Мужчины столпились вокруг стола, на котором Холл разложил газету. Передовица в семь колонок гласила о сенсационном убийстве – заголовок был набран сорок восьмым шрифтом. Сыщики быстро просмотрели статью, и Кэролл улыбнулся. – Баррет Роллинс умно поступил с репортерами, – заметил он, взглянув на вторую газету. – Ни слова ни о мисс Дюваль, ни о Харрельсоне. Кэролл обернулся к О’Брайану: – Оставил ли шеф Роллинс какие-либо инструкции насчет того, что сообщать газетчикам? – Так точно, сэр. Он сказал, что никто не должен ничего говорить им про мисс Дюваль и про юного джентльмена, сэр. Хотя как по мне, так это все равно просочится в завтрашние вечерние газеты. – А что насчет остальных? Нет ли здесь их имен? – Только Хартигана, сэр. Имена остальных пока не известны широкой общественности. – Хорошо! Храните молчание так долго, сколько сможете. Статьи в двух газетах сообщали об одних и тех же фактах, но различались по стилю. Обе рассказывали об убийстве, упоминая о Реде Хартигане как об убийце, описывали поиски улик и приложенные для этого усилия шефа Роллинса, и заканчивались фразой о том, что полицейское управление отказало им в интервью. Остальные задержанные в газетах не упоминались. В остальном статьи посвящались преступным деяниям Хартигана и жизнеописанию Эдварда Дж. Гамильтона. – Пока все хорошо, – заключил Кэрролл, складывая газеты и засовывая их в карман пальто. – Со стороны Роллинса это было мудро, хотя, боюсь, мы не сможем долго держать неопубликованным имя мисс Дюваль. Но, в любом случае, попытаемся. У вечерних газет будет больше времени на подготовку материалов. А сейчас, я думаю, немного сна нам не помешает. Что касается меня, устроюсь здесь, на раскладушке. – Я поступлю так же, – заметил Холл. – А я пойду домой, – сказал Денсон, – но с ясным пониманием: если что, меня вызовут. – Хорошо! Мужчины встали и пожали друг другу руки. Когда они направились к двери, та раскрылась, и внутрь заглянул сержант Ларри О’Брайан. – Прошу прощения, но Ред Хартиган настойчиво хочет увидеться с мистером Холлом. Он говорит, что хочет сделать признание. Холл резко отвернулся. Денсон застыл в изумлении. И только Кэролл сохранял спокойствие. Он и приказал привести задержанного. – Ну и ну! – прошептал Холл. – Возможно ли, что он также заявит, что это он убил Гамильтона? – Надеюсь на это, – быстро ответил Денсон. – Я бы предпочел, чтобы убийцей оказался он. О’Брайан привел Хартигана и получил приказ подождать за дверью, присматривая за тем, чтобы к ним никто не вошел. На лице Хартигана отражалась боль из-за раненной руки, и он вызывающе обратился к тройке сыщиков: – Я бы хотел сказать вам двоим… – он был явно сконфужен присутствием Денсона. Кэролл поспешил успокоить его: – Вы хотели сказать нам… – Я тут подумал, и мне показалось, что я попал в передрягу. Я не убивал старого гуся, так помогите мне! Я этого не делал, но вдруг сообразил, что если вы узнаете, что я солгал в чем-то одном, то, значит, я вру во всем; так что я пришел чистосердечно сознаться. – Хотите сказать, что убили Гамильтона? – буркнул Холл. – Не-а! Я не имею в виду ничего подобного. Мой рассказ правдив, но в нем был один момент, о котором я не упомянул. Хартиган запнулся. – И что же это за момент? – спросил Кэролл. – Вы помните, как я сказал, что перед тем, как я был ранен, погас свет? – Да. – Ну, так вот, я не упомянул об одной детали: это я был человеком, который выключил свет! Глава IX Дэвид Кэролл проявил удивление впервые с момента назначения на пост ведущего это расследование. И неудивительно: ведь все его теории касательно стрельбы учитывали внезапно погасший свет. И вот, грабитель Ред Хартиган выбивает фундамент из-под тщательно сконструированного дела. И сыщик не скрывал удивления. Смущение на его лице заставило Холла нахмуриться. – А, значит, Кэролл, и ты – человек. До сих пор только я так изумлялся новостям. – Это скорее… сбивает с толку, – после короткой паузы сказал Кэролл, пытаясь подбирать слова. Затем, восстановив равновесие, он резко обернулся к Хартигану. – Хартиган, вы – общепризнанный жулик и лжец. Сейчас вы говорите правду, или кто-то надоумил вас? – Надоумил меня? – озадаченно спросил громила. – Как