Это крайне важная оговорка, лучше вставить ее пораньше. – Аминь, – ответствует толпа. Матерь Ева говорит: – Но великие множества просят за этого кроткого и смиренного мальчика, Матерь Святая. Великая толпа с жаром молит Тебя: осени его Своей милостью, дыханием Своим призови его, как призвала Ты Марию к Себе на службу. Матерь Святая, услышь наши молитвы. Люди в толпе раскачиваются взад-вперед, и рыдают, и бормочут, и синхронные переводчики по краям стадиона стараются поспевать за Алли, из которой слова Матери Евы изливаются все быстрее и быстрее. Пока губы шевелятся, усики силы ощупывают позвоночник Христиана, нашаривают закупорку здесь и здесь, а вот здесь разряд двинет мускулами. Почти нашла. Матерь Ева говорит: – Жизнь всякого из нас благословенна, все мы каждый день в душах своих тщимся услышать голос Твой, все мы почитаем матерей наших и свет святой во всяком сердце человеческом, все мы почитаем Тебя и любим Тебя, пред Тобою благоговеем и преклоняем колена. Прошу тебя, Матерь Святая, услышь полногласную нашу молитву. Прошу тебя, Матерь Святая, через меня яви славу Свою и исцели этого мальчика! Толпа ревет. Алли стремительно колет Христиана в позвоночник – трижды, как булавкой, – и нервные клетки вокруг его мышц возвращаются к жизни. Левая нога задирается, отпихивает одеяло. Христиан смотрит на нее удивленно, ошалело, слегка испуганно. Дергается правая нога. Христиан снова плачет – слезы по лицу градом. Бедный ребенок, с трех лет не ходил, не бегал. Мучился от пролежней и мышечного истощения, на руках таскал себя с кровати в кресло, с кресла на унитаз. Ноги у него уже двигаются от бедра, дрыгаются и брыкаются. Подергивая ногами, Христиан на руках поднимается с кресла и, держась за поручень, который для того тут и поставлен, делает шаг, другой, третий, одеревенело и неуклюже, а потом останавливается, цепляясь за этот поручень, и рыдает. Помощники Матери Евы выходят за Христианом, уводят его со сцены, поддерживая с флангов, и, уходя, он твердит: – Спасибо, спасибо, спасибо. Иногда это надолго. Некоторые “исцеленные” даже спустя многие месяцы ходят, берут в руки разные предметы или видят. Зародился даже некий научный интерес к тому, что же Алли тут делает. Иногда совсем ненадолго. Этим выпадает лишь краткое мгновение на сцене. Они чувствуют, каково это – ходить или взять что-нибудь парализованной рукой, и, будем честны, без Алли у них и этого бы не было. Голос говорит: Кто его знает – может, верь они крепче, продержались бы подольше. Таким Матерь Ева говорит: – Бог дала вам вкусить, на что Она способна. Молитесь усерднее. После исцеления – небольшая пауза. Чтобы Алли выпила холодного за сценой, а толпе немножко сняли лихорадочный жар, напомнили, что все это финансируют такие же, как они, добрые люди, отворившие свои сердца и кошельки. На больших экранах запускают видеохронику богоугодных дел Церкви. Вот Матерь Ева утешает больных. Вот ролик – очень важный, – где она держит за руку женщину, избитую и изнасилованную, но без пасмы. Женщина плачет. Матерь Ева пытается пробудить в ней силу, но, хоть она и молится о помощи, однако сила к бедной женщине так и не приходит. Именно поэтому, говорит Матерь Ева, мы исследуем возможность трансплантации пасмы от скончавшихся женщин. Над этим работают уже несколько команд. Ваши деньги им помогут. Вот дружественные послания от сестринств в Мичигане и Делавэре с вестями о спасенных душах и из миссий в Найроби и Сукре, где католическая церковь сама себя пожирает заживо. А вот ролики о детских приютах, основанных Матерью Евой. В первое время девочек выгоняли из дому, и они