— Следующий этап, — главный посмотрел на Нару. Та из наплечного мешка барона достала небольшой тубус. В руках эльфийки зашуршал лист бумаги, в два раза больше обычных. Магическая печать покрывала всё свободное пространство и даже углы листа занимали огромные многоуровневые сигилы. Семь внутренних колец рун, три внутренних сигила, двенадцать вписаны в кольца и четыре сигила только краем касались внешнего кольца — это была крайне сложная печать. Эльфийка набрала в грудь воздуха и, перекинувшись с Ханолом встревоженным взглядом, начала распев заклинания. В это время нам приказали отойти от эльфийки на пару шагов, оставляя ей место для движений. Когда двадцать четыре строки заклинания были закончены — чернила вспыхнули золотым и Нара резко приложила печать к груди. Девушку дёрнуло, она сильно зажурилась. Уже через секунду остроухая, всё так же держа глаза закрытыми, развернулась на месте в полный оборот. Потом ещё раз. И ещё. — Туда полтора километра, — всё ещё держа глаза закрытыми, Нара показала куда-то вглубь леса. Потом повернулась и показала другое направление. В этот раз до чего-то был примерно километр. Потом третье направление, и четвёртое. — Всё, больше засад нет, — только и успела сказать девушка, как её глаза широко распахнулись, а лицо исказилось так, будто ей наживую позвоночник вырвали. Ханол резко подскочил к эльфийке и зажал её рот тряпкой, а остальные два наёмника схватили её руки. Нару задёргало в конвульсиях, она кричала и даже сквозь плотно зажатый рот этот крик пробрал авантюристов до дрожи. Наёмники едва удерживали руки девушки, а ноги её вообще уже не касались земли — она металась, слёзы текли с широко раскрытых глаз. А в это время авантюристы недобро кивали, посматривая в лес. Вскоре припадок сошёл на нет, конвульсии прекратились. Нара перестала кричать. Упав на снег вместе с бароном, она притянулась к его груди и тихо заплакала. — Ксат и Фралий, остаётесь с ними, — сказал Шлас, привлекая к себе внимание. Около логова осталось шесть разумных. Трое пошли в сторону первой засады, трое других ко второй. Через полчаса они молча прошли около нас в других направлениях. Когда они окончательно вернулись — то Нара уже успела успокоиться и выпить пару зелий, вернувшие её посеревшему лицу природный румянец. Её немного пошатывало, но взгляд был чистым. — Семейство кабанов и кроликов, — отрапортовала первая группа. — Две лисы, и три гоблятора с волком, — Руал достал мечи из ножен и проверил, не осталось ли на них зазубрин. — Они успели приручить волков? — Не, больно старый и облезлый был, — махнул рукой Руал. — Выгнали из стаи, вот и прибился к гоблинам. — Это что было? — один из авантюристов кивнул в сторону девушки. — «Величайшее чувство сердец», — ответил Ханол. — В радиусе пяти километров можно почувствовать живых существ, даже монстров или тварей. Но цена велика. — Приступаем к следующему этапу, — скомандовал Шлас. Барон вытащил из своего заплечного мешка длинные серые полоски ткани, свёрнутые в несколько слоёв и наполненные сушёной мятой, молотым перцем, имбирём и корицей. Каждому досталось по такой полоске, но только девять из нас смочили тряпки водой. Трое, включая эльфийку, оставались охранять вход и дожидаться команды. Чтобы нацепить на себя платок с ароматной повязкой, пришлось снять обе шапки. Плащ я оставил Наре, чтобы не мешался, а паранаю ещё в лагере замотал на пояс. — Они не болят? — спросил Руал, показав на роговые отростки на моей голове. — Нет. Главное, головой не биться об стены. — Это совет или наблюдение? — Житейская мудрость. — Кончай лясы точить, — скомандовал Шлас. Мы были готовы. Солнце уже успело подняться над горизонтом и сквозь застывшие деревья освещало вход в логово. Каждый из авантюристов всматривался в чернеющий проход и надеялся сегодня вечером согреться в лагере. Мы перестроились около входа в логово. Четыре щитовика встали впереди, полностью блокируя проход, во второй линии двое с щитами и факелами. Своими поднятыми щитами они прикроют ксата и двух лучников на третьей линии. Мы втроём держали охапки дротиков, готовясь передавать их в первую линию. Медленно продвигаясь по измазанному экскрементами проходу, разумные игнорировали хлюпающие звуки под ногами и мысль, что сапоги придётся выбросить. Выданные повязки с пряностями так прекрасно заглушали запахи, что иногда нос закладывало. Видя, сколько усилий гоблины приложили для нашей встречи, Шлас задал мне неприятный вопрос. В прошлый раз именно я убил двух гобляторов у их импровизированной выгребной ямы, и главному было интересно о тогдашней её заполненности. Я молча провёл рукой над головой, на что авантюрист задумчиво посмотрел вдаль тёмной и сырой пещеры. До первого крутого поворота от основного