Я настоял, чтобы Сара Джейн позвонила в полицию. Карвер спал наверху. Телефон Зажима был отключен. Самого Зажима никто не видел. Я велел Саре Джейн заявить об исчезновении его и Кэтрин. – Давай я с тобой подожду. Она с вымученной ненавистью посмотрела на меня: – Нет уж, лучше не надо. Я ушел. Она стояла в дверях. Я ступил на тротуар, и она что-то крикнула мне вслед, но я не обернулся. Надоело выслушивать, что обо мне думают. Я взял такси до города, до «Рубика». У клуба отыскал телефонную будку, снова позвонил Паррсу. Он не снял трубку даже после третьего гудка, и я сообразил, что дело швах. Вызов переключился на автоответчик. Опять. Я выждал несколько минут и перезвонил. На этот раз оставил сообщение. – Пропала девушка. В десять утра в «Рубике» уже сидели редкие посетители. Пили молча. В зале было тихо. Веселая барменша-австралийка встретила меня вопросом: – А чего это ты встал спозаранку? – Еще не ложился. – Долгий день? Я кивнул. – Что будешь? Я предъявил ей удостоверение. – Есть разговор. – Ой. – Она сделала вид, что чем-то занята. – Не знала, что ты полицейский. – Формально. Ты работала прошлой ночью? Она принялась вытирать безукоризненно чистую стойку бара. Тянула время. – Мне наплевать на «восьмерку». У меня пропала подруга. Кэт, Кэтрин. Она была здесь около десяти вечера. Работает на Зейна Карвера. Ты ее знаешь. Барменша отложила тряпку. – Да, знаю. Обслуживала ее вчера вечером, а потом больше не видела. Как она? – А ночь как прошла? Ты не заметила чего-нибудь необычного? Или кого-нибудь? – Я… – Это очень важно. Дальше меня не пойдет. Мне нужно ее найти. Она пожала плечами: – Кэт пила лимонад. Это необычно. – И все? – Нил заявился. – А, бывший бармен. Она кивнула: – Выглядел ужасно. – Ты с ним говорила? – Ты знаешь Нила? – Да, тот еще придурок. – Вот-вот. С ним не говоришь, а только слушаешь. – Тебя ведь зовут Мэл? Она кивнула. – Слышала про Изабель Росситер? – Про дочку министра? – Она прижала руку к груди. – Ужасно. – Нил утверждает, что провел ту ночь у тебя. Воскресенье, пятнадцатое число. Она покраснела, кивнула: – Он был какой-то взвинченный. Спал на диване. – Всю ночь? – С закрытия и до десяти-одиннадцати утра. – До нее вдруг дошло, о чем именно я спрашиваю. – Погоди, он ведь тут ни при чем… – Верно, ни при чем, – протянул я, не скрывая разочарования. Очевидно, бармен не спал с Изабель накануне ее смерти. И телефон ее не брал. – А вчера еще что-нибудь случилось? – Приходила полиция. Им сообщили про какие-то беспорядки. Ничего подозрительного не обнаружили и ушли. А, на улице была драка, как обычно. «Скорая» приехала, когда мы уже закрывались. Значит, была машина «скорой помощи». – И последнее: никто не забывал тут телефон? Вчера вечером или сегодня утром? – Подожди минутку. – Она неуверенно улыбнулась и исчезла в подсобке. Я разглядывал стариков, задумчиво сидящих над кружками пива, и вспоминал, что делал вчера утром. Будильник, душ, бритье, кофе. Встреча с суперинтендантом Паррсом. Словно бы месяц назад. Барменша вернулась с тремя телефонами. Один был моим. Я забрал его, включил экран. Ни сообщений, ни звонков. – У тебя найдется чем писать? Мэл отыскала ручку, и я накорябал на салфетке свой номер телефона. – Если увидишь Нила или Кэтрин или если что-то случится, обязательно позвони мне. Все останется между нами. – Хорошо, – тихо сказала она. 14 Я начал обзванивать больницы. Представлялся сотрудником полиции, просил соединить меня с отделением неотложной помощи. Сначала спрашивал о неопознанных телах. Ночь прошла спокойно, только какие-то старые бомжи умерли от переохлаждения. Под мое описание подходили два безымянных пациента. В больницу Северного Манчестера незадолго до полуночи доставили молодую женщину. Ножевые ранения в живот. Оборонительные порезы на руках. Сердце сжалось. А в Королевскую лечебницу привезли избитого мужчину.