Император сделал жест рукой, и лекарь поднялся со своего места. Я успела отметить, что это очень близко к началу стола, где восседали царствующие персоны. Наша темная компания, и даже принц, сидела гораздо дальше. Выглядел доктор, прямо скажем, паршиво, несмотря на одежды, подобающие для императорского завтрака. Под глазами залегли глубокие тени, лицо осунулось. Я представила, как он всю ночь сидел у постели больного, смешивая снадобья и шепча заклинания. И поспав буквально пару часов, стал собираться на дурацкий завтрак, на который никак нельзя не явиться. И почувствовала к нему что-то вроде жалости. Император трижды хлопнул в ладоши, подданные подхватили и зазвучали аплодисменты. Не слишком бурные, прямо скажем. Впрочем, возможно, отчаянно хлопать в ладоши здесь было неприлично, даже по такому поводу. Когда все закончилось, лекарь с явным облегчением уселся на стол, а император продолжил: – Также хочу объявить новость. Сегодня вечером мы даем бал в честь наших гостей. И тогда же будет сделано важное объявление. По столу пролетел шепот. Все взгляды устремились на меня. Полагаю, объявление будет о нашей помолвке. – А сейчас, – император улыбнулся, – желаю всем приятного аппетита и хорошего дня. Императорская чета степенно уселась на троны, император взял в руки вилку и завтрак наконец начался. Слуги приносила яства, сменяли блюда, одну вкуснотищу на другую. И я точно ела бы с куда большим аппетитом, если бы справа от меня не звучал восторженный голос новоиспеченной поклонницы магистра Линарда. – Бал – это так восхитительно! Даже когда он такой внезапный. Могу сказать, что моя бальная книжка на сегодня пока еще совершенно свободна. Ну ничего себе! Это она напрашивается на приглашение? Бойкая девица. Интересно, маменька с папенькой ее за космы не оттаскают за такие вольности? Заигрывать так откровенно, да еще с темным! Впрочем, похоже, времена действительно меняются. И если уж принцу позволено взять в жены темную магессу, то почему бы остальным придворным не последовать его примеру. А магистр Линард наверняка может считаться завидным женихом: богат, знатен, влиятелен. Да еще и не старик… И не дурак. И… Так, хватит перечислять его безусловные достоинства. Лучше вспомнить о недостатках. Хмурый насмешливый интриган! Не первой молодости к тому же. Хоть и дьявольски привлекательный при этом… Ну вот опять! – Я обещаю поторопиться, – между тем заверил свою поклонницу магистр Линард и я едва не поперхнулась. – Уверен, многие молодые люди поспешат оказаться в вашей бальной книжке. – О да, обычно к началу бала в ней не остается свободных мест, – не без гордости заявила девица, и я едва не сдержалась, чтобы не выглянуть из-за плеча магистра и не рассмотреть ее хорошенько. Что же за прекрасная нимфа строит глазки моему магистру? Но, к счастью, мне удалось сдержать этот порыв, иначе вышло бы совсем неприлично. Когда завтрак был окончен и император первым встал из-за стола, императрица сделала мне знак рукой, веля подойти. С замирающим сердцем я приблизилась. Она окинула меня оценивающим взглядом, но что за оценку выставила, по ее непроницаемому лицу я так и не поняла. – Думаю, нам нужно познакомиться. А на балу для этого не будет достаточно возможностей. Через полчаса жду тебя в своих апартаментах. Сердце сразу застыло и ледяной глыбой ухнуло вниз. – Конечно, Ваше императорское величество. Буду рада составить вам компанию, – с улыбкой проговорила я. Императрица так же жестом отпустила меня и я, на негнущихся ногах, но стараясь держать спину как можно ровнее, медленно вышла из зала. Прошла по коридору, завернула за угол и только тогда смогла выдохнуть. Почему-то от визита к императрице ничего хорошего я не ждала. Глава 17 В назначенный час я, робея, вошла в апартаменты императрицы. Она стояла в лучах солнечного света, пробивающегося в окно. Золотые волосы сияли, и вся она казалась сияющей и неземной. За полчаса мне удалось справиться с робостью, а еще мы с призраком успели несколько раз повторить сложный реверанс, которым при дворе принято приветствовать императорскую особу, если тебя удостоили личной беседы. «Ты, конечно, куда больше императрица, чем она, и это тебе должны выписывать реверансы, – ворчал призрак, – но пусть она знает, что ты не какая-то там деревенщина неотесанная и имеешь понятие о придворном этикете». Мне показалось это хорошей мыслью, тем более что императрицу я явно побаивалась, даже в те редкие минуты, когда напрочь забывала о том, что эта великолепная женщина вполне может желать моей смерти. Так что я вошла и тут же отдала полагающиеся ей почести. А когда после долгих замысловатых движений руками и ногами подняла голову, увидела на лице императрицы искреннее изумление. – Это что ты сейчас делала? – спросила она меня. Убью признака! Неужели дурацкая шутка? Должен же понимать, насколько это сейчас неуместно. – Р… реверанс, – уверенности в моем голосе не было. – О боги, – императрица расхохоталась искренне и звонко, и все мои страхи разом улетучились. – Так уже лет сто никто не выплясывает. При дворе все стало куда свободнее и проще. Ясно. Убийство призрака отменяется. Он же не виноват в том, что давно тут не бывал. – Кто же тебя такому научил? Говорить правду точно не стоило. – В книгах прочитала, – выдавила я из себя. – Полагаю, это были очень старые книги, – улыбнулась императрица. Может, это потому, что последние десятилетия темных при дворе не очень-то жаловали? А чуть раньше и вовсе безжалостно