Если бы Майк не согласился, Делле пришлось бы гулять с женщинами, что затруднило бы ее задачу. Женщины были надежно «защищены», и им предоставлялась весьма ограниченная свобода действий. Большую часть времени Делла и так проводила с ними, занимаясь той домашней работой, которая, как здесь считалось, соответствовала ее полу. Она старалась поддерживать со всеми приятельские отношения, и ей удалось многое узнать, но эта информация не представляла особой ценности. Так же, как и в Сан-Франциско, женщин не допускали в большой мир. Однако они отличались умом и проницательностью, и Делле было бы трудно побывать в тех местах, которые ее интересовали по-настоящему, не возбудив подозрений. Сегодня они предприняли самую длительную прогулку — поднялись в горы над крохотной бухточкой, где оставляли свои лодки обитатели «Красной стрелы». Несмотря на пассивное сопротивление Майка, Делле удалось получить довольно четкое представление о системе защиты фермы. Во всяком случае, она теперь знала ее основные принципы — увы, слабая компенсация за скуку и отрезанность от главных событий. Все это может измениться, когда начнутся процессы над изменниками делу Мира. Тропинка была выложена досками и вилась вдоль склона холма. Делла заметила, что тропу постоянно подновляли, в некоторых местах совсем недавно, но бесконечные дожди делали свое дело. Довольно распространенная ситуация у Мастеровых; превосходное электронное оборудование (хотя теперь Делле стало совершенно ясно, что крошечные устройства, обнаруженные Эвери, были редкими и дорогими даже для Мастеровых — у них не принято шпионить друг за другом), и в то же время нехватка рабочих рук. Не имея машин, они не могли поддерживать свои дороги в хорошем состоянии, да и стирка — тут Делла стала настоящим экспертом — производилась на уровне девятнадцатого столетия. Вдоль склона горы дул сильный ветер, и лица Деллы и Майка моментально стали мокрыми. На вершине росло всего одно дерево; правда, оно оказалось большой роскошной сосной. Примерно на середине ствола была установлена платформа. Росас положил руку на плечо Деллы и легонько подтолкнул ее в сторону дерева. — Когда я был мальчишкой, то часто любовался отличным видом из маленького домика наверху. На стволе дерева были сделаны деревянные ступеньки. Делла заметила толстый металлический кабель, который поднимался вдоль ступенек наверх. Даже здесь у них установлены электронные приборы?.. Но тут она сообразила, что это самый обычный громоотвод. Мастеровые всегда самым тщательным образом оберегали своих детей. Через несколько секунд Делла и Майк стояли на платформе. В домике было чисто и сухо, а пол обит чем-то мягким. Отсюда открывался прекрасный вид на юг и на запад. Они сбросили дождевики и немного посидели в тепле и уюте, наслаждаясь шумом дождя. А потом Майк подполз к окошку, выходящему на юг. — Ну, много полезного ты здесь нашла? Заросшие лесом склоны холмов уходили вниз. Побережье находилось всего в четырех километрах от них, но дождь был таким сильным, что виднелись лишь смутные очертания песчаных дюн и белая полоса прибоя. Создавалось впечатление, что там построен волнорез, но ни одной лодки на якоре не стояло. Небольшой причал не принадлежал ферме «Красная стрела», хотя Каладзе пользовались им гораздо чаще других. Майк утверждал, что со стороны океана на ферму попадает гораздо больше людей, чем с материка. Делла в этом сомневалась. У нее сложилось впечатление, что это его очередной маленький обман. Помощник шерифа отодвинулся от окна и прислонился спиной к стене. — Неужели оно того стоило, Делла? — в его голосе послышалось скрытое напряжение. Теперь Делле было ясно, что он не собирается ее выдавать — ведь тем самым он подставил бы под удар и себя. Но он не стал ее человеком. Ей и раньше приходилось иметь дело с предателями — эти люди были настолько зациклены на собственных интересах, что она научилась легко с ними