– Это яичница? – спросила она. Норман кивнул, и Элла тотчас сказала: – Ну, это был тот же сон, который снится мне каждую ночь. – И что это за сон? – поинтересовалась Люси. – Очень забавный сон, – сказала Элла. – Это сон о том, что под моей кроватью кто-то живет. Люси и Норман переглянулись. – Да что здесь, черт возьми, происходит? – едва слышно промолвила Люси. Люси и Норман поняли, что ночью они видели вовсе не кошмарный сон. У них под кроватями действительно что-то было. И Люси не покидало странное чувство, что это всё как-то связано. Взрослые исчезли. Существа под кроватью появились. Что же произойдет дальше? Помнишь, однажды я спросил: «Что может быть хуже Скрипуна?» Глава 7 Четыре Скрипуна В тот вечер Люси запрыгнула в кровать быстрее, чем когда-либо. Она так боялась, что кто-то высунется из-под кровати и схватит ее за ноги, что буквально перелетела с пола на матрас, нырнула под одеяло и укуталась с головой. Она даже не стала снимать комбинезон, чистить зубы и заниматься уборкой! Оставила дом таким, каким он был – грязным. Каким же он был грязным! Всё было засыпано мусором, который оставили толпы детей, побывавшие в ее доме и возле него за последние несколько дней. Они умудрились рассыпать по полу в гостиной столько хлопьев для завтрака, что казалось, будто идешь не по ковру, а по песку. Люси весь день только и делала, что отнимала у непослушных детей опасные предметы, так что сегодня, в отличие от вчерашнего дня, она уже не стала мыть посуду, выносить мусор и наводить порядок. И дом стал ужасно гадким. Но Люси это уже не волновало. Она тяжело дышала, и тепло ее дыхания быстро нагрело небольшое пространство под одеялом, там стало жарко и липко. Она старалась лежать тихо, прислушиваясь к любым необычным звукам, доносившимся снаружи, к любым признакам существа с блестящими черными глазками. Но ей было так страшно, и она так нервничала, что не слышала ничего, кроме шума своей крови, бегущей по венам. Кровь стучала в ушах, как неутомимый молоток, который не замолкает даже тогда, когда нужно подумать. Настала ночь, и все дети Уиффингтона уснули, утомленные хаосом второго дня, проведенного без взрослых. Вскоре всё стихло. Повсюду воцарилось спокойствие. И тогда начали происходить очень странные вещи. Люси услышала… И ее сердце чуть не остановилось. Она сразу узнала этот звук. Она ходила по своей спальне тысячи и тысячи раз и знала его лучше, чем кто-либо другой: скрип старых деревянных половиц рядом с кроватью. Этот звук ни с чем нельзя было спутать. Половицы скрипели только тогда, когда кто-то… или что-то на них наступало. Затем она услышала скрип снова. И снова. …и снова. Четыре раза. А потом почувствовала запах. Неприятный запах, похожий на запах испачканных подгузников или прокисшего молока. Запах был такой сильный, что Люси с трудом могла дышать. Она пряталась под толстым одеялом, и оно давило на нее всей своей тяжестью, при этом одна ее половинка хотела оставаться под одеялом, а другой отчаянно хотелось выглянуть и посмотреть, кто же расхаживает по ее комнате. Потом Люси услышала нечто гораздо более страшное, чем скрип. Она услышала, как кто-то начал принюхиваться, а потом радостно произнесло: – Ааааааагггххх… Оно разговаривало! Или, по крайней мере, издавало звуки. – Вот енто местечко! Да, оно точно разговаривало. Хотя и не так, как ты или я. Голос был хриплый, скрипучий и противный. – Вотта где оно жить, – прохрипело существо. – Ш-ш-ш, ребятенок услышит. Ён прятаться под одеялом, – проскрипел другой голос. – Сцапам его? – просипел третий голос, мерзкий, как звук ногтей, царапающих школьную доску. Люси насчитала трех существ. ТРЕХ! Потом наступила тишина. Они собрались похитить меня? – думала Люси. – Пожалуйста, не надо! Не похищайте меня! Не похищайте меня! – Ни… не в енту темень, – проворчал четвертый голос. – Сцапам то, за чем прийтить, и айда назад. В Волеб! Волеб? Подумала Люси. И где же находится этот Волеб? Она совершенно точно не слышала о месте с таким названием. Вдруг Люси опять услышала другой скрип, и еще один, и еще. Кто-то крался по ее спальне, по деревянным половицам, в сторону шкафа. А потом открылась дверца шкафа. – Ну, где енто тута? – проворчал ворчун. – Где-то здеся! Я видел, ребятенок таскать енто в прошлу темень, – пробормотал тот, со скрипучим голосом. И они вместе начали рыться в вещах. Люси слышала, как стукались друг о друга вешалки, выдвигались и задвигались ящики. Эти существа даже не старались не шуметь, только не этой ночью. – Отта дело, что не нада больше тихушить! ПапМам-то мы ЦАП! – пробормотал хрипун. – Заткнись, навозна муха! Мы Скрипуны, значицца, должны скрипеть, – оборвал его ворчун. Скрипуны, подумала Люси. Вот как они называются. От этого слова ее бросило в дрожь, а тело покрылось мурашками. – Чо, если оно слышать?! – добавил ворчун, и каким-то образом Люси почувствовала, что все Скрипуны обернулись к ней. – Ну дык пусть! – проскрипел скрипун. – Сцапам зеленючу вонючу куртку, и айда! – пропищал царапун. Люси вдруг поняла, что искали Скрипуны. Папину куртку! Люси похолодела, когда вспомнила, что в кармане куртки: лежит папина серебряная губная гармошка. Ее сердце бешено заколотилось. Нельзя, чтобы они забрали папины вещи! Это всё, что осталось на память о нем! Из шкафа донесся разочарованный стук вешалок. – Здеся нету! – проворчал царапун. – Гадкий ребятенок! Видать, утащить енто куда ищщо! – прохрипел скрипун. – Ищите тута и тама! – приказал ворчун, и Люси услышала, как все четыре существа зашевелились, поскрипели по деревянному полу из комнаты и направились в мамину комнату. Я не позволю им забрать папину куртку! Нужно их остановить! – подумала Люси. Подожди, Люси. В соседней комнате скрипят четверо Скрипунов. А ты совсем одна, прячешься под одеялом. Уверена, что хочешь попробовать их остановить?