Часть третья. Каменная куница Глава первая Ленинградское направление, район железнодорожной станции Лу́га… Без особых проблем он добрался на ленинградском поезде до станции. Потом пришлось заночевать на вокзале, и лишь к обеду Вене наконец-то повезло и он сумел отыскать попутку, следующую до Нового О´всина за молоком для Лужского молочного комбината. Водителем грузовика-молоковоза оказался общительный и веселый парень лет тридцати с небольшим. Он всю дорогу рассказывал Вене про свою дышащую на ладан колымагу и про новый Дом культуры, который недавно открылся в Луге, в здании, где еще при царском режиме располагался костел. При этом Венин благодетель постоянно жаловался на свою молодую жену, которая в последнее время регулярно таскала его на разные концерты и кинопросмотры, проходящие во вновь открытом клубе, и совсем замучила его всеми этими, по ее мнению, «культурными» и жизненно необходимыми мероприятиями. «У меня и так по три рейса в день, не считая сверхурочных, к тому же работаю я шесть дней в неделю, так что времени на отдых почти не остается, – заливался соловьем словоохотливый водила. – Мне бы после рейса поесть, поспать да к бабе своей прижаться, а она вместо этого меня на всякие там кино́шки тащит. Сдались мне эти киношки. Я понимаю, когда мы с ней по киношкам по молодости ходили, а сейчас… Опять же хочется с мужиками культурно время провести, посидеть, винца испить, поговорить по душам. Я же с тех пор, как женился, с дружками и видеться-то перестал, общаюсь только с теми, с кем работаю. А во время работы какой отдых? Я же за баранкой от зари до зари, даже стопку махнуть нельзя. У нас с этим делом строго. Вот давеча…» Слушая болтовню шофера, Веня вспомнил свою собственную жену Катеньку, которая так же одолевала его своими культурно-просветительскими программами. Так как эти программы никак не способствовали Вениной работе в милиции, он вполне искренне посочувствовал собеседнику. После ночи, проведенной на жестком вокзальном кресле, Веня то и дело зевал, клевал носом и что-то глухо бормотал, соглашаясь со всем тем, что говорил его собеседник. Когда кто-то толкнул его в бок, Веня вздрогнул. – Все! Приехали! Подгорье, конечная… – услышал Веня, силясь прийти в себя. – Извини! Я, кажется, уснул… – Веня прикрыл рот, чувствуя неотступающую зевоту. – Храпел, как трактор. Как только тебя жена с таким храпом терпит? – Я в милиции служу, дежурства, ночные выезды и все такое прочее, одним словом, жене не каждую ночь мой храп приходится слышать. – А в наши места зачем приехал? Бандитов наших ловить будешь? У вас что, своих не хватает? Веня улыбнулся. – Хватает. Еще как хватает. Я в командировку приехал, нужно местных свидетелей порасспросить. – Веня сунул руку в карман и протянул водителю молоковоза четвертной. Тот понимающе кивнул. – Деньги убери! Раз ты командировочный, услуги мои твоя бухгалтерия уж точно не оплатит. Веня улыбнулся. – Ну… как-то так. – Вот и не швыряйся деньгами, мы тут все понимаем. Это у нас уже пять лет как мир и покой, а у вас время от времени все еще пули над головами свистят! Веня угрюмо сказал: – Время от времени бывает. – Ну вот… Если обратно соберешься, имей в виду, у меня завтра следующий рейс. Я по будням каждый день по этой дороге молоко вожу. Так что завтра часиков в шесть буду здесь проезжать. Если надумаешь ехать, могу тебя обратно до Луги подвести. – Спасибо, учту. Тебя звать-то как? – Лешка. – А меня Веня. Вениамин. – Ну, бывай, Вениамин! Не прощаюсь! Когда молоковоз исчез в дорожной пыли, Веня дошел до ближайшего дома. О том, что ближайший милицейский участок находится в Новом Остине, и о том, что там же живет участковый, Веня узнал от двух местных женщин, попавшихся ему по дороге. Поняв, что пообщаться с местным участковым не получится, Веня спросил у женщин, где ему искать дом Арслановых. Одна