Игнорирую. Дверь открывается самостоятельно. Руар входит в компании своего дедушки. Один очень зол, второй крайне доволен. — Нам нужно переговорить. Это срочно. — О чем? — О том, что ты можешь быть уже беременной… Часть 12 — И? — нетерпеливо спрашиваю я, как только Кернар заканчивает свои манипуляции. Яркая красная сфера мигает, зависнув над девушкой. Внутри нее еле заметный черный шарик. — Да, она беременна, — подтверждает дед, отстраняясь от пациентки. Маша лежит на кровати. Растерянная, но уже не такая испуганная, как раньше. Я же хочу совершить страшный грех и убить своего уж слишком ушлого родственника, который без моего ведома на протяжении месяца подливал человеческой женщине экспериментальное зелье с совершенно непредсказуемыми свойствами и все ради чего? Ради эфемерных внуков. Плевать ему на жизнь этой девушки, он как всегда только о политике печется, за место моё беспокоится. Будет ему место… И внуки в том числе. — Еще можно убить плод? —тихо спрашиваю я, сжимая руки в кулаки. Голос натянут, будто стальной канат. — Убить? Зачем? — вскрикивает Маша, подпрыгивая на кровати. — Я не буду его убивать. Все идет наилучшим образом. У нее есть шансы выносить, — вмешивается Кернар. — Шансы? Она умрет в первый месяц! — кричу я. — Не факт! Роф появляется будто из воздуха и хватает меня поперек груди, пресекая попытку ударить старшего дракона. — Успокойся. Это не конец света. — Да что тут вообще происходит? Объясните немедленно! — кричит Маша, становясь между нами. Она такая маленькая. Как? Как у нее может получится выносить чудовище вроде меня? Даже если и проживет достаточно долго, чтобы плод сформировался — он просто её убьет еще в утробе, так как драконы всегда рождаются в своем истинном обличии, а уже потом учатся оборачиваться в подобие человека. — Руар долгое время не мог завести потомство, матери погибали, кто сразу после зачатия, кто на последних месяцах. Поэтому шансы, что ты выживешь, очень малы, — спокойно и обстоятельно объясняет Кернар, — но я с самого начала, как узнал о твоей уникальной крови, давал тебе специальный отвар, который на некоторое время сделал тебя способной к зачатию. Ты сейчас стала намного выносливей и сильнее обычного человека. В виде осложнений возможна тошнота, головокружение и остановка сердца. — Отвар? Анализы крови? Вы меня обманывали? — вскрикивает Маша, медленно отходя от нас обоих в сторону, — предали? — Я узнал только, когда мы вернулись, — оправдываюсь я. Машет головой, не верит. Слезы медленно текут из её глаз. — Мария, не стоит так переживать. У вас всё будет хорошо. Вы сможете выносить. Родить. Вы никогда не будете не в чем нуждаться, — твердит Кернар мирным спокойным тоном. По комнате будто гром среди ясного неба раздается звук пощёчины. — Ай, — вскрикивает Маша, прижимая ушибленную ладонь к груди, — больно-то как! Вы что, каменные, черт возьми? Первым, что странно в себя приходит Роф, ловит девушку и усаживает на кровать осматривает ушибленную ладонь. — Ауч. Больно! — Перелом, — выносит вердикт он, легко удерживая её запястье в своей руке. — Мария, не дергайтесь, вы можете сделать хуже. Она прекращает сопротивление, сникает и уже даже не плачет, терпит. Смелая. Кернар наконец приходит в себя идет за всем необходимым, чтобы снять боль и вправить кости, если потребуется. Кисть обездвижат на несколько недель. Всё это я отмечаю в голове просто на автомате, мозг отказывается воспринимать действительность. Наверное, стоило успокоить девушку, все-таки переубедить Кернара уничтожить это существо еще в зародыше и не дать ему убить мать. Я не сделал ни того, ни другого, а просто сбежал из замка на несколько дней. *** Роф — Я не хочу есть, — твердит девушка в сотый раз, презрительно взирая на меня, сложив руки на груди. Вернее, одну руку. На правой находится плотный корсет, чтобы случайно не сдвинуть сломанную кость. Вздыхаю. — Мария, вам надо поесть. Я не уйду, пока вы не позавтракаете. — Я все равно больше разливаю левой рукой, чем до рта доношу, так что это бесполезно. — Я вас покормлю. — Вы? — А что тут удивительного? — Вы не прислуга. — Да, ну вот забыл свой чепчик одеть. Сходить переодеться или и так в костюме сгожусь? — Не смешно. — Я и не смеюсь. Будет нужно — и на колени перед вами стану, лишь бы вы поели. Она шокирована. Не верит. Уверенно подхожу к её кровати и опускаюсь на колени. Немая сцена. Молча подвигаю поднос ближе, беру крем-суп, зачерпываю ложкой и подношу к губам этой упрямицы. — Вы серьезно? Или это изощренная шутка такая? — она скептически приподнимает одну бровь. — Абсолютно серьезно. Ваша безопасность и здравие сейчас превыше всего. Вы наверное пока еще не поняли, какое значение имеет для нас этот ребенок. — Если он меня раньше не убьет. Кернар довольно ярко описал муки, в которых мне предстоит умирать. — Он хочет как лучше. Без наследника его род прервется. Руар станет последним черным драконом. — То есть моя жизнь ничего не значит, правильно? Главное — этого выродка выносить? — Вы пока злы и расстроены. Эти чувства притупятся и вам понравится быть беременной и вы будете рады впервые взять его на руки. — Это будет дракон! Дракон! С хвостом и в чешуе! Это слишком даже для меня. — Это вы сейчас так говорите. Невозможно носить его столько месяцев и не прикипеть душевно. — А если я решусь его убить? — Вам никто не позволит. — Руар? — Его нет в замке. Когда вернется, неизвестно. — Трус, — бурчит она себе под нос, но спор все-таки прекращает, послушно открывает рот, глотает. Потом снова. И еще. Молча заканчиваем с супом и подаю ей ложку с десертом — фруктовым мороженым. — Я сама. — Как пожелаете, — отвечаю я, ставя поднос к ней поближе. Крайне сосредоточенно и медленно набирает немного в ложку и несет ко рту. Глотает. Закрывает глаза от удовольствия. А я отмечаю, что за ней так интересно наблюдать! Такая простая, открытая и беззащитная. Можно понять, почему Руар не устоял перед ней. — Что-то беспокоит? Может, позвать Кернара? — Разве что вы, а в целом все замечательно. — Прекрасно. Я тогда пойду. За дверьми будут дежурить ребята, вдруг что-то потребуется, скажите им — они меня позовут.