Да, что со мной не так? Я же многогранная личность! И организация душевная у меня чрезвычайно тонкая! Ладно, может, не очень тонкая, но почему я опять заговорила о жратве, как будто меня волнует только возможность набить живот? — В смысле… — покосившись на ухмыльнувшегося кучера, я почувствовала, как начинаю краснеть. — Ты все утро трясся в омнибусе, наверняка проголодался, а я знаю неплохую едальню в паре кварталов. До нее ехать всего-то минут десять. Что скажешь? Конечно, если ты торопишься… — Я с удовольствием позавтракаю с тобой, — перебил неконтролируемый словесный поток колдун. — О… — Я кашлянула. — Хорошо. Назвав нужную улицу вознице, я забралась в салон. Скамья была одна, и Рою пришлось усесться рядом. Когда карета с толчком тронулась, я едва не съехала на пол. Смущенно подвинувшись на лавке, поерзала на сиденье и расправила на коленях юбку. — Что ты делала на вокзале? — вдруг спросил он. — Отца провожала в столицу. А ты? Когда ты приехал сюда? От внимательного взгляда мне стало не по себе. Он точно говорил, что я задаю не просто много лишних вопросов, а сую нос в чужие дела. И у меня снова начался проклятый словесный фонтан: — Хвала Светлым духам, что отец не выскочил из омнибуса, когда увидел наши… кхм… обнимашки. Иначе бы вместо завтрака вдвоем, мы бы сейчас переживали смотрины втроем. Мы с папой как раз обсуждали парней, кушетки и… — Когда ты нервничаешь, всегда несешь ахинею, — с улыбкой перебил меня Рой. — А? — Я ведь верно использовал это слово? Я ошарашено кивнула. — Меня переместили чуть больше седмицы назад, — быстро ответил он и кивнул: — Что за метка у тебя на руке? — Метка? Ты про это… — Я потерла руну, и магический знак отозвался голубоватым всполохом. — После возвращения меня арестовали и за скольжение приговорили к принудительным работам. Надеюсь, что хотя бы тебя не наказали. — Жаль тебя разочаровывать. — Вот ведь паршивость! Тебя тоже заставили отрабатывать? — Нечто вроде того. — Надеюсь, не принудили мести улицы? — с сочувствием уточнила я. — Отправили сюда. Я выразительно кашлянула. — То есть выходит, мы переправляемся в Абрис ради развлечения, а вас сюда отправляют в качестве наказания? — В наказание мне перекрыли дар, а сюда отправили, чтобы дать Старейшинам остыть, — объяснил Рой. — Надолго перекрыли? — оцепенело повторила я. — На пару седмиц… Что за жалобный взгляд? — усмехнулся он. — Я никогда не отличался примерным поведением, так что магии меня лишили не в первый раз. Просто в моем возрасте это… как сказать помягче… немного неловко. — А что не так с твоим возрастом? — не поняла я. Но тут кэб остановился на узкой улочке напротив крошечной едальни. Заведение располагалось на первом этаже двухэтажного домишки, утлого и жалко с виду. Однако покойная мама утверждала, что он стоял на этот самом месте еще во времена ее лицеистского детства, и переживет еще моих внуков. Хозяйка, среднего роста стремительная женщина, сама и готовила, и вытирала столы, и подавала. — Осторожно, притолока, — предупредила я, когда мы входили в низкие, узкие двери, и Рою пришлось пригнуть голову. Невольно я заметила, что вошел он бочком, как будто боялся не вместиться в дверной проем. В лицо пахнуло печным жаром, запахом паровых булок и наваристого бульона. — Добро пожаловать, — стоя у очага и помешивая что-то в чане, прикрикнула раскрасневшаяся от готовки хозяйка. Мы разместились за крепким длинным столом у окна. Рой уселся напротив меня, простроил на скамье сумку и с любопытством задрал голову, рассматривая традиционную руническую вязь на потолке. — Что вам приготовить? — крикнула хозяйка через весь зал. Однако посетители, привычные к местным обычаям, даже бровью не повели. — Два омлета и паровых булочек, — попросила я. — И нам еще булочек! — донеслось с другого конца зала, как будто едоки только и ждали удобного случая, чтобы попросить добавки. — Тетушка, я разбужу охлаждающую руну? — снова прикрикнула я, вытаскивая