Теперь мы на одном уровне и мне становится как-то не ловко. Я осекаюсь по сторонам, опускаю глаза в пол, но он, видимо, успевает словить мою неуверенность в глазах, поэтому обхватывает мой подбородок пальцами и крепко сжимает, дабы не дать мне снова увернуться. От его взгляда мне становится холодно, на сердце неуютно, но чтобы что-либо выговорить или попросить его отпустить меня - у меня нет сил. Я пропадаю в морозном взгляде его глаз. - Послушай, Хло. Пока мы здесь, не думай не о чем, идет? Сейчас просто попробуй расслабиться. Хотя бы раз. Ты ведь это умеешь, верно? - подмигивает он, склоняя голову. Проходит достаточное время, пока я изучаю его и провариваю в голове его слова. Мне это не нравится. На один миг, вчера на пляже, мне показалось, что он действительно во мне заинтересовался. Но теперь я была не уверена в этом. Кем он меня видит и представляет у себя в голове? Игрушкой на одну ночь? Но я не такая. Я не буду играть по его правилам. Я качаю головой, скрещиваю руки на груди и отхожу назад. - Нет. Тогда Шон улыбается, выпрямляется и протягивает мне руку в знак рукопожатия. Мое сердце замирает и я молча смотрю на его руку. Парень продвигается ко мне ближе и вдыхает глубже, наполняя легкие кислородом. - Тогда я прошу провести эти две недели со мной, - Шон приподнимает одну бровь и кивает головой. Я хмурюсь. - Зачем? Что, все твои марионетки заняты? - усмехаюсь ему в лицо, но он мрачнеет еще больше. Парень делает еще шаг, отчего по моей коже проходят мурашки, а дыхание становится прерывистым. Я даже не замечаю, как его сильная рука обвивает меня за талию и притягивает ближе. Он склоняется надо мной вплотную. Моя грудь касается его, он изгибается надо мной, словно змея при гипнозе. Пока он решается, что сказать мне, мой взгляд падает на его припухшие губы. Когда облизываю губы от пересыхания, слышу с его стороны гортанный рык. - Не говори так. Ты - не игрушка. Пока мне боязно говорить об этом, но я не хочу торопиться и не хочу расставаться. Через две недели у меня начнется шестимесячный тур и я не хочу проводить эти недели в полном одиночестве. Я сойду с ума, понимаешь? Мы можем договориться так: ты остаёшься здесь до начала моего тура, а потом я самовольно отпускаю тебя. Шон Райдер вздыхает, опускает на секунду взгляд на мои губы и снова с надеждой смотрит на меня. Хорошо, две недели - это не год. За две недели же ничего не случится, верно? - Хорошо. Я нервно сглатываю, чувствуя насколько близко мы друг к другу. - Только не прикасайся ко мне, Шон Райдер. И ты понимаешь, что я имею ввиду... - Я отступаю на шаг назад, наблюдая за его движениями. Он оглядывает меня с ног до головы и сжимает свои пухлые губы. - Идет. - Он скрещивает руки на груди так, что проступают мышцы. Он усмехается, переминаясь с ноги на ногу. - Но только, если ты сама этого не захочешь. Я закатываю глаза и усмехаюсь в ответ. - Этого никогда не случится, - отвечаю я. Он продолжает смеяться надо мной, затем хватает из шкафа некоторые вещи и полотенце, а потом скрывается в душевой. Когда дверь за ним закрывается, я падаю на кровать и выдыхаю. Мне нужно просто продержаться всего две недели, а потом я буду свободна. *** Вокруг с каждым разом становится темно. Повсюду слышу голоса, но не совсем понимаю, кто их владелец. Одно я знаю точно - если темнота рассеется, то придет конец. Я пытаюсь позвать на помощь, когда потные руки этого парня начинают блуждать по моему телу, приподнимая все выше и выше мою теннисную юбку. С уголков глаз текут горячие слезы, я сжимаю пальцы в кулаки, луплю его по груди, голове, но все тщетно. Он продолжает исследовать мое тело, пока не начинает глубоко вводить свой грязный орган внутрь меня. Все внутренности сжимаются, не могу выкрикнуть слов. К горлу подступает тошнота.