— Куда? — не понял сыщик. — С тобой хочет поговорить генерал. Понятно было, что для Вадима существует только один настоящий генерал. — Если только недолго, у меня дела. Сыщик спустился за Вадимом к выходу из особнячка. Постовой на входе козырнул им. Одному Крюкову такую честь не оказывали. Видно, Вадим и впрямь полковник. Вадим предложил оперу сесть в его джип. Врубив сирену и мигалку, он понесся по улицам, не придерживаясь правил уличного движения. Крюков и сам предпочитал свободный стиль езды, но все же не до такой степени. Они домчались буквально за пять минут. Ставка генерала Орлова располагалась в самом центре столицы, неподалеку от магазина «Детский мир» в невзрачном двухэтажном домишке, похожем на барак. Рядом с дверью висела табличка с надписью: «Движение «Отчизна». Сразу за дверью оказался тамбур. Опер не сразу понял, куда дальше идти. Оказалось, что дверь во внутреннее помещение находится справа, чуть ли не за плечом. Крюков догадался, что это сделано из фортификационных соображений. Ворвавшийся в тамбур противник вынужден был бы развернуться вправо-назад, что крайне неудобно, и наилучшим образом попадал под огонь охраны. В дверях их остановил охранник. Крюков не сомневался, что тот хорошо знает Вадима. Тем не менее, бдительный страж внимательнейшим образом изучил документы Вадима, затем уставился в разовый пропуск, выписанный на Крюкова, и так же тщательно сверил его со служебным удостоверением опера. Что и говорить, служба здесь была поставлена серьезно. Крюков проследовал за Вадимом по лестнице на второй этаж. Кабинет генерала не отличался ни роскошью, ни размерами. Стол, несколько стульев, на столе компьютер и стопка бланков движения. Ни агитационных плакатов, ни партийной символики. Крюков удивился и прямо с порога спросил об этом. Генерал поглядел на него и усмехнулся. — У нас все игры в компьютере, а в жизни мы серьезными делами занимаемся. И агитировать никого не приходится. Те, кто к нам приходит, уже сагитированные. Жизнью. И без перехода спросил: — Как там Минаев? Сыщик несколько обескуражено ответил: — Спасибо. Вашими молитвами жив пока. Так зачем звали? Генерал-лейтенант Федор Иванович Орлов внешне напомнил Крюкову генерала из рекламы мыльной пены. А, может быть, там рекламировали прокладки для армейских сапог? Тот генерал все брился, брился, а потом давай орать: «Штурмовики, на взлет!» — Звал по делу, капитан. Мы тут за тобой понаблюдали немного. Ничего, что на ты? — А что, нормально. Валяй! — махнул рукой опер. Вадим от такого нахальства чуть со стула не упал, но генералу это понравилось. Он рассмеялся. — Сработаемся! А наблюдали мы за тобой не просто так. Мы знаем, что в «Отделе расизма» работает враг. Настоящий оборотень. Не чучело из ужастика и не пугало из милицейской сводки. Вот мы сначала на тебя и подумали. — А почему сразу на меня? — обиделся сыщик. — Я же там не один корячусь. Или по принципу чукча — шибко умный? Генерал снова переглянулся с Вадимом. Немного смущенно. — В принципе, да. Очень уж ты непонятным показался. Вот мы и решили, что это у тебя следствие двойной жизни. И ошиблись, говорю с радостью, потому что ты мне понравился. Крюков развел руками. — Извините, не хочется вас обижать, но я по мужикам не очень… Я как-то с женщинами… Вадим сидел как на иголках. Такая манера беседы была ему явно непривычна. Но Крюков с генералом, судя по всему, нашли общий язык. — Так вот, капитан, — отсмеявшись, вернулся к главной теме Орлов, — пригласили мы тебя для откровенного разговора. Скажи для начала, что ты думаешь о нашей жизни? Крюков пожал плечами. — А что о ней думать? Нормальная жизнь. Корабль медленно, но уверенно тонет, музыка играет, пассажиры танцуют. Команда потихоньку сваливает на спасательных шлюпках, прихватив вещички пассажиров. Им-то они все равно уже не понадобятся. Генерал посмотрел на Вадима. Теперь и тот одобрительно улыбался. — Да, хорошо сказал. Метко. — Орлов встал и принялся мерить шагами свой небольшой кабинетик. — В том, что все мы живем в преддверии катастрофы, я с тобой совершенно согласен. Президент бессилен. Ту порочную систему, которую он получил в наследство от предшественника, не переделать. Все зашло слишком далеко. В экономике и политике мы сейчас пытаемся слепо копировать застой, который однажды довел страну до развала. Мы подсели на нефтяную иглу, пудрим народу мозги резервным фондом. Но все прекрасно знают, что резервный фонд — это спасательный круг, которым смогут воспользоваться единицы. Оглушаем себя изобретением дурацких праздников и с ужасом ждем, когда все рухнет. А рухнет оно в один прекрасный момент — при падении цен на нефть. И тогда наступит хаос. И не мы присоединим к себе Белоруссию, а она подберет то, что останется от России. Вот для такого случая мы и готовим наших людей. Наша задача — не допустить хаоса, пресечь массовые