Баджер, казалось, был ошеломлен нежеланием сыщиков принимать всерьез его признание в убийстве. Кэролл, сжав губы, молча изучал оружие, сжав его в правой руке. Комиссар полиции снова оценивал нового персонажа сенсационной драмы. Старичок казался еще меньше, слабее и еще более удрученным, чем когда он признавался в преступлении. Он был очень кроток. Кроток и, к тому же, не в своей тарелке. Но он был уверен, что убил Гамильтона, причем у него был мотив для убийства! Наличие мотива впечатлило Клемента Холла. Юнис Дюваль отказывалась сообщать подробности. – Мистер Баджер, расскажите нам о событиях этого вечера, – предложил Холл. – Начните с начала и дойдите до конца. Старик беспомощно махнул рукой. – О чем тут говорить? Я убил его и сбежал. – Сбежали? – Да. – Если вы пришли сюда для того, чтобы признаться, то почему вы называете это побегом? – Я испугался. Шум напугал меня. Шум и темнота. Кэролл мягко прервал его: – Что вы имеете в виду, повторяя, что убили его в темноте? Где он был, когда вы стреляли? – Он был в гостиной, по ту сторону от большого стола. А я был на веранде, у окна. – Вы стреляли через окно? – Да. Оно было наполовину открыто. То есть одна из створок была открыта. – А что насчет темноты? Вы дважды сказали, что стреляли в темноте. Баджер провел по лбу трясущейся рукой. – Это забавная часть рассказа. Я внимательно наблюдал за мистером Гамильтоном, и свет погас как раз перед тем, как я спустил курок. – Свет в комнате? – Да, сэр. Свет потух, и стало очень темно. Потом, где-то через пять секунд, он зажегся снова, и, увидев, что Гамильтон упал, я сбежал. – Вы что-нибудь слышали? Другой выстрел? – Не знаю. Понимаете, я не думал ни о чем другом. Так что, может, был и другой выстрел. – Но вы бы услышали его? – Может быть. Не знаю, – недоуменно ответил Баджер. Холл откинулся на спинку стула, изумленно прислушиваясь к диалогу. Все это было смешно: Кэролл казался суетливым мальчишкой, хотя на самом деле был великим детективом. И он обсуждал дело с болезненно выглядевшим стариком, признававшимся в убийстве. Все было как-то не так. Кэролл настолько же не походил на великого сыщика, насколько Баджер не выглядел убийцей. Холл убедился в одном: независимо от того, убил ли Баджер Гамильтона, или нет, он не был в здравом уме и трезвой памяти. Всякий раз, когда упоминалось имя Гамильтона, в глазах старика проскакивал огонек, свидетельствовавший об одержимости. Кэролл продолжал задавать вопросы: – Мистер Баджер, расскажите нам, почему вы убили мистера Гамильтона? – Потому что я говорил ему, что сделаю это. – И когда же вы дали ему такое обещание? – Около восьми вечера. Он рассмеялся и сказал, что из-за всяких мелочей я не стану глупить. Тогда я пошел, купил револьвер, вернулся и застрелил его в темноте. В темноте! В темноте! Юнис тоже упоминала о стрельбе «в темноте». – Так почему же вы сказали мистеру Гамильтону, что убьете его? – настаивал Кэролл. – Потому что он украл мои деньги. – Гамильтон украл ваши деньги? – вырвалось у Холла. – Это же нелепо! У него было целое состояние! В глазах Баджера снова вспыхнули огоньки – вспыхнули и снова погасли. – Не важно, насколько он был богат, – настаивал старик. – Он украл мои деньги. – Когда? – Пятнадцать лет назад. – Чертов вздор! Этот человек безумен! – взорвался Холл. – Подождите минуточку, мистер Холл, – прервал его Кэролл. – Мистер Баджер, расскажите нам об этом. – Он взял мои деньги – это было предприятие о разработке нефтяного месторождения. Затем он послал туда инженера, и инженер сказал, что там нет