управляться. Росас был совсем другим. Он ждал момента, когда тот вред, который он может принести ей, будет наибольшим. А до тех пор играл роль вынужденного союзника. Действительно, стоило ли оно того?.. Он улыбнулся почти с торжеством. — Ты застряла здесь больше, чем на две недели. Тебе удалось кое-что узнать об одной маленькой группе Мастеровых, живущих на ферме «Красная стрела». Я полагаю, ты не обычная шестеренка в администрации Мирной Власти. Выходит, одна из их важных фигур оказалась на длительное время выключенной из игры. Делла улыбнулась ему в ответ. Он повторял вслух ее собственные сердитые размышления. Только надежда, что удастся выведать местонахождение Пола Хелера-Нейсмита, заставляла ее продолжать эту дурацкую партию. Поначалу она решила, что дело плевое. Только через некоторое время стало ясно: Майк — как и почти все остальные — не знает, где живет старик. Может быть, знает Каладзе, но ей понадобилось бы специальное оборудование для допросов, чтобы получить эти сведения от полковника. Удача улыбнулась один только раз, в самом начале, когда ей удалось укрепить датчик на лошади черного мальчишки. Слава богу, все это изменилось. Похоже, сейчас она занимает превосходную стратегическую позицию. Глаза Майка сузились, и Делла поняла, что он почувствовал ее ликование. Проклятие! Слишком много времени они провели вместе… Его рука сжала плечо Деллы. — Ладно. Так в чем же дело? Какую гадость ты собираешься нам устроить? Делле вдруг показалось, что ее плечо сжимают клещи. Усилием воли она подавила рефлекс — иначе Майк уже корчился бы на полу от боли. Пусть лучше продолжает считать, будто обладает физическим превосходством. Делла сделала вид, что от возмущения лишилась дара речи. Да и что она могла ему ответить? Когда они оставались вдвоем, Майк часто говорил с Деллой об истинной цели ее пребывания на ферме. Она понимала, что он не ставит целью скомпрометировать ее перед скрытыми слушателями — он и так мог сделать это в любой момент. К тому же он знал «Красную стрелу» настолько хорошо, что вряд ли мог существовать где-нибудь «жучок», о котором ему бы не было известно. Поэтому единственная опасность заключалась в том, что, раскрыв ему слишком много, она вынудит Росаса отказаться от продолжения игры. И все же, наверное, ей следует кое-что ему рассказать; если дальнейшее окажется для Росаса полной неожиданностью, его будет очень трудно контролировать. Делла попыталась пожать плечами. — Существует несколько возможных вариантов: твой приятель Хелер-Нейсмит говорит, что у него есть прототип генератора пузырей. Возможно, так оно и есть. В любом случае пройдет некоторое время, прежде чем остальные Мастеровые сумеют строить подобные генераторы. В настоящий момент, если Мирная Власть сумеет вывести вас из равновесия, заставить Нейсмита и других Мастеровых пойти на риск… — Процессы. — Верно. Интересно, как бы Майк отреагировал, если бы узнал, что именно она рекомендовала немедленно начать процессы над заложниками, арестованными в Ла-Джолле. Росас позаботился о том, чтобы во время разговоров Деллы с родными из Сан-Франциско рядом всегда находился кто-нибудь из Каладзе. Ее слова звучали совершенно невинно: она просто рассказала родителям, что находится в безопасности среди Мастеровых Центральной Калифорнии, но не может сообщить им, где именно. Наверняка Росас догадывался, что Делла воспользовалась заранее условленным кодом, но он и вообразить себе не мог его истинную сложность. Тонкости интонаций проходили мимо ушей тех, для кого английский был родным языком. — Верно, процессы. Если они приведут к тому, что Каладзе и его друзья запаникуют, мы сумеем захватить лучшее оборудование Нейсмита еще до того, как он нанесет серьезный урон Мирной Власти. Майк рассмеялся и разжал пальцы. — Заставить паниковать Николая Сергеевича? С тем же успехом можно рассчитывать на то, что ты сумеешь заставить запаниковать бросившегося в атаку