Я аж онемела. Кто-кто я? Хотя в данном случае меня даже больше интересовало, кто Валера, и куда озвученная информация дальше двинется. — Да какой старости, Тигран Борисович! Вы всем молодым фору дадите, — засмеялся Валера. — Я помню, как вы у нас на вышке помбуров гоняли. Всем бы столько энергии, как у вас. Представляете, Марина, мороз минус сорок. А у нас тридцать вышек в подчинении. Все надо объехать, проверить. Машину даже глушить нельзя, заглушишь на морозе — больше уже не заведёшь. Бригадир из кабины не выходит, только нас посылает. И вдруг сигнал, что одна вышка не качает. Приезжаем, правда не качает. Бригадир на станцию передаёт, так и так, мол, мороз отпустит, будем ремонтировать. Нет погодных условий. Снег идёт, ветруган. А со станции команда — привести вышку в рабочее состояние сегодня же. Бригадир в рацию матерится, объясняет, что условий нет. Руки приморозит к коленвалу, и всё. Сами приезжайте и делайте, если такие умные. Ну поорать-то он поорал, а толку? Делать всё равно надо. Сидим в машине, совещаемся, ждём, пока хоть снег валить перестанет, бензин жжём. Вдруг подъезжает УАЗик, а из него, мать моя, Тигран Борисович собственной персоной! Я тогда и не знал толком, как самое высокое начальство выглядит. Кто, говорит, тут снега испугался? Езжайте в Эмираты нефть добывать, раз такие пугливые. Бригадир наш дар речи потерял, а Тигран Борисович уже на вышку лезет. Бригадир лепечет, мол, снег же, подождать нужно. А Тигран Борисович говорит, каждый час простоя — сотни тысяч рублей, которые недополучила наша страна, наши детские садики и школы, наши пенсионеры и ветераны. Вас, мол, сейчас можно смело за измену родине привлекать. Я те ваши слова на всю жизнь запомнил. Тигран невозмутимо улыбался. Только мне Валера казался идиотом? Или подобный маразм правда имел место? Какие садики с ветеранами? Какая измена родине? Вы ж в свой карман качаете, благодетели. Ну налоги платите, так то ж мелочь в общем потоке. — Да, хорошо было при советской власти, — продолжил Валера. — Тигран Борисович, ваша очередь! Нам с Надей тоже возьмите по бутербродику. И полез в карман за кошельком. Тигран его, конечно, остановил. Повернулся ко мне. — Что ты хочешь, котёнок? Все, кто стоял за нами, тут же впились глазами в «котёнка». Я уже не говорю о том, что пламенную речь Валеры тоже слышала куча народа. Мда, вот тебе и светское общение. Тигран взял тарталетки с икрой, пирожные и шампанское на всех, мы заняли столик и до конца антракта беседовали, к счастью, не о нефти. Валера рассказывал, что сейчас работает в каком-то Нефтеюганске, а в Москве они с женой проездом, что у них двое детей, как я и предполагала. Тигран о себе ничего не рассказывал, всё с той же идиотской и какой-то отеческой улыбкой слушал Валеру, а я в тихом ужасе подсчитывала, сколько же лет Тигран в нефтедобыче. Я почему-то думала, что он занялся нефтью только после перестройки, что-нибудь там удачно приватизировал и в прямом смысле качал деньги. Признаться, я вообще не брала в расчёт, что нефть добывалась и в Советском Союзе. Второй акт показался мне ещё более унылым, и я твёрдо решила, что культурных мероприятий такого рода с меня достаточно. Людей посмотрели, себя показали, ничего тут интересного нет. Тарталетки с икрой были приличные, но я думаю, их можно и в другом месте найти. Закончился спектакль ближе к полуночи. Тигран посмотрел на часы и сокрушённо зацокал. — Надо было отпускать Лекса и брать такси. — Выпиши ему премию за ночное дежурство, — съязвила я. — Почему ты не возьмёшь второго водителя? Того же Андрея. У тебя Лекс на все руки. — Я бы взял. Сто раз ему предлагал. Он говорит, что ему не нужен сменщик. И что он никому не доверит «Майбах». — Скорее, тебя в этом «Майбахе». — Может и так, — покладисто кивнул Тигран. — Мы домой? Вообще-то я планировала поужинать в каком-нибудь приличном месте. Но, во-первых, у меня дико устали ноги, каблуки я выбрала всё-таки слишком экстремальные. А во-вторых, по Тиграну было заметно, что он тоже вымотан и хочет снять с себя костюм и бабочку и банально расслабиться. Не то, чтобы меня сильно волновали его желания, но хоть немного сочувствия можно и