Глава 21 Истошные крики, перебранка… В голове у Сэм болезненно пульсировало. Металлический запах, горький привкус во рту… Слишком яркий свет… Было трудно дышать, и в комнате мерзко пахло, и где-то все еще завывала сирена, и все это разом обрушилось на нее – она хотела, чтобы это немедленно прекратилось, прекратилось, прекратилось! Сэм подняла взгляд, осматриваясь по сторонам. Большое пятно крови на полу, посреди которого неподвижно лежит мистер Рамирес. Рядом с Рэем сидят мистер Белл и миссис Нельсон, широко раскрыв глаза от ужаса, а все эти непонятные люди орут друг на друга с пистолетами в руках, размахивают ими… Куда ни посмотришь, везде раненые. Губа у Фионы кровоточит, на лбу миссис Нельсон огромная шишка, у одного из захвативших их мужчин сломан нос – кровь стекает у него по лицу на подбородок и рубашку и капает на пол, а мистер Рамирес – о боже, в груди у него… Закрыв глаза, Сэм сделала глубокий, прерывистый вдох. Потом еще один. С закрытыми глазами она уже не чувствовала себя настолько придавленной окружающей обстановкой. Стараясь не обращать внимания на крики, сильно, до крови, прикусила губу. Вот она – резкая, чистая боль, на которой можно сфокусироваться. Сосредоточившись на боли в губе и по-прежнему не открывая глаз, Сэм попыталась дышать глубоко и размеренно. Через пару минут окружающий мир стал относительно терпимым, переполнявшие ее чувства немного рассеялись. Она слышала, как двое мужчин и женщина по-прежнему спорят между собой, – повысив голос, перекрикивая друг друга, так что их слова сливаются в один неразборчивый гам. – Не нужно было стрелять в… – А кто первым выстрелил? Только не я, козел, так почему бы тебе не… – Нам нужно отправить этого человека в больницу, или он может… – Теперь еще и детишки? Чем ты вообще думал? Ты собираешься… – Я же сказал не двигаться! Сэм медленно открыла глаза. Свет все еще причинял боль, словно зазубренный осколок, застрявший в черепе. Она опустила взгляд на мистера Рамиреса. Рубашка на нем насквозь пропиталась кровью. – Простите… – тихонько произнесла она. – Круг сейчас пошлет копов, чтобы уничтожить нас… – Нет, пока у нас тут дети… – Простите! – уже во весь голос сказала Сэм. Двое мужчин все еще кричали друг на друга, не обращая на нее внимания, но женщина посмотрела в ее сторону – смертельно бледная, нос красный от слез, пистолет дрожит в руке. – Что? – рявкнула она. – Что такое? – Там дальше по коридору – кабинет медсестры, – продолжала Сэм. – Мистеру Рамиресу нужны бинты. Женщина уставилась на нее, разинув рот. – Я умею оказывать первую помощь, – добавила Сэм. – Я могу перевязать его – может, получится замедлить кровотечение… Женщина заморгала, затем нерешительно кивнула. – Ладно. Пошли. – Она повернулась к двум мужчинам, которые наконец перестали орать друг на друга. – Гусеница, я схожу за бинтами для этого человека. Девушка покажет мне, где находится кабинет медсестры. Гусеница? Сэм посмотрела на обоих мужчин. – Ладно, – отозвался тот, что со сломанным носом. – Но сразу же возвращайся. Он попытался стереть кровь с лица рукавом, лишь размазав ее по щеке. – Если она попытается сбежать, пристрели ее, – добавил второй, даже не глянув в их сторону. Все внутренности у Сэм превратились в лед. Она бросила взгляд на пистолет в руке у женщины. – Я не убегу, – прошептала она. – Ладно… – Ухватив Сэм за предплечье, женщина вывела ее из комнаты. – В какую сторону? – спросила она. – Вон туда. – Повернувшись, Сэм очень медленно двинулась по коридору. – Третья дверь слева. – Шляпник на самом деле ничего такого не имел в виду, – произнесла женщина, когда они направились к указанной двери. – Никто из нас не хочет причинить тебе вреда. Сэм сделала еще один шаг, потом другой. Что бы сделала на ее месте мама? Начни с основ. – Меня зовут Саманта. – А меня Альма. – Женщина сказала это, даже не задумываясь. Не пытаясь спрятаться за каким-то странным прозвищем, как ее друзья. – Альма, а вы не такая, как те, другие. – В каком это смысле? – В голосе у Альмы послышались резкие нотки. – Вы бы не стали брать заложников, или стрелять в ни в чем не повинных учителей, или… – Ты понятия не имеешь, о чем говоришь! Мои друзья тоже этого не сделали бы! Мы никогда не предполагали, что произойдет что-то такое. Все, чего мы хотели, это помочь! – Женщина еще больше повысила голос. – Помочь? – Помалкивай! – Губы у Альмы задрожали. Она ускорила