Часть 4 из 12 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Я сорвалась на бег, не отдавая себе отчета в своих действиях. В голове билась одна только единственная мысль — мне нужен воздух. Пересекла коридор, ворвалась в первую попавшуюся дверь и, стиснув подол дрожащими пальцами, взбежала по винтовой лестнице.
За следующей дверью скрывался ураган. Он ударил мне в грудь, оттолкнув назад, и вцепился в волосы. Я сделала несколько шагов вперед, преодолевая сопротивление сырого холодного воздуха и оказалась на вершине одной из четырех замковых башен, широкие зубцы отделяли меня от пропасти, за которой, далеко-далеко внизу, раскинулось каменистое побережье, а за ним — свинцовое море до самого горизонта. Огромное море холодной темной воды, отделяющее меня от дома. Над ним с громкими криками носились голодные птицы, будто специально лавируя между пиками солнечных лучей, просачивающихся в прорехи облаков. Ветер приносил едкий запах соли и мертвых водорослей.
Я приблизилась к краю и, упершись руками в два соседних зубца, выглянула наружу.
— Не стоит. Это может быть опасно.
Я вздрогнула и тут же почувствовала, что подошва элегантного ботиночка скользит по камню. От ужаса все тело одеревенело, ногти беспомощно чиркнули по камню, и маняще прекрасная пропасть понеслась мне в лицо.
Рывок — и меня резко дернуло обратно.
— Я предупреждал.
Значит, этот голос мне не почудился в свисте ветра. Я все еще дрожала от испуга, медленно попятилась от края и обернулась к своему спасителю. Им оказался настоящий мидзи.
— Мой вид вызывает у вас вопросы? — тягуче спросил он приятным голосом. Я слышала, что мидзи все поголовно отличные певцы, и у них есть даже особые музыкальные обряды, имеющие магический эффект. Этот мидзи был типичным представителем своего народа: невысокий, по-девичьи стройный, тонкокостный, с фарфоровой белой кожей и черными волосами, полностью закрывающими спину. Глаза с приподнятыми внешними уголками смотрели на меня с вежливым интересом, но вместе с тем — равнодушно. У мидзи всегда было две стороны, одна из которых умело пряталась за привлекательной вывеской.
— Спасибо, что помогли мне, — избежала я прямого ответа на вопрос. И так было видно, что я на него довольно невоспитанно пялилась. — Вы…
— Ишинори из клана Морского Дракона. Третий год обучения.
Он чуть склонил голову, что, вероятно, должно было расцениваться мной как знак уважения. Я замешкалась на пару секунд, прежде чем вежливо расправить юбку и заученно согнуть колени в неглубоком приседе, в традициях Брионской империи. Мидзи прищурился, обойдя меня, встал в шаге от пропасти. Ветер трепал его длинные волосы, но не спутывал, как мои, а словно играл, перебирая гладкие, как шелк, пряди. Я застыла, любуясь экзотической, непривычной для глаз красотой.
— Разве не чудесный вид? — спросил он, и я завороженно кивнула. — Безграничная власть стихий, и горстка людей, возомнившая себя равной им. Мир духов сильнее, был и всегда будет сильнее нашего, потому что мы скованы цепями и живем в клетках. Своих телах, своих семьях, своих домах, своих странах. И мы здесь для того, чтобы управлять духами, но ведь может случиться так, что они давно управляют нами? Как ты думаешь?
Он обернулся ко мне с улыбкой, и мне стало не по себе.
— Еще раз спасибо, но, пожалуй, я пойду. Холодно.
И в последнем я не солгала. Стоять на пронизывающем ветру в тонком платье было неприятно, кожа покрылась мурашками и некрасиво покраснела.
— Увидимся, Лорна Веласкес.
Я даже не стала спрашивать, откуда он знает мое имя, просто сбежала. Что за место?! За исключением доктора Джина и Беры вокруг одни чудаки, притом не уверена, что безобидные. Но я не дам слабину, иначе перестану быть достойной своей фамилии. Гордость — это то, что никто не сможет у меня отобрать.