проявить, он сегодня был очень хорошим мальчиком, заслужил. И я согласилась поехать «домой». По дороге Лекс куда-то там зарулил, взял для нас горячий шашлык, хачапури и домашние соленья. Всё с распоряжения Тиграна, разумеется. Но я даже не вникала, подозревая, что есть никто не захочет, и дома мы просто рухнем в постель. Я уже дремала на плече у Тиграна, напрочь забыв, что в «Майбахе» можно сидение превратить в почти что кровать. К чёрту, на плече, вкусно пахнущем дорогим одеколоном и не таком уж и жёстком, было вполне уютно. Часть 2 — Лёлька, я такая дура, — всхлипнула я в трубку, едва подруга успела принять вызов. Мне хотелось рассказать ей всё, но подходящих слов не нашлось. Если бы не по телефону! Такие беседы ведутся даже не в кафе, а дома, на кухне, под бутылочку хорошего вина или «Мартини» и в компании с вредным для фигуры, не позволяемым себе в другое время тортиком, лучшим женским антидепрессантом. Но Лёлька ни за что не согласилась бы приехать в квартиру её великого и ужасного босса, это раз. Часы показывали половину второго ночи, это два. Для звонков тоже поздновато, но подруги мы или кто? Так что Лёльке пришлось вылезти из семейного ложа, запереться с телефоном в ванной, дабы не разбудить Серёгу, и выслушать мой довольно скомканный и неловкий рассказ, прерываемый новыми всхлипываниями. — Конечно ты дура, — резюмировала лучшая подруга, когда я закончила. — Ты же два месяца от него машины добивалась! Чего ты теперь ревёшь? Я, между прочим, на работу езжу на метро. А до метро — на автобусе. К восьми утра, пять дней в неделю. И не реву. Это она меня так поддержала! Подруга, называется. — Да что ты понимаешь вообще! — возмутилась я и швырнула телефон подальше. Если бы он разбился, мне бы стало легче. Но айфон, как заговорённый, приземлился на мягкий ковёр экраном вверх и уцелел. Я нарочно подошла, проверила. Ни трещинки. Даже вызов не сбросил, Лёлька всё ещё кричала в трубку бессмысленное «Алё, ты где там?». В жопе я. Полной. Во дворе стоял новенький «Мерс». Красный. Спортивный. С откидным верхом. С целым табуном лошадей под капотом. С белым кожаным салоном. Жутко дорогой и жутко непрактичный в московских условиях. Моя очередная сбывшаяся мечта. Подарок Тиграна, просто так, без повода. Лёлька права, другая на моём месте уж точно не ревела. Схватила бы ключи и каталась по ночной Москве, включив музон на полную. Проносилась бы мимо переливающегося огнями и понтами Москва-Сити и чувствовала, что поимела и эту жизнь, и эту столицу снобов всея Руси. Да я бы так и сделала пару месяцев назад. Но я дура. Я купилась на какую-то ерунду. На историю со Стасом, переезд на Садовническую, поход в театр, ужины в ресторанах, вместе проведённые ночи, которые случались чаще, чем обычно. Что я себе вообразила? И главное, зачем? Я же его ненавижу. Я его едва терплю. И чем больше времени он проводит на любимой работе и с не менее любимой супругой, тем мне лучше. И чего тогда? С машиной я его всё-таки достала. Просто вздыхала при каждом удобном случае, как хорошо было бы иметь автомобиль, ни от кого не зависеть, и как плохо жить в огромной Москве без собственного средства передвижения. Тигран поначалу фыркал, мол, чем тебе не нравится Андрей? Дошло до того, что он предложил заменить мне водителя, если нынешний не устраивает. Но меня-то не устраивала сама идея. В тот раз я даже всплакнула, показательно. Большинство мужчин на дух не переносит женские слёзы, они на генном уровне рождают у мужиков чувство вины за не добытого для любимой мамонта. Тигран не оказался исключением. Нет, сначала он сделал вид, что не заметил моего потёкшего макияжа, резко заторопился на работу и исчез. Не появлялся три дня, а потом вдруг приехал в обед, без предупреждения, ещё большая удача, что я оказалась дома. Замотанный, хмурый, поминутно проверяющий телефон. Но я давно привыкла не обращать внимания на такие вещи. У меня и до него были такие же, вечно озабоченные работой, некоторые тянулись к смартфону, едва кончив то, для чего мы встречались. Наши мальчики зарабатывали деньги на наши же удовольствия, и в моём кругу принято было относиться к этому с пониманием. Так что менее всего я