Глава 15. Голощапов планирует похищение Леры В соответствии с правилами, действовавшими в банке "Возрождение", на дни предстоящих ноябрьских праздников в субботу 4 ноября с 13 часов начали опечатывать хранилище и помещения бухгалтерии, в которых хранилась банковская документация. К этому времени последние посетители уже покинули операционный зал, уборщицы разбрелись по этажам, стремясь как можно быстрее закончить уборку и уйти домой, а дежурные охранники проверяли кабинеты ? не засиделся ли в них кто-нибудь из сотрудников. Начальник службы безопасности банка Петр Андреевич Голощапов скучал в своем кабинете, ожидая доклады охранников, после чего, согласно инструкции, должен был лично всё проконтролировать. Его жена с самого утра начала готовиться к приему гостей и пекла два пирога: "пражский" и "наполеон". Но Голощапова мало интересовали пироги. Его привлекало другое ? жена должна была запечь кусок свинины с тонкой прослойкой жира в духовке, предварительно намазов её майонезом с горчицей и нашпиговав чесноком, лавровым листом, всякими пряностями. Он почти физически ощущал необыкновенный вкус сочного мяса с хрустящей корочкой и почувствовал обильное слюноотделение, когда вдруг зазвонил телефон. - Уже празднуешь, Петр? - услышал он голос своего бывшего сослуживца Андрея Андреевича Латышева, заместителя начальника УФСБ по оперативной работе. - Нет. Сижу до противности трезвый в ожидании счастливых минут, - в тон Латышеву бодрым голосом произнес Голощапов. - Не хочу портить тебе праздничное настроение, но у нас есть такое падло, как Кудрявцев. Ты его должен помнить. - Хотел бы его больше не помнить и о нём не слышать. - Понимаю тебя и сочувствую. Тем более, что после праздников он планирует вплотную заняться вашим банком. Предпраздничное настроение у Голощапова моментально улетучилось. Он понимал, что для банка это будет означать выемку бухгалтерской документации, арест счетов и последующий судебный процесс, грозящий закончиться большими сроками для руководства банка. А для него лично это перспектива пересмотра дела об убийстве подполковника Лучникова и угроза загреметь на пожизненное. Впрочем банк выкрутится, что не очень сложно при наличии больших денег ? ведь и в прокуратуре, и в суде работают нормальные люди, испытывающие острую потребность в материальных благах. А вот за него деньги не возьмут и генерал Григорьев второй раз не вступится, побоится. - Неужели нельзя как-нибудь притормозить активность этого ублюдка? - упавшим голосом спросил он у Латышева. - Ты же знаешь, мы за ценой не постоим! - В данный момент генералу не до этого. Он и сам заинтересован в прекращении дела, но тут у нас намедни случилась заварушка с террористами и Кудрявцев снова на коне. Поэтому генералу сейчас невыгодно давить на эту гниду. Пока что шеф подписал ему с 13 ноября командировку в Краснодар на совещание. Оно продлится четыре дня и в конторе он появится только в пятницу семнадцатого. Так что до двадцатого числа у вас есть время подчистить у себя концы. - А может не концы подчистить, а этого Штирлица зачистить? Насколько я в курсе, и вам будет спокойнее. - Петя, не наглей! Ты этого не говорил, а я не слышал. С Лучниковым вы прокололись, как дешевые говнюки и если бы не генерал, так сидели бы уже с Вахрушевым на нарах. А теперь вообще хочешь вызвать сюда следственную бригаду с Лубянки? Второй раз арматурным прутом по голове не пройдет! Никто не поверит, что это просто такая эпидемия. - Так можно и не прутом. Да я это так, теоретически. Хотя сам знаешь, есть много способов... - Учти, нам не надо по-ленински: от теории к практике. Вытаскивать тебя не будем. Один раз вытащили, больше не надейся. Должен понимать: в случае чего безопаснее тебя самого зачистить, так что имей это ввиду. - Ладно, будем думать, что делать. Голощапов положил