– Скорее, скорее, – сказал он. – Перенесите ее и подушки туда, на солнечный свет. Грегор уставился на него, разинув рот. – Прекрати это, Озиас. Моя дочь больна! – Делай, как я говорю, Грегор, – спокойно отозвался Озиас, не отрывая глаз от Хальцион. Грегор осторожно подхватил Хальцион на руки, а Эвадна, прихватив подушки, перенесла их поближе к теплому солнечному свету. Она помогла отцу уложить Хальцион обратно на подушки, и Хальцион подавила еще один стон. Эвадна думала только о том, что ее дядя Озиас сошел с ума. Но затем он опустился на колени рядом с Хальцион, и солнечный свет заиграл в его рыжевато-каштановых волосах. Дядя потянулся к руке Хальцион и, улыбаясь, сжал ее на мгновение. – В ту ночь, когда ты родилась, когда я впервые взял тебя на руки, я знал, что ты предназначена для чего-то большего. Что услышишь зов за пределами этой рощи, как когда-то случилось со мной, – начал Озиас. – Я помню, какой быстрой и сильной ты была в детстве. Ты бегала так быстро, словно у тебя за спиной развевались крылья. Как птица-зимородок. Глаза Хальцион наполнились слезами. «Он напрасно расстраивает ее», – подумала Эвадна, заламывая руки. Но внезапно она увидела, как в ее сестре произошла перемена. Эмоции Хальцион сменились благоговейным покоем, будто она увидела в Озиасе нечто такое, чего никто другой не хотел видеть. Он протянул руку под воротник своего хитона. Эвадна уставилась на него, чувствуя, как колотится сердце в груди, а ее семья прижималась все ближе друг к другу, – встревоженная, недоверчивая. Но Озиас снял с шеи серебряную цепь. На которой висело кольцо. Озиас снял кольцо с цепочки и поднес его к свету. Золотое кольцо, украшенное причудливыми виноградными лозами и цветами, с крупным солнечным камнем в сверкающей оправе. Красно-янтарный камень переливался огнем и жизнью. У Лисандра от изумления отвисла челюсть. Эвадна наконец-то поняла. Она узнала это кольцо, и слезы наполнили ее глаза. – Я дарю тебе кольцо, Хальцион из Изауры, – сказал Озиас с нежной улыбкой. – Надень его и исцелишься. И дядя надел зачарованную реликвию Магды – Кольцо Исцеления из Солнечного Камня – на палец Хальцион. Тем же вечером после ужина Эвадна отправилась на поиски дяди Озиаса. Он сидел в одиночестве на окраине двора, глядя в залитую звездным светом рощу. – Нет, Лисандр. В сотый раз повторяю, я не расскажу тебе, где нашел кольцо, – выдохнул он, услышав шаги девушки. – Слава богам, что я не Лисандр, – сказала Эвадна. Озиас обернулся и увидел ее. – Ах, Эвадна. Прости меня. Я думал, это твой кузен. Подойди, сядь рядом со мной. Она так и поступила, и на мгновение между ними повисла тишина, пока наблюдали, как ночной ветерок играет с ветвями. – Я хотела поблагодарить тебя, дядя, – начала Эвадна. – За то, что отдал свою реликвию Хальцион. Ей оставалось только представить, как тяжело ему было расстаться с кольцом. Она помнила, как сильно ее дядя когда-то жаждал обладать реликвией. Едва ли не больше всего на свете. Его былая жадность вбила клин между ним и его братьями. Озиас помолчал, а потом взглянул на нее с улыбкой. – Для меня большая честь подарить это ей. – Спасибо. – Твоя сестра должна носить кольцо на пальце и греться на солнце как можно чаще, – поведал он. – Ей потребуется некоторое время, чтобы полностью исцелиться, но у нее обязательно получится. Магия подпитывается солнцем, но лунный свет тоже помогает. Ночью кольцо менее эффективно, но в этом нет ничего удивительного. Магда ведь богиня солнца, не так ли? Эвадна согласилась. Она подумала обо всех окнах на вилле, которые можно открыть, чтобы впустить как можно больше солнца. А позже они могли бы вывести Хальцион на улицу, на луг, где солнечные лучи были более насыщенными и золотыми. Озиас снова перевел взгляд на рощу. – Унизительно было возвращаться сюда после того, как я поклялся этого не делать. Эвадна ухватилась за это приглашение и набралась смелости задать вопрос, который никто из семьи так и не задал Озиасу: – Где ты был все эти годы, дядя? Шрам на лице подсказал ей, что когда-то его держали в плену на каменоломне. Но даже это предположение казалось странным, потому что Озиас носил изысканные одежды и имел при себе Кольцо Исцеления из Солнечного Камня – реликвию, которая многие годы считалась утерянной. – Я много где побывал, Эвадна, – ответил Озиас. – Гулял по дворцу королевы и ужинал в воровских тавернах. Я был и в суде, и в тюрьме, и где-то между ними. – Там ты получил свой шрам? – Ты первая из семьи, кто спрашивает об