Проснулась поздно и мысленно поблагодарила человека, придумавшего каникулы. Выбравшись из постели, я с удивлением учуяла запах моих любимых вафель. Честно, думала, что после расставания мама так и не выберется из своей комнаты в ближайшие несколько дней и Новый год мы встретим в траурной обстановке. А она вдруг с утра взялась за готовку. Дед точно не стал бы печь вафли. Уж сколько раз пытался, но у него они никогда не получались. Я влезла в пушистые белые тапки и отправилась на кухню. Дедушка сидел за столом, а мама готовила, нарочито весело напевая себе под нос. Мы с дедом переглянулись и одновременно пожали плечами. Признаться, в такую ситуацию мы все попали впервые. Мама обернулась и просияла: – Доброе утро, Томила! Чисть зубы и за стол. Я тут нашла нашу вафельницу и напекла тебе любимых вафель. – Во сколько же ты проснулась? – спросила я, уставившись на полную тарелку. Если мама в принципе сегодня ложилась… – Часов в шесть, – ответила мама, – что-то не спалось. Что-то! Действительно, из-за чего бы? – К тому же завтра тридцать первое… Столько дел предстоит переделать и квартиру в порядок привести. А вам с дедушкой еще нужно елку купить. Я прислушивалась к маминому голосу. Удивительно, но в нем не было фальши. Будто она действительна озабочена только тем, чтобы успеть подготовиться к празднику. Зимнее солнце освещало кухню, небо было непривычно голубым, а за окном пролетал редкий пушистый снежок. Безмятежность. Я решила подыграть маме и сделать вид, будто вчера ничего не случилось. Умылась и пришла завтракать. За столом мы болтали на нейтральные темы. Долго обсуждали, чем займемся на каникулах. В начале января у нас намечено еще два выступления, а затем – долгожданная свобода! Мы с мамой договорились покататься на лыжах. Я услышала, как в моей комнате зазвонил телефон. Я кинулась к нему, решив, что это кто-то из девчонок. Увидев имя Вадима на экране, пришла в замешательство. Думала, третье свидание стало для нас последним. – Алло? – осторожно спросила я, словно боясь, что Рубцов снова сообщит о каком-нибудь похищении. – Томила? – отозвался Вадим довольным будничным голосом. – Доброе утро! Я тебя не разбудил, солнышко? Я даже поежилась. «Солнышко» – какая пошлость! – Нет, я даже уже позавтракала. – Отлично! Малыш, прости, что вчера пропал и даже не писал. Столько дел накопилось. А еще теперь думать, как вам бабки вернуть с Корнеем. Я по гроб жизни вам обязан. Я ничего не ответила. Только молча покосилась на опустевшую коробку из-под обуви. – Какие у тебя планы на день? – Будем с мамой уборку делать, готовиться к празднику, – сказала я. Вадим знал, что Новый год я отмечаю с семьей. – А вечером? Скажи, что не будешь занята, – взмолился Рубцов. – А что такое? – осторожно спросила я. Угонять тачки у мафии больше не хотелось. – Хотел позвать на предновогоднюю тусу. У меня есть «плюс один», и мне хотелось бы, чтобы им стала ты. Вадим проговорил это теплым голосом в ожидании, что я растаю, но я снова почувствовала только раздражение. Видеть незнакомые лица, которым нет до тебя дела, мне надоело. Как и нет до меня дела и Вадиму. Кажется, индивидуального свидания так и не предвидится. Да и нужно ли мне это вообще? Только я решила отказаться, как Вадим продолжил: – Это наша традиционная тусовка. Корней собирает всех на хате своей мамы – она улетает в Эмираты на праздники каждый год. Пойдем! Будет весело. Тогда я задумалась. Что ж, можно на пару часиков выбраться. Разумеется, я преследовала свои цели. – Если только ненадолго, – сказала я после некоторой паузы. И только хотела узнать, во сколько Вадим за мной зайдет, как он беспечно бросил: – Ок! Детка, ты супер. Тогда кину тебе адрес. Мы даже не попрощались толком. Манера общения Вадима выводила меня из себя. Весь день мы с мамой драили квартиру. Вычистили все – от антресолей до плинтусов. Мама бережно вымыла все люстры в квартире. Я понимала, что такую активную деятельность она развела, чтобы отвлечься и не думать о Романе. Ее телефон лежал в мастерской отключенным. Я боялась, что этому типу хватит наглости заявиться к нам домой и попросить прощения, но, видимо, мои угрозы его напугали. Пару раз в дверь звонили: сначала курьер, затем Лидия Аркадьевна заходила за солью. Мама при каждом звонке вздрагивала, а у меня от жалости сжималось сердце. Чтобы вечером сбежать на вечеринку, пришлось прибегнуть к обману. Наврала маме, что у нас намечается новогодний корпоратив. Мы с ребятами закажем пиццу и посидим у Насти. Я пообещала вернуться не поздно, как обычно, до десяти, и мама согласилась меня отпустить. В этот раз я решила принарядиться, но сделать это нужно было так, чтобы мама не догадалась, ради чего все затеяно. Наряжаться для Насти, Степы и Ирмы подозрительно. А мне хотелось произвести эффект не столько на Вадима, сколько… Так, об этом я даже думать боялась! Как Егор отнесется к тому, что я заявлюсь в гости? Надеюсь, не выставит за порог. Я часто мысленно возвращалась к тому дню, когда мы сидели у Егора и говорили по душам. И нашу последнюю переписку прокручивала в голове много