трубку и в сердцах выматерился. Ситуация складывалась достаточно не простая, так как он знал по опыту своей прошлой работы в Управлении, что договориться с Кудрявцевым не получится. И разобраться с ним, как с Лучниковым нельзя ? Латышев не зря предупреждает. Хотя Кудрявцев уже многим в конторе стоит поперек горла и Латышев рад и сам его устранить, но обстоятельства не позволяют. Зазвонил внутренний телефон. - Зайди, надо срочно кое-что обсудить, - услышал он голос Вахрушева, директора и совладельца банка. Голощапов недовольно подумал, что шеф вечно не вовремя устраивает "говорильни". После такой информации хочется выпить и забыться вместо того, чтобы выслушать разную хренотень. Но идти на "говорильню" надо и он, закрыв кабинет, нехотя двинулся на третий этаж в кабинет Вахрушева. В просторном кабинете Вахрушева уже сидел директор финансового департамента Владимир Юрьевич Петелин, с которым Голощапов сегодня уже виделся, поэтому молча, не здороваясь, занял место рядом. Вахрушев что-то писал, Петелин задумчиво смотрел в окно, а Голощапов, пытаясь отвлечься от тягостных раздумий, вызванных разговором с Латышевым, вспоминал, что дома лежит шпигованный кусок сочной свинины, купленный сегодня рано утром на рынке, и ждет своей очереди быть засунутым в духовку. Или даже уже в духовке. А в холодильнике в ожидании гостей скучают бутылки различной градусности и жена, наверное, нарезает салат "оливье". А он вынужден торчать здесь и делать вид человека, обеспокоенного финансовыми делами банка. Пока лохи несут в банк деньги, за финансовые дела можно не беспокоиться. Волноваться надо вовсе по-другому поводу, потому что ещё не перевелись такие кудрявцевы, которым плохо, когда другим хорошо. В кабинет вошла запыхавшаяся главный бухгалтер банка Галина Федоровна Некрасова, которую все ждали. Усаживаясь в кресло, сразу же начала недовольным голосом: - Антон Иванович, ничего, что сегодня предпраздничный день и время послеобеденное? Не знаю как вас, а меня, например, ждут дома. - Действительно, Антон Иванович, если вопрос не очень срочный, - начал Петелин, протирая очки, но увидев напряженное лицо шефа, осекся и растерянно спросил: - Случилось что-то? - Я собрал вас для того, чтобы сообщить пренеприятнейшую новость: существует большая вероятность того, что ФСБ возобновляет расследование по операциями нашего банка с бюджетными средствами. Один человек из налоговой инспекции мне по секрету сообщил, что ФСБ затребовала документы по нашему банку. - Назначили новую метлу в отдел по экономическим преступлениям? - живо повернулся Петелин к Голощапову. - Этим летом. Он не светился только потому, что входил в курс дела, - хмуро пояснил тот. - История с Лучниковым ничему не научила. И кто же это? - А ты всех конторских знаешь? - поморщился Голощапов. - Слава Богу не знаю и знакомиться не хочу. Просто интересуюсь, не тот ли это, которого Григорьев хотел назначить, как ты нам говорил. И ещё ты уверял нас, что он твой приятель. - Нет, не тот. Москва отказала генералу и в приказном порядке назначила некоего типа по фамилии Кудрявцев. - Так может просто надо дать этому Кудрявцеву? - предложила главный бухгалтер. - Типично женский подход! - перебил её Петелин, ехидно ухмыляясь. - А может у него есть уже кто ему дает и даже не одна, - Хамло! - негодующе воскликнула Некрасова и возмущенно повернулась к Вахрушеву: - Антон Иванович, этот озабоченный уже достал меня своими хохмочками! Может настала пора сдать его в дурдом? - Вы оба интеллигентные, вроде бы, люди, а собачитесь между собой, как какие-то падлы! - недовольно произнес Вахрушев. - Не понимаете, чем это назначение нам грозит? На нары хотите загреметь? - Этот Кудрявцев редкая сволочь, - произнес Голощапов, пытаясь перевести разговор в деловое русло. - Он не только не возьмет деньги, но и