Я нашла в ручье неглубокое местечко с галечным дном и торопливо стянула через голову платье и фартук, стараясь не дышать. За исключением гангренозных конечностей и полуразложившихся трупов, ничто не пахнет более омерзительно, чем свиное дерьмо. Ничто. Все еще задерживая дыхание, я свернула испачканную одежду и бросила в воду. Затем подобрала на берегу два больших камня, скинула туфли и шагнула следом. Платье начало разворачиваться, колыхаясь над галечным дном, словно огромный синий скат. Я бросила на него камень, а вторым придавила холщовый фартук, расправив его голыми ступнями. Решив проблему, я зашла по щиколотку в холодный стремительный поток и с облегчением вздохнула. Вообще-то я далека от животноводства — Джейми и дети не в счет, — однако всем нам порой приходится быть ветеринарами. Я навещала юного Элмо Кэрнса, чтобы проверить, как срастается сломанная рука, когда его столь же юная и глубоко беременная свинья вдруг решила опороситься, но что-то явно пошло не так. Бедная хавронья распростерлась на полу у ног Элмо, а ее огромный живот ходил ходуном. Взволнованный хозяин пояснил, что она для него «вроде домашней любимицы». Поскольку Элмо из-за сломанной руки временно лишился трудоспособности, мне пришлось самой сделать все необходимое. И хотя результат был более чем удовлетворительным — стопроцентная выживаемость, восемь здоровых поросят, шесть из которых женского пола (одного Элмо обещал подарить мне, «если мамаша их всех не сожрет»), — я не собиралась тащиться до самого дома, измазанная продуктами свиной жизнедеятельности. День выдался жаркий, застывшее в полном безветрии марево предвещало грозу, а поднимающаяся от воды прохлада приятно освежала разгоряченное от ходьбы тело. Решив, что без корсета мне станет еще приятнее, я собралась было снять и его, как вдруг услышала за спиной громкое покашливание. — Иисус твою Рузвельт Христос! — выругалась я, сдернув корсет, и резко обернулась. — Кто вы, черт побери, такие? Их было двое: из «благородных», судя по одеянию. Конечно, не мне судить о подобающем внешнем виде, но выглядели незнакомцы довольно нелепо: из шелковых чулков торчали лисьи хвосты, в застежки туфель набилась грязь, вся одежда — в сосновой смоле. У одного на сюртуке красовалась огромная прореха, сквозь которую желтела шелковая подкладка. Приоткрыв рты, они оглядели меня с (взлохмаченной) головы до (босых) ног, задержав взор на едва прикрытой груди — влажный муслин нижней рубашки прилип к телу, а соски затвердели от прохладного воздуха. Воистину неподобающее зрелище. Я осторожно отлепила ткань от кожи, надеясь, что они перестанут так пялиться. Тот, что с дырой в сюртуке, опомнился первым и вежливо кивнул. Взгляд его светился осторожным любопытством. — Меня зовут Адам Грейнджер, а это… — кивнул на более молодого спутника, — мой племянник, мистер Никодимус Партленд. Не подскажете ли, милейшая, как нам проехать к дому капитана Каннингема? — Конечно, — ответила я, поборов инстинктивное желание пригладить волосы. Затем махнула рукой в сторону северо-востока. — Вам туда. Однако до его дома еще добрых три мили. Боюсь, вы не успеете до грозы. Им стоило прислушаться к моим опасениям: растущие вдоль ручья ивы зашелестели от внезапного порыва ветра, а небо на западе почернело от туч. Буря пока бушевала где-то далеко в горах, но очень скоро дойдет и до нас. Соблюдая законы гостеприимства (хотя по большей части из любопытства), я подобрала мокрую одежду и вышла на берег. — Вам лучше остановиться у нас и переждать бурю, — предложила я мистеру Грейнджеру, выжимая платье и сворачивая его в узел. — Дом совсем рядом. Как только погода наладится, кто-нибудь из мальчишек проводит вас к капитану Каннингему; его хижина стоит на отшибе. Переглянувшись, оба посмотрели на темнеющее небо, разом кивнули и приготовились следовать за мной. Мне не понравилось, каким взглядом мистер Партленд окинул мою грудь; чтобы не доставлять ему удовольствия пожирать глазами мои ягодицы, я пропустила путников вперед. Затем сунула мокрые ноги в туфли и пошла следом, так и не обсохнув. Мистеру Грейнджеру было на вид около пятидесяти, а Партленду — лет тридцать пять. Оба отличались стройностью, а Никодимус Партленд — высокий и мускулистый — имел к тому же неприятную манеру смотреть как бы сквозь собеседника. Он беспрестанно оглядывался через плечо, словно желая убедиться, что я никуда не исчезла. Не прошло и двадцати минут, как мы добрались до дома. В воздухе уже пахло озоном, а в отдалении слышались грозовые раскаты. — Джентльмены, добро пожаловать в Новый дом! — сказала я, кивнув на входную дверь. На пороге появился Джейми с котом Адсо, который соскочил с рук хозяина и шмыгнул мимо меня. За ним с радостным лаем ринулась Блубелл. Увидев чужаков, она встала как вкопанная и, ощетинившись, зарычала. Джейми сошел с веранды и схватил гончую за загривок. — Тихо, девочка, — сказал он ей и, легонько встряхнув, отпустил. — Прошу прощения, джентльмены. Столкнувшись с неожиданной угрозой, Партленд отпрянул и прижал руку к