Хальцион вытащила небольшой клинок, и, узнав его, ее сердце забилось еще быстрее. Она часто видела клинок раньше, но никогда не держала в руках. Никто никогда не держал его в руках, кроме него. Копис Стратона. Эвадна проснулась от резкого движения. Ее прижатая к столу щека онемела, и она слюнявила свиток чарены. Она приподнялась, потирая затекшую шею. Девушка заснула за своим столом, в покоях Деймона. Он дремал в своем кресле, пока утренний свет играл на его лице. Постепенно воспоминания начали возвращаться. Они пели почти всю ночь, снова и снова, пока Песнь Звезд не укоренилась в их памяти, пока они не устали до самых костей. Им, в конце концов, понадобилось немного отдыха – Эвадна сидела за своим столом, а Деймон в своем кресле – и они, должно быть, погрузились в сон. Дверь скрипнула. Эвадна бросила взгляд на порог и увидела мать Деймона, проскальзывающую в комнату. Козима не выглядела удивленной, обнаружив там Эвадну. На самом деле, казалось, госпожа искала именно Эвадну, а не Деймона. Девушка с трудом поднялась. – Тебе не нужно вставать, – мягко ответила Козима. От звука ее голоса Деймон пошевелился. – Мама? В чем дело? Козима посмотрела на сына, заметив пятна крови на его одежде и такие же пятна на хитоне Эвадны. – Я принесла новости о Хальцион. – Как она, госпожа? – прошептала Эвадна, боясь услышать ответ. – Твоя сестра нездорова. Ее неоднократно отравляли и вторгались в разум, но мне удалось вовремя дать ей противоядие. Хальцион слаба, но я верю, что со временем и при надлежащем уходе она полностью поправится. Эвадна, сидя в своем кресле, дрожала. – Кто травил ее? – спросил Деймон. – Макарий, – ответила Эвадна, и из нее выплеснулась правда: шифр, встреча с ним, его ложь и уловки, как он хотел использовать ее против Хальцион. Деймон и Козима внимательно слушали. – Он сбежал из каменоломни, как только прибыл Стратон, – поведала Козима. – Но я переведу твою сестру в лазарет, как только Стратон повидается с архонтом и договорится. Со временем мы поймаем мага, Эвадна. Он нарушил много законов, и королева проследит, чтобы он заплатил за каждый из них соответствующим образом. Королева. Эвадна через всю комнату встретилась взглядом с Деймоном. Как королева могла вершить правосудие, если Селена околдовала ее? – Я так понимаю, вы скоро отправитесь в горы, – сказала Козима, удивив их обоих. – Отец… сказал тебе? – осторожно спросил Деймон. – Да. И он никогда не должен был скрывать это от меня. – Порывшись в своей кожаной сумке, она достала флакон с травами. – Знаю, что вам предстоит долгий путь. Травы защитят от истощения. – Козима вложила пузырек в руку сына. – Когда вы отправляетесь в путь, Деймон? Твой отец ответил, что не знает. Деймон посмотрел на Эвадну. На Эвадну с ее растрепанными волосами, перемазанной чернилами рукой и темными глазами. Они разделяли одну и ту же мысль. Макарий завладел воспоминаниями Хальцион. Это подтверждение заставило Эвадну задрожать от ярости. Она знала, что он видел шифр «Халэва», но что еще он украл? Узнал ли он правду о том, где покоится корона? Деймон не мог рисковать, и Эвадна кивнула ему. – Сегодня, – ответил он, не сводя глаз с девушки. – Мы выдвигаемся как можно скорее. Покинуть виллу и отправиться в таинственное путешествие, не привлекая внимания слуг, оказалось непросто. Тула упаковывала их провизию, а Амара подобрала Деймону и Эвадне надлежащую одежду: скромные, но удобные шерстяные туники, которые согреют их; мантии, чтобы покрыть головы; и прочные сандалии, чтобы защитить ноги. Деймон взял из оружейной два меча и попросил запрячь двух самых быстрых лошадей. А потом пришло время отправляться в путь, хоть Эвадна продолжала чувствовать, что чего-то не хватает. Она не чувствовала себя готовой. Козима ждала в тени внутреннего двора, чтобы попрощаться с ними. – Когда мне следует ожидать вашего возвращения? – поинтересовалась она, обнимая Деймона. – Надеюсь, нам потребуется всего трое суток, чтобы добраться до горы, – ответил он. – И, возможно, полдня, чтобы забрать корону. У меня не было времени послать весточку отцу в Абакус. Я надеялся, ты дашь ему знать. – Значит, если все пойдет хорошо, вы вернетесь не позднее, чем через неделю? – Голос Козимы звучал спокойно, но Эвадна услышала нотку опасения в ее голосе. Неделя неизвестности была для нее равносильна году. – Да. Не волнуйся, мама. – Это все равно что просить меня