ожидала в тот день подарков. Тигран сидел за столом, молча ел поставленный перед ним суп, о появлении которого я ещё расскажу отдельно, а потом вдруг спросил: — Какую ты хочешь машину? Надо ли говорить, в какой я пришла восторг? Как и подобает в таких случаях, кинулась ему на шею со счастливым визгом. Все они любят, когда мы ведём себя как маленькие девочки, радостные и благодарные вытащенной из кармана конфетке. Только конфетки нам нужны очень и очень дорогие. — Так какую, малыш? — Красную! — радостно выпалила я. Тигран засмеялся, и морщины возле глаз стали заметнее обычного. — А конкретнее? Марка? Модель? Я стала объяснять про откидывающийся верх и белый салон. Судя по смеющемуся лицу Тиграна, это всё мало относилось к важным для него характеристикам. — Ну хорошо, — он полез во внутренний карман пиджака и вытащил оттуда карточку. — Вот, возьми. Я думаю, здесь хватит на всё, что ты захочешь. Только очень тебя прошу, съезди вместе с Лексом. Он отвезёт тебя в надёжный салон и сам всё проверит. Я разжала руки, всё ещё оплетавшие его плечи. Было ощущение, будто меня макнули в холодную воду. Радость мгновенно испарилась, а на место восторженной девочки вернулась язвительная и не ждущая от жизни ничего хорошего я. — Не беспокойся, я знаю, что договоры нужно прочитывать. Твои деньги не улетят впустую. — Я не об этом, — поморщился Тигран. — Я о техническом состоянии машины. Тормоза там, работа компьютера. Чёрт его знает, что в этих салонах впаривают. — Ты предлагаешь мне купить машину с пробегом? — прищурилась я. — Боже упаси! Но поверь мне, котёнок, то, что автомобиль с завода, ещё не значит, что он полностью исправен. Знаешь, когда я купил свои первые «Жигули», произошла очень смешная история. Они были абсолютно новыми, на заводе в Тольятти брал. Только-только права получил, опыта никакого. Выезжаю буквально за ворота завода, переключаю скорость, и рычаг переключения скоростей остаётся у меня в руке! И я со страху, вместо того, чтобы остановиться, прямо на ходу начал его втыкать на место. И воткнул каким-то чудом. Так что нельзя ни на кого надеяться. Возьми Лекса, он проверит машину. Ну конечно, сравнил выкидыш отечественного автопрома и премиальную немецкую тачку. У неё уж, наверное, рычаги не отваливаются, да там и рычагов нет. Я представила Лекса в его колхозной рубашке в клеточку и вечно мятых штанах, заглядывающего под капот какого-нибудь «Феррари» в салоне, и всех менеджеров, собравшихся поржать над этой сценой. Тигран ещё раз глянул на телефон и поспешно поднялся из-за стола. — Всё, солнышко, я полетел. Ты сегодня поедешь за машиной? — Не знаю, — буркнула я, уставившись в окно. — Наверное. — Тогда Лекс отвезёт меня в офис и вернётся за тобой. Вечером не приеду, я позвоню. Всё, малыш, не скучай. Я захлопнула за ним дверь со всей дури. Козёл старый. Работа у него, конечно. Прямо такая срочная работа, что нет времени съездить со мной в салон. Ну можно было съездить завтра, послезавтра! Да я и неделю ещё могла подождать. Но он даже не подумал ни о чём подобном. Не предположил, что мне бы хотелось прийти в салон с ним. Мы бы ходили по салону, выбирали, думали, а за нами бы бегала толпа менеджеров, обмочивших штаны от одного вида Тиграна и понимания, какую тачку он может в их салоне купить. И на меня они бы смотрели совершенно другими глазами. А приду я с Лексом, они мне, чего доброго, предложат выбрать из тех машин, которые стоят на улице возле салона, из третьих рук. Да просто не делают так подарки! На «отвали». Карточку он мне кинул. Сколько на ней, интересно? А если я правда «Феррари» захочу? Вот назло ему. Вернувшись на кухню, я схватила кастрюльку с остатками супа и вылила содержимое в раковину. Раковина моментально забилась, пришлось, матерясь, выковыривать макароны из сливного отверстия руками и, кривясь от отвращения, выкидывать их, склизкие и мыльные, в мусорное ведро. Я уже запоздало сообразила, что можно было вылить суп в унитаз. Марта бы сейчас посмеялась. Она приходила на Садовническую раз в три дня, протирала пыль, мыла полы и сантехнику, и исчезала. Вероятно, Тигран провёл с ней разъяснительную работу, потому что больше она не