«Чтобы дать им ложную надежду», – ответила она. «Похититель, которому действительно нужны деньги, дал бы очень четкие указания места, куда их принести. Он не стал бы писать неактивный номер. Тут что-то совсем другое». «Что?» – спросил Хиллман так, будто был готов принять новую версию. «Не знаю», – призналась Кэри. «Тогда какой от вас толк?» – прозвучал вопрос из-за ее спины. Кэри обернулась и увидела Тима Рейни, пронизывающего ее ядовитым взглядом. «Простите, что?» – переспросила она растерянно и уязвленно. «Вы не знаете», – повторил он ее слова. «Но вы же гениальный детектив, всегда спасающий детей! Я видел вас в новостях. Вы же героиня…» «Тим, прекрати», – перебила его жена, кладя руку ему на колено. Но он зло отбросил ее и продолжил, срываясь на крик. «Нет! Она – суперзвезда, детектив, спасающая всех детей. Всех, кроме моей дочери, и своей собственной!» В комнате повисла тяжелая тишина. Кэри ощутила, как слезы подступают к глазам, и часто заморгала, чтобы их остановить. Она заметила, как Рэй едва уловимо подался вперед, будто пытаясь закрыть от ранящих слов Рейни. «Папочка», – послышался испуганный тоненький голосок в углу комнаты. Все повернулись и увидели маленького Нейта Рейни, стоящего в дверях кухни. На нем была футбольная пижама, а в руке болтался плюшевый Винни-Пух. Его каштановые волосы торчали вверх с одной стороны – наверное, примялись подушкой. Он дрожал. «Все хорошо, Нейти», – сказал ему отец, тут же подбежал к сыну и поднял его на руки. Не оборачиваясь, он унес ребенка, и его шаги застучали по ступенькам наверх. Тишина воцарилась снова. Кэри чувствовала, что все взгляды направлены на нее. «Простите, ради бога», – сказала Кэролин Рейни надломленным голосом. «Он не хотел вас задеть. Он просто на грани». «Все в порядке», – быстро сказала Кэри, пытаясь сгладить ситуацию. Но она не была в порядке. Даже близко. * Джессика резко проснулась. Не смотря на неудобную позу, сидя спиной к металлическому шесту, со связанными руками, она все равно умудрилась задремать. Но теперь ее разбудил громкий лязг по другую сторону двери, будто кто-то отодвигал засов. Затем раздался щелчок открывшегося замка. Секунду спустя дверь со скрипом приоткрылась, впуская в темную комнату полоску яркого света. Джессика заморгала, чтобы сбросить с себя остатки сна. От страха она невольно задержала дыхание. «Кто здесь?» – попыталась закричать она, когда снова вдохнула. Ее голос был похож на старческое кряхтенье. Ей никто не ответил. Мгновением позже в дверном проеме показалась фигура. Виден был только силуэт человека с небольшой стремянкой в руках. Человек молча вошел в комнату, поставил стремянку на пол и взобрался на нее. Джессика поняла, что он пришел поменять лампочку. Когда он закончил, яркий свет залил комнату, и Джессика зажмурилась, давая глазам постепенно привыкнуть. «Пожалуйста, отпустите меня», – простонала она. Человек молчал. Девочка слышала, как он слез со стремянки, сложил ее и вышел из комнаты. Когда она смогла открыть глаза, в комнате снова было пусто. Она обернулась в угол, где лежал скелет и поняла, что новая лампочка была не ярче старой – рассмотреть мертвеца в подробностях по-прежнему было нельзя. Свет только с непривычки показался ей слепящим. Темная фигура вернулась в комнату. Теперь Джессике удалось разглядеть ее получше. Судя по размерам, это был мужчина – около ста восьмидесяти сантиметров ростом, килограммов девяносто весом. Одет он был в джинсы и рабочую рубаху цвета хаки. В руках держал ведро. Но все эти подробности померкли, когда девочка позволила себе посмотреть ему в лицо – точнее, попыталась. На голове у него была шляпа с круглыми полями, похожая на охотничью для сафари, а по краям с нее свисала