– Тебе, наверное, было очень тяжело? В смысле, признаться семье и всё такое, – словно сквозь толщу воды, услышала я звонкий, весёлый голос Ханны. О чём она вообще говорит? И как же долго я витала в своих мыслях, что даже не заметила, как Нейт с голубоглазой девушкой пересели к нам за столик. Абрамсон внимательно разглядывал меня, видимо они подошли к нашему столику, когда друг заметили моё депрессивное состояние. Я прислушалась к разговору: – Совсем нет. Мои родители и братья очень понимающие. Думаю, мама догадалась ещё до того, как я сам осознал свою ориентацию, – улыбнувшись ответил Джесси. – Ты всегда был открытым геем? Не страшился последствий и осуждений? – удивлённо спросил Нейт. – Ничего не подумай, я не гомофоб, просто интересно. – Сколько себя помню, – кивнул помощник детектива. – Мой друг Ноа пережил подобное, – вступил в разговор Ник. – Его родители никак не могли завести ребёнка и решили усыновить. Взяли мальчика, а позже у них появился биологический ребёнок. Лэнг признался, что он гей только месяц назад. Ноа пытался встречаться с девушками, но ничего не выходило. Даже мы, его друзья были не в курсе. Мистер и миссис Лэнг отнеслись с пониманием, а вот младший брат до сих пор не может смириться. – Ты о Джейке, однокласснике моей сестры и Лекси? – тихо поинтересовался Абрамсон. – Верно, – ответил ему юноша, нежно проводя пальцами по моей спине, будто успокаивая. – Ноа было непросто, но, если есть хоть один человек, кто поймёт и поддержит, принять себя будет гораздо легче, думаю. Я уважаю людей вне зависимости от их сексуальных предпочтений, Риз например отличный детектив и совершенно неважно с кем он спит в свободное от работы время. Но, знаю многих, кто счёл бы иначе. Наверняка я бы удивилась и обязательно поддержала любимого в его рассуждениях, вступив в беседу, ведь абсолютно не имеет значения какой ориентации человек, особенно если это твой друг или близкий. Хуже от этого он не делается. И мне бы явно понравилось то, как Ник размышляет, не имея нелепых предрассудков. Только сейчас было совершенно не до этого. Мысли о крёстном, про убийство отца, и расследовании никак не отпускали, а только давили сильнее, заставляя вновь и вновь погружаться в мрачную думу. Ник заметил, почувствовал, что мне становится хуже. Он знал меня слишком хорошо, так как не знает никто другой, всегда читал словно открытую книгу. Потому молча поднялся с дивана, протянул руку, за которую я тотчас схватилась, помог встать, обхватил рукой за талию и попрощавшись с остальными вывел на улицу, усадив в свою «БМВ». И только оказавшись в знакомом автомобиле, наедине с самым родным человеком я заговорила: – Я должна полететь в Майами, Ник, как можно скорее. Билл завтра отправляется туда на некоторое время. Я обязана разобраться с ним, узнать правду и не собираюсь ждать ещё неизвестно сколько. Иначе сойду с ума. Несколько секунд мы буравили друг друга взглядами: я – полным решимости, он – преисполненным недовольством, пока Блэк не вздохнул тяжело, стукнув рукой по рулю, явно принимая решение: – Хорошо, Рид. Тогда летим вместе. Глава 57. Лекси Рид. Отправиться во Флориду в ближайшие дни нам не удалось, благо крёстный улетел туда на целую неделю, проверить как начинается строительство самых первых стен и проконтролировать снос старого здания, вместо которого будет построен наш новый офис. Естественно, свой визит я хранила в тайне, и всё же ждать, даже оставшийся день до первых апрельских выходных было тяжело. В школе не происходило совершенно ничего нового. Головы учеников занимали лишь мысли о выпускном и предстоящих экзаменах, даже Райли поутихла в последние дни. И почему во всех подростковых фильмах поголовно показывают, что выпускной класс – это так весело и беззаботно? Абсолютная ложь и дезинформация. Только некоторые, самые уверенные в своих способностях ученики нашей школы уже сдали экзамены в декабре или марте и могли выдохнуть спокойно, например Мариса и Фил. Кто-то будет сдавать их только в июне или августе, те кому нужно ещё больше времени на подготовку, как Эрику, или же они не планируют поступать в этом году как Сара. Я же зарегистрировалась на май вместе с Тессой, как и планировала. После долгих раздумий для себя выбрала «SAT», ведь именно в нём давалось больше времени на