медведя! Делла не планировала того, что сделала в следующий момент, а это было совсем для нее не характерно. Она обняла Майка за шею, поглаживая короткие непокорные волосы, потом подняла лицо, чтобы поцеловать его. Сначала он отшатнулся, но потом ответил на ее поцелуй. Вскоре она почувствовала, как он начал наваливаться на нее, и они соскользнули на мягкий пол маленького домика. Руки Деллы продолжали гладить шею и широкие плечи Майка, а их поцелуй все продолжался. Никогда прежде Делла не использовала свое тело, чтобы добиться преданности. В этом не возникало необходимости. К тому же подобная перспектива никогда не казалась ей привлекательной. Ну а в данной ситуации она вообще вряд ли могла бы рассчитывать на положительные результаты. Майк связался с ней из принципиальных соображений; однако теперь он никак не мог смириться с тем, что из-за него погибло много людей. По-своему, он был так же тверд и верен своему делу, как она. Майк обхватил одной рукой ее за спину, а другая скользнула под легкую ткань блузки к груди. Его ласки были нетерпеливыми и резкими. В них таилась ярость.., и что-то еще. Делла вытянулась вдоль его тела. На некоторое время мир вокруг исчез, и говорила только страсть. …Вокруг возвышавшегося над миром Купола по-прежнему плясали молнии. Когда паузы между ударами грома становились немного длиннее, Делла и Майк слушали непрекращающийся шелест теплого дождя. Теперь Росас нежно обнимал Деллу, а его пальцы скользили по изгибам ее бедра. — Что тебе дает работа полицейского Мирной Власти, Делла? Я еще мог бы понять, если бы ты уютно пристроилась где-нибудь в Ливерморе и нажимала на кнопки. А ты рискуешь жизнью, занимаешься шпионажем для тирании. Теперь ты и меня превратила в нечто такое, что мне и в самом страшном сне не могло бы присниться. Почему? — Майк, я за Мир. Подожди. Я не хочу сказать, что я воспринимаю всерьез те глупости, которые сообщают через средства массовой информации. Посмотри правде в глаза: у нас действительно все эти годы был мир. Цена этому — тирания, но тирания куда более мягкая, чем любая другая в истории человечества. Цена — это такие люди, характерные для двадцатого века, как я, которые продадут свою собственную бабушку ради торжества идеала. Прошлое столетие дало миру термоядерные бомбы, пузыри и ужасные эпидемии — уже одно это превратило тебя «в нечто такое, что и в страшном сне не могло бы присниться». К концу двадцатого века страшное оружие становилось все дешевле и дешевле, оно было даже у самых маленьких государств. Если бы не началась Война, могу спорить, что очень скоро атомные бомбы оказались бы в руках преступников. Человечество не перенесло бы такого широкого распространения оружия массового уничтожения. Мирная Власть положила конец суверенным нациям и их контролю над технологиями, способным уничтожить человеческую расу. Наша единственная ошибка заключалась в том, что мы не довели дело до конца. Мы перестали контролировать развитие электроники, и теперь нам приходится расплачиваться. Майк молчал, однако было видно, что его гнев улетучился. Делла встала на колени и посмотрела по сторонам, а потом чуть не рассмеялась: похоже, в маленьком домике на дереве взорвалась легкая ручная граната — одежда в беспорядке валялась по всему полу. Делла начала одеваться. Спустя несколько минут Майк последовал ее примеру, но заговорил он только тогда, когда они накинули на себя дождевики и открыли дверь. — Враги? — криво ухмыльнувшись и протянув ей руку, спросил он. — Естественно, — кивнула в ответ Делла, и они пожали друг другу руки. Спускаясь с дерева, Делла уже размышляла о том, что можно сделать, чтобы задеть старого Каладзе за живое. Паниковать он, конечно, не станет, тут Майк совершенно прав. А как насчет стыда? Или гнева? * * * Подходящий случай представился ей на следующий день. Весь клан Каладзе традиционно собирался на ужин. Как и полагалось женщинам, Лу помогала