сетка, скрывавшая черты лица. Через секунду Джессика сообразила, что это была маска пчеловода. По непонятной ей самой причине эта деталь одежды заставила ее кровь похолодеть. Она быстро перевела взгляд на ведро в руках мужчины, боясь, что там может лежать осиное гнездо. Однако, когда он поставил ведро рядом с ней, она увидела, что в нем было что-то вроде похлебки. Мужчина потянулся в задний карман джинсов, и Джессика дернулась, в ожидании чего-то ужасного, но он достал всего лишь маленькую бутылку воды. Он открутил крышку и поставил бутылку рядом с ведром. Затем он обошел девочку сзади, и оказался вне ее поля зрения. Она не знала, что он собирался делать, но вскоре поняла, что он возится с веревками на ее руках. Через полминуты ее левая рука была все еще привязана к шесту, а правая стала свободной – очевидно, чтобы она могла есть и пить. Забыв о боли, Джессика потянулась непослушной рукой к бутылке, поднесла ее к губам и стало жадно пить. Часть воды попала не в то горло, она закашлялась, с трудом отдышалась, но не остановилась, пока не выпила все до последней капли. Покончив с водой, она обратила внимание на ведро. Окунув палец в густую похлебку, девочка поняла, что та сварена недавно, но уже не слишком горячая, так что есть можно было руками. Она подняла голову и посмотрела в лицо мужчине, который все это время молча за ней наблюдал. «Зачем вы это делаете?» – спросила она. Он только таращился на нее, ничего не отвечая. Она хотела заставить его первым отвести взгляд, чтобы показать, что она его не боится. Но какой смысл? Его глаз все равно не было видно. Она не могла прочитать его выражение лица. А в животе тем временем урчало. В конце концов, Джессика сдалась и подтянула ведро поближе. На вкус похлебка была пресной, но не противной. Похоже, там была морковка, картошка и даже какой-то мясной фарш. Девочка не знала, сколько времени прошло с ее похищения, но она была зверски голодна и с трудом сдерживалась, чтобы не начать зачерпывать вязкую жижу горстями. Мужчина вышел из комнаты, оставив дверь приоткрытой, и отсутствовал несколько минут. Она знала, что он вернется, потому что слышала бормотание из коридора. Сначала она даже не могла понять, что это за язык, но, когда он подошел ближе, стала различать слова «грех», «кара», «искупление». Потом стали слышны целые предложения, но низкий хрипловатый тембр мужчины был неразборчивым, и казалось, что в его речи нет никакого смысла. «Очистить тело, очистить дух. Возделывать землю, пока она не побагровеет. Служить искупителем, нести свет, взращивать цветок Его отмщения. Земля к земле. Прах к праху». Тон снова показался в проеме и втащил в комнату большой мешок из того же материала, что и ее балахон. Подтащив мешок в угол, где лежал скелет, он молча развязал его и поднял за нижние края. Что-то вывалилось из мешка и с глухим стуком упало рядом со скелетом, а затем прокатилось около метра в сторону Джессики. Даже в тусклом свете она увидела, что это была девочка примерно ее возраста, может, чуть старше. На ней была черная мини-юбка и розовый облегающий топ. Яркий макияж на нее лице был размазан слезами и делал ее похожей на грустного клоуна. Только когда мужчина в маске начертил в воздухе крест, до Джессики окончательно дошло, что девочка была не просто без сознания – она была мертва. Внезапно у Джессики скрутило живот, и съеденная похлебка подступила к горлу. Она попыталась дотянуться до ведра, но не успела, и рвота разбрызгалась вокруг, запачкав ее волосы и одежду. Немного отдышавшись, она хотела закричать, но из горла вырвался только тихий писк. Мужчина бросил короткий взгляд. Она не видела его лица, но не сомневалась, что вызывает у него отвращение. Он вышел из