дело может сшить за попытку дать взятку, если попробуешь ему что-то сунуть. - Вот сучара! - в сердцах выругалась Некрасова. - Откуда только такие козлы лезут! - А ты будто бы не знаешь! Никогда в роддоме не лежала? - снова захихикал Петелин, но тотчас сконфуженно замолк под тяжелым взглядом Вахрушева. - Галя, что у нас с транзакциями? - немного помолчав, спросил Вахрущев. - Всё уже на Кипре. - Что с фирмами-однодневками? - перевел Вахрушев взгляд на Петелина. - Остались только две, остальные уже ликвидированы. После праздников их тоже ликвидируем. - Почему это нельзя было сделать до праздников? - нервно спросил Голощапов. - Если Кудрявцев на них наткнется, начнет мотать за эту ниточку и тогда мало не покажется. - Действительно! Ты же мне обещал управиться до праздников, - недовольно рявкнул на Петелина Вахрушев. - Обещал. Но не все от меня зависит. Баба, которая занималась этим делом в городской администрации, заболела, и все остановилось на полдороге. А кого-то другого я привлекать не стал, чтобы ограничить круг посвященных. Немного поразмыслив, Некрасова предложила мероприятия, которые следовало бы срочно предпринять в создавшейся ситуации и Вахрушев с Петелиным начали их обсуждать. Голощапов не вникал в обсуждаемые вопросы, так как ничего не понимал в бухгалтерских делах. Он напряженно размышлял над тем, как предотвратить расследование деятельности банка, но всё более приходил к выводу, что без устранения Кудрявцева ничего сделать невозможно. В то же время ему было ясно, что ликвидацию ещё одного начальника службы экономической безопасности невозможно будет объяснить случайностью и тогда в Управлении появится следственная бригада с Лубянки. Так что прав Латышев утверждая, что в случае устранения Кудрявцева им с генералом ничего другого не останется, как зачистить его, Голощапова. В действенность предложений Некрасовой он не верил ? в службе экономической безопасности работают такие волки, что попытки овец типа Гали обмануть их заранее обречены на неудачу. Полуторачасовые дебаты закончились выработкой какого-то решения, суть которого так и осталась для Голощапова загадкой, после чего все разошлись. Приняв рапорты охранников и проверив их работу, он поехал домой, но прежнего настроения уже не было и принимать у себя гостей не хотелось. Он выпил бы без них, закусил квашенными огурчиками, маринованными грибочками и запеченной свининкой, посмотрел бы по ящику эстрадный концерт мастеров дебилизации населения и пошел бы спать. А завтра утром на свежую голову может что-то и придумал бы. Но снова обстоятельства, мать бы их... Поэтому хочешь не хочешь, а принимать гостей придется! И уже подъезжая к дому, неожиданно для себя вспомнил недавно показанный по телевизору криминальный боевик. Похитили жену одного банкира и потребовали за неё миллион долларов. Менты придумывали разные хитрые хода, чтобы поймать похитителей, но похитители тоже были не менее хитрыми. Сюжет, как всегда, примитивен, игра актеров на уровне дворовой самодеятельности и вполне соответствует таким фильмам, однако идея интересная. Конечно миллион долларов с Кудрявцева не вытрясешь, у него даже тысчонка баксов вряд ли найдется, а вот заставить отказаться от расследования можно попробовать. Идея показалась Голощапову перспективной и он стал интенсивно обдумывать её. Предложения Некрасовой, одобренные Вахрушевым, изначально пустышки, так как они не понимают, что эксперты из конторы найдут нестыковки в документации банка, не взирая на любые их ухищрения. Единственный выход в том, чтобы к банку вообще потеряли интерес. Но как это сделать? Как к этому принудить Кудрявцева? Да очень просто: у Кудрявцева есть любовница, в которую, если верить слухам, он влюблен по уши и каждый вечер встречает её после спектакля. И если она вдруг исчезнет, то можно будет