скитались по миру, потерянные, одинокие и дрожащие, как бродячие собаки. Когда выросла сила Матери Евы, сказала она старшим женщинам: “Берите к себе юных. Открывайте приюты – и меня приютили, когда я была слаба и напугана. Все, что вы делаете для них, вы делаете для Матери Святой”. С тех пор лет прошло всего ничего, а приюты для молодежи расплодились по всему миру. Берут и мальчиков, и девочек, дают им кров и перспективы получше, чем в государственных учреждениях. Алли, которая мыкалась по чужим домам всю жизнь, умеет наставлять в таких делах. В ролике Матерь Ева навещает приюты для брошенных детей в Делавэре, и в Миссури, и в Индонезии, и в Украине. И повсюду мальчики и девочки встречают ее как родную мать. Видео завершается музыкальной трелью, Алли утирает пот с лица и вновь выходит на сцену. – Я знаю, – обращается Матерь Ева к толпе плачущих, дрожащих, кричащих людей, – знаю, что месяцами вам не дают покоя вопросы, и потому я счастлива прийти сегодня к вам и ответить. Толпа снова разражается криками и славословьями. – Великая радость для меня – приехать к вам в Бессарабию, в страну, где Бог явила мудрость Свою и милосердие. Ибо вы знаете, что сказала мне Богоматерь: женщины, объединяйтесь! Творите великие чудеса! Будьте друг другу благословением и утешением! И… – после каждого слова пауза, для пущей весомости, – где еще женщины объединились так, как здесь? Топот, вопли, восторженное гиканье. – Мы ведь узрели, как сила молитвы могучей толпы помогла этому юноше Христиану? Мы узрели, что Мать Святая лелеет и мужчин и женщин. Никому Она не откажет в Своей милости. Своей добротою Она осенит не только женщин, но всех, кто верит в Нее. – Алли смягчает, понижает голос: – И я знаю, что некоторые из вас спрашивают себя: “Но как же Богиня, что так драгоценна всем нам? Как же Та, Чей символ – глаз на ладони? Простая вера, что зародилась из самой земли в этом благодатном краю, – как же она?” Алли ждет, пока толпа совсем не притихнет. Стоит, скрестив руки на груди. В толпе собравшихся рыдают и раскачиваются. Машут флагами. Алли ждет очень долго – вдох, выдох. В сердце своем вопрошает: Я готова? Голос отвечает: Ты для этого создана, дитя мое. Проповедуй. Алли распахивает руки к зрителям. В центре ладоней татуировки – по глазу на каждой, и из глаз расползаются усики. Толпа взрывается – крики, упоенный галдеж, топот. Мужчины и женщины волной накатывают на сцену, и Алли радуется, что перед сценой ограждения, а в проходах – команды скорой помощи. Люди лезут по спинкам сидений, хотят поближе к ней, сопят, всхлипывают, дышат ее дыханием, так бы ее и съели. Матерь Ева невозмутимо вещает в этом гвалте. Речет она так: – Все боги – один Бог. Ваша Богиня – еще одно лицо, которое Единая являет миру. Она пришла к вам, как пришла ко мне, с проповедью сострадания и надежды, с наставлением об отмщении тем, кто причинил нам зло, и о любви к тем, кто дорог нам. Ваша Богиня – наша Богоматерь. Они едины. У нее за спиной, волнуясь, плавно опадает шелковый занавес, весь вечер служивший задником. За ним открывается картина двадцати футов высотой – гордая полногрудая женщина в синем, глаза добрые, вдоль ключиц набухает пасма, на ладонях – всевидящие глаза. Тут несколько человек падают в обморок, а кое-кто принимается говорить языками. Молодчина, одобряет голос. Отличная у них страна, в сердце своем отвечает Алли. По пути со стадиона к бронированной машине Алли проверяет, нет ли сообщений из дома, от сестры Марии Игнасии, доверенной и верной подруги. Они следили за сетевой болтовней про “Элисон Монтгомери-Тейлор”, и Алли, так и не признавшись, почему