из сумки стило, похожее на серебристый металлический стержень. — Да, ради Светлых духов, — махнула она рукой. — Если силы не жалко, то буди. Едва магическое перо почувствовало Истинный Свет, как на острие вспыхнул голубоватый огонек. Я провела по контурам вырезанного на стене рисунка, чувствуя, как через пальцы вытекает тонкий ручеек силы. Руна вспыхнула и погасла, а в помещении тотчас заметно похолодало. — У тебя неплохо выходит, — заметил он. — Угу, — с самодовольством согласилась я, пряча стило обратно. — Я, вообще, хороша во всем, что касается бытовой магии. Тут хозяйка принесла заказ, и мы взялись за вилки. — Глядя на тебя, никогда не скажешь, что ты не боишься еды, — пошутил Рой, следя за тем, с каким удовольствием я поглощаю завтрак. — Мне нравится. — Только что я в тебя влюбилась, — промычала я с набитым ртом. — Обычно девицы моего возраста знают, где можно купить красивое платье, а я, где вкусно пожрать. Это ужасно неженственно! — Никогда не понимал, почему половина знакомых мне девушек при виде отбивной прячется в женской комнате, — заметил он. — Считается, что девушка старше шестнадцати должна быть сыта салатным листком и каплей колодезной воды. Мы, знаешь ли, в шестнадцать входим в брачный возраст. Не дай Светлые духи, потенциальный жених решит, что не хватит монет прокормить невесту. — Всегда удивлялся, как на таком питании девушки способны рисовать руны и не падать замертво. — Скажи? — поддакнула я, вытирая рот льняной салфеткой. — Повезло, что я худая от природы, и никто не может заподозрить во мне здоровый аппетит. Между тем, входная дверь отворилась. По деревянному полу простучали каблучки, а наколдованный холод начал улетать наружу. — Госпожа, закройте дверь! У нас мерцает охлаждающая руна, — прикрикнула тетушка. Я лениво глянула через плечо и, увидев посетительницу, выронила вилку, пронзительно звякнувшую о тарелку. Посреди обеденной залы застыла не менее удивленная неожиданной встречей Кларисса. И мне совершенно не хотелось узнавать, какая нелегкая принесла в дешевую едальню дамочку из высшего общества. Взгляд брюнетки молниеносно переместился на моего сотрапезника, спокойно жующего омлет. — Валерия? — Кларисса? — Завтракаете? — Покачивая бедрами, она приблизилась к столу. — Не против? Обращаясь ко мне, она смотрела на Роя и уселась за стол, не дождавшись приглашения. — Я приехала специально за паровыми булочками. Валентин сказал, что они здесь страсть как хороши. Кстати, невеста Валентина. — Она протянула через стол руку, как будто невзначай продемонстрировав знак обручения. — Валерия, наверняка, рассказывала вам о своем лучшем друге? — Кое-что слышал, — согласно кивнул Рой, пожимая унизанные перстеньками девичьи пальчики. — Приятно познакомиться с невестой того самого Валентина. Сотрапезник бросил на меня понимающий взгляд и очаровательно улыбнулся. — А вы, должно быть, тот самый Роман? — Ты знаешь, Кларисса, мы уже уходим! — процедила я, вполне серьезно собираясь спастись от позора не менее позорным бегством. — Я был бы тебе безмерно благодарен, тыковка, если бы ты дала мне доесть, — нахально заявил Рой. Чего? Тыковка?! Я попыталась пнуть его под столом, но по ошибке тюкнула ножку, отчего истерично звякнула посуда. — Угощайтесь. — Рой дружелюбно указал Клариссе на блюдо с булочками. — Благодарю, но воздержусь, — отозвалась она. У меня напрочь пропал аппетит, а от вида надкусанной паровой булочки с ароматной острой начинкой из мяса вдруг стало подташнивать. — Так значит, вот как выглядит мужчина, которого Валерия ото всех прячет, — проворковала она. Я жестко подавилась и схватилась за кружку с холодной водой. — Говоря «прячет», что вы имеете в виду? — с невинным видом уточнил Рой и одарил меня очередным, полным иронии взглядом. Даже страшно было представить, какие издевательские мысли при этом его посещали. — Мы едва ли не клещами вытащили, что у нее есть парень… мужчина. Я вас представляла другим.