, когда все подробности будут известны, — пообещала Морриган, протягивая руку и доставая из воздуха небольшую серебряную коробочку. — Вот шприц, Истран, только обращайтесь с ним осторожно. Я простерилизовала, но мало ли что. Лучше голыми руками его не брать. А насчет племянника… Элвис уверен, что за Томасом кто-то стоял. Этот кто-то его и надоумил, и поддержал, и спланировать помог. Сам принц Томас не настолько умен и хитер, чтобы организовать покушение на дядюшку. Но своих таинственных советчиков он так и не назвал. Умер в первые же сутки, очень загадочным образом. По-вашему, можно ли отравиться, пребывая без сознания? — Не знаю, — хмыкнул Ален. — Я не специалист, тебе виднее. Но какая разница, живой он или мертвый? По-моему, с мертвым тебе намного проще. Или ты все ломаешься? — Какой ты зануда, — недовольно отозвалась Морриган. — Что ж, должна признаться: Томас так и не встал, несмотря на мои старания. И мне это не нравится. Кто и каким образом должен был над ним так поколдовать, чтобы я не смогла заставить его говорить после смерти? Как вы думаете? Я понимаю, что покойник может отказаться говорить при определенных обстоятельствах, но чтобы он вообще не встал?.. — Мне это не нравится, — покачал головой мэтр Истран. — Слишком много мы в последнее время сталкиваемся с магическим противодействием. Кто-то из наших коллег напрочь забыл о совести и порядочности, предоставляя магические услуги кому ни попадя… Джоана стойко выдержала косые взгляды Алена и Морриган, после чего заметила: — А почему бы не предположить, что кто-то из наших коллег сам всем этим и руководит? Может быть, мы кому-то здорово надоели и некие молодые конкуренты решили покончить с нашей монополией? Вершить судьбы мира занятие заманчивое, желающие всегда найдутся. — Джоана, — сочувственно заломил седые брови Хирон. — Я понимаю, ты пережила сильное потрясение, тебя чуть не убили, но делать из этого такие выводы… Кстати, с этим делом твой внук разобрался? — К сожалению, я тогда погорячилась, — вздохнула волшебница. — Из этого придурка уже ничего не вытянешь, даже если его убить. Он сидит, пускает слюни и глупо улыбается. Установили только, что это наемный убийца, известный несколькими удачными операциями именно с магами. А вот кто его нанимал, мы уже не узнаем. Проклятье, если бы я не перепугалась спросонок… — Если бы ты не спала, он бы к тебе не забрался, — утешил ее мэтр Истран. — Обязательно дождался бы, пока уснешь. Так что не стоит себя винить. Но заняться всеми этими происшествиями необходимо. Шеллар, Элвис, Джоана, Александр, загадочные воры в императорском дворце… Я не знаю, связано ли похищение артефакта со всем остальным или просто совпало по времени, но проверить было бы нелишне. — Если бы мы еще знали, что это за артефакт… — безнадежно махнула рукой Морриган. — Кстати, когда мы начнем приглашать на наши посиделки почтенного Вэня? Помнится, об этом уже был разговор, вот как раз и повод подвернулся. Пора бы, а то получается, Подлунная империя так и осталась в изоляции от остального континента. — В следующий раз пригласим, — пообещал мэтр Истран. — А пока нам, наверное, следует быть бдительными. Особенно Алену и тебе, Силантий, хотя этого от тебя все равно не добьешься. У вас еще ничего не произошло, значит, вполне возможно, готовится. — Ничего? — удивленно вскинулся Силантий, который последние минут пять думал о чем-то весьма далеком от обсуждаемой темы. — Как не произошло? Я эльфа видел! — Сколько ты перед этим выпил? — серьезно поинтересовался Ален. — Я о деле, а ему хиханьки! Я действительно видел эльфа у нас во дворце в Белокамне. — Этого эльфа каждый вечер имеют счастье лицезреть все соседи принца Элмара, — недовольно поморщился мэтр Истран. — И он уже ни для кого не в диковинку. Мне он попросту надоел. Мафей с ним водится, а он учит мальчишку всяческому непотребству. — Да, безобразник он изрядный, — согласился Силантий. — Довести Лисавету до состояния, когда у нее кончаются слова, — это вам не ватрушку скушать… А что он делает в нашем мире? Ты с ним общался? — Довольно кратко. С ним не о чем особенно общаться, это обычный праздный повеса, как большинство эльфов. В нашем мире он в основном развлекается. Если кому интересно, это отец принца Орландо. — У Орландо оливковый отец? — изумился Силантий. — Как это может быть? — Я помню Орландо, — поддержал его Хирон. — Не может быть такого. По всем параметрам, если его отец в самом деле эльф, то он должен быть белокожим брюнетом.