беспорядки. Кроме того, тебе это хорошо известно, силовые структуры практически не выполняют своих функций. — И вы создали параллельную силовую структуру типа опричнины? — догадался Крюков. — Если хочешь, можно назвать и так, — согласился генерал. — И кому вы подчиняетесь? Или у вас партизанский отряд? — сыщик невольно усмехнулся, вспомнив бабушку Фиру. Генерал истолковал его улыбку по-своему и немножко обиделся. Поэтому поспешно выпалил то, что при других обстоятельствах, возможно, и скрыл бы: — Мы подчиняемся непосредственно первому лицу в государстве. Верховному главнокомандующему. Тебя это устраивает? Крюков неопределенно покачал головой. — Я бы предпочел, чтобы некоторые вопросы можно было решать, не заезжая каждый раз за разрешением в Кремль. — Что ты имеешь в виду? — не понял Орлов. И Крюков рассказал ему о последних событиях и своем намерении навестить Анвара в поселке «Дружба». Выслушав опера, генерал небрежно похлопал его по плечу. — Расслабься, сынок. Ты попал по адресу. Такие вопросы находятся в моей компетенции. Тут я могу не спрашивать разрешения. Главное — не шуметь после одиннадцати. Орлов посмотрел на часы и обернулся к Вадиму. — Так, до одиннадцати время у нас еще есть, груби сбор! Проведем пробу сил. Будем считать это учениями на местности, максимально приближенными к боевой обстановке. Крюков наврал Орлову. На самом деле тот ему тоже понравился. И сейчас сыщик смотрел на генерала с немым восхищением. Одно слово — орел! Над мирным поселком «Дружба» в прямом и переносном смысле сгущались черные тучи. Анвар бегал по залам своего огромного особняка и скрипел зубами от ярости так, что было слышно даже на деревенской улице. А ведь он знал, что нельзя доверять этим русским! Полковник с Барином его подставили. Его обвинили во взрыве на рынке, в убийстве Мусы, в наркоторговле, похищении людей и всех прочих смертных грехах кроме, разве что, осквернении могил и глумления над государственным гимном. Скоро в поселок пожалует спецназ. Бронетехника, вертолеты, самолеты, пароходы, пионеры… Короче — привет мальчишу! Но вместо спецназа прибыл Полковник. Он пребывал в радостном возбуждении. Можно было подумать, что он дозу принял, но Анвар знал — Полковник на дух не переносит никакой наркоты. Только алкоголь, и то в умеренных количествах. Но алкоголем от него не пахло. Водочная клизма также исключалась. Оставалось предположить одно: для Полковника наркотик — само чувство предстоящей опасности и драка. Анвар слышал, что в бою Полковник преображается. Он звереет и становится подобным неуязвимым древним воинам, охваченным священным безумием. — В предатели меня записал? — гаркнул Полковник. — Думал, я тебя брошу? Обижаешь, начальник! Ладно, давай к делу. Сколько времени тебе понадобится на эвакуацию всего хозяйства? Анвар на секунду задумался. — Часа три, если поторопиться. У меня одной наркоты — вагон. Да еще девочки, барахло кое-какое. И в лесу склад. — Что у тебя там? — спросил Полковник. — Так, всего понемножку. Оружие — на полк не хватит, но батальон вооружить можно. Взрывчатка есть, тоже немножко. Москву и Ленинград два раза взорвать хватит. Я за ней уже на всякий случай людей отправил. Скоро вернутся, привезут ящиков десять. Далеко в лесу что-то сильно грохнуло, и над деревьями поднялся столб черного дыма. Полковник подозрительно прищурился. — Похоже, склада в лесу у тебя больше нет. Тех людей, наверное, тоже. А кроме этого склада оружие где-нибудь имеется? Лицо Анвара почернело от ярости. — Вах, шайтан! Ишак-мамэ сыктым! Вся взрывчатка там был! Оружие немножко в доме есть. Автоматы-пулеметы, на взвод наберется. Патронов много. Что хочешь делать? Теперь задумался Полковник. — Что тут у вас в поселке имеется? Школа, больница, почта, телеграф, телефон? — Школа есть. — Тогда предлагаю захватить школу. Всех, кого поймаем, возьмем в заложники. Объявим требования — войска из Чечни вывести, ракету на Марс отправить, Березовского президентом выбрать или еще какую-нибудь ерунду. Пока власти будут с нами там разбираться, ты спокойно успеешь эвакуировать все свое хозяйство. За это время даже телевизор с холодильником вывезешь. Сколько у тебя людей? — Я тебе Ибрагима дам с его джигитами. Ну, и еще пару-тройку человек. Всего шесть. — Значит, включая меня, великолепная семерка наберется! Маловато, конечно, но сойдет для сельской местности. Тогда не будем тянуть. Начнешь пораньше — сделаешь побольше. Анвар набрал на мобильнике номер. — Ибрагим? Срочно ко мне! И ребят своих тащи. Часом раньше черная «Волга» последней модели, красивая, как два «мерседеса» сразу, остановилась в стороне от поселка. Алан загнал машину в придорожные кусты на высоком холме. Отсюда поселок был виден как на ладони. Надюха сориентировала Алана, показав ему особняк Анвара, а заодно и свой дом. Баба Фира сидела, нахохлившись, на заднем сиденье и молчала.