ей это надо, спросила сестру Марию Игнасию, нельзя ли как-нибудь устроить, чтобы все данные по этому делу исчезли. По прошествии месяцев и лет станет сложнее – кому-нибудь непременно захочется сделать себе деньги или имя на этой истории, и хотя Алли считает, что любой разумный суд ее бы оправдал, нет нужды возиться. В Бессарабии поздний вечер, но на Восточном побережье всего четыре часа дня, и – какое счастье – сообщение пришло. Верные адепты Новой Церкви из Джексонвилла написали, что одна влиятельная сестра в Боге поможет, вопрос со всеми документами и электронными файлами, касающимися этой “Элисон Монтгомери-Тейлор”, будет решен. В письме говорится: “Все исчезнет”. То ли пророчество, то ли предостережение. Имя влиятельной сестры не называется, но Алли знает лишь одну женщину, способную вот так запросто уничтожить полицейское досье, звякнув кому-нибудь – очередному знакомому, например. Наверняка Рокси. “Ты заботишься о нас, мы позаботимся о тебе”, – писала она. Вот и ладненько. Все исчезнет. Алли и Татьяна Москалева сидят за поздним ужином. Невзирая на войну, невзирая на бои с войсками Молдовы у северной границы и тупиковую конфронтацию с самой Россией на востоке, – невзирая на все это, еда неплоха. Для Матери Евы, главы Новой Церкви, президентка Бессарабии Москалева выставляет на стол жареного фазана и картофель “Хассельбек” со сладкой капустой, и они пьют за здоровье друг друга хорошее красное вино. – Нам нужна скорая победа, – говорит Татьяна. Алли медленно, задумчиво жует. – А бывает скорая победа после трех лет войны? Татьяна смеется: – Настоящая война еще и не начиналась. В горах по-прежнему воюют по старинке. Они вторгаются – мы их отбрасываем. Они швыряют гранаты – мы стреляем. – От ракет и бомб электричество не поможет. Татьяна откидывается на спинку кресла, скрещивает ноги. Смотрит на Алли: – Вы считаете? – Ей занятно; она хмурится. – Во-первых, в войне побеждаешь не бомбами – в войне побеждаешь на земле. А во-вторых, вы видели, как действует полная доза этого наркотика? Алли видела. Рокси показывала. Контроль коту под хвост, Алли и пробовать не станет, контроль – ее конек, но от полной дозы “блеска” три-четыре женщины могут напрочь вырубить все электричество острова Манхэттен. – Все равно надо подойди близко. Чтобы их коснуться. Чтобы контакт был. – Есть способы. Мы видели фотографии – они сами над этим работают. А, говорит голос, это она про изгнанного короля Саудовской Аравии. – Авади-Атиф, – говорит Алли. – Он на нашей стране ставит опыты. – Татьяна отпивает еще вина. – Засылает мужчин в резине, с идиотскими батарейками на спине. Хочет показать, что перемены ничего не меняют. Держится за свою религию и надеется отвоевать свою страну. Татьяна пускает длинную дугу от левой ладони к правой, лениво закручивает ее, сворачивает и обрывает щелчком пальцев. – Парикмахерша, – улыбается она, – и не подозревала, что затеяла. – И смотрит на Алли в упор – внезапно сверлит взглядом. – Авади-Атиф считает, что ведет священную войну. А я считаю, что он прав. Я избрана, мне это назначено Господом. Она хочет, чтоб ты ей подтвердила, говорит голос. Подтверди. – Это правда, – отвечает ей Алли. – У Бога для вас особая миссия. – Я всегда верила: есть что-то больше меня, лучше. А когда увидела вас… Вы так мощно говорите с народом. Я вижу, что вы – Ее посланница, потому мы с вами сейчас и встретились. Дабы нести послание миру. Голос говорит: Видала? А я о чем? Тебе кое-что припасено. Алли говорит: – То есть скорая победа… это значит, когда Авади-Атиф пришлет свои электровойска, вы хотите уничтожить их подчистую.