из них тут же, прищурившись, едко спросила: – А зачем вам Арслановы? Веня предъявил удостоверение и представился. – Милиция? Аж из Пскова? – удивилась первая, довольно зрелая худощавая баба, одетая в непромокаемый плащ и кирзовые сапоги. – А вы надолго к нам? – тут же поинтересовалась вторая – грудастая приятная бабенка лет сорока. – Пока не могу сказать, уж как получится… – Значит, надолго. Наши-то милиционеры уже почитай две недели Ильдаркиного убийцу ищут, – продолжала баба в плаще и сапогах. – Скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, – отшутился Веня. – Сами, поди, понимаете, что убийц искать дело нелегкое. – Это уж точно. У нас тут вообще райончик неблагоприятный. Тут у моей соседки Нюрки Костроминой давеча корову украли. Но вы ведь Нюркину корову искать не будете? Верно? Веня не сдержал улыбки. – Да уж, корову уж как-нибудь без меня. – Раз дело такое, то вам же наверняка где-то ночевать нужно. А где же вы остановитесь? Гостиниц-то у нас нет. Веня пожал плечами. – Честно говоря, я рассчитывал этот вопрос с участковым решить. Не знал я, что он в соседней деревне живет. – Так можете у меня пока на постой стать… – тут же предложила грудастая, а ее товарка прыснула в кулак. – Ну ты даешь, Танюха! Быстро все смекаешь, хотя… А что, и в самом деле. Танюха у нас баба вдовая, одна живет! Напоит, накормит, ну и насчет того, где спать, тоже позаботится. Танюха надула щеку и дернула свою спутницу за рукав, Веня снова улыбнулся. – Спасибо за предложение, Татьяна, я обязательно над ним подумаю. – Правда? Танюха оживилась. – Правда-правда! А пока покажите же мне наконец дом, где Арслановы живут. Женщины наперебой стали объяснять, как ему найти нужный дом, и спустя минут десять Веня оказался на месте. Зеленый дом с резными витиеватыми наличниками и добротной тесовой крышей был окружен невысоким забором, также выкрашенным в густой ядовито-зеленый цвет. На заборе сушился цветастый ковер, прямо у калитки рос раскидистый пожухлый терновый куст, в тени которого в лужице плескались два жирных серых гуся с массивными шишаками на клювах. Тут же чуть поодаль на привязи щипала траву старенькая пегая кобылка с ухоженной гривой и белой звездочкой на лбу. Когда Веня подошел, лошадь подняла голову, тряхнула ею и несколько раз фыркнула, со стороны двора послышалось рычание. Веня заглянул через забор и увидел возле дома, у самого крыльца, основательно сколоченную деревянную будку, из которой вышла крупная старая псина черно-белой масти. Собака была не на цепи, поэтому она просто выбежала во двор, села на дорожку и с интересом посмотрела на гостя. «Лайка! Точная копия Булата. – Веня ощутил прилив энергии. – Не исключено, что эта лайка и Булат щенки одних и тех же родителей». Все указывало на то, что он не зря притащился в такую даль. – Тебе кого? – спросила вышедшая из сарая круглолицая, кареглазая и хмурая хозяйка дома. В ушах у женщины висели массивные дешевенькие серьги, лицо казалось усталым. Одета в цветастый сиреневый халат, голова затянута бордовым платком. Глаза у женщины были пустые и безликие. В руках хозяйка дома держала лукошко с только что собранными куриными яйцами, рукава халата были закатаны, к пальцам прилипли птичий помет и сырые опилки. – Сания́ Нази́мовна Арсланова – это вы? – спросил Веня. – Для кого и Назимовна, а для кого и нет, – беззлобно усмехнулась женщина. – Все местные меня обычно Сонькой зовут! Это в лицо, а за глаза я для них Сонька-татарка. – Вы не против, если я буду звать Сания? – Зови как хочешь! Так ты кто такой? – Я из милиции. Можно войти? Женщина подошла к крыльцу, возле которого стояли несколько ведер с водой, вымыла руки и поднялась на крыльцо. – Ты что же, тоже по поводу моего Ильдара явился? Входи, раз пришел, калитка не заперта. – А пес не укусит? – Не укусит. Он у нас людей не трогает!