– И я о том же! – обрадовался он её пониманию. – Но лучше вернёмся к любви. – Вернёмся, – согласилась она. – Я хотел только сказать… – почему-то растерялся Эрнест. – Я поняла, что ты имел в виду, – поспешила ему на помощь Светлана. И решила, несмотря на то что говорить и слушать ей хотелось только слова любви, перевести разговор на другую тему. – Расскажи мне о своей работе, – попросила она. – Тебе правда интересно? – В его глазах зажглись искорки воодушевления. И девушка поняла, что нажала на нужную точку. – Конечно, интересно, – кивнула она. – Давай тогда выпьем кофе, поедим пирожных, а уж потом ты предоставишь мне свои уши, – улыбнулся он. – На временное пользование, – ответила она на его шутку своей. Оба рассмеялись. Пик их веселья совпал с появлением возле их столика официанта. – Кроме хи-хи и ха-ха будем чего-нибудь заказывать? – с деланой озабоченностью спросил он. – Он ещё спрашивает! – воскликнула Светлана. – И не говори! – поддержал её Эрнест. Официант оказался парнем терпеливым и дождался завершения их смешков, получил заказ и отправился его выполнять. – Товарищ оказался стойким, – сделала заключение на его счёт Светлана. – Они, наверное, тут уже и не такого насмотрелись. – Наверное, – легко согласилась Бакунина. Ставя на столик поднос с их заказом, официант, напустив на лицо строгость, предупредил: – В следующий раз, прежде чем подзывать меня, хорошенько посмейтесь. Вы, конечно, люди приятные. Но другие посетители могут моё долгое стояние возле вас неправильно понять. Парень и девушка покатились со смеху. – Опять смешинка в рот попала? – спросил официант и тут же испарился. Бакунина и Тимьянов посмотрели на то место, где он только что стоял, и снова расхохотались. – Нас обслуживал джинн! – подняв указательный палец кверху, важным тоном изрекла Светлана. – Бери выше! – подхватил Эрнест. – Фея-мутант. – Типун тебе на язык, – скорчила кислую рожицу девушка, – не люблю я всех этих… – Она сделала неопределённый жест рукой. – И правильно делаешь. – Эрнест Анатольевич, – напустила на себя профессорский вид Светлана Бакунина, – вы обещали мне рассказать о своей работе. – С большим удовольствием, Светлана. – Он вскочил со своего места, учтиво раскланялся и опустился назад. Светлана поставила локти на край стола, опёрлась на ладони подбородком и приготовилась внимательно слушать. Вскоре она убедилась, что её внимание достойно его рассказа. Эрнест настолько увлечённо и ярко рассказывал ей о буднях врача рядовой районной детской поликлиники, точно писал оду в честь всех достижений многовековой медицины всего человечества. А с каким сочувствием, восторгом и подчас умилением рассказывал он о своих маленьких пациентах, что Светлана буквально заслушалась, и сама, не сознавая того, полностью погрузилась в мир детского врача. Этот мир оказался настолько одухотворённым и благородным, что в него нельзя было не влюбиться. Позже она снова повезла Эрнеста домой на своей машине, и вовсе не потому, что вновь стояли без тока трамваи и автобусы. А просто ей хотелось ещё побыть с ним. Впрочем, как и ему с ней. Перед тем как выйти из её машины, он сказал: – Мне очень жаль, что вечер закончился так быстро. – Мне тоже, – призналась она. – Надеюсь, что, когда мы с вами встретимся в следующий раз, вы расскажете мне о своей работе. – Что там рассказывать, – делано рассмеялась Светлана и изобразила пальцами ножницы, – стригу и брею. – Только не говорите, что козлов и баранов, – подыграл он ей. – Не буду. – До завтра? – спросил он. – Нет, завтра я не могу, – покачала она головой. – А когда же? – спросил он, не скрывая огорчения. – Созвонимся. – Она кивнула, и он увидел её кивок краем глаза в зеркале. Вздохнул и выбрался из машины. «Девятка» выехала с его двора, а он стоял и думал, почему же она отказалась от завтрашнего свидания, то ли потому, что у неё есть неотложные