– Василич! Ну чего ты опять воды в рот набрал! Это же такая находка! Тут все фамилии бойцов указаны, остается только выяснить кто из них кто! Как я уже говорил, под описание нашего стрелка подходит вот этот худой парень и старикан с трубкой. Бьюсь об заклад, что это он и есть наш Хромов! – Да с чего ты взял, что это Хромов? – Так только они под описание Полубудкина подходят. – А с чего ты взял, что именно Хромов убийца? – Так он же был третьим из тех, кто тогда в сорок пятом к Войнову в Славковичи приезжал. Войнов, Арсланов и Трусевич убиты, а об этом Хромове ни слуху ни духу. Я так считаю, поехали они вчетвером в лес, ну, как принято, выпили да переругались. Судя по тому, что в газете написано, эти трое с Войновым хоть и приятелями были, но друг друга не особо жаловали. Сколько нам уже людей говорили, что у Войнова был сложный характер. Вот и получается, что на той охоте поругались они крепко. Возможно, Войнов сильно Хромова задел. Тот тогда смолчал, а сам обиду затаил. А сейчас за ту обиду и посчитался. – С Войновым? – Зверев усмехнулся. – С Войновым! – упрямо повторил Веня. – А заодно с Трусевичем и Арслановым? А потом еще и Пчелкину на орехи досталось. – А что? Может, они все тогда переругались? Ты такое исключаешь? – Не исключаю, но считаю маловероятным. – Это почему же? – Потому что все это полная чушь! Хромов не ссорился ни с Войновым, ни с кем другим из своих сослуживцев-охотников! Более того, Хромов не убийца. – Да почему? – с досадой в голосе заорал Веня. – Да потому что Хромов, как ты сам это сказал, не подходит под описание Степана Полубудкина, вот почему! – Да как же… – Веня набрал воздуха в грудь и вдруг застыл. – То есть как не подходит? Ты хочешь сказать, что худощавый боец и старикан, похожий на якута, не подходят под описание Полубудкина? – Подходят, но ни один из них не является Хромовым. – Как так? Зверев взял из рук Вени газету и еще раз ее просмотрел. – Я думаю, что старик этот именно Васька, а худощавый – это рядовой Верба! Тот, который заснул «на часах»! – И как же я это не понял? – обиженно пробубнил Веня. – Ты еще скажи, что Хромова даже нет на этом фото. – Я думаю, что есть. – Хорошо хоть так. – То, что ты нужную газетку нашел, это здорово. Нам она наверняка еще пригодится. Только не сейчас. Потом… – Зверев вдруг напрягся. – Погоди-ка, дружок! А ты ведь мне так и не сказал, зачем это тебя Корнев в Москву хотел отправить! – Для того, чтобы я с военкором встретился! – С Трояновым? – С ним. Корнев хотел, чтобы я в редакцию «Известий» поехал и выяснил все про этого Троянова. Зверев едко рассмеялся. – Да уж! Наш Степан Ефимыч совсем уже… У него от этой его язвы, похоже… – Зверев недоговорил и обреченно махнул рукой. – Прежде чем отправлять тебя в Москву, нужно было по телефону с редакцией связаться, выяснить, работает ли у них до сих пор этот Троянов или нет! В крайнем случае можно было официальный запрос сделать, дождаться информацию, а уж потом… – Да так на запрос сколько времени уйдет! А Хромова нам нужно быстро вычислить. – Вот это ты прав. Хромова нужно искать, но твой Троянов вряд ли знает, где сейчас наш Хромов обитает. – Зато Троянов наверняка знает, кто из бойцов с фотографии Хромов, – упрямо сказал Веня. Зверев лукаво улыбнулся. – Так и я это знаю, точнее, догадываюсь. Лицо Вени вытянулось. – И кто же это? Зверев указал на здоровяка. – Я на девяносто девять процентов уверен, что именно он Хромов. – Но откуда ты