раз. Что ж, если он не захочет меня видеть, я хотя бы успею взглянуть на него одним глазком. Тоска по Егору прочно поселилась в моем сердце. Перебрав вешалки с нарядами, я остановила свой выбор на классике – маленьком черном платье. Мама мой выбор одобрила и даже помогла с укладкой. Кто еще поймет и поможет усмирить непослушные волосы, если не обладательница такой же шевелюры? Мы потратили немало времени, но все-таки выпрямили кудри. В такие редкие дни даже я саму себя редко узнавала в зеркале. Для такого случая решила потратить часть заработанных на корпоративе денег и отправиться на такси. Думала, что мы с Вадимом пересечемся хотя бы рядом с домом матери Егора, но Рубцов, как обычно, игнорировал меня и не брал трубку, чем еще сильнее злил. Я остановилась у доходного дома с нарядным фасадом. Значит, в таком красивом месте прошло детство Егора Корниенко. Почему-то от этих мыслей стало тепло. Парадная была просторной, с лепной отделкой. Мне казалось, что я попала в настоящий дворец и поднимаюсь по широкой лестнице на новогодний бал, где все в золотых масках, а дамы в платьях с кринолином. Эти фантазии вызвали во мне тихий восторг. Когда Егор открыл дверь, все у меня внутри затрепыхалось от волнения. – Привет, – первым поздоровался Корней. Из комнаты доносилась ритмичная музыка. – Привет! – ответила я нарочито громко и весело. Лицо Егора не назовешь особо довольным – практически такое, как в тот день, когда Вадим повез меня в больницу, а Корней ворчал, что я навязалась. Сегодня он тоже явно не рад меня видеть. Тогда я поспешно произнесла: – Я «плюс один» Вадима. – Ну да, конечно, – кивнул Егор, не предлагая мне пройти. – А он уже здесь? – Нет, еще не пришел, – ответил Егор, разглядывая меня слишком пристально. Я подумала, что дело, должно быть, в непривычной прическе. – Я так и буду стоять на пороге? – наконец не выдержала я. – Что ты так пялишься на меня? – Нравишься ты мне, – усмехнулся Егор, – залюбовался. Ладно, проходи, «плюс один Вадима». Он скоро должен подойти. Егор помог мне раздеться и провел в комнату, где уже толпились незнакомые ребята. Быстро меня всем представил – я только успевала кивать в знак приветствия, а затем устроил небольшую экскурсию по квартире. Она была просто роскошной: четырехкомнатная, с двумя санузлами и классным дизайнерским ремонтом. На одной из стен я заметила старую семейную фотографию – маленький Егор с родителями. Несмотря на развод, у нас дома в рамке тоже стояла подобная фотография. Егор вежливо предложил мне напитки, а затем куда-то исчез. Он явно избегал меня, и это страшно расстраивало. Вадим пришел только спустя полчаса еще с несколькими парнями и девушками. Подошел ко мне, по-свойски обнял за талию и притянул к себе. Я тут же демонстративно отстранилась. Вадима это, кажется, ничуть не смутило. К нам подошел Егор, и парни пожали друг другу руки. – Развлекаетесь? – кивнул на меня Вадим, будто я не стояла рядом. – Ну эта особа сама отлично справляется с развлечениями, – ответил Егор. Наверное, имел в виду мою работу массовиком-затейником. – А ты чего такой хмурый? – удивился Вадим, будто обычно Егор светился от счастья. – Отец звонил. Поссорился со своей Жанной и хочет тоже заехать. Вадим присвистнул, а затем просиял: – О-о-о! Старая гвардия подтянется. Ништяк! Я делала вид, что пью свой сок и не прислушиваюсь к их разговору. Интересно! Увижу вживую еще одного человека из телика. Занесло же меня под конец года в звездную тусовку… * * * Вечеринка была в самом разгаре. Музыка, смех и громкие голоса смешались в один гул. Все пили и веселились. Егор время от времени посматривал в мою сторону, но не подходил. Напряжение между нами не спадало. Вадим то уходил, то приходил. Приносил мне коктейли и закуски, приглашал на танец, пытался отвлечь разговорами. Я без энтузиазма поддерживала беседу, один раз мы покружились в танце. Я пыталась не терять Егора из поля зрения. Когда пришел Корниенко-старший, фокус внимания переключился на него. Я поняла, что означает выражение «бешеная харизма». Отец Корнея не выходил из привычного амплуа героя-любовника. Я заметила, какими взглядами на него смотрят девушки и как сильно это раздражает Егора. Чем больше Корниенко-старший собирал вокруг себя народу, тем чаще Егор пил коктейли – один за другим. Казалось, он никого не замечал вокруг, все его внимание занимал только отец. Когда ко мне снова подошел Вадим, я указала ему на Егора: – Может, подойдешь и скажешь, чтобы он притормозил? – Притормозил? – не понял меня Вадим. – Для чего? Томила, расслабься! Человек отдыхает! Веселье, праздник, Новый год… Ты, кстати, сегодня классно выглядишь. Намного лучше, чем вчера. – Это такой себе комплимент, – сказала я, не сводя взгляда с Егора. – А у них всегда такие натянутые отношения? – Корней батю ненавидит, – доверительно сообщил мне Вадим. – Его отец начал изменять матери, когда Егор еще в утробе был. А как батя на Жанке женился, Корней вообще взбесился. – Понятно, – вздохнула я. Вадим обнял меня за плечи. – Может, еще потанцуем? – предложил он. Я снова отстранилась.