Они сидели в креслах, маг что-то говорил, леди Горн слушала и задумчиво кивала, а потом до меня донесся ее вопрос: — Эрикен, может быть, ты проведешь Хьюго в замок? — Боюсь, Дерек будет против, миледи, — покачал головой Каллеман. Выглядел он серьезным и озабоченным. Мне порой казалось, что маг совсем разучился улыбаться. А может, и не умел никогда. В этот момент он повернулся и увидел меня. — Чего тебе, Кэтрин? Каллеман уставился напряженным взглядом. — Лорд Горн просил вас зайти, милорд. — Одного? — Да, милорд. Женщина едва заметно нахмурилась, и маг тут же поторопился ее успокоить: — Леди Камилла, это ничего не значит. Я уверен, Дерек обязательно захочет с вами увидеться. Дайте ему немного времени. — Иди, Эрик, — не отвечая на его слова, грустно улыбнулась леди Горн. — Не заставляй моего сына ждать. Я посторонилась, пропуская Каллемана, и собиралась выйти вслед за ним, но графиня неожиданно окликнула меня: — Кэтрин, ты не могла бы остаться ненадолго? — Да, миледи. Я чуть склонила голову, с непроизвольным интересом разглядывая подол элегантного серого платья графини, тонкие шелковые чулки, остроносые туфли на небольшом каблучке. — Подойди ко мне, — приказала леди Горн. Голос ее звучал тихо, но в его интонациях мне почудилось напряжение. — Скажи, правда, что лорд Горн умирает? — дождавшись, пока я встану перед ней, спросила она. — Доктора полагают, что да. — А ты? Как считаешь ты? Графиня впилась в меня взглядом. — Я всего лишь сиделка, миледи, — как можно смиреннее сказала я в ответ. — Но Эрик говорит, что ты сумела поставить его на ноги. — Лорд Каллеман преувеличивает, миледи. Его рана зажила без моего вмешательства. — И все-таки, — леди Горн снова пытливо заглянула мне в лицо. — Ты же можешь предположить… — Я надеюсь, что Единый будет милостив к лорду Горну. Мне не хотелось поддаваться непреодолимому желанию рассказать графине все, что знаю. И даже то, чего не знаю. Взгляд ее глубоких черных глаз вынуждал меня сделать это, но я держалась. Проклятая магия… Видно, у матушки графа что-то вроде ментального дара. И сейчас она пытается применить его ко мне. «Корабли лавировали-лавировали, да не вылавировали». Сосредоточенная на том, чтобы правильно выговорить фразу, я смогла преодолеть чужое влияние. Этому фокусу меня научил Жиль — старый картежник из «Серой Утки». Жильберу не раз доводилось играть с одаренными, и он знал много всяких приемчиков, помогающих справиться с незаметной «промывкой мозгов». — Кэтрин, ты должна сказать мне правду, — мягко произнесла леди Горн. — Я делаю все возможное, чтобы лорду Горну стало легче, но я не могу обещать, что милорд поправится. — Но вы с ним… Графиня не договорила. — Если у него хватает сил на… Она снова не стала заканчивать свою мысль. — Разумеется, ты понимаешь, о чем я. Леди Горн посмотрела на меня выжидающе. — Это не то, о чем вы подумали, миледи. Я просто помогала милорду лечь. — Ах, ну да. Теперь это так называется, — тонко усмехнулась графиня. Она замолчала и отвернулась к окну. Несмотря на возраст, леди Горн была очень красива. Белая, почти фарфоровая кожа, высокие скулы, тонкий точеный носик, пухлый капризный рот. Лишь небольшие морщинки в уголках глаз да проницательный, умудренный опытом взгляд выдавали в ней много пожившую женщину. — Можешь идти, — неожиданно сказала она и небрежно махнула рукой, словно прогоняя надоедливую муху. Похоже, графиню расстроило мое нежелание «сотрудничать». Но тут уж ничего не поделаешь. Откровенничать я не люблю, да и, если честно, не умею. — Миледи, — я коротко поклонилась и поторопилась покинуть гостиную. * * * На втором этаже было тихо. В пустынном коридоре мои шаги отдавались глухим эхом. После того случая, когда мне померещилась какая-то тень, я все время непроизвольно ожидала неведомой опасности, но ничего не происходило. Я остановилась возле двери. Маленькая щель, заманчиво светлеющая в проеме, предлагала подойти поближе и послушать, о чем говорят Каллеман и Горн. Думаете, я отказалась? Ничего подобного! Прильнув к стене, замерла и затаила дыхание. — И что? Совсем никаких сведений? — послышался хриплый голос Горна. — Не то чтобы совсем никаких, — глухо произнес Каллеман. — Ее родители действительно проживали в Ютланде, умерли во время эпидемии виры. Ого! А вот это уже интересно! С чего бы магу интересоваться моим прошлым? На душе стало неспокойно. Если Каллеман докопается до правды… — Тогда что не так? — спросил Горн. — Ведь что-то тебя насторожило? — Не знаю. Вроде все сходится, но кое-какие мелочи выбиваются из общей картины. Судя по рассказам тех, кто знал Кэтрин Стоун раньше, девушка всегда была скромной и молчаливой. И не вызывала особого интереса, чего не скажешь о той Кэтрин, которую мы знаем. Рес! Рес-рес-рес! Я плотнее прижала к себе вазу с яблоками. Чтоб этому въедливому магу! И сиятельству вместе с ним! — Значит, все-таки хорошенькая? — хмыкнул граф. — Интересно, почему она мне солгала? — По ее словам, не хотела тебя смущать. — А вы, значит, даже об этом разговариваете? — Дерек, успокойся. Это глупо. — Ты с ней спал? — С чего ты взял? — Я ведь тебя знаю, Эрикен. Хорошенькие крестьяночки — твоя слабость. — В отличие от тебя, я не замахиваюсь на особ из высшего света, — хмыкнул Каллеман. — Кстати, леди Алиса очень интересовалась, куда ты пропал. — Надеюсь, ты нашел, что сказать? — Разумеется. Дела государственной важности — очень обтекаемое понятие, под него можно подвести все, что угодно. — И все-таки ты не ответил, — настойчиво произнес Горн. — Ты спал с моей сиделкой? — Нет, — недовольно ответил Каллеман. — Странно. На тебя это не похоже. — Знаешь, Фредерик, мне сейчас немного не до того, — раздраженно буркнул маг. — И ты об этом прекрасно осведомлен. Пока мы не поймаем этих тварей… Он не договорил. В комнате повисла тишина.