продиктовать ему условие, выполнив которые он сможет вернуть свою любовницу не частями, а целой и невредимой. И для этого не нужен миллион баксов, а просто он должен потерять интерес к банку. Всего лишь! А взамен получай обратно любовницу и наслаждайся ею дальше! Причем обстоятельства способствуют этому: Кудрявцев уезжает в командировку и встречать её вечером после спектаклей будет некому. Спектакли заканчиваются поздно, а вечером по улицам ходить опасно, прохожих мало и свидетелей похищения не будет. Так что ищи-свище ветра в поле! И главное, план полностью соответствует пожеланиям Латышева: Кудрявцев будет жив и здоров, и вместе с тем тема банка будет закрыта! Как говорится и волк сыт, и овцы целые! Детали можно будет обдумать потом, важно что есть нормальное решение возникшей проблемы! А Некрасова, дура, придумывает всякие бухгалтерские ухищрения, будто в конторе сидят такие же неучи и лохи, как и она сама! Как говаривал Горбачев: ширше надо мыслить, товарищи! Идея понравилась настолько, что у Голощапова поднялось настроение, чему способствовало и предвкушение праздничного обеда, приготовлением которого занималась жена с раннего утра. Ещё на лестничной площадке он ощутил пленительные запахи праздничной пищи и ему захотелось срочно выпить, чтобы снять напряжение, вызванное звонком Латышева. В квартире дым стоял коромыслом: в духовке томилась буженина, распространяя необыкновенный запах, вызывающий слюноотделение, а в открытую дверь гостиной виднелся накрытый белой скатертью стол, в центре которого сгрудились разнообразные бутылки, окруженные хрустальными посудинами со всевозможной изысканной снедью. - Любаша, да ты волшебница! - весело воскликнул Голощапов, нежно обнимая и целуя жену. - Чтобы я делал без тебя! Никогда не понимал, для чего существует человечество, ведь в его существовании нет ни смысла, ни цели. И вот только сейчас до меня дошло: мы живем, чтобы кушать и кушаем, чтобы жить! - Ты действительно живешь, чтобы кушать. Но при этом никогда не поможешь мне на кухне, - устало сказала жена, отстраняя его. - Всегда отлыниваешь от работы, прикрываясь службой, и я вынуждена сама крутиться возле печки, как белка в колесе. Иди быстрее в душ и переодевайся. Скоро начнут приходить гости. В гости к Голощаповым не ходят предварительно пообедав, потому что приготовить так вкусно, как это умеет Люба, редко кто умеет. И вскоре после прихода проголодавшиеся гости уже сидели за столом и поднимали тосты за хозяйку и наступающий праздник. Те, кто хорошо вписался в нарождающуюся капиталистическую систему, пили за День освобождения Москвы в 1612 году, а аутсайдеры из социалистического прошлого ? за Великую Октябрьскую революцию 1917 года. Во время распития второй рюмки пришел Гречанный Василий Иванович, дядя Любы по матери и бывший председатель колхоза "Путь Ильича" из деревни Нижние Садки. В советские времена Василий Иванович скупил членов бюро райкома ленинской коммунистической партии за бесплатно поставляемые им на дом продукты и начал таким же образом скупать членов бюро обкома, как вдруг приключилась перестройка. КПСС начала постепенно терять своё значение и от верных ленинцев районного и областного звена уже мало что зависело. Гречанный быстро сориентировался и перекинулся на снабжение продуктами питания демократов районного и областного значения. А когда Ельцин победил Горбачева и Гайдар со своей командой смог конкретно приступить к шоковой терапии страны, Гречанный распустил колхоз, приватизировал всё, что имело смысл приватизировать и стал считаться удачливым предпринимателем. Голощапов не любил Гречанного за его постоянные нравоучения, но вынужден был терпеть из-за Любы, поэтому неожиданный приход Василия Ивановича стал для него очередной неприятностью. Однако другой родственник Любы, бывший лектор горкома