лезла ко мне с советами и предложениями помощи на кухне. Вот и чудесно, пускай шваброй машет. А какую-нибудь яичницу пожарить я и сама могу. Не знаю, с чего мне пришла идея начать готовить. Просто надоело платить бешеные деньги за размазанную по контейнерам дрянь из доставок. Дико захотелось маминых котлет. Мою маму сложно назвать гением кулинарии, ей всегда не хватало времени, а может, и желания осваивать кухонные премудрости. Но у неё было фирменное блюдо — котлеты. Никто больше так не готовил, ни у кого они не получались такими нежными и вкусными. Мама делала сразу две сковородки, засовывала в холодильник, и я всю неделю ими питалась. Приходила из школы, цапала холодную котлету, кидала на кусок хлеба, и мчалась во двор. Вкус детства. В общем, я позвонила маме и потребовала рецепт. — Да никакого особого рецепта нет, — мама даже растерялась, не ожидая от меня услышать подобного вопроса. — Говядину прокручиваешь в мясорубке, лучок режешь. Булочку в молоке размочи, добавь одно яичко, посоли. Руки водой смочи и побей фарш об миску, чтобы воздушные были. Потом слегка обжарь на сливочном масле, по минутке. Воды добавь, крышкой накрой, и пусть парятся. Я сделала всё точно, как сказала мама, но мои котлеты не получились и вполовину такими нежными, как у неё. Даже цвет был другим, тёмно-коричневым, а не розово-серым. И вместо аккуратных кругляшей у меня на сковородке лежали бугристые комки поджаренного фарша. Тигран в тот вечер не приезжал, так что удивлять своими кулинарными шедеврами было некого. Да не очень-то и хотелось. Я сжевала одну котлету, а остальные вынесла на улицу, вместе со сковородкой, покрытой пригоревшими корками от панировки. Поставила у мусорки, пусть собаки съедят. Или бомжи, мне всё равно. Второй эксперимент случился как раз в день, когда Тигран решил осчастливить меня машиной. На сей раз я взялась за суп с фрикадельками, тоже из маминого репертуара. Мама велела заправить его рисом, но риса у меня не оказалось, поэтому я добавила макароны. Получилось густовато, макароны разбухли, и в общем, содержимое кастрюли супом называлось весьма условно. Но когда я, опять же эксперимента ради, налила тарелку внезапно нарисовавшемуся Тиграну, он пришёл в дикий восторг. По-моему, он так не радовался ни одному блюду из ресторана. Мне вообще казалось, что раньше он был к еде равнодушен. Тигран ел, нахваливал, и в какой-то момент я поймала себя на мысли, что получаю удовольствие от происходящего. Ну просто примерная жена, дождавшаяся мужа с работы. Додумать мысль я не успела, потому что случился разговор о машине. Да, машину мы купили в тот же день. Я купила. Едва вошла в салон, увидела это чудо, и поняла, что оно здесь именно для меня. Единственное яркое пятно в череде унылых белых и банальных чёрных тачек. Мальчик, ко мне подбежавший, даже не успел рта открыть, я просто указала пальчиком — её. Прямо сейчас. Нет, тест-драйв не нужен. Лекс ворчал, что кабриолет в Москве — сумасшествие. — Ты всё равно будешь ездить с закрытым верхом одиннадцать месяцев в году. То холодно, то жарко, то с неба какое-нибудь дерьмо сыплется, — нудил он. Но я делала вид, что недоразумение в полосатой (надо же, сегодня не клетчатой) рубашке вообще не со мной. И под капот я ему залезть не дала, ещё не хватало. Да и зачем? Машина на гарантии, если что-то пойдёт не так, я просто приеду в салон, скривлю губки, и опрятные красивые мальчики всё исправят, пока я буду пить кофе и листать журналы. — Давай хотя бы до Садовнической отгоню, — предложил Лекс, когда мы вышли из салона с ключами и документами. — По двору покатаешься, привыкнешь. Куда сразу на трассу? Ты сколько лет за рулём не была? Меньше всего мне хотелось пускать этого чурбана за руль моей девочки. Но Лекс был прав, за рулём я последний раз сидела почти десять лет назад, когда сдавала на права. Я училась, стыдно вспомнить, на «Жигулях», и теперь не очень представляла, как ездить на машине, у которой две педали, а не три. Да и не сравнить движение на задворках Энска, где была моя автошкола, и в центре Москвы. Словом, до дома машину гнал Лекс, а я сидела на переднем сидении и ловила ртом пыльный и воняющий гарью от