коридора отходило несколько ответвлений — мы их проверили, но они оказались пусты. Недалеко от поворота до нас стало доноситься сдавленное кряхтение дряхлых стариков с накинутыми на горла тугими петлями. Шлас приложил указательный палец ко рту, потом показал на факелы, прикрыл ладонью глаза и сделал жест, будто что-то пьёт. Факела потухли вмиг, закрытые в кожаные мешки и повещенные на пояса авантюристов. Следом откупорились склянки, и восемь разумных скривили лица. Через секунду белки их глаз окрасились зелёным, а зрачки максимально широко раскрылись. Счётчик отмерил первые пятнадцать минут. Главный окинул нас изучающим взглядом. Каждый в ответ ему кивнул — разумные в первой шеренге подняли над головой дротики, а во втором ряду покрепче перехватили щиты. Шлас, стоя в первом ряду около левой стены, вытянул руку с щитом. Каждый разумный напрягся. Воздух наэлектризовался, слышалось биение сердец с впрыснутым в кровь адреналином. Шлас резко прижал щит к телу, и размашистым движением отвёл руку к стене. Пещеру заполнил звук трёх раскатистых ударов. Разъярённый крик множества глоток едва не заложил нам уши. Кряхтя и скалясь, из-за поворота вырвалась орава метровых зелёных тел с непропорционально широкими глазами. — Дротики! — крикнул Шлас. Просвистев, снаряды сбили четырёх гобляторов на пол, чтобы бегущие следом монстры растоптали их в кровавое месиво. Стараясь как можно быстрее работать руками, я и лучники не обращали внимания на крики гобляторов и их приближающийся топот. Каждый из лучников сжимал между ног по охапке дротиков и, держа в левой руке лук, правой подавал оружие стоящему спереди разумному с щитом. Я же, прислонив посох к плечу, удерживал две связки и подавал снаряды сразу двум бойцам. Вновь просвистели снаряды. И ещё раз. Раздался звук десятка глухих ударов о щиты, над нашими головами пролетели камни. Позади мчащейся толпы группа гобляторов вновь раскрутила пращи. — Изготовка! — скомандовал Шлас. Щитовики в последний раз кинули дротики, а оставшиеся снаряды мы отбросили в сторону. Бойцы обнажили мечи, а лучники вложили стрелы. — Два шага вперёд! — вновь команда. Шаг, ещё. Твари неслись на нас. Они зелёной волной впечатались в живую стену щитов. Деревянные заострённые палки, ржавые мечи, дубинки, кривые пальцы с обмазанными экскрементами ногтями стучали по щитам, стараясь продавить авантюристов. Те отвечали точными выпадами, пронзая мечами головы мелких тварей. — Гоблин слева центр, гоблин справа даль! — отчеканил Шлас. Синхронно щёлкнули две тетивы. — Много трупов, шаг назад! — все слаженно отступили. — Справа не попал, ещё раз. Левый по пращам. Лучник слева чётко выпустил стрелу в гоблятора, только что раскрутившего пращу, и вылетевший камень пробил череп одному из долбившийся в щиты монстров. Правый лучник, стоило тому выглянуть из-за щитов, вскрикнул от боли. Схватившись за голову, разумный свалился в самую глубокую лужу. Его толстая меховая шапка упала рядом. — Ксат, осмотри его! — крикнул Шлас, всё время смотря на зелёную волну тел. Наплевав на испачканный пол — я опустился на колени около лучника. — Макушку задело по касательной, но кровь сильно идёт. — Замена на Руала! — Я ещё могу… — лучник попытался встать, но взгляд его не сфокусировался даже на моём лице. — На Руала, немедленно! Лучник крикнул что-то нечленораздельное, стараясь себя взбодрить и заглушая обиду, и помчался вверх по тоннелю к выходу из пещеры. Он держал глаза закрытыми, чтобы не ослепнуть от солнечного света под действием «Кошачьего зрения», и раскинул в стороны руки в поисках стен. Встав за щитовиками, я выставил вперёд руку и приготовился, ожидая удара. Стук сотряс щиты. Я досчитал до четырёх и выглянул. Три «Магических стрелы» попали в трёх гобляторов, когда те раскручивали пращи. Это их не могло убить, но помогло сбить. Два камня просто выпали, а третий со всего размаха угодил в голову стоящему рядом пращнику. — Сзади десять метров, — за нашими спинами крикнул Руал. Главный приказал мне и остроухому схватить оставшиеся дротики и убить пращников к чертям собачьим. Я дротики метал откровенно плохо, на что Руал сказал мне подавать их. Не обращая внимания на липкие древки, я максимально быстро передавал снаряды остроухому, а тот каждый раз убивал по гоблятору в дальнем ряду. — Шаман! Госока, он что-то читает! Слева даль! — заорал Шлас, когда последний дротик воткнулся в голову мелкому монстру. Лучник вложил стрелу и выглянул из-за щитов. Дребезжание лопнувшей струны стегануло наши уши. — Тетива! — остроухий с ужасом смотрел на распрямившийся лук и свисавшие с рогов две плотных ниточки. Резким движением я потянулся к поясу, расщёлкивая замок на крупной сумке. Бечёвка слетела на пол, свиток распрямился. Активировано «Ледяное копьё» Белёсый магический шарик сорвался с пальца, налету вытягиваясь и удлиняясь. Со звучным треском костей копьё влетело в голову шаману, прервав распев заклинания — труп монстра подпрыгнул будто от тысячевольтного разряда. — Шаман сдох, — радостно проорал Шлас. И тут же раздался жалобный треск дерева. — Мой щит всё, — крикнул Ханол, стоявший вплотную к правой стене. — Руал, ксат, давайте, — скомандовал Шлас. Мы с остроухим переглянулись. Ещё в лагере обсуждали возможные действия в тех или иных ситуациях, и сейчас одна из таких ситуация настала. Остроухий отбежал на пару шагов, а я присел на колено и вытянул руки, крепко держа в них посох. Руал дал команду, два задних щитовика опустили щиты. Взял разбег, эльф подпрыгнул и наступил на мой посох, чтобы как с трамплина взмыть вверх. Лезвия его мечей моргнули оранжевым, а на остриях загорелись едва заметные синие точки. Боец с безумным криком приземлился за стеной щитов, вдавив ногами черепа гобляторов и с остервенением принялся кромсать монстров. Последовала новая команда от Шласа. Четверо передних бойцов рванули вперёд, окантовки их щитов моргнули бирюзой. Они плашмя били монстров, с каждым ударом отпихивая гобляторов, пока Руал не оказался за спинами товарищей. Завершающим этапом оставшиеся два щитовика с разбега влетели в толпу, окончательно опрокинув щитами передний край монстров. Твари дрогнули. С полтора десятка гобляторов, крича и кряхтя, помчались в глубь пещер, в суматохе затоптав двух раненых монстров и одного сбив с ног. Вскоре в его спину впился меч. Авантюристы не бросились следом за тварями, но медленно продвигались вперёд, добивая раненых и ударами в голову проверяя трупы. Мы зашли за поворот, оставив в прошлом коридоре с три десятка мелких тел и пять гоблинов. Новый коридор был пуст от монстров, и так же измазан дерьмом. На последнее мы уже не обращали внимания. Авантюристы лишь изредка сплёвывали в тряпку со специями, стараясь как можно сильнее её намочить и усилить ароматы пряностей. — Время? — спросил главный. Лучник зачитал молитву. Осталось девять минут. Все единодушно согласились с коротким замечанием Ханола, что это были самые быстрые шесть минут в нашей жизни. Шлас скомандовал Ханолу идти на замену с разбитым щитом, но вместо него пошёл его подчинённый, оставив свой щит барону. Авантюристы открыли поясные сумки и выпили по зелью, восстанавливая кто ману, а кто выносливость. — Фралий, ксат, Руал, — авантюристы перегородили коридор и Шлас показал на ответвление, где в прошлый раз лежали похищенные женщины. Мы зашли в узкий проход, идя змейкой. На середине пути из-за дальнего поворота выскочило огромное двухметровое тело с мечом в руке. Не сговариваясь, мы синхронными «Рывками» попытались разорвать дистанцию. Но Фралий, приземляясь, поскользнулся. — Я задержу его, — я бросился на вобона. Быстрый верхний удар мечом был отведён в сторону. Кулак просвистел над моей макушкой, я едва успел пригнуться, а новый боковой взмах мечом я заблокировал посохом, уперев остриё в каменный пол. — Его голову вверх! — позади крикнул Фралий. Две «Магических стрелы» влетели точно в глаза монстра, заставив того зажмурится от боли. Ударом плашмя я выбил меч из рук вобона и, раскрутив посох, набалдашником зарядил твари под подбородок. Высший гоблин запрокинул голову и чуть покачнулся. В этот же момент в воздух взметнулся Руал. Явно обожая эффектные появления, остроухий воспользовался щитом Фралия как трамплином и поднялся на уровень груди вобона. В неё воткнулись оба меча, эльф ловким кувырком оказался за спиной монстра. Всё ещё удерживая мечи в руках и касаясь спины твари, эльф упёрся ботинками в поясницу вобона и со всей силы оттолкнулся, прорезав тому ключицы и отлетев дальше в проход. Перекувыркнувшись и не теряя время, Руал выставил оружие вперёд и помчался на проверку тупиковой комнаты. А окончательно потерявший равновесие вобон с грохотом упал на спину. Подскочивший Фралий прыжком оказавшись на широкой груди. С размаху вдарив краем щита в шею вобона, авантюрист придавил к полу голову твари, чтобы в следующее мгновение пробрить её ударом меча. — Пусто, — сообщил вернувшийся Руал. — Ты, госока, как стены не задел своим дрыномахом? — ошарашенно спросил у меня Фралий, с трудом вытащив меч из головы твари. — Я не хочу об этом говорить, — меня передёрнуло от воспоминания одной из «тренировок» с матонами. Я должен был постоянно раскручивать посох, перед собой и за спиной, круговыми размахами и прочим, следя за его положением. В это же время восемь защитников академии своими посохами всячески старались заблокировать мой. И если у них это получалось — то мне было не очень приятно. Именно в тот самый день меня избили пуще прежнего.