— Не куп, — кричала она, — Не куп! Страфно! Линкольн начал плакать. — Шшш. Все в порядке. На самом деле, далеко не в порядке, но я не могу дать вам заснуть в собственном дерьме. Малышка потянулась к Линкольну, находившемуся в другой его руке, который перешел в полномасштабный кричащий режим. Перемещаясь, девочка размазывала дерьмо по всей поверхности уже грязной одежды. — Ребенок голодный, — сказала малышка и погладила Линкольна по спине. Конечно, он хотел есть. Трумэн мало что знал о детях, но всем прекрасно известно, что их нужно кормить каждые несколько часов. Ему нужно купить еду и одежду, но в первую очередь — очистить их тела от экскрементов. Он предложил единственную вещь, которая могла бы помочь успокоить Кеннеди. — Я буду держать тебя, пока ты будешь купаться. Потом мне необходимо приобрести еду для твоего брата. Что обычно он ест? Малышка оттолкнулась от его плеча и стала наблюдать за ним, словно он говорил с ней на иностранном языке. Христос, как много времени прошло, с тех пор как эти дети ели? После тщательного осмотра, он смог увидеть грязь под ее ноготками. Волосы ее были не только запутанными и грязными, но и покрыты большим слоем жира, также он мог видеть ее выступающие ребра. У него не было выбора, ему нужно было их помыть. Осознавая, что когда сыпь на ее коже коснется воды, малышке будет чертовски больно. Лучше сделать это быстро, чем безрезультатно крутиться и продлевать ее пытки. — Ладно, принцесса. Давай поступим по-другому, — усадив ее себе на колени, он положил Линкольна на одеяло и начал быстро избавлять его от грязного памперса, Трумэн обнаружил кожную сыпь в нижней части тела Линкольна, которая была еще хуже, чем у Кеннеди. Мужчина аккуратно снял кофточку с ребенка и почти потерял сознание от увиденного гребаного синяка на плече мальчика. Потом скрипнул зубами, чтобы сдержать проклятия, которые могли вылететь из его рта. Прижимая Линкольна к своей груди, он чувствовал поднимающуюся тошноту в желудке. Борясь со слезами от злости и сочувствия, он прошептал: — Никогда снова, маленький парень. Я обещаю. Больше никогда. Трумэн снял собственную испачканную футболку, поставил Кеннеди на ноги, чтобы снять с себя джинсы и ботинки, оставив только трусы. — Мы должны выкупать вас обоих. Потом мы спустимся вниз и поедем в магазин, где сможем достать тебе и твоему брату еду и теплую одежду. — Не куп, — сказала малышка, цепляясь за его ногу. Тру на несколько секунд закрыл глаза, чтобы взять под контроль свои эмоции. Он все еще ожидал почувствовать что-то из-за смерти матери, но она уже на протяжении долгого времени была для него мертва. Эта адская ночь, не выбьет у него почву из-под ног. Разрываясь между вопящим младенцем и упрямой девочкой, он должен был испытывать раздражение, но ведь дети не виноваты, что родились ненужными своей матери. Он взял Линкольна и забрался в ванну. Линкольн брыкался ножками и плакал, пока Трумэн мыл его. Кеннеди стояла по ту сторону ванны и наблюдала за ними. — Ребенку не нравится куп. — Он делает все правильно, — заверил Трумэн малышку, удерживая мальчика, пока поливал его ручки водой. — Ты в порядке, правда, маленький братец? — он поцеловал голову ребенка. — Ты ведь чувствуешь себя хорошо, после того, как стал чистым? — Линкольн перестал плакать, и Кеннеди повернула голову в его сторону, ее маленькие бровки нахмурились. — Мне кажется, ему нравится купаться, принцесса, — сказал Трумэн. — Мне нравится куп, — она обернула ручку вокруг ванны и попыталась перебросить через нее свою ножку. — Вау, — он притянул ее к себе на колени, мечтая иметь третью руку. Некоторое время спустя он запеленал детей, одев каждому свою чистую, мягкую футболку. Схватил несколько крекеров для Кеннеди, чтобы она поела в машине, и поехал в Walmart (Прим. Сеть супермаркетов). *** Джемма Райт бросила три порции мороженого в свою корзинку и захватила банку горячей помадки с витрины возле холодильника. Она сделала короткую остановку и посмотрела на карамельный топпинг и разноцветную посыпку, приняв решение приобрести все три дополнения. Было уже после полуночи, так что калории можно не считать. Это было правилом каждого полуночника, которое давно к ней приклеилось. Особенно после того, как какой-то урод ударил ее машину и смылся. Сегодня ночью она заслужила огромную порцию мороженного с фруктами и орехами. Девушка направилась к детскому отделу, чтобы проверить, завезли ли детские балетные костюмчики для ее подруги и работодателя Кристалл. Как владелица бутика «Princess for a Day», она всегда следила за появлением новых коллекций в одежде. Джемма обнаружила стойку с детскими костюмчиками пастельного цвета с яркими воздушными балетными юбками. — Так держать, Кристалл! Взяв розовенький набор с белой юбкой со стойки, она почувствовала знакомую острую боль и тоску, затаившуюся глубоко в душе. Некоторые девушки мечтают о пышной свадьбе, дорогом платье и рыцаре в сияющих доспехах, ну, или миллиардере в костюме от Armani и роскошном медовом месяце. Джемма не нуждалась в свадебном маскараде или галантном муже. Ее весьма устраивала собственная жизнь. У нее были свои мечты. Они только немного отличались от большинства девушек. Всю свою жизнь Джемма была сторонним наблюдателем. Поначалу девушки жаловались на менструальные боли, позже наблюдали за тем, как в чреве растет новая жизнь. Однако Джемма родилась без матки. Как она желала получить этот ужасный опыт, даже если они действительно были такими, как говорили ее подруги, и использовать его как причину отсутствия на уроке физкультуры. Мечты Джеммы не имели ничего общего с пышными свадьбами или же с желанием быть щедро одаренной любовью. Она мечтала о маленьких каштановых детских головках и любящем, решительном мужчине, их отце. О человеке, который знает, как любить, не забрасывая их деньгами и подарками, надеясь искупить свое отсутствие. О человеке, который не бросит семью из-за неправильных воззрений. Звук детского плача навеял новую волну тоски. Плач становился все громче, и она посмотрела в направлении, оттуда доносился шум, и направилась с корзинкой по проходу, оглядываясь по сторонам. Ее сердце почти остановилось, когда она увидела невероятно высокого мужчину с темными густыми волосами и неряшливой щетиной, который держал на руках плачущего младенца, пока читал журнал. Его покрытые татуировками руки держали ребенка так крепко, словно он боялся, что тот исчезнет, если он ослабит хватку на его тельце. Маленькая девочка сидела в тележке, спиной к Джемме, окруженная почти всеми разновидностями детского питания и рецептов по их приготовлению. Тревожный звоночек раздался в голове Джеммы. Почему дети находятся здесь так поздно? И почему он читает журнал, в то время как кричит ребенок? Джемма с рождения обладала проницательным умом, который начал работать в сумасшедшем направлении. Она начала придумывать историю о парне, которого бросила жена, и теперь он отец-одиночка, полностью потерянный и впервые не знающий, что делать. Или может быть, он похитил детей? Так разум захватила богатая воображением сторона. Сторона, которая создавала истории, когда она была моложе, чтобы пережить предательское одиночество и написать новостную колонку для своего бутика, который включал написание сказок для детей и нечто особенно захватывающего, и местных новостей для родителей, чтобы их проверить. Джемма снова нырнула в проход, сжимая корзинку, мысленно придумывая, как облегчить детские страдания и не выглядеть слишком любопытной. Ребенок издал душераздирающий крик, и она оттолкнула