— С большинством проблем не возникнет, — Кузаун дальше объяснять ничего не стал и приказал мне собираться. Мы отправлялись знакомиться с Хлар’аном в его мастерскую. А после, как меня представят, зельевар передаст список книг на изучение и выдаст по ним задания — мы направимся к тренировочному полю матонов, где Кузаун лично убедится в моих способностях по контролю и произношению сложного заклинания. К тренировочной площадке я пришёл в компании с мыслью, что что-то в Хлар’ане меня настораживает, или даже удивляет. Что именно — понять сложно, но зато этот тёмный эльф выдал мне список книг на изучение. Две из них от Густаха я уже прочитал, но название третьей книги вселяло робкую надежду на плодотворные занятия в специальной магической мастерской номер девять. — Оставить занятия! Стройся! — скомандовал матон с вертикальным шрамом на губах, когда мы вместе с Кузауном зашли на территорию площадки. Фароны, побросав оружие, со скоростью испуганных сурикатов построились в одну линию. — Господин магистор, для нас честь видеть вас, — Клаус поклонился, следом поклонились все фароны. — Как проходят занятия? — Новобранцы каждый день доказывают, что достойны стать частью академии, господин магистор. — Занятия на меторы? — Есть развитие, господин магистор, — отчеканил Клаус. Кузаун молча посмотрел на меня. — Так же есть развитие, господин магистор. Несмотря на особенный график занятий, Лик’Тулкис занимается наравне с остальными и на прошлом занятии смог единожды правильно рассчитать меторы. — Лик’Тулкис, — Кузаун посмотрел на меня, — кто первым из разумных определил меторы, и как это было сделано? Мне хотелось ответить, что меторы определили рулеткой, или линейкой, или хотя бы на глаз. Но пристальный взгляд Кузауна не оставлял и шанса на сарказм. Пришлось ответить, что подобными вопросами я не интересовался. Кузауна мой ответ не удивил. Маг пробежался взглядом по шеренге. Остановившись на одном из фаронов, магистор резко поднял руку и показал на парня с острыми ушами. Тот аж подпрыгнул от страха и с побелевшим лицом поспешил поклониться. — Ответь на вопрос. — Д-да, господин магистор. Спасибо за ок-казаную честь, — парня затрясло от нервного возбуждения, а на лице проступили капельки пота, несмотря на недавно выпавший снег. — Великие Тоны даровали нам знания, но не все, знания расстояния они дали нам загадкой. Её разгадали последователи Армахтона. Они разделили расстояние, которое летит «Стрела магии», на необходимое ей количество энергии души. Пятьдесят меторов. — Правильно, — Кузаун оценивающим взглядом ещё раз обвёл шеренгу. — Мы, маги, раскрывшие дары слов великих Тонов, принесли остальным знание расстояния. Со временем в языке разумных меторы сократились до метров. Но не для нас. — Да, господин магистор, — хором ответили фароны и поклонились. — Ты нужен мне на поле магии, — коротко скомандовал Кузаун, глядя на матона со шрамом, и двинулся дальше. Я пошёл за ним, как и Клаус, короткой командой передавший руководство тренировкой. Стоило отойти, буквально на десять шагов, как позади нас что-то глухо ухнуло. Кузаун даже не подумал развернуться. Тот самый отвечавший на вопросы парень рухнул, и больше не шевелился. К нему размеренной походкой приблизился один из матонов, проверил пульс и что-то жестами показал Клаусу. — Количество новобранцев приблизилось к фарасару, господин магистор. Кузаун ничего не ответил, продолжая идти по утрамбованному снегу в самый дальний конец тренировочной площадки. Там располагался тир с круглыми соломенными мишенями, а дальше него — поле из пронумерованных каменных, кирпичных, металлических и деревянных столбов. Одни находились в небольших ямах, другие на рукотворных холмиках, и каждый столб покрывали трещины и выбоины с отбитыми кусками. — Прежде чем мы начнём, — магистор легонько стукнул посохом об землю, как бы призывая нас к абсолютному вниманию. — К первым дням весны Лик’Тулкис должен владеть посохом на равных тебе. Это приказ магистрата, Клаус. Матон оценивающим взглядом прошёлся по мне от макушки до пят и обратно. Клаус несколько секунд молча и пронзительно смотрел мне в глаза, пока не поклонился Кузауну. — Будет исполнено, господин магистор. С завтрашнего я стану его главным партнёром в спарринге. Я воспользуюсь методом, предложенным Рифталиком. — Он был великим воином. Война далась нам высокой ценой, — Кузаун кинул задумчивый взгляд на запад. — Я разрешаю. Но учти, что у Лик’Тулкиса будут и другие занятия. — Конечно, господин магистор, — Клаус ещё раз поклонился и посмотрел на меня охочим до чужих страданий взглядом, от которого у меня пробежали мурашки по спине. — Бывший матонар, главный всех матонов, погибший, защищая нашу великую академию, Рифталик предложил ускоренный метод обучения, совмещая физические упражнения и фехтование. И другую систему спарринга. — Это как, одновременно качать пресс и отбиваться от нападений? — Не только. Во время спарринга запрещается пользоваться любыми свершениями, умениями, величиями и прочим, а твоими противниками будут от одного до восьми самых опытных матонов. Одновременно. — Одновременно? Сразу восемь? И без умений? Да это же какое-то избиение! — В этом суть. Я сам проходил этап обучения по этому методу. Тебе… — Потом объяснишь, — Кузаун прервал Клауса, на что матон поспешил поклониться магистору и извинится за чрезмерные объяснения. Я уже было хотел сказать, что на подобное избиение я не согласен, и от гордости своей отказываться не собираюсь — но потом вспомнил, что меня уже не раз избивали на тренировках. Притом делала это Изулиса. — Каждое заклинание имеет свою дальность, — магистор показал в сторону поляны столбов. — «Копьё льда» преодолеет сто меторов, но вложенное в бумагу и усиленное знаниями школ, оно преодолеет двести и больше меторов. И ты, Лик’Тулкис, не ограничен возрастным пределом моей расы и, возможно, когда-нибудь возвысишь «Копьё льда» до совершенно новой ступени и, — Кузаун на микросекунду скривился, — твои боги одарят заклинание новой степенью величия, и оно преодолеет больше меторов, чем обычно. Я уставился на магистора как психиатр на больного, возомнившего себя Наполеоном. Вроде бы стандартная ситуация, но псих навязчиво предлагает съесть его с чаем, потому что он тортик. Неужели, по словам остроухого, умения развиваются не только до сотого уровня, но и дальше ещё что-то есть? Можно было бы сказать, что это бред — но я уже ни в чём не уверен. Когда мы с сестрёнкой изучили «Рывок», то она рассказала о развитии умения и о бонусах на сотом уровне. Но она ничего не говорила о дальнейшем развитии. Пока я делал мысленную зарубку разобраться с развитием умений — Кузаун объяснил значение площадки со столбиками. Каждое заклинание имеет своё рабочее расстояние и любому магу критично важно выбирать цель, исходя из имеющихся заклинаний, даже если они вписаны в гримуар. Каждый столбик имеет свой номер, и во время обучения наставник выкрикивает номер столба, а тренируемый должен правильно выбрать заклинание. А иногда моделируют групповое нападение и сразу называется несколько номеров, и к правильному выбору заклинаний добавляется правильный выбор последовательности целей. — До семнадцатого столба семьдесят три и четыре десятых метора, — Кузаун посмотрел на мои сапоги. — От тебя семьдесят четыре и две десятых метора. Это расстояние оптимально для ознакомления с «Копьём льда». Кузаун направил правую руку на семнадцатый столб, каменный, с небольшими выбоинами на углах. Бураны сил моей души, внемлите смело на зовы мои. Обратись же льдом фуга зимы, не нарушив капелью суровые сны. Покори сердца врага и умы, пущенный в цель облик стрелы. Стоило магистору закончить распев, как рядом с кончиком его пальца в одно мгновение образовалось небольшое белёсое облачко. За следующее мгновение облачко превратилось в белый ледяной шар, на огромной скорости полетевший в сторону каменного столба, на ходу вытягиваясь и утончаясь, превращаясь