шаг, впившись пальцами в руку Сэм и увлекая ее за собой. – Хорошо… – Сэм уже проклинала себя. Мама никогда бы так не поступила. Она бы обошла серьезные проблемы с тыла, а не атаковала их в лоб. Чтобы наладить хоть какой-то контакт, нужно все сделать правильно. Наконец они подошли к двери медпункта, и Альма толкнула ее, открывая. Вошла внутрь, втащив Сэм за собой. Стерильно-белая комната была свободна от хаоса снаружи. Никаких рассыпанных на полу тетрадей или рюкзаков, брошенных в бегстве. Никаких рыданий или криков. Никакой крови. Если б не костлявые пальцы Альмы на предплечье и не пистолет у нее в руке, можно было бы сделать вид, будто это просто еще один учебный день, когда пришлось заглянуть в медпункт из-за спазмов в животе или головной боли. Альма отпустила ее руку. – Бери то, что тебе нужно, да побыстрей. – Голос у нее был стальным, холодным, но под этим ледяным фасадом скрывалась явная дрожь. Женщина была перепугана до смерти. – Хорошо! – Сэм повернулась к шкафчику с медикаментами. Несколько секунд смотрела на ряды коробочек и флаконов, гадая, какого черта тут делает. Летом она прошла двухдневный курс первой помощи, потому что на этом настояла мама. Сэм и понятия не имела, что представляет собой половина этих вещей. Любимая папина мантра – «притворяйся, пока сам не поверишь». Он гордо улыбался, когда произносил эти слова, как будто только что придумал самое умное изречение на свете. При виде его придурковатой улыбки Сэм всегда закатывала глаза. Теперь же она хотела, чтобы он оказался здесь и все так же ухмылялся, пусть даже это ее всегда раздражало. Хотела, чтобы он сказал ей, что делать. Вон он, на верхней полке… Рулон бинтов. И бутыль со спиртом. Мистер Рамирес лежал в другой комнате, истекая кровью. Нужно было спешить. Но требовалось также и слегка потянуть время. Чтобы получше узнать эту женщину. Чем больше они будут говорить, тем труднее будет Альме спустить курок, если до этого дойдет. – Пока мы здесь, надо взять что-нибудь и для миссис… для Тельмы, – сказала она. – Тельмы? – Секретарши. Она тоже пострадала. – Ну да, точно. – И для вашего друга. Гм… Гусеницы? Нужно взять ему что-нибудь для носа. – Хорошая мысль. – Альма подошла к канцелярскому шкафчику – судя по всему, с медицинскими карточками. Выдвинула верхний ящик. Что она там ищет? Сэм покосилась на пистолет у нее в руке. Не попробовать ли схватить его? Но между ними стоял стол медсестры. Это явно не получится проделать достаточно быстро. Сэм вспомнила, как Альма схватила ее за руку. Эта женщина была сильней, чем казалась. И в голове у Сэм все еще стучало – каждое движение отдавалось вспышкой боли в черепе. Нет. Вырвать пистолет не выйдет. Она повернулась обратно к шкафу с медикаментами. – Альма, а вы мама кого-то из детей в этой школе? – Сэм провела пальцем по коробочкам и флаконам, делая вид, будто читает этикетки. – Нет. Мои дети здесь не учатся. – О, у вас есть дети? – Сэм сохраняла все тот же непринужденный, любопытный тон, подпустив в него немного тепла. – Маленькие? – Моей дочери Фрэнсис десять. А Кайлу одиннадцать. – О, ничего себе, всего год разницы? – Сэм смутно представляла, что это считалось непростым испытанием для родителей, хотя точно и не знала почему. – А это не тяжело? – Было поначалу. – Что-то проскользнуло в голосе Альмы. Что-то мягкое. – Господи, первые два года после рождения Фрэнсис я почти не сомкнула глаз! Но это того стоило. Они теперь такие хорошие друзья… Она резко задвинула ящик и открыла следующий. – Хотелось бы мне, чтоб мой брат был ближе мне по возрасту… – Мысли у Сэм путались, но она сохраняла небрежный тон. Имена! Имена важны. Они делали все личным и реальным. – Но Бену всего восемь. И он просто помешан на животных. А Кайл любил животных, когда ему было восемь? – Фрэнсис любила. И все еще любит. Кайла в основном интересует его мир «Майнкрафт». – Альма вдруг резко всхлипнула и вытерла глаз. А потом громко захлопнула ящик и открыла следующий. Сердце у Сэм дрогнуло. Она расстроила эту женщину! Но нет – может, это и к лучшему. Альма думала сейчас о внешнем мире. И, наверное, задавалась вопросом, увидит ли когда-нибудь снова своих детей. – Простите, – произнесла Сэм все тем же искренним, теплым тоном. – Это, наверное, так тяжело… Вы ведь и понятия не имели, что все так обернется. Вы наверняка должны были вернуться домой во второй половине дня, чтобы побыть со своими детьми.