– Я убью тебя! – прошептала Бакунина яростно. – Руки коротки, – рассмеялась Гулькова и отключила связь. Очнувшись утром, Светлана долго не могла сообразить, наяву или во сне она разговаривала с подругой. Потом всё-таки поняла, что это был сон. На следующий день Эрнест подал на развод. На все расспросы родных он отмалчивался, и они, сильно любя его, решили оставить Эрнеста в покое. Глава 10 Прошло пять дней. Елена не звонила Светлане. Светлана не звонила Елене. Впрочем, Светлана и не собиралась больше никогда звонить Елене, она вычеркнула её из своей жизни. К тому же Бакунина чувствовала себя больной. Она еле-еле доползала до работы, падала в кресло и не находила в себе сил, чтобы хоть что-то делать. Её помощница Ксения Сергеевна Радова не знала всей подоплёки случившегося, знала только, что от Бакуниной ушёл муж, и она сильно переживает. Девушке было искренне жаль свою начальницу, которая с первого дня её работы в «Свете в окошке» относилась к ней по-человечески, можно даже сказать по-дружески. Конечно, никакого панибратства со стороны Ксении не было, но она знала, что, если ей понадобится, она в любую минуту может обратиться к Бакуниной за помощью или моральной поддержкой и та никогда не оттолкнёт её. Поэтому и она со своей стороны старалась облегчить её душевную боль. Вот и сегодня, едва Светлана переступила порог парикмахерской, она пододвинула ей кресло и принесла чай. – Вы, Светлана Ивановна, отдыхайте. – Я сейчас, Ксения, приду в зал. Много клиентов на сегодня записалось? – Не волнуйтесь, я сама успею всех обслужить. – Спасибо тебе, добрая моя девочка. Потерпи ещё немножечко, я раздышусь и не буду тебя перегружать. – Да ладно, Светлана Ивановна, какая там перегрузка. Всё нормально. Я и не устаю вовсе. Ладно, я побегу, а вы отдыхайте! Светлана посмотрела вслед яркой и лёгкой, как бабочка, Ксении и тяжело вздохнула. Давно ли и она сама так порхала. А теперь… И ещё Светлана каждую минуту ждала звонка от Эрнеста, хотя и понимала умом, что он не позвонит ей. В мозгу стучало страшное слово – никогда! Перед её глазами всплывали ужасные картины ночи, на которую она обрекла своего молодого мужа. Нет, он не простит её. Такое простить невозможно. Позвонить ему сама она не осмеливалась. Да и что звонить, если он, увидев её номер, не отзовётся. * * * Следователю Александру Романовичу Наполеонову позвонил его начальник полковник Фёдор Поликарпович Солодовников и попросил его: – Саша, зайди ко мне. «Ни здравствуй тебе, ни привет, – подумал про себя Наполеонов, – что-то случилось серьёзное». Следователь прошёл мимо секретарши Эллы Русаковой, помахав ей рукой. – К самому? – спросила она. Он кивнул. – Ни пуха ни пера! – Иди за верблюжьей подушкой, – пробормотал он. Элла улыбнулась. Стукнув костяшками пальцев по двери начальника, Наполеонов вошёл, не дожидаясь разрешения. – Вызывали? – спросил он больше для порядка. – Присаживайся, Саша. Присаживайся. Наполеонов сел и приготовился слушать. – Тут такое дело, – проговорил Солодовников, – Юра вчера вечером ездил на убийство. – Юра? – Да, Обашкин. – И что? – Он сейчас под завязку загружен. Так что дело поручается тебе, вот, ознакомься. – Полковник протянул ему папку. Наполеонов взял её, но открывать не стал. – Труп не свежий, – вздохнул Салодовников. – Полицию вызвала соседка Екатерина Григорьевна Еловецкая. – Она её обнаружила? – Нет, встревожилась, что не видела её давно. – Сейчас соседи живут на одной площадке и годами не видятся. – Это точно, но у них там немного другие отношения. Короче, соседка встревожилась, позвонила в дверь. В ответ ни гугу. Позвонила по мобильнику, и снова нет ответа. Потом она принюхалась, и ей показалось, что из-за двери неприятно пахнет. Прибывшая по её вызову полиция вскрыла дверь и обнаружила труп Елены Игоревны Гульковой. – Соседка опознала её? – Опознала, – кивнул Солодовников. – А родственники? – Мать девушки умерла давно, отец не так давно. Жила Гулькова со своей домработницей. – И где эта домработница сейчас? – По словам соседки, Гулькова отпустила её на месяц домой. – Ей сообщили о гибели хозяйки? – Пока нет. Она где-то под Курском. Сам там разберёшься. – Понятно. – Езжай к соседке и поговори с ней. Абашкин допросил её под протокол, посмотришь там, – полковник кивнул на папку в руках Наполеонова, – но лучше тебе самому с ней пообщаться. – Согласен, – кивнул следователь, – разрешите идти? – Иди, Саша, работай, – кивнул Солодовников. Полковник был единственным человеком, который называл Наполеонова Сашей. Друзья и коллеги называли его Шурой, все остальные, как и положено называть официальное лицо – по имени-отчеству. Нельзя было сказать, что Наполеонов обрадовался порученному ему делу, просто принял как должное. Ведь это была его работа. Закрывшись в своём кабинете, он внимательно прочитал все приложенные к делу бумаги. Их было немного. Екатерину Григорьевну Еловецкую Наполеонов решил не вызывать повесткой, а съездить к ней лично. К тому же и на место преступления ему хотелось взглянуть самому. Позвонив в квартиру Еловецких по домофону, следователь долго ждал ответа. Он уже хотел было набрать номер другой квартиры, как из устройства донеслось: – Кто это? Голос был женский, но такой вялый и безжизненный, что следователь забеспокоился, не заболела ли его главная свидетельница. – Я следователь Александр Романович Наполеонов. Вы Екатерина Григорьевна Еловецкая? – Да, это я, – вздохнула женщина. – Я пришёл поговорить с вами о вашей соседке.