в двухметровое ледяное копьё с острейшим наконечником из прозрачнейшего льда. Морозный воздух дрожал, когда копьё прорезало его, и наполнился звонким треском, когда копьё рассыпалось сотнями осколков от удара об столб. На нём лишь появилась крохотная выбоинка. Кузаун жестом показал мне повторить следом. Я достал из кармана листок с заклинанием стандартной длины в восемь строчек. Вытянул правую руку по направлению столба, и глубоко вдохнул морозный воздух. Сейчас следовало быть предельно внимательным к ощущениям. Кузаун объяснил, что я должен представить рядом с кончиком пальца, когда буду произносить заклинание. Но вопрос в другом: «Ледяное копьё» сработает только после распева, как заклинание призыва духа птицы в башне перед турниром, или как «Магическая стрела» без всяких песнопений, только по моей воле? Ответ на этот вопрос объяснит многое. Бураны сил моей души, внемлите смело на зовы мои. Обратись же льдом вьюги зимы, не нарушив капелью суровые сны. Покори сердца врага и умы, пущенный в цель облик стрелы. Пробей же его латы души, разорвав моей судьбы кандалы. Уже на последних строчках я всё понял. Адреналин сжал сердце в тиски, а губы тронула довольная ухмылка. Не отвлекаясь от распева заклинания — я сконцентрировался на ощущениях, собирая ману у кончика пальца и представляя, как она кружится вихрем снежинок, закручиваясь спиралью, тая и вновь замерзая, уплотняясь до состояния льда. Превращаясь в шар с замкнутой энергией внутри. И отправляясь в цель. Внимание, активация заклинания прервана Внимание, получен ущерб Жизнь: — 250 Белёсый шарик разорвался с оглушительным хлопком, превратив палец в фонтан кровавых брызг. Они попали в глаза, заставив зажмуриться, а в мозг ломом ударила боль. Меня оглушило на правое ухо, но сквозь звон в левом отчётливо слышался голос Кузауна, приказавший матонам убрать оружие. Из ладони торчал белёсый сустав, вокруг него лохмотьями свисали клочки кожи. Но боли я уже не чувствовал. Только страх, колючей проволокой окутавший сердце. До дрожи в теле панический страх перед скверной, перед наполненным смолянистой жидкостью колодцем, ставшим олицетворением моей маны после осквернения. И страх перед всем миром, будто я лишился последнего оружия перед стаей голодных волков. Я как можно крепче сжал зубы, отгоняя наваждение и морально приготовившись. Хотелось в случившемся поставить точку. Нацелив средний палец в столб, я начал распев заклинания, чтобы на последних строчках осуществить задуманное. Внимание, активация заклинания прервана Внимание, получен ущерб Жизнь: — 250 Взрыв распылил и этот палец, но боль уже не чувствовалась. Сердце колотилось в груди. Страх, отчаянье и неверие оккупировали сознание. Я не хотел смотреть на окровавленную ладонь — бессмысленно это. Я смотрел за академический городок, в сторону второго кольца академии, на каменную башню матонов. Неужели призыв духа птицы сорвался не из-за подаренного тётей кольца? Неужели всему виной оказалось моё осквернение, а кольцо не снималось с пальца вовсе не потому, что тётя хотела мне навредить — наоборот, она предусмотрела ситуацию, чтобы я не смог его потерять. Пожри меня скверна, я уже ничего не понимаю. Да и не хочу ничего понимать, кроме одного: что же со мной сделала скверна? Справа мелькнул чей-то силуэт. Спокойное, даже несколько возвышенное выражение лица Кузауна полностью стёрлось волнением. Остроухий что-то говорил мне, но я ничего не слышал. Я по привычке воспользовался указательным пальцем, но лишь добавил капель крови себе на лицо. Пришлось безымянным пальцем показать на ухо, и повернуться к Кузауну левым боком. — Ты знал об этой возможности? — Нет. Но догадываюсь о причинах. Кузаун несколько секунд обдумывал сказанную мною фразу. — На следующем занятии ты пройдёшь дополнительные тесты, Лик’Тулкис. Нельзя допустить, чтобы подобное повторилось вновь. Особенно при познании класса. Твоё задание о постижении школ и начертательной магии остаётся в силе.