ответы, предоставлялась памятка по математическим формулам, почти не было заданий на графики тригонометрических функций и логарифмы. Единственным существенным минусом являлся подраздел математического экзамена, в котором двадцать задач нельзя было решать с калькулятором, а также большой упор на математический анализ. Математику я знала плохо, и всё же на мой взгляд набрать мало баллов только в ней было не так страшно, как завалить все естественные науки с их графиками и гипотезами. Тесса конечно же будет сдавать «ACT», в котором целый раздел посвящён естественнонаучным дисциплинами, в «SAT» же им уделяется только несколько заданий. А ещё мне было необходимо сдать два отдельных, предметных «SAT», Абрамсон и вовсе три. Потому времени на что-то ещё совершенно не оставалось, благо Ник жил со мной в одном доме, и мы могли постоянно видеться. Уже три дня в нашей гостевой спальне жила Сара Дойл. Её тётушка конечно же узнала про беременность одноклассницы, ведь врач осматривающая блондинку, как и обещала, сообщила их семейному врачу, а он в свою очередь опекуну. Женщина не просто разозлилась, она потребовала Дойл избавиться от ребёнка, и Сара в страхе новых побоев сбежала из дома. Одноклассница постеснялась снова попроситься к семье своего парня ведь, по её словам, они и так взяли все медицинские расходы на себя. Потому она пришла ко мне. – Ты уже узнала пол ребёнка? – спросила я у кареглазой девушки, доставая из коробки кусочек, только что привезённой курьером грибной пиццы. – Нет, рано ещё, – Сара улыбнулась, положив руки на немного округлившийся живот. – Всего восемнадцатая неделя, врач говорит, что лучше всего смотреть после двадцать третьей. – А ты хотела бы мальчика или девочку? – Если начистоту, то я не знаю. Мальчику, наверное, проще было бы выжить в нашем мире, а девочке… Ей придётся сложней. – Девочка тоже может быть очень сильной, Сара. Не списывай свою кроху со счетов раньше времени, – ободряюще подмигнула я. – Тем более у неё будет самая замечательная мама на свете. С твоей поддержкой и любовью она добьётся всего чего только захочет – Ты правда веришь в меня? – на долю мгновения мне показалось, что я увидела удивление в её глазах, но девушка тотчас оградилась, закрывая лицо руками. – Даже я пока не верю в себя. Никак не могу привыкнуть к новому статусу. Малыш только недавно начал шевелиться, а мне стало ещё страшнее. – Думаю, все через это проходят, – задумчиво ответила я, вспоминая записи в дневнике матери. – Но у тебя всегда есть я, а у твоего ребёнка ты и его отец. Ты справишься. – Я… Спасибо, Лекси. Её голова печально опущена вниз, и светлые волосы скрывают половину лица. Она вела себя так странно в последнее время, но я старалась не предавать этому особого значения, всё-таки на плечи одноклассницы легло столь многое. – Я обещала Тессе позаниматься с ней в библиотеке, а потом хотела поужинать с Ником в городе, поедешь со мной? – подозрительно прищурившись, поинтересовалась я, укладывая остатки пиццы в контейнер и ставя его в холодильник. – Если не хочешь, то оставайся дома. – Я бы лучше поспала. В последнее время постоянно ощущаю себя невероятно сонной. – Тогда, отдыхай. *** Алое зарево тотчас заслепило глаза, и я невольно поднесла руку к лицу, прикрывая его, слегка морщась от такого яркого света. Закатное солнце плавно заходило за горизонт, скрываясь за невесомыми облаками, обрамлённых персиковым цветом, я залюбовалась этим прекрасным видом, выйдя из дома. Отчего-то настроение было замечательным. Я заехала в пекарню, купила по чаю и веганские апельсиновые печенья, чтобы порадовать Тессу. Добралась до библиотеки и успешно позанимавшись в течение трёх часов, мы уселись с подругой на крыльце ожидая её брата. Нейт появился вовремя, но выглядел настолько понурым и обречённым, что заставил моё сердце жалобно сжаться изнутри. – Я попросил сестричку задержаться тут с тобой. Пришёл попрощаться, – тихо проговорил старший Абрамсон, присаживаясь рядом со мной. – В каком смысле попрощаться? – ошарашенно интересуюсь, переводя непонимающий взгляд с Нейта на Тессу. Блондинка лишь качает головой и тяжело вздохнув отворачивается. – Что происходит? – Лекси, – старший брат моей лучшей подруги аккуратно берёт меня за руку и невесомо сжимает холодными пальцами. – Через несколько часов я