партии Тарасов, наоборот обрадовался приходу Гречанного, так как тот был для него идейным врагом, с которым можно было долго и интересно спорить по вопросам внутренней политики правительства реформистов. В итоге каждый всегда оставался при своем мнении, но для них был важен не результат, а сам процесс. По их инициативе после третьей рюмки развернулось обсуждение проводимых в стране реформ, в котором с удовольствием приняли участие большинство из гостей, разделившись на противоборствующие стороны. Это освобождало Голощапова от необходимости поддерживать разговор и он, сосредоточившись на балыке из осетрины, на буженине и финской водке, обдумывал свою идею с похищением любовницы Кудрявцева и даже вспомнил её имя ? Рукавишникова Валерия Антоновна, актриса драматического театра. Он понимал, что похищение необходимо провести таким образом, чтобы его невозможно было связать с банком или, вернее, со службой безопасности банка. Поэтому похищать должны люди со стороны, которые не знают заказчика и никаким образом с ним не связаны, так как Кудрявцев обязательно начнет искать заказчика, даже выполнив все условия похитителей и вызволив любовницу. А найдя его, будет мстить и, следовательно, концы надо спрятать так, чтобы не за что было зацепиться. Это означает одно: необходимо предусмотреть зачистку исполнителей в случае, если запахнет жаренным. А запахнуть жаренным может запросто, потому что Кудрявцев, сволочь, как псовая борзая, способен загнать кого угодно! Чем больше Голощапов размышлял над своей идеей, тем больше она обрастала техническими деталями и все больше напоминала черновой план операции. За время своей работы в банке он уже отвык от составления оперативных планов операций и сейчас с удовольствием отмечал, что ещё не потерял способность их разрабатывать. Тем временем гости горячились, изредка отвлекаясь на опрокидывание очередных рюмок, и уже некоторые жены начали требовать от своих мужей прекратить пить. - А ты, Петя, почему не принимаешь участие в обсуждении? - попытался втянуть Голощапова в дискуссию Тарасов. - Разве тебе безразлично, что новая правящая элита толкает страну в пропасть? Что ты об этом думаешь? Бывший лектор горкома партии с хорошо поставленным голосом столько лет занимался словоблудием, что в этом балагане мнений чувствовал себя как рыба в воде. Однако Голощапова не только не интересовали споры гостей, но и мешали ему сосредоточиться на разрабатываемом плане важной для него операции. Вопрос Тарасова прозвучал в тот момент, когда Голощапов обдумывал состав исполнителей задуманной им операции, задумчиво дожевывая кусочек балыка, которым закусил выпитую только что рюмку водки. - Лучшее решение это загнать старую и новую элиты в овраги и положить всех из пулеметов, - зло произнес Голощапов, раздраженный тем, что его сбили с мысли. - Нет, вы только подумайте! Какой кошмар! Он рассуждает, как отпетый чекист! - возмущенно воскликнула теща Голощапова, которая уже начала беспокоиться, что зять долго молчит и не дает ей повода поставить его на место. Она терпеть не могла зятя и считала, что дочь неудачно вышла замуж, потому что достойна значительно большего. У дочери был большой выбор женихов и к ней сватался даже один дирижер в шикарном черном фраке, в белом пикейном жилете, белоснежной сорочке и галстуке-бабочке. А она, дуреха, выбрала этого! Дирижер вскоре уехал в Москву и там, скорее всего, хорошо устроился. И если бы дочь не была дурехой, то они могли бы тоже жить в столице, если бы не этот тип! - Петя, имей в виду: моя военная специальность пулеметчик. В армии был отличником боевой и политической подготовки, поэтому вспомни обо мне, когда будешь формировать расстрельную команду! - возбужденно прокричал с другого конца стола двоюродный брат жены Кирилл, чем вызвал у гостей буквально взрыв эмоций.