комнаты, оставив ее наедине с холодным безжизненным телом в паре метров от нее. Джессика смотрела на синие губы и бескровно-бледную кожу трупа и не понимала, как могла даже на секунду предположить, что девочка была жива. Мужчина вернулся снова, на этот раз держа в руках шланг. Джессика догадывалась, что сейчас будет, но все равно съежилась, когда холодная струя воды под давлением окатила ее с ног до головы. От ледяных брызг у нее перехватило дух. Отмыв Джессику, мужчина направил струю на лужу рвоты, и та почти полностью стекла в канализационное отверстие в углу. Наконец пчеловод выключил воду и ушел, захлопнув за собой дверь. Джессика слышала, как защелкнулись замки и как затихли шаги в конце коридора. Даже когда она точно знала, что он ушел, она осталась сидеть тихо, парализованная страхом, дрожащая от холода под вымокшим насквозь балахоном из мешковины. ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ Кэри в сотый раз просматривала списки на рабочем столе. Раздражение дошло до критической точки и, не успев остановить себя, она схватила кофейную кружку и швырнула ее в ближайший шкаф. Кружка разбилась вдребезги, и керамические осколки усыпали пол общего офиса. «Извините», – бросила Кэри, не обращаясь ни к кому конкретно, хотя виноватой она себя не считала. Было восемь утра, и она уже не первый час безрезультатно перечитывала список местных сексуальных преступников. «Ничего страшного», – сказал Рэй и жестом подозвал Роджера Джентри, офицера, который прошлым вечером получил выговор от Хиллмана за то, что использовал названия локаций в переговорах по радио во время операции в парке. «Да, детектив», – с энтузиазмом откликнулся Джентри, радуясь, что его заметили. «Слушай, Джентри, у меня для тебя ответственное задание. Найди метлу и совок и прибери тут». «Есть, детектив», – разочарованно ответил офицер. «Тоже зашла в тупик?» – сочувственно спросил Рэй у Кэри. «Ага. Я прочла досье на всех дворников и водителей автобусов, нанятых школой. Пусто. То есть, кончено, хорошо, что ученики в безопасности, но нам от этого толку нет. И вообще, думаю, я зря трачу время, копаясь в этом списке. Если бы нашего парня уже арестовывали, мы бы об этом знали. У него запоминающийся стиль». «Кэри, посмотри вокруг», – предложил Рэй. «Все разъехались по домам спать. Ты здесь только из-за слов Тима Рейни. Тебе кажется, будто любой перерыв будет предательством по отношению к Джессике». «А разве нет?» «Нет. Нарезать круги вхолостую, доводя себя до изнеможения – вот это предательство. Если ты поспишь пару часов и вернешься со свежей головой, у девочки будет больше шансов. Пожалуйста, езжай домой, хоть ненадолго. Полежи. Расслабься. Я тебя отвезу». Кэри на стуле отъехала от стола и глубоко вдохнула. Он прав. В таком состоянии я Джессике не помогу. Нужно сменить обстановку и посмотреть на это дело под другим углом. «Не стану спорить», – сказала она вслух. «Я, пожалуй, отвлекусь ненадолго. Спасибо за предложение подвезти, но я справлюсь. Хочу побыть одна». Она встала, взяла сумочку и пошла к выходу. «Кэри…» – окликнул ее Рэй. Она обернулась и по его лицу увидела, что он борется с собой, подбирая слова. Потом его выражение изменилось, и она поняла, что он передумал говорить то, что собирался. «Дай себе передышку, ладно?» – умоляюще сказал он. «Ладно», – согласилась она, слишком усталая, чтобы пререкаться, хотя, на самом деле, она думала, что не заслужила отдых. «Увидимся через пару часов». Она вышла из участка и села в машину. Ее веки налились свинцом, и она боялась, что уснет прямо там. Не давая себе времени забыться, она достала телефон и набрала номер человека, с которым хотела поговорить уже много часов подряд. «Маргарет Мерриуэзер слушает».