Шлюпка вышла за пределы бухточки и теперь пробиралась вдоль скалистого берега, постепенно огибая его. Клэд примерно представлял размеры острова Каззуро, и сориентировался по самым высоким скалам, находящимся сейчас с правой стороны от него. Выходило, пиратский корабль затаился где-то на юго-западной оконечности острова. Там должна быть удобная стоянка, скрытая от морских штормов массивными гранитными выступами. Они успешно гасили удары неукротимых волн, образовав неплохую гавань, где можно пережидать стихию. Лежа на дне лодки трудно оценить, куда гребут пираты. Но Клэд уже видел вырастающий на глазах борт брига с развевающимся на ветру штандартом необычной расцветки и рисунком на нем. Нахальный скелет в красной косынке обнимал шикарную красотку в длинном зеленом платье. Штандарт, к слову, пообтрепался на соленых ветрах, но нарисованная картина не утратила красок. Клэд с интересом разглядывал девушку и не мог понять, почему у него такое чувство, что она кого-то напоминает. Картинки давних лет мелькали в его голове, но мичман не мог поймать ни одного кончика головоломки. Плюнув на свои усилия, он сосредоточился на нынешнем состоянии. А оно, к сожалению, не вызывало положительных эмоций. Лодка глухо стукнулась о борт брига. Сверху, раскручиваясь, полетел штормтрап. — Кого выловили, бродяги? — раздался веселый крик сверху. — Что за кусок дерьма у вас под ногами валяется? — Королевского выкормыша со взорванного корвета! — откликнулся верзила, предложивший Фальтусу сдаться. — Счастливчик, единственный, кто выжил! — Ого! Мы его талисманом сделаем! — обрадовались на палубе. — Привяжем к бушприту, пусть защищает от напастей! — А я о чем? — Поднимайте его наверх! Да пошевеливайтесь, медузы! Вон, королевский флот над нами торчит. Командор приказал затаиться и прекратить всякое движение! Клэда вздернули на ноги и перерезали веревки на руках. Пошатываясь, мичман стал растирать затекшие запястья и тут же ощутил удар кулака пониже поясницы. — Лезь наверх! — приказали ему. Оказавшись на палубе, мичман не успел оглядеться, как получил еще один чувствительный толчок в спину. Вокруг него собралась любопытная публика в разнообразных одеждах, но большинство из них было в серых парусиновых робах с белесыми разводами соли. У каждого оружие: кортики, палаши, интрепели, пистолеты за поясом. Правда, огнестрел водился не у каждого, что говорило о серьезной проблеме с пороховым оружием. Проще говоря, его не хватало. Рожи пиратов непривычно грязно-смуглые, о таких Фальтус-старший, отец Клэда, говорил с усмешкой: чушачий загар. Сам же Клэд читал, что солнце на архипелаге светит как-то по-особенному, и в результате кожа становится не золотистой, как у людей, живущих на побережье Дарсии, а сероватой и неряшливой. — Братья, да он красавец! — воскликнул кто-то. — Вот счастье для Колченогого! Будет с кем в холодные ночи покувыркаться. Раздался дружный хохот. К удивлению мичмана, его даже похлопали по-дружески по спине, но один из тех моряков, что пленили Клэда, с раздражением подтолкнул парня к палубному люку. — Спускайся вниз, в трюм, — приказал он. — Посиди там, пока командор не решит, что с тобой делать. Клэд спустился по скрипящей лестнице в душную темноту трюма с ощущением, что попал в желудок огромного кашалота. А еще здесь чем-то невыносимо воняло; кислый запах застарелого пота вперемешку с какими-то специями едва не вывернул Фальтуса наизнанку. — Кого там притащил, Хомяк? — раздался грубый голос из темноты. — Королевского щенка, — ответил сопровождающий. — Шлепнулся в воду, когда его корвет на две половинки развалился. — А хороший брандер оказался, — оживился голос. В лицо Клэда ударил свет фонаря. — Точно, щенок. Что мне с ним делать? — Пусть под твоим присмотром посидит, — ответил Хомяк, — до прихода Плясуна. Он его допросит и решит, как быть дальше. Или на выкуп или в рабы. — Я офицер королевского флота! — возмутился Клэд. — Не имеете права делать из меня раба! — Заткнись, если жить хочешь, — фонарь с магическим огнем дернулся, и Фальтус увидел свирепое лицо человека, чья нижняя губа