Мы валяемся на диване перед телевизором, смотрим какой-то детектив, но, честно говоря, я уже давно потеряла нить повествования. Мне уютно, лениво, расслабленно и приятно. Не хочется напрягаться и о чем-то думать. Даже о том, кто все же убил ту блондинку… Моя голова лежит на плече Романа. Он обнимает меня, перебирает мои волосы, иногда гладит по плечу. И больше ничего не предпринимает! Я болею третий день, и ни разу за это время он ко мне не приставал. Хотя по утрам, да и не только по утрам, его чугунная дубинка сигнализирует о том, что ему хочется всякого… Он такой хороший! Заботится обо мне, не пугается моей заплывшей рожицы, старается все время быть рядом. Он даже не пошел вчера на день рождения к какому-то другу, хотя его очень звали. Как будто торчать дома с больной поросюшкой интереснее, чем тусоваться с друзьями… Почему он так себя ведет? Почему он был таким благородным и внимательным ко мне в наш медовый месяц? Неужели вся та чепуха про любовь с первого взгляда – не совсем чепуха? Не знаю… Но я до сих пор испытываю благодарность за те два дня, когда он готовил меня к первому разу, доставляя неземное наслаждение и не получая ничего взамен. Именно тогда во мне проснулись и чувственность, и страсть, и ощущение себя привлекательной и желанной… Если бы все случилось сразу, возможно, мне бы вообще не понравилось. Но Ромашка сделал все правильно. Как будто чувствовал, как мне надо. А я намазала ему член зеленкой! Мне вдруг ставится очень стыдно за этот хулиганский и абсолютно варварский поступок. – Ромашка… – покаянно шепчу я. – Прости за зеленку. Это было очень глупо… – Что? С чего ты это вспомнила? – Не знаю. Что-то вдруг стыдно стало за свое поведение. – Да ладно, проехали, – выдает он. – Я уже и забыл. Все прошло. Но два дня у меня член конкретно горел огнем! Даже прикасаться было больно. Не говоря уже об использовании по назначению. – Что? Я не знала… – Я мужественно молчал, – улыбается мой фиктивный муж. А я вдруг понимаю: он не был благородным! Он не стремился получить ничего взамен просто потому, что у него аппарат был сломан. Если бы не зеленка, не было бы никакой долгой подготовки. Он бы переспал со мной сразу, и все. Но он просто не мог! А я напридумывала себе невесть что… Глава 66 Роман Я обнимаю Ягодку. Мы смотрим какой-то детектив, но я уже давно не понимаю, куда свернуло расследование. Я думаю только об одном: не разозлится ли Лера, если я перемещу руку с ее плеча на грудь? Просто невыносимо видеть эти вызывающие холмики и ничего не предпринимать! Третий день ничего не предпринимаю. Опять гребаное воздержание! Казалось бы: женат на офигенной красавице, секс должен быть каждый день, да такой, чтобы яйца потом звенели от пустоты… А ни фига! То мы обиделись, то мы болеем, то еще какая-фигня… Например, зеленка. Которой меня намазали больше месяца назад. И тогда это тоже привело к воздержанию. А сейчас Ягодка почему-то извиняется за свои былые косяки. Я великодушно ее прощаю. Надеюсь, что она сейчас улыбнется, я ее поцелую, а там можно будет перейти и к более активным действиям. Лера уже почти выздоровела, так что я не зверь какой-то! Я так не дождался ягодной улыбки. Вместо этого получил хмурый взгляд и надутые губы. Что случилось-то? Я же еще ничего не сделал! Только подумал. Моя проницательная женушка что, мысли читает? Не хотелось бы, чтобы у нее была такая функция. Но все равно – я сейчас начну операцию по вероломному захвату территорий. Авось Ягодка оттает под моими ласковыми пальцами и нежными губами. Я кладу руку ей на плечо с намерением как бы невзначай дать ей соскользнуть на грудь. Но Лера ее скидывает! Что началось-то? Нормально же сидели в обнимку! Я собираюсь прямо спросить эту непредсказуемую злючку, в чем дело, но не успеваю. Только открываю рот, как раздается звонок в дверь. Кого там еще черти принесли?! Иду открывать, слышу в домофоне голос, ставший за это время знакомым. – Это Саша. Лерину подружку принесло… Они же с Алексом должны быть на Настиной вечеринке! Он сам вызвался сходить на разведку, проникнуть, так сказать, в стан врага с целью получения полезной информации. Я зову Леру и открываю дверь. – Ты дома… – Сашка разочарованно таращится на меня. А потом бросается обниматься с Ягодкой. – А где я должен быть? – задаю я вполне закономерный вопрос. – В командировке. Или на работе. – А что, я мешаю? – Ага. – Считайте, меня тут нет. Девчонки смотрят на меня в четыре глаза. Обе – одинаково хмуро, как будто я, блин, их любимую помаду спер. Я даже чувствую себя виноватым. Сам не знаю, за что. – Твой лучший друг – просто козел! – выпаливает Сашка. И смотрит на меня с новой порцией злости. Интересное заявление. Мужская солидарность подсказывает, что надо вступиться за другана. Но интуиция орет, что лучше промолчать. Поэтому я просто иду на кухню. Достаю из специального шкафа две бутылки вина и возвращаюсь к девчонкам. Спрашиваю, глядя на подружку Алекса: – Белое или красное? – Белое, – лепечет она. И восхищенно хлопает ресницами. – А тебе я сварю глинтвейн, – сообщаю я Лере. И ухожу на кухню. Девчонки сидят в гостиной. Я колдую над глинтвейном. Добавляю специи, выжимаю апельсин, натираю цедру на мелкой терке. И ловлю себя на том, что мне очень любопытно послушать, о чем эти две злюки болтают. Интересно, как там накосячил Алекс? Кстати, я же могу узнать. Я набираю его, но слышу лишь длинные гудки. Не берет трубку… Слинял, что ли? И выбросил телефон? Фиг знает, что у них там приключилось. Но, если они расстанутся, у меня будут проблемы. Когда твоя жена дружит с бывшей лучшего друга – жди неловких ситуаций, незапланированных разборок на общих встречах и прочих неприятностей. Ладно, посмотрим, что тут можно сделать. Я появляюсь на пороге гостиной.