Матвей встал, болезненно морщась от боли в вывихнутом локте, мрачно посмотрел на профессора по матмоделям. – Жаль, что не достал сразу, – пробурчал он жестко. – Для того чтобы его достать, вам надо еще лет пятьдесят практики, юноша, – весело сообщил фон Съедентент, доедая яблоко. – Вики, посмотри юному мстителю руку. Макс, ты что, у него девушку увел? Или экзамен не принял? – Я его впервые вижу, – честно сообщил Тротт, внимательно разглядывая морщащегося студента. Виктория ласково уговаривала его дать ей руку и не стесняться и укоризненно смотрела на Макса. – Ситников, вы понимаете, что я вынужден буду исключить вас? – грустно спросил Александр Данилович. – В чем причина вашего поведения? – Да исключайте, – пробасил Ситников. – Плевать. У вас на глазах преподаватель чуть студентку не убил и до сих пор здесь, Александр Данилыч. А я думал, вы справедливый. А она ушла, а девочка хорошая, умная. Думаете, я сам тут хочу учиться теперь? Вы же для меня были… – он махнул рукой, снова поморщился. Свидерский молчал, задумчиво барабаня пальцами по колену. – Это он о чем, Алекс? – поинтересовался Мартин. – Кто тут у тебя студенток убивает? Наш Макс? У меня сегодня просто день откровений! – Ма-а-акс? – протянула Виктория сердито. Она погладила зло глядящего Ситникова по плечу, усадила его на стул, попросила: «Потерпите, пожалуйста!» – и как-то крутанула его руку. Снова раздался хруст, студент побледнел, сжал зубы, но не пикнул даже. – Я ошибся, – сказал Тротт тихо, – и немного переборщил. – Он применил ментальный взлом к Богуславской, – пояснил Свидерский резко. – Думал, что она… скрывает кое-что… Все его поняли. Кроме Матвея. Тот сложил руки на парте и мрачно смотрел на инляндца. – Мне жаль, – сказал природник. – Ты с ума сошел, – процедила Вики. – Не ожидала, Макс… – К этой малявке? С косичками? – удивился Мартин. – Я знал, что ты не любишь женщин, но не до такой же степени, Мал… профессор… – Заткнись, Март, – попросил Тротт, опираясь на парту. – Господин Ситников, я сожалею об этом. – Да что ей ваши сожаления? – не выдержал Матвей. – Вы ей жизнь, можно сказать, поломали! Она так старалась! Ей так нужен был ваш предмет! – Так, Ситников, – спокойно прервал его Свидерский, – мы вас поняли. Я обещаю, что постараюсь вернуть госпожу Богуславскую в университет. Что касается вашего нападения… Макс чуть заметно покачал головой, выразительно глядя на друга. – …Мы будем считать, что его не было. Отработаете в помощниках на военной кафедре. – Хорошо, – буркнул семикурсник. – А его вы так и оставите здесь? Как так, Александр Данилович? Тоже будете считать, что ничего не было? Я мужчина, я переживу, а каково Алинке? – Ситников, – с усталостью проговорил ректор, – профессор Тротт необходим сейчас в университете. – Ну да, ну да, – язвительно прогудел Матвей, – куда необходимее, чем какая-то первокурсница… – Студент Ситников, – сказал Тротт нетерпеливо, – я поговорю с Богуславской и предложу ей достаточную компенсацию. – Деньгами? – презрительно произнес Ситников, глядя на профессора как на отвратительного слизняка. – Нет, – покачал головой Макс. – Знаниями и доступом в мои лаборатории. Или чем она захочет еще. Мне действительно жаль, и я ваш… порыв понимаю. Но на будущее: никогда не нападайте на противника, не оценив его силы. И если он многократно превосходит вас, а боя не избежать, потратьте немного времени на разработку стратегии и путей отхода. Я мог убить вас в тот момент, когда вы только начали замахиваться. И после мне тоже было бы очень жаль. Алина Алина скучала и от этого иногда плакала. Тихонько, чтобы сестры не видели. Занималась с мальчишками Василины, читала им, но шалопаям было неинтересно слушать что-то заумное, а ей были неинтересны сказки. А носиться она не любила. Читала, пока не начинали болеть глаза, помогала Каролине со школьными предметами, слушала ее рассказы. Младшая сестренка очень выросла за эти полтора месяца, чуть похудела, начала модничать и важничать. Кажется, это называлось кризисом подросткового возраста. Но у Алины никакого кризиса не было, и тем интереснее оказалось наблюдать за сестрой. Несколько раз звонил Матвей, уговаривал ее вернуться, спрашивал, что случилось, но она не стала рассказывать – ей почему-то было стыдно. Звонила соседка, Наташа, и Алина сказала, что заболела, чтобы не волновалась. Она листала прихваченные с собой учебники, по инерции делала домашние задания, потом бросала и валялась на кровати, прижав к себе подушку и жалея себя. Вот во время одного такого приступа жалости и раздался телефонный звонок. Опять звонила Наташка, и Алина поколебалась, брать или нет, но все-таки ответила. – Алиш, тут такое вообще! – Наталья задыхалась от возбуждения. – Слушай, были мы сегодня на паре у Тротта, и туда ввалился твой Матвей и подрался с ним! Алина разволновалась, вскочила, сердито пнула ни в чем не повинную кровать. – Почему? – Да кто знает? Профессор сказал, что это подстроено, обговорено было заранее, чтоб нам показать действие боевых формул. Но, честно, никто