это можешь знать? Зверев поморщился. – Как ты думаешь, почему я сегодня с утра не явился на работу? – Почему? – Помнишь, я у Корнева про Тихомирова спрашивал? – Помню. Ты спрашивал, звонил ли наш начальник первому секретарю и выяснил ли, кто мог возить Войнова в сорок пятом. Зверев закивал и вернул Вене газету. – Так вот, когда я спросил нашего Степку про Тихомирова, я уже знал, что он тому не звонил. Веня сдвинул брови. – Тогда зачем же ты у него это спрашивал? – А чтобы он снова не начал нас с тобой воспитывать, орать, лекции читать и прочее, и прочее. Наш Степан Ефимович после того, как в последний раз с Тихомировым поговорил, очень уж сильно струхнул. Тот ведь ему увольнением пригрозил, если мы в ближайшее дни убийцу не найдем. Поэтому я сразу понял, что от нашего начальника толку не будет. Сам же я позвонил своему старому дружку Юрке и попросил его попытать Первого по данному вопросу. Веня оживился, сдвинул кепку на затылок, его глаза радостно сверкнули. – Юрке? Это ты сейчас про своего дружка из МГБ говоришь? Со старшим лейтенантом госбезопасности Юрием Ткаченко, с которым Зверева связывали не только совместные расследования, но и крепкая мужская дружба, Веня тоже был хорошо знаком. – Про него, родимого. Про кого же еще? – И?.. – Юра наш гораздо решительнее нашего Корнева оказался. Он без лишних слов позвонил Тихомирову и выяснил, что до недавнего времени Войнова возил его старый шофер, некий Олег Чубаров. Также Тихомиров подсказал Юре, и где этого Чубарова искать. Ткаченко же сообщил об этом мне. – И что же, ты нашел этого Чубарова? Зверев самодовольно хмыкнул. – Нашел. Он в Крестах живет, вот я сегодня к нему и наведался. Пообщались мы, и Чубаров этот мне рассказал все, что знал про наших охотников. Пусть немного, но рассказал. – И что… что он рассказал? – Веня сгорал от нетерпения. Зверев стал перечислять: – Сказал, что действительно возил тогда в Славковичи Войнова и трех его приятелей. С ружьями они были. Собака с ними была. Судя по всему, Ильдарова Риза. Пока ехали, про службу свою вспоминали, про то, как общались еще до войны, как вместе на охоту ходили. – А про Хромова что-нибудь рассказал? Зверев снова усмехнулся. – Ни про Хромова, ни про других он ничего не знает, так как общались охотники, называя друг друга не по фамилиям, а как старые друзья общаются. Самого Войнова его друзья в разговорах то Андреичем, то командиром звали. Самого молодого, то бишь Арсланова, по имени называли – Ильдаркой. Самого старшего, того, что в очках, все, включая Войнова, Фимой звали! – Фима – это Трусевич. – Вот именно. Трусевич Ефим Семенович. – Ну а четвертого? Четвертого как называли? – Четвертого звали по-разному! То Гриней, то Сапогом! Когда я спросил у Чубарова, как выглядит этот самый Сапог, он его мне и описал: высокий, мордатый, под пятьдесят ему, голос, еще сказал, у него басистый, точно паровозная труба. А еще рассказал, что, когда в грязи застряли, ни Войнов, ни Ильдар, ни Трусевич из машины даже выходить не стали. Этот самый Гриня-Сапог вышел из кабины и один их «виллис» из грязи вытолкнул. Так что наш Сапог – мужик неслабый. Выходит, не он наших артиллеристов-охотников отстреливает. Веня позабыл про свои обиды и теперь смотрел на Зверева с прежним восхищением. – Ну ты даешь, Пал Василич! Постой, ты тогда в кабинете что-то насчет подозреваемого сказал. Ты что, уже знаешь и кто убийца? Зверев помотал головой, его щека предательски дрогнула.