карману, в котором, по-видимому, лежал пистолет. Он не сводил глаз с собаки, даже когда по просьбе Джейми вышла Фанни и увела Блубелл в дом. Однако мистеру Грейнджеру было плевать на собак. Он во все глаза смотрел на Джейми. Заметив его пристальный взгляд, тот с легким поклоном протянул руку. — Джеймс Фрэзер к вашим услугам, сэр. — Я… То есть… — Тряхнув головой, мистер Грейнджер сжал его ладонь. — Мистер Адам Грейнджер, сэр. Неужели тот самый генерал Фрэзер? — Был им когда-то, — коротко ответил Джейми. — А вы, сэр?.. — Он повернулся к Партленду, который оценивающе его разглядывал, словно коня на ярмарке. — Никодимус Партленд, сэр, ваш покорный слуга, — с улыбкой ответил гость. Однако по тону было ясно, что покорности от него ждать не стоит. Как и уважения. — Ваша… кхм… женщина, — спохватился вдруг мистер Грейнджер, вспомнив о моем присутствии, — любезно предложила переждать грозу здесь. Если, конечно, мы вас не стесним. — Вовсе нет. — Джейми оглядел меня, и его губы дрогнули в легкой усмешке. — Сэр, разрешите представить мою жену — миссис Фрэзер. * * * Фанни вновь вышла на порог — посмотреть, кого облаяла Блубелл. Следом появилась Брианна. Когда с представлениями было покончено, Джейми пригласил путников в дом, многозначительно посмотрев на Бри. Та послушно кивнула. — Моя дочь проводит вас, джентльмены. Я скоро к вам присоединюсь. Дождавшись, пока они зайдут в дом, Джейми повернулся ко мне. — Саксоночка, где тебя черти носили? — прошипел он. — Помогала свинье опороситься, — коротко бросила я и в доказательство вручила ему свернутую в узел мокрую одежду, от которой до сих пор разило свиными экскрементами. Эту вонь ни с чем не спутаешь. — Господи, — поморщился Джейми, держа сверток на расстоянии вытянутой руки. — Фрэнсис, детка, унеси это, пожалуйста! Может, стоить замочить? Или лучше сжечь? — спросил он, поворачиваясь ко мне. — Замочи одежду в холодной воде с жидким мылом и уксусом, — распорядилась я. — А потом мы ее прокипятим. И спасибо, Фанни! Девочка кивнула и забрала сверток, наморщив нос. — Кто эти люди? — Джейми кивнул подбородком на дверь, за которой скрылись Партленд и Грейнджер. — И какого дьявола ты разгуливаешь перед незнакомцами в исподнем? — Я как раз стирала платье в ручье, когда они появились. — Подозрительность мужа начинала меня раздражать. — Я не приглашала их ко мне присоединиться. — Знаю. Не сердись. — Сделав глубокий вдох, он немного успокоился. — Просто мне не понравилось, как на тебя смотрит тот, что помоложе. — Мне тоже. А насчет того, кто они… В этот момент мимо шла Фанни, направляясь вместе с Блубелл в сторону бокового двора, где стояло корыто для стирки. — Который молодой — офицер, — уверенно заявила девочка. — Они всегда думают, что им все дозволено. Я озадаченно уставилась ей вслед. — Эти двое не похожи на военных, — пожала я плечами. — Между прочим, старший назвал меня «милейшая». Возможно, они приняли меня за твою домработницу. — Мою кого?.. — В его голосе звучало оскорбленное удивление. — Ну, так называют прислугу, убирающую в доме, — пояснила я, осознав, что в восемнадцатом веке это слово еще не использовалось и Джейми мог превратно его истолковать. — В общем, они сказали, что ищут капитана Каннингема. А поскольку приближалась гроза… Она и впрямь приближалась. Ветер пригибал к земле траву и раскачивал кроны деревьев; лес ходил ходуном, почти все небо заволокло огромными черными тучами, в которых угрожающе поблескивали молнии. Из дома вышла Брианна, протягивая мне полотенце. — Па, я провела их в твой кабинет. Правильно? — Спасибо, дочка. — Постой, Бри, — спохватилась я, выглядывая из полотенца. — Может, вы с Фанни спуститесь в погреб и принесете немного овощей? И чего-нибудь еще… Например, сладкого — варенья или изюма. Кем бы они ни были, придется их накормить. — Конечно, — кивнула она. — Вы не знаете, кто эти люди? — Тот, что помоложе, — офицер. Так считает Фанни, — сказал Джейми. — В общем, посмотрим. Идем, саксоночка. — Он приобнял меня за талию, чтобы сопроводить внутрь. — Тебе нужно обсохнуть. — И одеться. — Да, и это тоже. * * * Погреб находился на другой стороне большой поляны, хотя и не очень далеко от коптильни. Открытое пространство — без деревьев и построек — совершенно не защищало от ветра. Он яростно подталкивал их в спину, надувая юбки, и даже сорвал с Фанни чепец. Брианна успела вовремя подхватить проносящийся мимо муслин. Распущенные волосы, разметавшись, лезли в лицо и в глаза — как и у Фанни, так что обе почти ничего не видели. Переглянувшись, они невольно рассмеялись. А когда первые капли дождя упали на землю, с визгом побежали к погребу, чтобы поскорее оказаться в укрытии. Погреб был вырыт в склоне холма, грубую деревянную дверь по обеим сторонам обрамляли уложенные друг на друга камни. Дверь заклинило, однако Бри распахнула ее могучим рывком, и они ввалились внутрь — немного подмокшие, но спасенные от хлещущих снаружи потоков. — Держи. — Все еще задыхаясь от быстрого бега, Бри протянула Фанни чепец. — Хотя от дождя он вряд ли защитит.