полностью отсутствовала, а на левой щеке просматривалась глубокая впадина от удара палаша или кортика. Она уже заросла кожей и бородой. Остался только белесый след, бросающийся в глаза. — Ты бы не орал на каждом углу, что ты офицер. Здесь говорунам живо брюхо вспарывают и за борт кидают вместе с требухой, чтобы морского дьявола умаслить. Хочешь попасть в их число? — Нет, — сглотнул слюну Клэд, справедливо решив, что совет урода не лишен смысла. Его погибший корвет-капитан часто напоминал своему экипажу, насколько пираты ненавидят офицерский состав, будь он дарсийский или сиверийский. Поэтому следовало и в самом деле прикусить язык. Глядишь, и живым оставят. — Тогда ступай вон в тот закуток, — урод кивнул вглубь трюма, где имелись небольшие каморки, огражденные деревянными решетками. — И сиди там тихо, пока капитан не соизволит с тобой поговорить. Думаю, ему будет интересно увидеть счастливчика после взрыва брандера. Клэд вошел в клетку, и калеченный пират закрыл за ним дверь, не забыв навесить большой замок. Еще раз предупредил, чтобы пленник сидел без шума. — Принеси воды, — попросил мичман. — У меня в глотке пересохло. — Переживешь, — откликнулся Хомяк. — Мертвецам вода не нужна. Оба пирата загоготали, довольные шуткой, и покинули трюм. Клэд остался сидеть на голом склизком полу, прислонившись к бортовой обшивке, за которой слышался плеск воды. Бриг покачивался на волнах, и мичман, сам того не замечая, задремал, не обращая внимания на сухость во рту и боль в ребрах. Как оно все сложится дальше, Фальтус не знал. Оставалась надежда на благоразумие пиратского командора. Если он предложил службу на своем корабле, Клэд, наверное, согласится. Жить-то хочется. Из забытья его выдернул скрежет проворачиваемого в замке ключа. Свет фонаря резал глаза и не давал возможности разглядеть, кто стоит по другую сторону клетки. Оказалось, тот самый уродливый корсар. — Поднимай свою задницу, — приказал человек с жуткими ранами на лице. — Велено тебя к капитану доставить. Молись своим богам, парень, чтобы они нашли нужным заинтересоваться в твоей судьбе. Клэд пожал плечами. Сейчас его жизнь зависела не от богов, а от человека, командующего этим кораблем. Пираты, по его мнению, настоящие безбожники, и поэтому никогда не обращают внимания на высшие силы. Мичман заранее настроился на плохой исход, и не тешил себя надеждами, что может быть чем-то полезен врагам королевства. Попав из трюма на палубу, Клэд увидел, что солнце склоняется к горизонту, окрашивая воду в красно-желтые тона. Бриг, распустив паруса, рассекал эту цветовую палитру, направляясь к норду, где темнели острова архипелага. Юноша еще раз посмотрел на развевающийся на ветру кормовой флаг с красоткой и скелетом. Наморщил лоб, напряженно вспоминая, на кого похожа эта девица? — Чего застыл? — урод подтолкнул Клэда. — Топай на корму, не заставляй капитана ждать. Каюта капитана ярко освещалась магическими светильниками, и Клэду удалось рассмотреть человека, в чьих руках и оказалась его жизнь. Долговязый и худощавый мужчина со смуглым оттенком кожи сидел за рабочим столом и что-то внимательно изучал в толстой потрепанной книжке. Его сутулость лишь усиливала непритязательный вид фигуры. — Привел, командор, — сказал сопровождающий и повторил: — Вот, привел дарсийца. — Хорошо, Эрендил, можешь идти, — кивнул капитан, и когда урод покинул каюту, с любопытством посмотрел на замершего в ожидании Клэда. — Сколько тебе лет, парень? Мне сказали, что выловили какого-то мальчишку со взорванного корвета. Ты и в самом деле с него? — Я — мичман Фальтус, — распрямил плечи Клэд. — Мичман корвета «Бегущая лань» входящего в состав Королевского флота! Входившего…, - поправился он. — А я — Лихой Плясун, — командор поглядел на изменившегося в лице юнца. Усмехнулся. — Знакомое имя? — Да, наслышан, — признался Клэд, досадуя на свой страх, легко читающийся пиратом. — Куда направлялся ваш вымпел, мичман? Мы видели не меньше трех десятков кораблей, идущих норд. — Не могу сказать, — мотнул головой Фальтус. — Военная тайна. — С каких пор «золотой