– Ты ведь понимаешь, что я без него не уеду? – Уедешь. Антон тяжело задышал. Он развернулся, подошел к машине и хлопнул ладонью по капоту. А потом выкрикнул, глядя в небо: – Твою ж мать! Ну почему мне досталась жена – тупая сучка?! – Хватит истерить, на тебя люди смотрят. – Да срать я хотел!.. Виталий Аркадьевич сорвал с головы свою синюю панаму и возмутился: – Молодой человек, вы бы за языком последили? Антон посмотрел на него как на таракана, посмевшего выползти из щели. – А ты, дед, не лез бы не в свое дело. – Вот теперь я узнаю своего мужа, – съязвила Алина. – А то приехал с улыбочкой… – Я по-хорошему хотел! – Вот и уезжай по-хорошему! – Алина заметила, что зрителей прибавилось – неприятный, но факт. Антон подошел к ней и больно ткнул пальцем в грудь. – Я без Макса не уеду! – Он останется здесь. – А ну пусти. – Антон схватил ее за плечи и попытался отпихнуть от калитки, но сзади подскочил Виталий Аркадьевич – старик вцепился в его рубашку и рванул так, что пуговицы поотлетали. Антон отпустил Алину, развернулся. Виталий Аркадьевич попятился, впрочем, вид у него по-прежнему был решительный: ну давай, парень, попробуй, ударь меня! Женщины у колонки громко заохали. Где-то пискляво затявкала собачонка. – Антон! – громко сказала Алина. Она ощущала себя сжатой до предела пружиной. – Садись в машину и уматывай! Он скривился, отвел гневный взгляд от Виталия Аркадьевича. – Я тебя никогда не бил, верно, Алина? – его голос дрожал. – Никогда. Но сейчас ты меня вынуждаешь. Я по-всякому заберу Макса, так что лучше не мешай… Или клянусь… В общем, не вынуждай меня, – он покосился на Виталия Аркадьевича. – А ты, дед, больше не суйся, слышишь? Не зли меня! Какая-то старушка визгливо крикнула, выглядывая из-за низенького забора: – Может, милицию… тьфу ты, полицию вызвать?! Ей никто не ответил. Антон расправил плечи, шагнул к Алине и навис над ней как гора. А она вцепилась в косяки калитки, всем своим видом говоря: не пущу! Хоть убей – не пущу! – Не вынуждай меня, – процедил Антон сквозь стиснутые зубы. – Я сейчас досчитаю до трех, и если ты, дорогая, не отойдешь… ты знаешь, что будет. Виталий Аркадьевич стоял, сжав кулаки. Его трясло, и Алина сомневалась, что у него опять хватит смелости ринуться в бой. Антон начал отсчет, пожирая жену взглядом: – Раз… два… – Три, – раздался голос Ольги. Алина даже не заметила, как та подошла и встала рядом с внедорожником. На ней была давешняя ковбойская шляпа. Просторная в красную клетку рубаха – завязана на животе. В руке Ольга держала молоток для отбивки мяса. – Дальше считать будем или как? Антон болезненно поморщился и презрительно фыркнул. – Еще одна защитница нарисовалась? Вы что, все караулили, когда я приеду? Повылазили как тараканы, понимаешь… – Как тараканы, говоришь? – Ольга непринужденно помахивала молотком. – Звучит довольно обидно. Алина, хлопая глазами, глядела на подругу: господи, как же вовремя она появилась! – Плевать я хотел, как это звучит, – выдавил Антон. Ольга подошла к нему, внимательно вгляделась в его лицо, а потом усмехнулась. – О, я эту породу знаю. Узнаю. Мальчик-мажор, верно? Ухоженный весь такой, лощеный. Одеколон дорогущий. Я не слишком-то разбираюсь, но, кажется, дорогущий, – она говорила с издевкой. Ее глаза с лукавым прищуром и озорным блеском слегка затеняли поля шляпы. – А машину эту тебе, должно быть, папочка купил? Шикарная машина. Цвет, правда, мне не нравится, я предпочитаю желтый в розовых пятнышках. Но в остальном тачка крутая… Антон смотрел на Ольгу как на умалишенную. Он то и дело открывал рот, чтобы что-то сказать, но, видимо, пока не находил слов. Ольга продолжала, помахивая молотком: – А вот у меня нет машины. Никогда не хотела иметь автомобиль. По мне лучше лошадь, седло и уздечка. Это, знаешь ли, такой кайф скакать по прерии, и когда ветер в волосах, – она вскинула руку с молотком. – Ю-ху! Моя кобыла может проскакать тысячу миль без отдыха! Ю-ху! – Так вызывать милицию… ой, полицию-то?! – выкрикнула старушка из-за забора. – Не надо, баба Вера, – отозвалась Ольга. – Сами разберемся. – Она уставилась на Антона: – Мы ведь разберемся, правда? Нам не нужна никакая полиция. И милиция тоже не нужна. Здесь же нет никаких жуликов и хулиганов, и никто ничего плохого делать не собирается. К Антону вернулся дар речи: – Что это вообще за цирк? Ты местная дурочка, да? Похоже на то. – Похоже, – согласилась Ольга. – Ну, так как, по-хорошему уедешь? – Слушай, не лезь, а? – А то что, папочке пожалуешься, мальчик-мажор? – Нет. – Антон напряженно улыбнулся – кончики губ подрагивали. – На тебя и хорошего пинка под зад достаточно. – А у меня, между прочим, молоток, если ты еще не заметил. – И что? – А то. – Что – то? – То самое. Раскрою твою дебильную башку, и все дела. Я ведь дурочка, мне по барабану. Не нравилась Алине эта перепалка, ох как не нравилась: явно назревала большая беда. Она уже собиралась вмешаться, но ее опередил Виталий Аркадьевич, который, похоже, опять воспрял духом: – Думаешь мы с тобой не справимся, а? Не справимся? – Он нервно комкал свою панаму. – Лучше садись в машину и уезжай! Немедленно! – Спокойно, Виталий Аркадьевич, – Ольга подняла руку в примирительном жесте. – Спокойно. Мы сделаем так… – Она брезгливо, как на кучу дерьма, уставилась на Антона. – Ты ведь у нас любишь считать до трех, верно? Ну так вот… Я досчитаю до трех. Когда досчитаю, ты, наодеколоненное чмо, должен уже сидеть в машине, уяснил? В ином случае я воспользуюсь своим другом молотком. – Ольга резко повысила голос: – Один! Антон нервно усмехнулся. Очень нервно. – Какого… – Два! – Ольга подняла руку с молотком. – Шла бы ты… – Антон попятился. Почему-то на пару шагов отошел и Виталий Аркадьевич. «Нужно вмешаться!» – крикнула себе Алина, но Ольга, словно почувствовала, бросила на нее взгляд и подмигнула: мол, не суетись, подруга, все будет хорошо. – Три! – выкрикнула она так, что, пожалуй, вся деревня услышала. А потом буквально прыгнула к внедорожнику, размахнулась и что есть силы ударила молотком по капоту: бах! Антон едва не задохнулся от накатившей волны ярости. – Сука! Что ты… – Он набычился и как танк попер на Ольгу. Но та не растерялась, снова подняла молоток и прошипела: – Стоять, мальчик-мажор! Клянусь мамой, следующий удар будет по башке!