Часть 17 Кернар — Да говори уже наконец, что с ней! — требует Руар, нависнув надо мной грозной тучей. — Будешь мешать — не скажу. Иди лучше выйди, погуляй. Я приглашу, когда закончу. — Никуда я не пойду. Ты её чуть не убил недавно. — Все было под контролем. Это ты устроил концерт. Теперь благодаря тебе она простудилась. Мне сейчас разве что простуды ко всему прочему не хватало! — Все равно не пойду. Делай все при мне. Вот упертый-то какой вырос. Молодой, резкий и упертый, будто глыба каменная, с места не сдвинешь, если захочешь. Постоял еще немного рядом, понаблюдал и молча отошел к окну. Стоит, нервничает. Первый раз вижу, чтобы он с таким рвением спасал мать, а не ребенка. Странно это слишком. Никак на него не похоже. Будто взяли и подменили внука. Человека из него сделали. Глупец. Стоит чужим увидеть, как он изводится — надавят на самое больное, шантажировать начнут. Это люди могут легко чувства свои показывать, а мы не можем позволить себе такой слабости. Уж слишком у всех драконов амбиции огромные. Молодежь подрастает, проявить себя хотят. Некоторые вон вообще говорят о самостоятельности. Хотят покинуть наше королевство да к эльфам или гномам примкнуть, поработить их, захватить и рабами своими сделать. Пока только страх перед истинным Правителем удерживал их от ошибки и полнейшего хаоса, который обязательно наступит, начни мы, спустя столько лет, снова воевать с соседями. И не помнят они, что такое уже случалось ранее. Все народы воевали, пытаясь установить господство друг над другом. Тогда полегло много живых, а оставшиеся лишь мечтали или же убить врага, или умереть самому. Драконы, как самые крупные хищники, часто одерживали верх, убивали противников и с огромной скоростью двигались вглубь материка. Их подстегивал азарт погони, желание поймать и растерзать свою жертву. К сожалению, мы не воспринимали смерть других существ как трагедию. Для нас все это было лишь игрой, забавой, развлечением. Наверное, нам стоит благодарить магов, что мы проиграли и не превратились в чудовищ окончательно. — Она спит? Или снова без сознания? — Да что ж такое… Молча постоять не можешь? Я сосредоточиться не могу! Промолчал. А я попробовал снова посмотреть на девушку магическим зрением, чтобы понять, чего нам стоило это внезапное купание в холодной воде и насколько пострадал младенец. Злость и раздражение медленно улетучивались, оставляя по себе только умиротворение и полное безразличие. Мысли прочь. Ощущения обостряются. Магия рождается в районе сердца и медленно плывет ко всем конечностям. Тепло. Приятно. Ну вот и все. Снова вижу яркие нити энергии, которые опоясывают любое живое существо. Люди еще их душой называют, то, что вселяет жизнь в обычную плоть. Мы же расцениваем просто как дополнительный орган, как сердце там или легкие. Со своими функциями и методами лечения. Видели когда-нибудь абсолютно здоровых людей с потухшими глазами и взглядом умершего? Вот у них эти нити порваны. Ходят себе по земле, а не живут. Машу же окутывали несколько переплетенных разноцветных лент: золотистая (её собственная), черная и фиолетовая (навязанные мною). Какая из них ребенка, а какая нашего рода пока неясно. Уж слишком крепко переплетены, не разберешься. Касаюсь рукой золотистой. Она загорается ярче. Еще недавно была тонкой и бледной, сейчас же ярче стала, толще. Хорошо все это. С мамой все в порядке. А с ребенком? На первый взгляд тоже. Вон черная и фиолетовая ленты скрутились в жгут внизу живота и пульсируют в такт с биением маленького сердечка. — Хорошо все с ребенком. Не навредил, слава Богу. Руар заметно расслабился от моих слов. — А Маша? — В трансе. Скоро очнется. Можешь с ней побыть, а мне записать все нужно. — Она живая девушка, а не твоя подопытная. — Она — шанс для нас решить проблему с рождаемостью. И думаю, я близок к тому, чтобы любая женщина смогла бы выносить дракона. Это будет невероятная сенсация… Руар Иногда ученым нужен собеседник, чтобы поделиться новыми мыслями, а иногда, вот как сейчас, все лишние. Остается только творец со своими мыслями. Кернар, разговаривая сам с собой, вышел из спальни. Только сумасшедшим может прийти в голову, что человек сможет родить дракона, а только такие безумцы и способны творить историю и совершать невозможное. Мне хотелось верить, что он действительно знает, что делает. В комнату заглянул Кир, один из парней Рофа. — Господин, Его Святейшество прислал узнать, где вы будете обедать? Принести сюда или вы придете в гостиную? — Сюда, — приказал я, не желая больше покидать эту спальню. Дела подождут, все-таки у меня есть несколько советников. Вот и пусть отрабатывают свои деньги. А у меня отпуск. Часть 18 Маша Ребенок по всем подсчетам должен был появиться на свет через два месяца. Каково же было моё удивление, когда однажды утром Кернар поднял панику и развел шумную деятельность, объясняя все лишь одной фразой: «Младенец умирает. Нужно срочно доставать его оттуда!» Да, последнее время я чувствовала себя почти нормально, разве что не вставала вовсе и привыкла к легкому головокружению из-за повышенной температуры. А тут чуть ли не смертный приговор. — Рано же еще! — Ничего. Справимся. Сперва я недоумевала, из-за чего мою комнату быстро превращают в подобие больничной палаты, а потом внутренности скрутило так, что я думала, умру на месте. Боль. Жуткая, острая, будто меня кто резал изнутри, заставила заорать во все горло и скрутиться пополам на кровати. — Держите её. Не позволяйте сгибаться! — кричит Кернар своим помощникам. Мои руки отрывают от живота, а я неверящими глазами смотрю на кровь на своих ладонях. Посмотреть на живот не дают. Кладут ровно на спину. Связывают. Хруст. Кричу. Задыхаюсь и последнее_ что вижу, перед тем как уплыть в небытие, это острие ножа, зависшего над моим туловищем. Руар — Руар? — Да? — поднимаю голову от сложенных рук. Открываю глаза. Собран. Будто и не спал пару минут назад. — Поздравляю. У тебя сын, — тихие слова. Кернар стоит и улыбается, а я даже сказать ни слова не могу. Растерян. Не верю. — Ты не рад? — Где он? — В спальне. Он недоношенный, но дышит сам. Хочешь посмотреть или уже завтра? День тяжелый был… — Пойдем. Выходим из гостиной и идем в спальню Маши. — Маша жива? — спрашиваю по дороге, до сих пор чужим безразличным тоном. — Утром смогу ответить точно. Она потеряла много крови. Некоторые кости сломаны. Мы опоздали. Ребенок успел ей навредить. Осознаю новости, но ответить ничего умного не могу. Мысли разбежались по углам, попрятались. — Примите наши поздравления, — кланяются парни у самых дверей. У всех лица счастливые, светятся. Я же наверное бледен, словно мертвый. Киваю. Молча вхожу в комнату. Маша, окутанная коконом из энергетический сетей, лежит на кровати, укрытая простой белой простыней. Рядом с ней стоит один из учеников Кернара, наблюдает за сердечным ритмом и другими показаниями.