караван» стал тайной? — пират встал и странной дерганной походкой, словно танцуя на каждом шаге, подошел к высокому шкафу, где лежали какие-то свитки, книги и архивные судовые журналы. — Меня интересует сроки возвращения каравана. — Я этого не знаю, — твердо ответил мичман. Не в моей компетенции. Все зависит от количества груза, погоды и приказов высшего командования. — Откуда ты, парень? — Я потомственный дворянин из рода Фальтусов, младшей ветви клана Толессо из Скайдры, — гордо ответил мичман. Лихой Плясун резко обернулся, не скрывая своего изумления, и танцующей походкой приблизился к Фальтусу; неожиданно схватил пальцами его подбородок и пристально взглянул в глаза. Мичман замер, ощущая стальной капкан на своем лице. Рука у пирата и в самом деле была сильной. — Клан Толессо? — задумчиво произнес Плясун. — Не врешь? — Дворянин не может лгать! Командор рассмеялся и разжал свои пальцы. Клэду показалось странным, что Лихой Плясун, зарекомендовавший себя неуравновешенным, вспыльчивым человеком, сейчас очень спокоен, даже добродушен по отношению к своему врагу. — Да, вижу спесь дворянскую, — с каким-то видимым удовольствием произнес командор. — Все ваше существование построено на лжи и обмане! Толессо! А ты, случаем, не родственник Эррандо Толессо? — Он глава клана, — удивился Клэд. — Но откуда вам известно его имя? — Старый ублюдок, сидящий на золотых сундуках, — ощерился Плясун. — Готов удавиться за лишнюю монету… Вот так подарок! Хочешь, Фальтус, проверить еще раз скупость старика? — Я не понимаю… — Предложу выкуп за тебя, — ухмыльнулся пират. — Очень большой выкуп. Но не самому Эррандо, а твоей семье. Триста тысяч риалов. — У моих родителей нет такой суммы, — помрачнел Клэд. — Верю, — засмеялся Плясун. — Ведь дворяне не лгут. Как думаешь, куда они, в первую очередь, побегут за помощью? — Гадать не надо — к старому Эррандо, — пожал плечами мичман. — Но я уверен, что денег они не получат. Лихой Плясун щелкнул пальцами, весьма довольный происходящим. И спросил, сбивая с толку мичмана. — Хочешь служить у меня? Грамоте обучен? — Читаю и пишу, — кивнул Клэд. — Бухгалтерия, финансы… Все, что необходимо для торговых дел. — Просто подарок! — снова повторил странную фразу командор. — Какого черта поперся служить во флот, если мог спокойно сидеть в конторе и зарабатывать деньги для семьи? — Традиция, — распрямил плечи мичман. — Мой дед служил на «Гордости Дарсии», флагмане Третьего королевского флота, воевал против сиверийцев. Двоюродный дядя десять лет ходил на крейсере «Адамант», после выслуги сошел на берег и был консультантом в Адмиралтействе, и даже старший брат… — Достаточно! — резко прервал его Плясун. — Плевать мне на ваши традиции! Меня интересует, дадут ли за тебя выкуп? — В указанных размерах — нет. — Тогда у тебя два пути: в рабские колодки и на тяжелые работы, где ты сдохнешь через полгода, — командор оценивающе посмотрел на худощавого юношу. — Или пойти ко мне на службу. Клэд не мог понять, почему хваленый ужасный Лихой Плясун возится с ним и даже протягивает руку помощи. Ведь быть рабом или помощником-советником, пусть и в неволе — абсолютно разные вещи. Мичман подозревал какой-то подвох. Пират хорошо знает старого Эррандо, и точно что-то замыслил против него. Хотел ли Фальтус зла клану Толессо? Это вряд ли, скорее он бы постарался проучить Главу за его неуемную жадность и скупость. — В чем заключается служба? И в каком качестве? — Пока под стражей, — Лихой Плясун, кажется, был в хорошем настроении. — Если будешь вести себя хорошо, глупостей не делать — разрешу гулять по острову. А пока поселишься в моем форте. Само собой, я хочу знать все о «золотом караване». Все, что в твоей компетенции… Командор прошелся по каюте, поскрипывая новыми сапогами. Клэд замер, стараясь не смотреть на дергающегося при каждом движении Плясуна. Это казалось… как бы поточнее выразиться, несколько неприятно. — Будешь помогать моему казначею. Работы много, он не справляется. Ну и иногда выходить в море придется, — Лихой Плясун ухмыльнулся. — Ты же счастливчик. Мой талисман на «Тире».