нефти. Но я знаю… Я знаю… – Баджер вскочил, и во время разговора его манеры становились все более жесткими, а голос возрос до крещендо. – Я знаю, откуда у богачей их богатство! Они крадут деньги у бедняков. Он взял мои деньги, и я знаю – там была нефть. Он сказал, что ее не было, и мои деньги пропали. Я просил его вернуть их мне, он извинился, но сказал, что он терял деньги три раза – точно так же, как и я. Но все же – там была нефть. Она была в земле, которую я купил! – Старик впал в бешенство. Он дико жестикулировал, расхаживая по комнате. – О, он сам напрашивался! Пятнадцать лет я навещал его по два-три раза в неделю. Я предупреждал его, я угрожал ему. Я говорил ему, что все так просто не обойдется. Но у него было каменное сердце. Он не имел права жить. Этим вечером он рассмеялся надо мной и обозвал меня «бедным чудаком». Меня, человека, чьи деньги он украл. И я сказал ему, что убью его, и… Внезапно неистовство старика прошло. За долю секунды он снова вернулся к своему обычному состоянию – безобидного, беспомощного и безвредного человека. – И тогда я пошел в магазин, купил револьвер, вернулся к его дому и убил его. А затем я пришел сюда, чтобы сдаться. – Вы понимаете, что это значит для вас? Баджер пожал плечами. – В любом случае, моя жизнь ничего не стоит. И, может быть, это станет уроком для богачей. Я говорил ему, что убью его, и затем пошел в магазин, купил… – Да, да, да. Это мы поняли. Мы вас задержим. Сожалею, что вы убили его… Баджер снова вскочил. – Он украл мои деньги! Он украл их! Кэролл подошел к столу, за которым сидел Холл, и нажал на кнопку звонка. – Поместите его под стражу. Пусть его охраняет один из ваших лучших сотрудников. Не позволяйте ему ни с кем говорить. Даже с Роллинсом. Когда Баджера увели, двое сыщиков остались одни. – Конечно, это чертов вздор! – наконец выпалил Холл. – Что? – мягко поинтересовался Кэролл. – Эта дурацкая мысль, будто Гамильтон украл его деньги. Скорее всего, он сам пришел к Гамильтону с какой-то дикой задумкой, в которую он вложил и деньги Гамильтона. И конечно.… Ну, как бы то ни было, пропади оно пропадом! По моему мнению, этот человек безумен. Кэролл ответил так же мягко и непринужденно, как если бы они говорили о погоде: – Несомненно. И сумасшедший может убить. – Конечно, убил он. Но Юнис говорит, что это она. – Хм-м! Положим, вы пойдете к мисс Юнис и скажете ей, что этот человек признался: посмотрим, что она на это ответит. Сначала спросите у нее, знает ли она кто такой Баджер? – Если только удастся ее увидеть. Тут мне ничего не понять. Но, в любом случае, я скажу ей. На его стук ответила миссис Фабер, и после того, как она умолила девушку поговорить с комиссаром, та согласилась. Холл обнаружил, что та лежит на диване и разглядывает потолок. Ее лицо было бледным, а одна рука свисала с дивана. Она заговорила, не оборачиваясь к нему: – Что такое, мистер Холл? – Не хочу тебя беспокоить, Юнис. Но произошла ужасная ошибка, и я прошу тебя помочь. Сначала скажи, что ты знаешь о человеке по имени Фредерик Баджер? Она отвернулась к стене. – Я думала, вы пришли по какому-то важному делу, мистер Холл. Мне не по себе, и я хочу… – Но это важно – на самом деле важно. Ты знаешь о нем? – Конечно, да! – резко ответила девушка. – Он годами донимал мистера… мистера Гамильтона. Прежде у них был общий бизнес. Мистер Гамильтон думал, что тот – сумасшедший. – Понимаю. – А теперь, если это все, что вы хотели знать, я бы предпочла, чтобы вы ушли. Я не хочу никого видеть. Никого, кроме мистера Денсона. Он же еще не пришел?