Слава богу, «зеленая куртка» был по-прежнему в своих мыслях и не обратил внимания на звук. К тому же в это время фоном звучало объявление о прибытии скорого поезда на восьмой путь. Наконец парень решился. Быстро открыл ячейку, выхватил сумку и двинулся уверенным шагом прочь, не оглядываясь. Мы с Егором выбрались из своего укрытия. – Кто ж, идя на такое дело, оставляет включенным телефон? – проворчал Корней. – Да это дедушка… Научила его пользоваться ватсапом на свою голову. Теперь он меня каждый день с каким-нибудь праздником поздравляет. Но обычно он присылает сообщения с утра, – в свое оправдание сказала я. – Часиков в семь. Это сегодня что-то припозднился… – И с чем поздравил? Международным днем полотенца? – Вообще-то с Днем нытика, – озадаченно произнесла я, перечитав сообщение. Между тем мы уже вышли следом за парнем в оживленный зал ожидания и легко слились с толпой. Теперь мы не так бросались в глаза, и можно было выдохнуть с облегчением. Забавно, что проследить за «зеленым» мы решили не сговариваясь. Навстречу нам спешили люди с чемоданами. Все куда-то ехали на Новый год. Толкались, громко говорили, смеялись… В какой-то момент я упустила из виду «зеленую куртку», но, проследив за внимательным взглядом Егора, все-таки увидела знакомую макушку и прибавила шаг. На улице до сих пор плясала снежная вьюга, поэтому, выйдя из здания вокзала, я укуталась посильнее. «Зеленая куртка» брел по шумному проспекту, никого не замечая. Кажется, теперь он не волновался, будто нес в сумке не выкуп за человека, а нарезной батон. Глядя под ноги и жмурясь от колючих снежинок, я едва поспевала за Егором. В какой-то момент подняла голову и поняла, что парень куда-то пропал. – Где он? – захлопала я глазами. – Сел в тачку, – ответил Егор. Я оглянулась. У обочины стоял припаркованный «Форд». Водителя отсюда разглядеть не удалось. – Ты наивно предполагал, что он доведет нас до своего дома? – ехидно спросила я. Ехидство во мне проснулось, скорее, от разочарования. – Я? Ты сама за ним поперлась, – рассердился Егор. Машина тронулась с места и поехала в нашу сторону. Егор вдруг развернул меня к себе, притянул за талию и уткнулся носом в мою шею. Я понимала, что сделал он это лишь для того, чтобы мы остались незамеченными, однако ноги вдруг предательски ослабли. Автомобиль уехал, а сердце продолжало взволнованно колотиться. Я оглянулась и увидела на другой стороне улицы Лукошкина. Он, конечно, тоже заметил нас. Сквозь падающий снег я смогла разглядеть, как Лукошкин сердито провел ладонью по горлу, а затем быстро сел в тонированную машину. Тачка тронулась за «Фордом», а мы с Егором остались на месте и не сразу разомкнули объятия. – Мой трамвай! – почему-то слишком громко выкрикнула я, разглядев в снежной кутерьме приближающиеся горящие фары. – Позвони мне, когда Вадим объявится, – попросил Егор. – Угу… – пробормотала я. После сегодняшнего дня все было как в тумане. Я вбежала в переполненный трамвай и встала на подножку. Двери за мной с шумом закрылись. Я посмотрела в окно: Егор стоял под снегом и провожал меня взглядом. Вот все и закончилось. Теперь Вадима отпустят, и продолжится наша прежняя жизнь. Но чувство непонятной грусти не покидало меня. * * * Вадим так и не объявился. Я не сводила взгляда с телефона, но все тщетно. Домашние почувствовали мою нервозность и с расспросами не лезли. Почему Вадим не звонит? Где он? Мы ведь отдали нужную сумму, выполнили все условия… Может, это как-то связано с Лукошкиным? Несмотря на поздний час, я все-таки позвонила Егору в надежде прояснить ситуацию, но он тоже не взял трубку. Спать я легла в растрепанных чувствах. Снились мне странные блеклые сны, которые я не смогла бы пересказать. От таких всегда остается неприятный осадок. Кажется, уснуть удалось только под утро, потому что я провалилась в такой глубокий сон, что не услышала звонка будильника. За завтраком нервничала, так как страшно опаздывала в школу, хотя у нас по расписанию только классный час, где подведут итоги полугодия. Пропущенных звонков и непрочитанных сообщений не было. – Зря я тебе разрешила работать, – покачала головой мама. – Ты клятвенно обещала, что это никак не скажется на учебе. А в итоге домой возвращаешься поздно, огрызаешься… – Но хотя бы деньжат подзаработала, – возразил практичный дед. Я промолчала, что все заработанные деньги уже спустила на то, чтобы спасти своего принца на белом коне. Завтрак продолжился в напряженной тишине. Мама воспитывала меня редко, можно и потерпеть. К тому же ругала, по ее мнению, только за дело, а не из-за плохого настроения, как это часто случается у взрослых, когда они срываются на своих детей. – Это я еще не посмотрела, какие у тебя оценки, – снова подала голос мама. – Ты ведь знаешь, что хорошие, – пожала я плечами. – Знаю, – вздохнула мама, – горе ты мое луковое. Училась я хорошо. Не отличница, но и троек не было. Учеба давалась мне легко, хотя я не прилагала огромных усилий. Просто умела списывать. А еще у меня отличная зрительная память – стоит два раза прочитать параграф, и могу его сносно пересказать на твердую четверку. Этой моей особенности всего завидовала Настя. Ей в театральном приходилось заучивать огромные куски текста, поэтому я и подумывала поступать в ее институт. Мама меня поддерживала. Новогодняя подработка была отличной возможностью попробовать себя в актерстве. Что и говорить, но в роли Медведя я чувствовала себя органично. Хотя, конечно, рассчитывала сыграть когда-нибудь и Снежную принцессу. Мама прекратила меня воспитывать, задумавшись о чем-то, и едва не насыпала соль в кофе. Я внимательно наблюдала за ее рассеянными действиями. – Мам, это соль, – наконец произнесла я. Мама спохватилась и рассмеялась. – Чего это я? – Действительно, – рассмеялась и я. – У тебя сегодня свидание? – В театр идем, – охотно отозвалась мама, – на «Щелкунчика». – Это ты из-за «Щелкунчика» в облаках витаешь? Мама смущенно опустила глаза, а я снова расхохоталась. Что ж, Роман, сам того не ведая, разрядил нравоучительную обстановку в нашей семье. За что заслужил от меня несколько виртуальных очков. Интересно, как мне его называть, если они с мамой поженятся? Отчимом? Папочкой номер два? Просто на «вы»? Обожаю себя за такую дальновидность! Люди всего лишь в театр идут, а я, как обычно, уже нафантазировала себе. Заболтавшись с мамой, я перестала следить за временем. Лифт в нашем подъезде так и не работал, поэтому пришлось спускаться по лестнице. Когда я вышла во двор, первым делом меня ослепил выпавший вчера снег. Щурясь на солнце, я не сразу обратила внимание на Егора и Вадима, которые поджидали меня у соседнего подъезда. Я сорвалась с места и понеслась к ним навстречу. Вадим тут же подхватил меня на руки и закружил. – Ну здравствуй, котенок! – проговорил он негромко мне на ухо и поцеловал в щеку. Я обняла Вадима, прислушиваясь при этом к своим ощущениям. Я была рада. Просто рада, что все страшное позади и Вадим передо мной, жив и здоров. Все-таки я знатно переволновалась из-за этой ситуации. Не каждый день твоего знакомого похищают, а с тебя требуют выкуп. – Откуда ты узнал, что мне ко второму уроку? – первое, о чем спросила я. Вадим держал мое лицо в своих ладонях и внимательно разглядывал, словно мы не виделись несколько лет, а не дней, и теперь он меня не узнавал. Рубцов снова заключил меня в объятия и, не отпуская, проговорил: – Корней откуда-то узнал твое расписание… Я, обнимая в ответ Вадима, посмотрела на Егора. Тот стоял чуть поодаль и не сводил с меня взгляда. – Я вообще не знаю, как нашел бы твой дом, если б не Корней, – продолжил Вадим. – Провожал тебя всего один раз и, прикинь, забыл. Теперь мы все знали, при каких обстоятельствах меня провожал до дома Рубцов – на угнанной у бандитов машине. Но Вадима будто ничуть не смущало произошедшее. И вел он себя вполне обычно. Разве что я заметила у него рассеченную бровь. – Это они тебя, да? – обеспокоенно спросила я, дотронувшись до больного места. Вадим тут же перехватил мои пальцы. – Я тебе скоро все расскажу и деньги отдам, честное слово! Я смутилась. Не в деньгах дело, хотя большую часть суммы отдал Егор. – Но только немного позже, – виновато добавил Вадим, – сейчас я так устал… – Конечно! – кивнула я. А сама быстро взглянула на наши окна. До начала урока оставалось двадцать минут. – Тебя проводить до школы? – спросил Вадим. – Или завалимся в какую-нибудь кафешку? Я соскучился. Хотел немного времени провести с тобой. Вадим провел ладонью по моей щеке, и я смутилась. Рядом с нами по-прежнему стоял Егор, и почему-то я чувствовала себя неловко. – Втроем? – уточнила я. – Не, я пас. Не буду вам мешать, – усмехнулся Егор. Прогулять классный час было заманчиво. Но я уже договорилась с Лелей, что мы встретимся на крыльце. – Можно я в школу? – спросила я. – Конечно! Прости, что не позвонил вчера, малыш! Я вернулся только ближе к ночи. Корней тоже был не в курсе. – Вадим взял меня за руку и повел в сторону школы. Егор чуть приотстал. Я слышала, как скрипит снег под его ногами. С первого дня моего знакомства с парнями, еще в школьном сквере, Егор всегда был рядом, но я никогда не придавала этому значения. Могла ли я подумать когда-то, что он станет занимать мои мысли? Я быстро обернулась, но Егор смотрел себе под ноги. – Может, вечерком увидимся? И я все тебе расскажу. – Давай, конечно, – растерянно произнесла я. – Всю ночь не спал, – пожаловался Егор, – и на фоне стресса заработал жуткую мигрень. – Бедный! – покачала я головой. – Хотя стресса в последнее время нам всем хватило. – Прости, малыш, я себе никогда не прощу, что втянул тебя в это. Но мне правда не к кому было обратиться… Мне стало искренне жаль Вадима. Если единственный человек, на которого он мог положиться, – девчонка, с которой у него всего два свидания… Да это ужасно! – А пока мне нужно выспаться, – Вадим зевнул. – Они держали тебя взаперти? – все-таки спросила я, хотя Вадим явно не настроен разговаривать на эту тему. Но мне нужны хоть какие-то подробности. – Тома, не сейчас! – попросил Рубцов.