готовить и накрывать на стол. А когда они уселись за длинным, обильно уставленным едой столом, ей постоянно приходилось вставать, уносить грязные тарелки и приносить новые блюда. Мирная Власть по всем каналам трубила о «предательстве против Мира» — обсуждались процессы, которые Эвери начал в Лос-Анджелесе. Уже было объявлено о нескольких смертных приговорах. Делла знала, что Мастеровые сейчас вели непрерывные переговоры друг с другом, и чувствовала, как с каждым часом нарастает напряжение. Нейсмит объявил, что опытная модель генератора пузырей готова, и передал Мастеровым чертежи. К сожалению, единственная работающая модель зависела от программного обеспечения, для полного завершения которого требовалось еще несколько недель. Кроме того, ему необходимо было время, чтобы решить ряд конструкционных проблем. Мужчины весь ужин обсуждали эти животрепещущие новости. Впервые они говорили о таких серьезных проблемах за едой, а это лишний раз подчеркивало, что ситуация стала критической. В принципе теперь в распоряжении Мастеровых появилось оружие, секрет которого так старательно оберегала Власть. Однако пока они не могли воспользоваться этим оружием. Более того, если Власть узнает о генераторах до того, как Мастеровые начнут их массовое производство, то вполне вероятны полномасштабные военные операции, которых так боялись Мастеровые. Учитывая все это, что можно предпринять по поводу заложников в Лос-Анджелесе? Лу молча слушала споры мужчин, пока ей не стало ясно, что осторожность побеждает и Каладзе склонны дождаться момента, когда можно будет на всю катушку использовать изобретение Нейсмита-Хелера. Тогда с пронзительным невнятным криком она вскочила со своего места. В большой столовой зале мгновенно наступила тишина. Каладзе с изумлением взирали на нарушительницу этикета. Соседка Деллы по столу попыталась усадить ее на место. Не обращая на нее внимания, Делла закричала во весь голос: — Трусливые дураки! Вы будете сидеть здесь и дрожать, пока они не казнят в Лос-Анджелесе всех наших людей, одного за другим. Теперь у вас есть оружие — генератор пузырей. И даже если среди вас нет никого, кто готов рискнуть своей шкурой ради друзей, я уверена, что среди благородных домов Азтлана найдется немало таких людей. Ведь не меньше дюжины сыновей высшей знати были взяты заложниками в Ла-Джолле. На дальнем конце стола Николай Сергеевич Каладзе медленно поднялся на ноги. Несмотря на то, что Делла находилась на противоположном конце стола, казалось, что он возвышается над маленькой хрупкой девушкой. — Мисс Лу, вы, очевидно, забыли, что генератор пузырей не является нашей собственностью — он находится в руках Пола Нейсмита. Вы знаете, что другого у нас нет, да и этот еще не доведен до необходимой кондиции. Он не даст нам… Делла хлопнула ладонью по столу с такой силой, что звук удара напомнил пистолетный выстрел, и внимание всех присутствующих было снова привлечено к ней. — Тогда заставьте его! Нейсмит не может существовать без вас. Сделайте так, чтобы он понял: ставкой является жизнь или смерть ваших близких… — Делла отступила на несколько шагов от стола и обвела всех присутствующих взглядом, а потом на ее лице появилось выражение презрительного удивления. — Впрочем, к вам это не относится, верно? Мой собственный брат — один из заложников. А для вас они всего лишь обычные Мастеровые. Даже под густой бородой лицо Каладзе заметно побледнело. Делла пошла на риск. Здесь крайне редко возникали ситуации, когда женщина предавалась публичному порицанию, однако они вполне могли не посмотреть на то, что она их гостья, и немедленно выставить ее вон из дома. Впрочем, Делла все очень точно рассчитала: она поставила под сомнение их мужественность, вслух заговорила о чувстве вины, которое — как она надеялась — пряталось за осторожностью. — Вы ошибаетесь, мадам, — произнес старик Каладзе, наконец вновь обретя дар речи. — Они не просто наши