авантюрную, сумасшедшую, ищущую приключения сторону подальше и снова выглянула из прохода, используя это мгновение, чтобы повнимательнее рассмотреть мужчину. Журнал, который он рассматривал, упал на пол, и мужчина поцеловал головку ребенка, бормоча что-то, чего она не услышала. Он держал ребенка, словно футбольный мяч. У парня были глубоко посаженные глаза, которые в данный момент сфокусировались на несчастном младенце. Рукава темной рубашки мужчины облегали огромные бицепсы, и сам собой возникал вопрос о том, чем он занимался в жизни. Есть ли здесь лесорубы? Его джинсы плотно облегали бедра и спускались ниже черных ботинок. Он был чертовски сексуальным, тот тип мужчин, который нравился Кристалл. Он так нежно погладил маленькую девочку по щечке, что Джемма смогла ощутить это прикосновение на своей собственной щеке. Прижавшись губами к лобику маленькой девочки и взяв ее за худенькую ручку, он заглушал тревожные звоночки в голове Джеммы. — Он в порядке, принцесса. Просто голодный. Мы накормим его, как только приобретем несколько вещей и оплатим счет, — он говорил нежно с маленькой девочкой, голосом полным заботы. Принцесса. Его взгляд метался между малышом и маленькой девочкой, а затем вернулся к сладкому маленькому мальчику в его руках. — Не расстраивайся, парень. Мы приобрели почти все самое важное. Она увидела, как он схватил по одной упаковке подгузников каждого размера и положил их в тележку возле девочки, а затем те, которые не поместились, забросил на полку под тележкой. Может, у нее не было матки, но у нее были яичники, которые взорвались от потока любви и пугающего контраста между тьмой и светом перед ней. Глава 3 Трумэн почувствовал, что кто-то пристально смотрит на него, поднял глаза выше и увидел длинноногую красотку, наблюдающую за ним. Темные и золотистые пряди ее волос перемешались и свободным каскадом ниспадали на гладкую кожу цвета слоновой кости, а при взгляде на полные малиновые губы он сразу вообразил, что можно сделать с ними в своих эротических фантазиях. Он представил, как изображает ее взмахами кисти, представил, как рисует ее утонченный подбородок, длинную тонкую шею, стройные плечи, изящную талию и греховно-сексуальные округлые бедра. От этого образа его тело воспламенилось. Внезапно Линкольн закричал, и Тру прижал малыша крепче, прикрывая его тельцем себя спереди в районе пояса, и встал между Кеннеди и незнакомкой. Зеленые глаза незнакомки переместились на его тележку. — Полагаю, ваш ребенок очень много ест? Ее голос был как пламя, касающееся кожи, мягкий и обжигающий как летнее солнце, но почувствовав заинтересованность в ней, мужчина выпрямился и расправил плечи. Ему сейчас не до этого. — Он умирает с голоду, — хрипло сказал Трумэн, качая Линкольна на своем плече, пытаясь успокоить. — Так покормите его, — она ни на мгновение не отвела от него взгляда, ее глаза, пронзительные и бросающие вызов, были как у растревоженной кошки. Он продемонстрировал ей бесстрастную маску, словно говоря «Да неужели, серьезно?». — Отлично, — он толкнул тележку мимо нее, но она ухватилась за него. Трумэн вырвал руку и обнял Кеннеди. Глаза девушки опустились к маленькой девочке и скептически ее разглядывали. — Эта одежда типа как в «Daddy day»? — ее пальцы обвились вокруг ручки тележки, и ей удалось достать упаковку с детским питанием (Прим. «Daddy day» - «Дежурный папа» - американская комедия с Эдди Мерфи в главной роли о незадачливых отцах, которые вынуждены присматривать за детьми). — Что-то вроде того, — сказал Трумэн, наблюдая за тем, как она открыла упаковку и сорвала защитное покрытие одной из готовых бутылочек с детским питанием. Девушка надела соску, потрясла бутылочку и передала ему. Он посмотрел на бутылочку, потом на нее. — Я еще не заплатил, — последняя