этом, – сказал он, взглянув на нее. – Поэтому я отвечу тебе честно. Однажды маг пытался убить меня. Он потерпел неудачу, но оставил напоследок этот шрам. Его слова встревожили Эвадну. – Зачем магу пытаться убить тебя, дядя? – Мы хотели одного и того же. – Реликвию? Озиас улыбнулся. – Ах, это всегда связано с реликвиями, не так ли? Эвадна ждала дальнейших объяснений, но дядя замолчал, и его рука извлекла из-под хитона небольшой квадратик папируса. Он протянул его между ними, и у Эвадны перехватило дыхание, когда она увидела печать таинственного василиска. – Я видел тебя в тот день, когда королева проезжала через Митру, – сообщил Озиас. – Стоял в толпе и наблюдал за тобой и Деймоном, и тогда я понял… понял, что он собирается втянуть тебя в эту миссию, но мне не хотелось подобного для тебя. Не после того, что случилось с Хальцион. Я отправил тебе послание с просьбой встретиться со мной в «Позолоченной сове», надеясь, что ты узнаешь символ, свяжешь его со мной. Эвадна взяла папирус, изучая василиска. Теперь, когда она рассмотрела его поближе, это показалось ей очевидным. Василиск походил на старую фреску на стене спальни. Комнаты, которая когда-то принадлежала Озиасу. – Я думала, это Макарий, – призналась она. Эвадна была потрясена, осознав, что ее дядя тоже посвящен в секреты Стратона. – Я думала, Макарий писал мне, а не ты. – Когда он последовал за тобой в магазин, я подозревал, что так и случится, – ответил Озиас. – Я спрятался и хотел дать о себе знать, но ты ушла прежде, чем я успел переубедить тебя. Девушка, расстроившись, вернула квадратик папируса дяде. – Значит, ты работаешь с лордом Стратоном и Деймоном? – Я работаю на королеву и служу ей, – сообщил он. – Покинув Изауру много лет назад, я охотился за реликвиями ради собственной выгоды. Я был низшим из низших. Но моя жизнь изменилась, когда королева Нерина даровала мне милосердие за мелкое преступление. Она предоставила мне новую цель в жизни, и я поклялся служить ей в тайном союзе, быть глазами и ушами там, куда она не могла ступить. – Ты шпион, – выпалила пораженная Эвадна. – Твои слова, не мои, – усмехнулся Озиас. – Но да. Я начал тесно сотрудничать со Стратоном, когда мы оба заподозрили, что Селена манипулирует королевой. Благодаря чему я раскрыл ее план по использованию реликвий. Группа магов Селены хочет собрать все и использовать против королевы, создав видимость, что Нерина отвернулась от простых людей. Селена уже провела через нее несколько законов, которые вызвали разногласия и увеличили неравенство. Мы пытались найти реликвии прежде, чем это сделают предатели, чтобы они не попали не в те руки. Эвадна вспомнила, как в тот день, на рынке, обступавшие ее простые люди кричали и освистывали королеву. Подумала о реликвиях, о том, как боги оставили их простолюдинам, чтобы с их помощью они могли противостоять силам магов. Подумала о короне Аканты, которую они упустили, и ее желудок завязался узлом. – Мы потеряли корону, дядя. Мне очень жаль, но Макарий поджидал нас с Деймоном у выхода из горы. Он одолел нас. И я знаю, что корона была самой важной реликвией. Последней надеждой разрушить чары, наложенные Селеной на Нерину. Озиас осторожно коснулся плеча. – Не нужно извиняться передо мной, Эва. Я все еще благоговею перед тобой за то, что ты пережила опасности Эвфимии. Но этого было недостаточно. Эвадна прикрыла лицо руками, вдыхая аромат на своих ладонях. – Деймон отправился в Абакус, чтобы повидаться с отцом. – Ее руки опустились, и она посмотрела на Озиаса. – Почему ты вернулся домой, дядя? Озиас взглянул на рощу. И она поняла, зачем он вернулся в Изауру. Не ради того, чтобы повидаться с разлученными родственниками, утешить брата, исправить прошлое. – Ты вернулся, чтобы найти реликвию Киркоса, – прошептала Эвадна. – Да. Из-за этого я выгляжу довольно черствым, да, Эва? Она вспомнила, как однажды он хотел раскопать могилу Киркоса, считая, что реликвия похоронена вместе с богом. И как все это время ожерелье хранилось у ее собственного отца. Семья, казалось, зиждилась на тайнах. – Отец не знает, что ты шпион Нерины, – заявила она. – Нет. И он не должен, Эва. – А как насчет других реликвий? – Три из них до сих пор считаются пропавшими. Небесный Плащ Ирикса. Жемчужные Серьги Лорис. И Крылатое Ожерелье Киркоса. – Кольцо Исцеления из Солнечного Камня… Она колебалась, боясь задать вопрос. – Пока оно может остаться у Хальцион, – успокоил Озиас. – Она член нашего альянса, слуга королевы. Она знает, как важно охранять его.