не дышать, Деймон. Как бы то ни было, я сообщу отцу о вашем отъезде. Конечно, она волновалась, ведь он – единственный сын, который у нее остался. И ее глаза скользили по нему, запоминая каждую деталь. Точно так же, как Федра делала в последнее утро, проведенное с Эвадной. Козима взглянула на нее. – Спасибо тебе, Эвадна. За то, что сопровождаешь его. Эвадне показалось, что она увидела вспышку смущения в глазах госпожи, как будто та вспомнила первую ночь службы Эвадны, когда оскорбила ее. – Я верну его в целости и сохранности, – пообещала Эвадна. Козима кивнула и отвернулась, не в силах смотреть, как они покидают виллу. Прежде чем они переступили через порог, Деймон наложил на них чары. Чарену, которая не сделала их невидимыми, но слегка изменила их внешность, скрывая истинный облик. Каждый, кого они встретят на улицах, а затем и в дороге, увидит в них не мага и его писца, а фермера и его жену, направляющихся на свои ячменные поля в южной Корисанде. Магия овладела Эвадной: она увидела, как ее волосы посветлели, завившись на концах, нос чуть удлинился, а линия подбородка стала мягче. Она наблюдала за преображением Деймона – его темно-каштановые волосы приобрели оттенок оливкового дерева, лицо округлилось и голубой блеск в левом глазу потускнел. Она не признала бы его, как того и хотела магия, и это вызвало в ней незнакомую боль. – Ты готова? – прошептал он, собирая их сумки с провизией и передавая один из мечей Эвадне. – Да. – Она приняла клинок и закрепила его на груди, задаваясь вопросом, говорил ли Ксандер несколько недель назад похожие слова Хальцион. Как можно по-настоящему быть готовым к тому, с чем они никогда не сталкивались? Эвадна последовала за Деймоном на улицу, в лучи послеполуденного солнца, туда, где их ждали лошади. Покидая Митру, она взяла с собой только три вещи: Меч в ножнах за спиной. Реликвию Киркоса, спрятанную под туникой на шее. И копис Хальцион на поясе. Лира в сопровождении пары стражников ехала по ведущей к каменоломне дороге. Конечно, мать не позволила бы ей отправиться на каменоломню без охраны, и Лира всеми силами старалась не обращать на это внимания. Но в глубине души она знала, что отец считает ее хрупкой, а мать и вовсе никогда не разрешала ей оставаться без присмотра. Теперь, когда Ксандера больше нет, ситуация только ухудшилась. Деймон был единственным членом семьи, с кем она могла говорить без стеснения, но он был сильно занят в течение нескольких недель. Но даже тогда он никогда не понимал ее. Их родители относились к ним по-разному. Лира подумала о Ксандере, и у нее защемило в груди. Когда он ушел в Бронзовый Легион, она была совсем ребенком. Но не проходило и дня, когда она не жалела бы, что не узнала его поближе. Она отбросила мысли о старшем брате, иначе не справилась бы с ненавистью по отношению к Хальцион, в то время как ее мать упорно настаивала быть доброй к его убийце. Чтобы Лира обращалась с ней так же, как с любыми другими их пациентами. По дороге она не встретила никого, кроме устремившихся на юг фермера и его жены. Добравшись до ворот каменоломни, Лира тяжело вздохнула. Она никогда раньше не бывала здесь. И заходя на территорию каменоломни с сумкой лекарств в руках, Лира не смогла унять дрожь, охватившую ее; за ней по пятам следовали назначенные матерью сопровождающие. Девушка шла за одним из стражников каменоломни, который вел по извилистому тюремному коридору, и прислушивалась к раздающемуся эху: стуку зубил, треску и крикам. В тюрьме воняло. Затхлым воздухом, отбросами, рвотой, немытыми мужчинами. Она начала дышать ртом, мысленно готовясь к тому, что ей предстояло увидеть. Мать предупредила ее о том, что Хальцион находится в ужасном состоянии и что Лире следует сдерживать свои эмоции, сохранять лицо. Даровать убийце только надежду, а не отвращение или отчаяние. Неожиданно стражник остановился. Лира чуть не налетела на него. – В чем дело? – раздраженно спросила она. Но он молчал, уставившись в камеру. Лира обошла его и увидела широко распахнутую железную дверь. Она подошла ближе, и ее сердце заколотилось быстрее… – Лира. – Один из сопровождающих протянул руку, пытаясь схватить девушку за запястье, чтобы удержать. – Это небезопасно. Подожди. Она выскользнула из его пальцев и вошла в тюремную камеру Хальцион. На полу валялось разорванное одеяло. Ведро с нечистотами было опрокинуто. Табурет перевернут.