лесных пожаров московский воздух. Да, верх я сразу велела Лексу откинуть. Поставили мы мою девочку прямо посередине двора, чтобы из окна спальни было видно. Потом из того же окна я с тихим удовлетворением наблюдала, как Лекс бредёт к автобусной остановке. Вот ведь жмот, на общественном транспорте поедет назад в салон, где оставил «Майбах», такси вызвать не судьба. За копейку удавится. Вечером Тигран не появился, как и предупреждал. И даже не позвонил. На следующий день он всё-таки осчастливил меня звонком, но по тону я поняла, что ему не до разговоров. Он мимоходом спросил про машину, но никаких подробностей рассказать я не успела, к нему кто-то пришёл, и он положил трубку, пообещав перезвонить. Три дня от него были только короткие звонки, дежурные вопросы и шаблонные фразы в духе «Очень много работы, малыш». Сначала мне ещё хотелось поделиться впечатлениями, потом меня стали волновать лишь сугубо практические вопросы. Мне нужно было место на подземной парковке и, кажется, инструктор, потому что я всё ещё опасалась даже просто поездить по двору. Несколько раз я спускалась на улицу, садилась в машину, представляла, как еду по городу, но так и не решалась хотя бы завести мотор. Всё-таки десять лет — много. И, честно сказать, в автошколе я не была примерной ученицей, экзамен в ГАИ сдала с третьего раза и не совсем законным образом. Мне тогда вообще не хотелось водить машину, мама настаивала, чтобы я получила права. Она пыталась вырастить такую же бабу с яйцами, как она сама, которая коня на скаку тормознёт, чувалы из Турции на своём горбу притащит, а заодно и проводку починит. Но у меня были несколько иные планы на жизнь, которые в итоге и сбылись. Но я не успевала рассказать Тиграну о своих проблемах, и мне всё больше казалось, что они его и не волнуют. Он от меня банально откупился, и теперь проводит время с женой. Ну и со своим возлюбленным бизнесом, конечно. Появится, когда секса захочет. А с учётом его возраста, захотеть он может и не очень скоро. И вот теперь я, в половине второго ночи, сидела на ковре рядом с оказавшимся неожиданно крепким телефоном и утирала слёзы. Какая же я всё-таки дура. Какие же мы все дуры. Живём в двадцать первом веке, научились наращивать волосы, ногти и сиськи, подтягивать морду и живот, в пятьдесят выглядим на тридцать, в сорок на двадцать пять, любим себя и балуем, одеваем в красивое, сидим на монодиетах и переходим на сыроедение, чтобы в это красивое влезать. А потом появляется какой-нибудь альфа-самец, чуть симпатичнее обезьяны. Ему может быть тридцать, а может и семьдесят пять, — если он альфа, возраст роли не играет. Он по-особому смотрит на мир вообще и на тебя в частности, его поступки не вписываются в твои представления о жизни и мужиках, он даже пахнет как-то иначе, чем все. Ты его не любишь. Порой ты его просто ненавидишь. Но в его присутствии ты из умной, знающей себе цену, сильной и независимой девушки превращаешься в самку. Тупую правильную самку, которая хочет варить суп и обустраивать гнёздышко. В особо запущенных случаях ты ещё и детей от него можешь захотеть. Нет, до такой степени я ещё не деградировала. И деградировать себе не позволю. Я поднялась с пола с твёрдой решимостью, что отношения с Тиграном надо заканчивать. Я всегда первой разрывала с мужчинами, как только они становились неудобными. Как правило, к тому моменту у меня был кто-то другой, на смену. И, как правило, более перспективный. Тигран стал неудобным уже давно. Хотя бы потому, что я не в первый раз сижу и реву из-за него. С его появлением в моей жизни постоянно происходит какое-то дерьмо. Сначала Стас, потом переезд сюда, теперь моё собственное неадекватное поведение. Да ну его к чёрту. Правда, сейчас у меня не было никого на смену. Что и неудивительно, я целыми днями сидела дома, выезжала куда-нибудь или с Андреем, или с Лекcом. Комнатная собачка на золотом поводке. Но всё легко поправимо. Снять квартиру. Привести себя в порядок. Снова начать тусить в клубах. Ну и что, что настроения нет? Главное — начать, а там, глядишь, и настроение появится. А машину будем считать прощальным подарком, доброй памятью о дедушке Тигране. * * *