*** Маша — Черт! Вот блин! — ругаюсь я, пытаясь справится с ночной рубашкой всего одной рукой. Пока получается плохо, не могу попасть в нужное отверстие необходимыми конечностями. Теперь вот попала и запуталась. Стою, будто приведение посередине спальни, закутана в белую ткань. Помощь приходит неожиданно. — Спасибо, Роф, — благодарю, но вместо уже привычного зеленого дракона вижу хмурого чёрного. — Роф? И что же он делает в твоей спальни в такой час? — интересуется Руар. — Не твое дело и вообще, где ты все это время пропадал? — У меня были дела. — Как мне уже успели объяснить, важнее этого ребенка у тебя ничего быть не может! — Есть вещи поважнее. Молчит. Устало опускается на кресло около кровати. Достает из сумки пузырек. — Что это? — Яд. Он убьет мое семя и с тобой ничего не случится. Ты будешь жить как раньше. Хочешь тут, хочешь отправлю тебя, куда скажешь. Не место тебе среди нас. Я за последние дни уже почти привыкла к мысли, что мне предстоит скоро умереть. А тут шанс, возможность остаться в живых. — А Кернар? Он будет против. — А что он? На кону твоя жизнь и только тебе решать, как ей распоряжаться. Не знаю, что сказать. Страшно. Страшно умереть, страшно испытывать боль. Смогу ли хоть когда-то назвать это существо своим ребенком? Любить его? Будет ли у него мама вообще или он даже не увидит меня никогда? Будет тут хоть кто-то оплакивать мою смерть? Скучать? — Ты веришь тому, что говорит Кернар? Что я особенная? Что это моё предназначение? — Нет. Он говорит о таком не первый раз и не единожды его предсказания не сбывались. Девушки умирали. — И сколько их было? — Пять. — То есть я — шестая? — Ты последняя. Я дал себе слово больше не жениться и не рисковать жизнями других людей. — Так ты останешься последним в своем роду? — Маша, живем мы долго, к тому же я еще молод. Всякое может случиться, может, и эту проблему сумеют решить и я наконец стану папой. — Я должна принять решение прям сейчас? — Нет, конечно. Я его оставлю. Нужно будет две капли развести в стакане воды и выпить. Обещали, что никаких осложнений быть не должно, но лучше позови сперва кого-то из нас. — Хорошо. Молчу. Он встает. Ну, вот и все. Уходит. Да, иногда случается так, что все трудности ложатся на хрупкие женские плечи, а мужчина трусливо удаляется в сторону. Часть 13 Заснуть мне так и не удалось, до утра промучилась с камнем на сердце, в виде зеленого флакончика с темной искристой жидкостью. Пара капель и никаких проблем и рисков. Все будет хорошо для меня. А для него? Он даже не родится никогда. Ох, как же тяжело это. Моя жизнь или его, что дороже? Моя, конечно же. Но вот если бы я была на его месте без права голоса? Знала, что меня вот-вот убьют? Конечно же, боролась бы за жизнь всеми силами. И как же быть? Говорят, когда принимаешь верное решение, то становится спокойно на душе, отступают все сомнения и появляются силы, чтобы исполнить то, что было задумано. Я для себя все решила, вот только где найти сил, чтобы все это пережить, пока не знала. Рассвет еще не наступил, когда я попросила позвать Руара. Мужчина явился спустя пару минут, бодрый, в простых брюках и рубашке. Ощущение складывалось, будто он и не ложился вовсе. — Маша? Решила все-таки выпить? — Нет, — говорю как можно уверенней, а уверенности на самом деле ноль, — я оставлю ребенка и постараюсь выжить сама. — Уверена? — Да. Ложь. Блефую, но вида не подаю. Ну, не смогу я потом нормально жить, зная, какой грех сотворила. Пусть это и будет чудовище, но МОЁ, я его мать и сделаю все возможное, чтобы он стал хорошим «человеком». Руар устало вздыхает, видимо, набирается сил, чтобы спорить со мной. — Твоя жертва может быть бесполезной, вы можете умереть вдвоём. — Я понимаю. — И все равно хочешь рискнуть? Чего они тебе тут наговорили за время моего отсутствия? — он почти кричит. — Подкупили? Обманули? — Мне ничего не обещали. Кернар описал то, как будет проходить беременность. Я знаю, чего мне ждать. — Матери не могли ходить. У них сил глаза открыть не было! — разоряется он на всю комнату. — Думаю, они сами ждали смерть, как спасение. — Кернар позаботился об этом. Я пью его отвары каждый день и пока они действуют. Я не чувствую усталости. — Твоё тело не предназначено для вынашивания драконов, он просто может разорвать тебя изнутри, как только станет сильнее. — Значит, будете шить. У вас достаточно методов, чтобы останавливать кровь. Стою на своём, но чувствую, что если он продолжит, то я сдамся. Молчит. Подходит ко мне, берет в свои объятия. Ожидаю, что он будет меня трясти, чтобы пришла в себя, очнулась, наконец, но он прижимает к своей груди и нежно гладит по спине. Черт. Как же его не хватало. — Все будет хорошо, у нас всё получится, — твержу я, не зная, как еще его поддержать. Знаете, это страшно, видеть в глазах взрослого мужчины настоящий животный страх. Он знает, что его женщина и ребенок в опасности, но ничего не может сделать. Такой всесильный, могущественный, но в тоже время совершенно бессильный исправить то, что уже произошло. — Мне жаль, Маша. Поверь, я бы никогда не стал рисковать твоей жизнью таким образом. — Я знаю. Но уже ничего не изменить. — Тебе что-то нужно? Может, что-то принести? Его рука аккуратно убирает одну прядь с моего лба. Взгляд такой теплый, обволакивающий. Не знаю, сколько мне еще осталось, но пока я должна использовать каждое мгновение. — Тебя, — отвечаю я и тянусь к его губам. Все плохое, что могло произойти, уже случилось, так что дальше можно расслабиться и не переживать.