не поверил, там все серьезно было! Лорд Максимилиан так его заломал, что аж хрустело все! Этот садист может, да. – Теперь его, наверное, отчислят, – произнесла Наташка, – слышишь, Алиш? Они там с ректором разбираются, мы только ушли. Жалко как, ему всего до конца года доучиться было… Из-за чего это он, не знаешь? – Не-е-ет, не знаю, – протянула Алина, распахивая гардероб. – Я уже лучше себя чувствую, я, наверное, приеду, Наташ. Спасибо, что позвонила! – Пока-пока, – пропела соседка, отключаясь. Алина быстро натянула одежду, заглянула к Марине – той не было. Подумала и пошла к Василине. Сестра была в кабинете, что-то обсуждала с помощницей. – После посольской встречи мы сразу уедем, по этому нужно строго соблюсти регламент, – говорила она деловито. Увидела Алину, улыбнулась. – Ты куда-то собралась, малышка? Анна Сергеевна, мы закончили. Женщина понятливо поднялась и вышла. – Василин, – пятая принцесса подошла к королеве, повертела бумажки на столе. – Я, наверное, сейчас в универ вернусь. Мне документы надо забрать, вещи. Королева посерьезнела. – Алиш, решение за тобой, конечно. Да и мне спокойнее, когда ты рядом. Но… что все-таки случилось? Кто тебя обидел? Расскажи, твоя сестренка всем настучит скипетром! Или Мариана попросим… А хочешь, Тандаджи привлечем? Он только посмотрит – и всё, все раскаются и самоликвидируются! Я сама его иногда боюсь… Алина улыбалась и одновременно начала часто моргать – таким сочувственным был тон сестры и так захотелось пожаловаться ей, поплакать. – Никто, Василин. Просто мне реально трудно там, я себя переоценила. Не получается ничего, вот и думаю: зачем мучиться? На следующий год поступлю в обычный университет, на зоолога… или врача, как Марина. Или на юриста… Или еще что-нибудь найду… – Садись, малышка, – сказала Василина ласково, и Алина уселась в кресло, нагретое ушедшей помощницей. – Я, конечно, дико невнимательная и загруженная делами старшая сестра, но не увидеть, что с тобой что-то не так, может только слепой. Ты же так рвалась в МагУниверситет! Да и когда ты сдавалась, если что-то не получалось? Хочешь, я позвоню все-таки ректору? Свидерский и тебе поможет, и не выдаст. Я его еще с допереворотных времен помню, репутация у него отличная. Может, репетитора посоветует, подтянут тебя, если не успеваешь. И мне будет спокойно, что ты там под присмотром. И вообще, зачем тебе общежитие? Живи здесь, будем возить тебя или вообще через Зеркало отправлять. – Н-не надо ректору, – попросила Алина, волнуясь и поправляя очки. Не говорить же, что репутация Александра Даниловича несколько преувеличена. – Чем я лучше других? – Ты Рудлог, – серьезно и веско ответила королева. – Я не хочу, чтобы меня тянули потому, что я Рудлог, – упрямо пробормотала Алина, опуская глаза. – Я сама хочу, Васюш. А будет знать ректор – все равно будет особое отношение. Я никогда не смогу быть уверена, что получила оценку потому, что это я умница, а не потому, что сверху директиву спустили. Василина вздохнула. – Иногда мне кажется, что я из другой семьи. Вы все не можете даже представить себе, чтобы от кого-то зависеть. А я только рада зависеть, опираться и прятаться. Хочу в лес, в поместье, в свою комнату… эх… Вот и Марина… Я ей предлагала: иди в королевский лазарет, – нет, ей надо самой, чтобы себе что-то доказать… – А как иначе? – с неожиданной горячностью выпалила Алинка и тут же смутилась. – Ведь я – это не только фамилия, Василин. З-за фамилией еще что-то должно быть, что я сама из себя представляю. Иначе как себя уважать? Ты уже жена и мать, теперь еще и королева. Ангелина… ну, это Ангелина, она сама по себе личность. Д-да и детей учила. Нас тянула. Марина людей спасает. Поля вон вулканы исследует, спортом занимается. А я кто?! Алина, к-которая читает книги и знает наизусть справочник по орнитологии?! Алина, окончившая школу с красным дипломом?! Кто я, Василин?! Если убрать титул, то что я?! Василина с улыбкой посмотрела на разгоряченную младшую сестренку. – По-моему, малышка, ты сама себе сейчас ответила на свои сомнения. Алина угрюмо покосилась на нее. – Мне все равно нужно в университет. – Конечно, – согласилась королева. – Попроси Зигфрида, он тебя быстро доставит. И обратно, позвонишь, заберет. – Может, и не позвоню, – буркнула Алина. – Может, – кивнула Василина. – Но, дорогая моя, если тебе нужна будет помощь или поддержка – пожалуйста, не стесняйся обращаться ко мне или к сестрам. Только не молчи. Мы все слишком гордые и предпочитаем решать проблемы самостоятельно. Я и сама такой была, но Мариан приучил меня к тому, что я всегда могу положиться на него. И, поверь мне, так жить гораздо легче и нет в этом ничего постыдного. Ведь семья для того и нужна, чтобы было на кого опереться, Алиш. * * * Когда младшая сестра ушла, Василина, подумав, набрала Тандаджи. – Господин Тандаджи, здравствуйте, – проговорила она в трубку. – Алина решила вернуться на обучение в МагУниверситет. Скажите, а можно ли организовать ей незаметную охрану? Меня беспокоит ее состояние. Уже сделано? И что?