Я нашла дорогу до комнаты самостоятельно, не рискнув заговорить с парой встретившихся мне молодых людей. Бера уже была там и ждала меня.
— Я собиралась идти на поиски. Ты же первый день в Мэлвилле, тут легко заблудиться.
Я только зябко передернула плечами. Кстати.
— Ученикам полагается какая-то специальная форма? — спросила я и призналась неохотно: — У меня не очень много вещей с собой, и не уверена, что они подойдут для… этого места.
К счастью, Бера не стала допытываться, как меня занесло в школу заклинателей. А меня ожидал сюрприз.
— Для аристократки ты поразительно практична, — хихикнула она. — Только что принесли.
Я подошла к кровати и развернула тряпичный сверток. Так, что тут у нас?
— Серьезно? — Я покрутила в руках бесформенное темное нечто. — Это платье или что?
— Тут не Лануа, к сожалению. Зато оцени, какой приятный материал. Есть шанс, что мы не умрем от холода и сквозняков.
Бера была права. В свертке обнаружились темно-коричневое шерстяное платье, теплые чулки, нижняя сорочка из грубоватого, но приятного на ощупь материала, а сам сверток оказался черным плащом на завязках с капюшоном. Судя по цветовой гамме, мой траур будет продолжаться минимум ближайшие три-четыре года, и скорбеть вместе со мной будет вся школа.
— Не унывай, Лорна, — успокоила меня Бера. — Лучше примерь, вдруг не твой размер.
— А если не мой, где можно поменять?
— Да вроде нигде. Пояс тебе в помощь.
Вообще отлично! Я начала раздеваться, ежась от противного холодка, от которого нигде невозможно было скрыться в этом мерзком сыром замке. Расстегнула глухой ворот платья, спустила с плеч и позволила упасть к ногам, соскользнув по шелковистой ткани белоснежной нижней сорочки. Холод вцепился в голые плечи, я переступила через платье и обняла себя, пытаясь вернуть стремительно ускользающее тепло.
Бера смотрела на меня огромными восторженными глазами.
— Ты такая красивая! Невероятно! Как статуэтка.
Она подлетела ко мне и обошла вокруг, разглядывая как диковинку. Потрогала двумя пальцами край сорочки, завистливо поджала губы.
— У меня есть еще одна такая, — сказала я. — Хочешь, подарю?
— Правда?! Но она же безумно дорогая, наверное.
Разумеется, дорогая. Но я не стала шокировать новую подругу заоблачными ценами.
— Не очень. Отец привез мне их из деловой поездки, так что бери. Мне не жалко.
— Твой отец, видимо, большой человек, — улыбнулась Бера и тут же нахмурилась. — Веласкес… Это же… О! Прости. Я даже не подумала, что ты дочь того самого Веласкеса.
Я и сама пожалела, что обмолвилась об отце. Его смерть стала новостью номер один в газетах, и даже простые работяги наверняка слышали о ней хотя бы краем уха. Папа владел обширной сетью ювелирных мастерских, я росла среди бриллиантов и изумрудов, а теперь из всех камней мне остался только серый гранит и известняк скал. В каком-то роде это было даже иронично.
Я быстро облачилась в новую одежду, все пришлось точно впору. С накинутым на голову глубоким капюшоном, сливающимся с черными длинными волосами, я была как жрица Темных богов. Зеркало было одно и небольшое, но я легко могла представить свой новый облик.
— А я в этом как крестьянка, — пожаловалась Бера. — Тебе вот все к лицу. Хорошо быть красавицей.
— Не наговаривай на себя. Ты тоже хороша.
Бера сразу порозовела, застреляла глазами, а я наклонилась поднять свою одежду и тут увидела, что не заметила еще один маленький сверточек.
— А это что?