бы кто-нибудь смог? Я ведь под стражей, так? Все, что я говорю, истинная правда! Можете ее принимать или нет, но все ваши заумные прокуроры не смогут разрушить мою историю, ведь она – правдива! – Расскажите поподробнее. – Все было, как я вам уже говорил. Я собирался сбежать с плохо лежавшим добром: ну, там, с серебром из столовой, из нее-то я и вошел в ту комнату. В ней было светло, и я услышал из соседней комнаты шум борьбы, так что спрятался за ширмой. Там была тень, и я знал, что меня не заметят, а сам я мог наблюдать сквозь ширму, хотя, конечно, видно было, как в тумане. Я был уверен, что те люди дерутся, и вдруг внезапно появилась девушка: она вышла из-за портьеры за большим окном, что на другой стороне комнаты – у двери на крыльцо. А дверь в соседнюю комнату открылась, и из нее вывалились дерущиеся: здоровяк и коротышка. Коротышка швырнул в здоровяка пресс-папье или что-то в этом роде, но тот увернулся. Тогда я подумал: а вот и шанс улизнуть под шумок. Конечно, я приметил выключатель возле ширмы и сказал себе: «А почему бы не вырубить свет?», ведь можно было выскочить в полуоткрытое окно. Понимаете, они ведь не знали, что я там, и ничего не подозревали. Мой приятель ждал в саду, а второй парень вышел через парадную дверь. Двое из нас работали в доме, а один – снаружи. Я смотрел за дракой, а она разгоралась! Протягивая руку к выключателю, я видел, как коротышка выхватил из ящика стола пистолет, а здоровяк выбил его у него из рук. Все они бросились к нему: коротышка, здоровяк и девушка. Я выключил свет – фьюх! Затем раздались два выстрела, не знаю, откудова. Я почувствовал боль в руке – как огнем жгло! Я знал: пуля попала в меня. Но я знал и то, что никто в меня не стрелял. Мне стало дурно, и я почувствовал, что свалюсь. Ну, думаю, сейчас упаду, а как все пойдут включать свет, так сразу увидят меня. Так что я поднапрягся и включил свет обратно, а затем прилег. Следующее, что я помню, это что Роллинс доставил меня в больницу. Вот и все. – Нет, это еще не все. – Хотите, верьте, хотите – нет, но это все. – Хартиган, прислушайтесь к здравому смыслу. Вы так же хорошо, как и я, знаете: мы взяли вас с поличным, и улик хватит на то, чтобы повесить вас. Давайте начистоту, может, мы и сможем обвинить вас только в ограблении, без упоминания убийства. Кто ваши подельники? В глазах грабителя промелькнуло странное выражение. – Вы же не штатный шпик, так ведь, босс? – Нет. А в чем дело? – В том, что будь вы им, то знали бы, что Ред Хартиган корешей не заложит! Кэролл задумался. На этом месте ход расследования упирался в тупик воровской чести. Этот человек мог лгать и воровать, но упорно отказывался нарушить неизменный принцип своего ремесла: не сдавать подельников. Кэролл коротко кивнул: – Это все. Можете возвращаться в камеру. Хартиган шагнул вперед. – Я хочу, чтобы вы поверили мне, шеф. Это дело чести, клянусь! И… – Я сомневаюсь в словах, исходящих даже от людей намного лучших, чем вы, Хартиган, – Кэролл открыл дверь. – О’Брайан! – Да, сэр, – сержант появился перед ним, словно по взмаху волшебной палочки. – Отведите этого человека обратно в камеру и присматривайте, чтобы с ним никто не говорил. Конечно, кроме шефа Роллинса. – А что насчет репортеров, сэр? – Ни слова никому из них. Историю для прессы мы подготовим позже. А когда утром окончится ваша смена, передайте Райаллу, это ведь он – дневной сержант? – Да, сэр, это он. – Расскажите ему все, что вы знаете о деле. И передайте ему те же указания, что я дал вам. Это все. В дверях Хартиган обернулся. – Не привык я к вашим сыщицким причудам, – выпалил он. – Штатный шпик знал бы, когда я говорю правду! Я сказал то, что был должен, и будь вы прокляты! За сержантом и задержанным закрылась дверь. Первый вопрос Кэроллу задал Денсон: – Вы верите в его рассказ? – Так же, как и во все, о чем я слышал до сих пор. Довольно опасно верить каждому слову такого типа. Притворяться они умеют, а ничего больше не зная об этом деле, он чувствует, как вокруг шеи сжимается петля. И он просто должен изобрести толковую историю. – И не забывайте, в его кармане найден револьвер с одной выпущенной пулей, – напомнил Холл. Денсон покачал головой.