дела, то ли он утомил её сегодня своими разговорами. На самом деле Светлана решила взять паузу, чтобы разобраться в своих чувствах. Эрнест нравился ей, и очень сильно, она могла бы даже признаться в том, что она влюбилась в этого парня. Но её пугало то, что он был моложе её. Несмотря на то что сейчас никого не удивишь браком, в котором муж моложе жены на шесть, семь, десять, пятнадцать и даже двадцать лет. Она не была уверена в том, что она сама готова к такому браку. Эрнест не спрашивал, сколько ей лет. Но у него ведь есть глаза и он должен догадываться. Или нет? Ей часто говорили, что она выглядит моложе. Светлана считала, что говорившие ей об этом просто хотели сделать ей приятное или откровенно льстили. Тем не менее… Поломав голову ещё некоторое время над этим вопросом, она решила, что скажет Эрнесту, сколько ей лет, и посмотрит на его реакцию. Вторым препятствием, как ни странно, ей казалось её улучшавшееся материальное положение. Конечно, ей ещё десять лет выплачивать долг, но всё-таки она частный предприниматель. А Эрнест доктор. Но не Гиппократ, а педиатр. При чём здесь Гиппократ, тут же укорила она себя, хотя отлично понимала, что под Гиппократом подразумевала врача какой-нибудь частной престижной клиники. И как ей только не стыдно. Но стыдно не было. У неё проскользнула мысль о том, что у Эрнеста всё ещё впереди. Он может через несколько лет стать кем угодно. И, значит, у неё с ним тоже всё впереди. И тут в её голову пришло, что если она озвучит свои мысли отцу, то он в лучшем случае выгонит её из дома и строго-настрого запретит переступать порог родительского дома, а в худшем просто проклянёт. Чтобы успокоиться, девушка заварила пакетик ромашки, положила в бокал мёда и легла спать. Уснуть она уснула, но наутро не помнила снов, которые ей снились, хотя помнила то, что они ей снились. Она взяла с туалетного столика свой любимый гребень и стала медленно расчёсывать густые каштановые волосы, которые просачивались через зубья блестящим дождём. Потом она положила гребень и встретилась в зазеркалье глазами со своим двойником. Вздохнула, отвела глаза. И спросила себя: «Не думала же ты, что с тобой познакомится владелец крупной фирмы и в одночасье предложит руку и сердце?» От этого предположения ей самой стало смешно, и она улыбнулась. Светлана закусила губу, накрутила локон на указательный палец, внимательно посмотрела на себя в зеркало и окончательно решила, что она достойна счастья любить и быть любимой. Она дотянулась до мобильника, и сама позвонила Эрнесту. Он явно этого не ожидал и не сразу сообразил, что звонит именно она, включил связь и проговорил полусонным голосом: – Алло. – Доброе утро, соня! – весело пропела Светлана. И тут раздался грохот. Связь оборвалась. – Алло, алло, – закричала Светлана пикавшему короткими гудками мобильнику. И наконец, сообразив, что он отключился, проговорила вслух: – Что за чёрт? Может, он не один. Но тут её мобильник зазвонил. – Алло! – Прости меня! Я уронил мобильник, и он отключился. – А почему ты его уронил? – спросила она. – От неожиданности! Я даже представить себе не мог, что ты мне сама позвонишь. И, признаться, я вчера полночи думал, как уговорить тебя снова встретиться со мной. Она весело и от души рассмеялась. – Ты чего смеёшься? – спросил он обиженно. – Смеюсь, потому что ты смешной! И такой мимишный! – Это хорошо или плохо? – недоверчиво спросил он. – По мне, так просто замечательно, – заверила она, не переставая смеяться. – Ты такая смешливая, – тихо выдохнул он. – А это хорошо или плохо? – в свою очередь, спросила она. – Наверное, хорошо, – не совсем уверенно прозвучал его ответ. – Чтобы выяснить это, – проговорила она, став серьёзной, – нам придётся встретиться ещё раз. – Только раз? – переспросил он испуганно. – Там посмотрим. – Она с трудом сдержалась, чтобы опять не рассмеяться.