возвращаюсь в Нью-Йорк и больше не вернусь в Монтану. По крайней мере в ближайшие годы. – Почему? – Мой отец отказался от меня, – проговорил светловолосый юноша таким будничным тоном, словно сообщал о покупке хлеба на завтрак. – Сказал, что я ему больше не сын. Старший Абрамсон грустно улыбнулся, а Тесса тотчас всхлипнула, утыкаясь брату в плечо. – Не плачь, сестрёнка. Тебя я никогда не оставлю, – Нейт обнимает блондинку и целует в лоб. Поворачивается ко мне. – После того разговора, Лекси, в баре, я наконец-то смог принять себя. Долгие годы боялся признаться в этом даже себе самому. Множество раз пытался встречаться с девушками, бежал из отношений оправдываясь тем, что просто не создан для них. И только тот разговор с Ризом и история друга Блэка помогли мне открыть глаза на правду и перестать бояться. – Ты гей? – я изумленно приподняла брови. – Прости мне моё удивление, просто это так неожиданно. – Хотел бы я сообщить в более приятной обстановке, но зато наконец-то могу спокойно сказать об этом. Пускай и при таких обстоятельствах. Жаль, что никто кроме Тессы и бабушки в нашей семье не захотел принять меня таким какой я есть на самом деле. – Они успокоятся, я уверена. Просто дай папе с мамой время, – тихо и как-то бесцветно произнесла блондинка. – Иногда родители могут удивить, – кивнула я, соглашаясь с подругой. – А если нет, то у тебя всегда есть мы. Но, Нейт… Как же Ханна? – Ханна восхитительная девушка. Мудрая и понимающая. Будь я в итоге натуралом, то ни за что не отпустил бы её. Мне правда жаль, что пришлось так некрасиво поступить с ней. Поэтому я прошу тебя, Лекси, поддержи её. Уверен, как бы Ханна не храбрилась, ей наверняка нелегко, – то ли с оправданием, то ли с сожалением сказал он, всматриваясь вдаль. – Отец до последнего думал, что мы с тобой встречаемся, и я благодарен за это время, данное мне на осознание себя. Время, когда я жил без давления родителей. Я больше не могу сдерживать слёзы, всхлипываю и порывисто обнимаю друга, возможно последний раз. – Не плачь, Лекси, – Нейт улыбается, но несмотря на его улыбку, я замечаю и в его глазах застывшие слёзы. – Если поступишь в Колумбийский, сможем видеться хоть каждый день. – Даже если так, я всё равно буду скучать. Вы с Тессой давно стали для меня родными. – Знаешь, мне раньше совершенно не нравился твой Блэк. Ты всегда была моей второй сестрой и теперь я могу быть спокоен, он надёжный мужчина. Я рад, что рядом с тобой такой человек. Досадно, что моя сестра, – зеленоглазый блондин выразительно взглянул на младшую Абрамсон и продолжил: – Не борется за то, что ей ценно как ты. Каждый из нас троих понял, что Нейт намекает на Макса и нежелание Тессы разбираться в своих не сложившихся отношениях. За что блондин тотчас получил гневный взгляд от сестры, обещающий тому большие проблемы. Настало время прощаться, и ещё раз обняв своего друга, такого родного и любимого, распрощавшись с подругой я села в свой автомобиль и собиралась отправиться на встречу с Блэком. Только он смог бы поднять вмиг упавшее настроение. Но, Ник задерживался и мне пришлось вернуться домой. *** Подъехав к зданию, я удивилась тому, что свет в доме не горел. Неужели Дойл проспала всё это время? Или же с девушкой что-то случилось? Душу сковывает паршивое предчувствие, оно разливается по телу, когда я толкаю тяжёлую дверь и переступаю порог своего жилища. Поспешно миную прихожую и направляюсь к лестнице, дабы подняться на второй этаж в гостевую спальню, но останавливаюсь полпути. Различаю звук, напоминающий упавшую с полки на пол книгу, разрывающий тишину и острожные, робкие шаги. Понимаю, что шум доносится с первого этажа, разворачиваюсь и спускаюсь обратно, тотчас улавливаю в полумраке Сару Дойл, спешно выходящую из кабинета Дейва. Она замечает меня. В глазах девушки редкое сочетание панического ужаса из-за содеянного, и странная радость оттого, что я поймала её. Одноклассница словно вздыхает от облегчения, потрескавшимися губами шепчет: «Прости», и пытается выскользнуть во всё ещё приоткрытую входную дверь. – Стой! – кричу я, и подрываюсь с места, резко хватая Дойл за рукав кофты. Кареглазая оборачивается, подмечая взгляд, охваченный горечью. Она пытается вырвать руку, но тщетно. Я гораздо сильней, хоть и стараюсь не причинять девушке в положении боль.