вещь, которую ему сейчас нужна, это быть пойманным за использованием неоплаченного товара. Он планировал войти, купить все необходимое, выйти и отправиться домой, не зацикливаясь на маленькой всезнайке, независимо от того, насколько она была горяча. Линкольн начал икать между криками, и она сунула бутылочку в руку Трумэну. — Это не значит, что они арестуют тебя за кормление голодного ребенка. — Ребенок голодный, — повторила Кеннеди. В груди Трумэна сжалось. Он неохотно взял бутылочку и придвинул к ротику малыша. Линкольн сосал, потом плакал, сосал, потом снова плакал. — Ты должен убаюкивать его, — она поставила свою корзинку и жестами показала, как убаюкивать ребенка. Он переместил Линкольна на другую руку. Девушка подошла ближе. Она, должно быть, увидела настороженность в нем, потому как остановилась в нескольких дюймах от него и коснулась его рукой, сохраняя дистанцию. Ее руки были нежными и теплыми, когда она приподняла локоть Трумэна, пытаясь поднять голову малыша так, чтобы она оказалась выше ног. — Вот так, — сказала она ласково, улыбаясь Линкольну, — это должно помочь. Разумеется, Линкольн выпил всю бутылочку с питанием. Кеннеди лучезарно улыбнулась женщине, которая смотрела на Трумэна, как будто пыталась его понять. Это был сигнал, что ему пора уходить. — Спасибо, — сказал он и сделал шаг по направлению к тележке. — Вы знаете, что малышу нужно сделать отрыжку? — она снова взглянула на тележку. — Потому что выглядит так, как будто это твой первый день папочки, сидящего с детьми. — Это мои брат и сестра, — ответил он решительно, — и «да». Я знаю, что ему нужно сделать отрыжку. Я так думаю. — У вас есть салфетки для отрыжки? Он поднял бровь. Она закатила глаза и улыбнулась Кеннеди. — Пора кое-чему научить вашего брата, — с этими словами она начала перебирать детское питание и памперсы в тележке. — Слишком большое, слишком маленькое. Вот это подойдет, большой братец не будет экономить на памперсах для вас, ребятки. Мне нравится это в людях, — она улыбнулась ему, когда ставила на полку памперсы ненужного размера и бросала в тележку другие. Незнакомка потянулась, чтобы достать до высокой полки и низ ее дорогой блузки поднялся настолько, что можно было увидеть полоску загорелого подтянутого живота. Она могла быть напористой. Не стоит игнорировать влияние, которое оказывает ее соблазнительное тело на него. Отлично, девица потянулась, показывая немного больше кожи, и Трумэну пришлось переместить ребенка в руках, чтобы поправить свою эрекцию. Ему пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы отвести глаза в сторону. — Они предоставляют размеры по весу ребенка, — объяснила она, — но их никогда нет. Так что я попробую «Swaddlers» и «Cruisers» для него. А ты, должно быть, носишь еще впитывающие трусики? — спросила она Кеннеди, которая несколько раз просто моргнула, глядя на нее. — Памперсы, — ответил Трумэн, по причине того, что понятия не имел, что такое впитывающие трусики. — Достаточно скоро, — сказала она и, погладив Кеннеди по голове, загрузила в корзину несколько упаковок памперсов. — Теперь насчет детского питания. Существует много видов. Сколько ему? — Я не знаю. Несколько месяцев, — как, черт возьми, она узнала, что это мальчик? Положив руки на бедра, девушка скептически на него взглянула. — Я думала, они ваши брат и сестра. — Так и есть, — зарычал он, напоминая себе, что она просто пытается помочь. Это также было счастьем для Линкольна, так как он спас его из того гадкого места. Даже несмотря на то, что Тру ненавидел просить о помощи, он должен принять небольшие рекомендации, чтобы ночью ничего не перепутать. — Извини, — сказал он уже более спокойно, — я не уверен точно, сколько ему. — Потому что сам понятия не имел об их существовании до сегодняшней ночи.