истребляли. Вся моя симпатия к императрице мгновенно улетучилась. Она ведь хотела поговорить, вот пусть и говорит. Я смиренно сложила руки, потупила взгляд и ждала, что она мне скажет. – Садись, – императрица указала мне на роскошное золотое кресло. Их было два возле столика, уставленного фруктами и напитками. На второе кресло она уселась сама. И не стала ходить долго вокруг да около, а сразу заявила: – Решение о вашем браке с моим сыном было весьма поспешным. Я только молча кивнула. Не стану же я отрицать очевидное. – Он позвал меня замуж спустя пару минут после знакомства. А через четверть часа я дала положительный ответ. – Я знаю, кто ты. И я знаю, что этот брак решит многие проблемы. И для нашей семьи, и для тебя лично. Моему мужу эта идея кажется просто великолепной. Императрица сделала паузу. Тут само собой напрашивалось продолжение. – Тогда как вам… Губы императрицы тронула улыбка. – Я понимаю, что этот брак выгоден для всех. Кроме, пожалуй, моего сына. Я с изумлением уставилась на нее. Это еще почему? Насколько мне помнится, как раз Дженард был очень даже за. Я вспомнила, как пылко он меня уговаривал. Уж точно он тогда не выглядел пострадавшим. И слышать сейчас такое было даже немного обидно. Хоть я вовсе и не стремилась замуж за наследника. – Но почему?! – не удержалась я от вопроса. – Понимаешь ли, Аллиона, – голос императрицы звучал мягко и даже вкрадчиво. – Если ты царствующая особа, шансы на счастливый брак не так уж и высоки. Мне повезло: я влюбилась в своего мужа с первого взгляда, и он всегда отвечал мне взаимностью. Наш брак идеален. И все так и было с самого начала. Никто из родителей не был против, не существовало никаких препятствий. Но это исключение. Ты меня понимаешь? – Понимаю, – проговорила я, уже догадываясь, к чему она ведет. – Младший принц серьезно болен. Сир Гильям прекрасный доктор, но он не бог. Будет большой удачей, если нам удастся погулять на его свадьбе. По лицу императрицы пробежала тень, и только. А ведь я даже представить не могла, какие чувства обуревали ее в тот момент. Поистине королевская выдержка. – Мой старший сыр Эдвард, как ты, должно быть, знаешь, погиб на охоте четыре года назад. Разумеется, я знала. Об этом писали все газеты, в империи был объявлен траур и даже такая бесчувственная особа, как Гресильда, несколько дней ахала и охала по этому поводу. А у ее супруга сирра Тартрака и вовсе пропал аппетит. К сожалению, ненадолго. – Это ужасная трагедия, – искренне сказала я. – И я беспокоюсь о Дженарде. Единственное, что я хочу – это чтобы он был счастлив. – Но ведь он сам… – начала говорить я, однако она остановила меня жестом: – Я знаю. Дженард с отцом воодушевлены этой идеей. Мужчины вечно играют в политические игры и меньше всего задумываются о том, чем это может закончиться. Теперь ее улыбка стала горькой и несколько долгих мгновений она сидела, погруженная в свои мысли. А я боялась даже дышать. Не потому, что эта женщина все еще внушала мне страх, нет. Сейчас мое сердце было переполнено сочувствием. – Глупо спрашивать, любишь ли ты его, – заговорила вдруг императрица и я внутренне сжалась. Вот оно, то, ради чего затевался весь этот разговор. – Вы слишком мало знаете друг друга. Но спрошу тебя о другом: испытываешь ли ты к нему симпатию? О, это был простой вопрос! – Разумеется, – без раздумий ответила я. – Он чудесный, умный, веселый и совершенно не заносчивый. И… Но императрица снова меня остановила: – Да-да, мой сын – чудный мальчик, всегда таким был. И я рада, что ты смогла это в нем увидеть. Ответь мне еще на один вопрос: нет ли в твоем сердце другого мужчины, того, кем ты увлечена по-настоящему? Не потому, что он умный, добрый, храбрый, а просто потому, что без него невозможно дышать. Я знала, что на этот вопрос есть только один правильный ответ. Но чтобы его озвучить, мне пришлось бы солгать. А еще я прекрасно знала, что моя глупая влюбленность совершенно безответна и я могу сколько угодно страдать по ректору, но это ни на шаг не приблизит меня к тому, чтобы мы были вместе. Может быть, все случившееся – знак о том, что мне пора выбросить его из головы? – Нет, – ответила я твердо. – Такого мужчины нет. Императрица посмотрела на меня долгим взглядом, словно пытаясь прочесть мои мысли. И я снова почувствовала себя неуютно. – Это хорошо, – улыбнулась наконец она. – Я буду рада принять тебя в семью, и ты всегда сможешь рассчитывать на мою поддержку. Мы поговорили еще немного о предстоящем бале, о здоровье младшего принца, которой, очевидно, идет на поправку, и она меня отпустила, потому что никак не могла пропустить первую за долгие недели прогулку с сыном. Из апартаментов императрицы я выходила со смешанными чувствами. Она мне нравилась, действительно нравилась. Но все-таки я ей солгала в том, что было для нее очень важно. А еще теперь я никогда и ни за что не поверю в то, что эта женщина может как-то быть замешана в убийстве моих родителей. Правда, оставался еще император. Он вполне мог провернуть все без ведома жены. А она слишком его любит, чтобы заподозрить в чем-то дурном. И все же я впервые задумалась о том, что выйти замуж за Дженарда по-настоящему – это, в целом, неплохая идея. Этот брак действительно решил бы многие мои проблемы, в том числе и проблему с разбитым сердцем. Когда я дошла до своей комнаты, меня встречал Рилан. Он выглядел крайне взволнованно. – Что-то случилось? – спросила я испуганно. – Пойдем, я должен тебе что-то показать.