Бера пожала плечами. Мы развернули упаковку и вытащили на свет две пары штанов и две холщовые серые блузы.
— Штаны! — ужаснулась Бера. — Ни за что их не надену!
Я вспомнила мастера Эрнестин, меня удивил ее вид, но, похоже, в Мэлвилле были свои порядки.
— У нас запланирована вечеринка? — спросила я, складывая новый гардероб. — Предлагаю нарядиться как следует.
Этому успокаивающему занятию мы посвятили ближайший час. Я не могла сама справиться со сложной прической, поэтому просто тщательно расчесала густые длинные волосы, убрала назад пару прядей и заколола заколкой с россыпью мелких драгоценных камней и изумрудной бабочкой. Очень хотелось надеяться, что не придется продавать ее, хотя я успела прихватить еще несколько дорогих безделушек с туалетного столика, пока на меня не смотрели. Эта заколка значила для меня слишком много.
Бера надела подаренную мной сорочку, на нее — скромное, но довольно симпатичное платье темно-зеленого цвета с высокой талией и открытой шеей. Свои бронзовые тугие кудряшки она подняла наверх и с помощью шпилек довольно ловко соорудила объемную прическу, оставив несколько «пружинок» обрамлять круглощекое конопатое личико.
— Ты пойдешь в черном? — удивилась она. Я как раз разложила на кровати одно из двух сменных платьев. В отличие от того, что было сейчас на мне, это вполне подходило для выхода в свет. Не на званый ужин, конечно, но для визита к соседям — вполне. Дорогое изящное кружево на груди и подоле, кружевные рукава, брошь на горловине, стягивающая высокий ворот. Атласная шнуровка на талии визуально делала ее еще тоньше. Я сменила дорожные ботиночки на легкие туфли и заглянула в тайник на дне саквояжа.
— Я думаю, тебе понадобится что-то такое.
Бера машинально вытянула руку, и я уронила ей в ладонь золотую цепочку с сердцем из ярко-голубого топаза.
— Ооо… — протяжно выдохнула девушка. — Нет. Я не могу это взять.
— Только на один вечер. Потом вернешь.
Я достала для себя скромные бриллиантовые сережки. Я не должна сильно выделяться, но и сливаться с толпой в мои планы тоже не входило. Мы по очереди покрутились перед зеркалом, я помогла Бере накраситься, хотя она и сопротивлялась. В моем мире высшего света считалось дурным тоном выйти на люди хотя бы без помады на губах. Собственно, все, что было у меня с собой: помада цвета амарант, румяна для смуглой кожи и угольный карандаш для глаз. С таким набором много не нарисуешь.
Губы Беры мы лишь немного тронули краской и подчеркнули углем уголки верхнего века. Своим губам я уделила больше внимания, а глаза красить не стала.
— Можем идти, — решила я, удовлетворившись результатом наших стараний.
Мы вышли из комнаты и столкнулись с парой прихорошившихся девушек с нашего этажа.
— Давайте быстрее, — шикнули они на нас. — Пока не поймали всех.
— Это запрещено? — удивилась я.
— А ты как думаешь? В Мэлвилле запрещено все, что не связано с учебой.
Мы ускорились и почти бегом добрались до нужной двери. В комнате Айрис было уже довольно тесно. Хозяйка настежь распахнула дверь в ванную, а оттуда — в соседнюю комнату, таким образом объединив два помещения. Я услышала мужские голоса и смех.
— Добро пожаловать, — поприветствовала Айрис. — Ребята! Кто еще не видел новенькую?
Она схватила меня за руку и вывела на середину комнаты. Я сразу стала центром всеобщего внимания.
— Досточтимая Лорна Веласкес! — объявила она во всеуслышание. — Аристократка и богачка! Прошу любить и жаловать!
Сразу стало тихо.
— Подходите, знакомьтесь. — Айрис широко улыбнулась. — Что? Никто не горит желанием?