друзья Мастеровые, они и наши братья тоже. Делла поняла, что победила. Мастеровые не станут дожидаться того момента, когда генератор пузырей Пола Нейсмита будет действительно представлять собой грозное оружие. Она смущенно села на свое место и опустила глаза. Две крупные слезы покатились по щекам девушки, но теперь она молчала. В душе у нее расцветала улыбка чеширского кота: ей удалось одержать над ними победу, она отыгралась за бесконечные дни бессмысленного смирения. Краем глаза Делла увидела лицо Майка — тот, казалось, был по-настоящему потрясен. Здесь ей тоже сопутствовала удача. Майк так и не решился ничего сказать. Он знал, что она лжет, но в его странном представлении о чести подобная ложь допускалась. Майк, даже зная правду, умудрился попасться в ту же ловушку, что и все остальные. Глава 27 Государство Азтлан занимало большую часть территории, которая раньше относилась к Южной Калифорнии. Оно также претендовало на большой кусок Аризоны, являвшийся предметом споров между республикой Нью-Мексико и Азтланом. На самом деле государство Азтлан было свободной конфедерацией мелких правителей, каждый из которых владел громадными поместьями. В каком-то смысле великолепные замки северного Лос-Анджелеса бросали вызов Анклаву Мирной Власти, расположенному в центральной части города. Экипаж и его почетная охрана мчался по старому шоссе, которое содержалось в превосходном состоянии и вело к главному входу в особняк алькальда Эль Норте. Внутри экипажа царил полумрак, там находился всего один пассажир — некто по имени Вили Вачендон. Он сидел на бархатных подушках и прислушивался к мерному перестуку запряженных в экипаж лошадей. С ним обращались, как с самым настоящим принцем. Ну, по правде говоря, не совсем. Он никак не мог забыть удивленных взглядов азтланских военных, когда они увидели покрытого пылью черного мальчишку, которого должны были сопровождать из Оджаи в Лос-Анджелес. Вили смотрел сквозь затемненное пуленепробиваемое стекло на места, которые он никогда даже и не мечтал увидеть — по крайней мере при свете дня. Справа в небеса тянулись отвесные горы, где на расстоянии пятидесяти метров друг от друга были установлены пулеметные гнезда; слева среди пальм виднелась ограда, построенная из заостренных кольев. Вили отлично помнил эти колья и то, какая судьба была уготована незадачливым грабителям. А за пальмами раскинулась долина Бассейна. Размерами она была больше некоторых стран; даже если не считать представителей Мирной Власти, живущих в Анклаве, население Бассейна составляло более восьмидесяти тысяч человек. Это был один из самых больших городов на Земле. Сейчас, когда приближался вечер, над трубами печек, которые все это многочисленное население топило дровами или бензином, поднимались столбы серого дыма, совершенно закрывшего дальние горы. Экипаж добрался до южной границы укреплений и пересек выложенную камнем площадку перед особняком, потом проехал мимо длинного здания, украшенного великолепными мозаичными панно. Нигде не было ни единой трещинки или следа от пули. Вот уже много лет врагам алькальда не удавалось проникнуть так далеко на его территорию. Экипаж повернул в сторону дворца, и стражники бросились открывать раздвижные стеклянные двери. Карета, лошади и стражники проехали внутрь, миновав толстые стены; ни один шпион не сможет проникнуть на эту встречу. Вили собрал свое оборудование и надел на голову датчик, однако это не очень помогло. Процессор был запрограммирован только для одного задания, поэтому у него не возникло того спокойного ощущения всеведения, которое он испытывал, работая с Джилл. Вили чувствовал себя цыпленком, попавшим в стаю койотов. Ему постоянно приходилось напоминать себе, что сейчас все об-, стоит иначе, ведь он больше не живет в Нделанте Али. Улыбнувшись койотам, Вили поставил свое покрытое пылью оборудование на ослепительно чистый пол. Этот цыпленочек умеет нести пузыри.