– Да. Он живет в Нуэстра-Сеньора-де-Ла-Пас. Альваро Ортуньо учился на нашем с Маркосом факультете, только на год старше. – Значит, ты действительно пишешь книгу? – Конечно. – Я решила, это лишь предлог, чтобы начать разговор. Александр в который раз подумал, что женщины гораздо проницательнее мужчин. Как это у них получается?! Каким таким чувством… пятым, шестым, десятым… они угадывают истинный смысл? Там, где мужчине нужно выстраивать цепь логических умозаключений, женщина просто догадывается! Женское чутье, не иначе! – И все-таки очень странно… – Что именно странно? – Я думаю о Хасиме. Он звонил два дня назад. И вдруг… умер. – Сердечный приступ… Может случиться с кем угодно. Если есть кто-то рядом, человека можно спасти. Но Хасим жил один и не смог вызвать врача… А почему он звонил? – Не помню. – ? – Наверное, выразить нам соболезнование. – И что в этом необычного? Он не был на похоронах Камилы? – Саша, я не помню. Может, и был. Меня привезли из больницы. Потом увезли. – Бедная моя… Сколько же тебе пришлось пережить… – Александр обнял ее. – Да, мне было очень плохо. Я даже хотела покончить с собой. Спасибо Карлосу, он заботился обо мне. Мой сын вывел меня из прострации, растормошил. Он сказал, что потерял сестру и не хочет потерять еще и мать. И я поняла, что такая депрессия – не выход, стала постепенно выкарабкиваться из этого состояния апатии. – Ты сильная женщина, я знаю. – Вспомнила… – сказала Ольга и как-то по-особенному посмотрела на Александра. – Что ты вспомнила? – Зачем звонил Хасим. – И что же он хотел? – Он хотел пообщаться с Иваном. Но того не было дома. Хасим попросил его мобильный номер. Потом мы поговорили о чем-то незначительном. Странно… да, очень странно, – в который раз повторила она это слово. – Что же странного, Оля? – У них были натянутые отношения, я же тебе говорила. – Но в такие трагические минуты люди забывают о всяких обидах. Хасим просто хотел выразить свои соболезнования. – Может быть… Может быть… Он смотрел на Ольгу в замешательстве и не знал, что сказать. Хорошо, что она не стала развивать эту тему. – Еще кофе? – Нет, спасибо, Оля. Я пойду. – Саша… – она придержала его за руку. – Как ты думаешь, они найдут убийцу? – Я в этом не сомневаюсь. – Ты, правда, в это веришь? – Я ни одной секунды не сомневаюсь. Честное слово. – А Иван не верит. Говорит, что в полиции нет настоящих профессионалов, что они ничего не делают. – Это не так. Люди ищут, я знаю. Мы с Маркосом… То есть у Маркоса друг работает в полиции, мы интересовались. Идет расследование. И этого урода обязательно найдут. Ты просто верь. – Спасибо тебе. Приходи еще. И Маркос пусть приходит. Простившись с Ольгой, Александр позвонил другу. Договорился ли Маркос о встрече с Диего? На который час? И… есть ли у него время заскочить в Саксайуаман? Дом Ивана находился неподалеку от этого археологического комплекса; Кузнецова так и подмывало завернуть туда, раз уж он оказался поблизости. – Саша, хорошо, что ты позвонил. Только что пообщался с Матео. У Диего Санчеса есть алиби на момент убийства Камилы. Железное алиби. В тот вечер местные… хм… гомосексуалисты отмечали какой-то праздник. Диего был в клубе. Официанты, обслуживающие тусовку, и некоторые… э-э… члены клуба подтвердили, что он никуда не выходил. Клуб находится далеко от места преступления, нужно не меньше часа, чтобы добраться туда и вернуться обратно. – М-да… Теперь мне стали понятны ухмылки Матео. Горе-финансист, мошенник, гомосексуалист. А ведь идеальный был подозреваемый, если следовать логике Каминьски. – Матео изначально не подозревал Диего. – Значит, наша встреча с ним отменяется? – Не вижу смысла, Саша. – Тогда я заеду в Саксайуаман. Напитаюсь древними энергиями. Не возражаешь? – Конечно, не возражаю. Как Иван? Ты видел его? – Видел, – вздохнул Александр. – Приеду, расскажу. – Хорошо, Саша. Ждем тебя к ужину. Ибби собирается готовить что-то вкусное. Так она сказала. – Я приеду раньше. Надо почитать дневник Хаймеса. Александр надел каску, нажал на газ. Всего три километра – и появились древние стены Саксайуамана – «сытого ястреба» (так переводится с кечуа название цитадели) – военного и религиозного центра инков, главной крепости, охранявшей в прошлом город Куско. Начали строить крепость при Пачакутеке, а закончили уже при его внуке Уайна Капаке. Только инки могли входить на территорию Саксайуамана, так как это место считалось домом Солнца, домом оружия и войны. Во главе всего хозяйства стоял законнорожденный инка. Каждый год, двадцать четвертого июня, в комплексе проходят театрализованные представления, карнавалы и шествия – отмечается фестиваль Инти Райми, ежегодный праздник зимнего солнцестояния, привлекающий туристов со всего мира. Но сегодня туристов было немного, и Александр, не торопясь, прошелся вдоль крепостных стен. Крепость построена из плотно подогнанных блоков, которые не так-то легко сдвинуть даже современными машинами. Вес многих камней десятки тонн, но они настолько плотно пригнаны друг к другу, что между ними не видно даже маленькой щелочки. Ни лезвие ножа, ни иголка не проходят между блоками. Не видно и следов раствора между камнями. Создается впечатление, что они поставлены один на другой мифическими великанами. Непонятно, как индейцы, не знавшие колеса, двигали такие тяжести. Испанские конкистадоры полагали, что инкские строители обращались за помощью к потусторонним силам. Да, загадка! И таких загадок в Перу очень много. Александр присел у одной из стен, задумался. Мысли вернулись к Ивану и Ольге, к убийству их дочери. Вспомнилась Зина… Он прикрыл глаза, и память вновь вернула его в девяностый год, когда Зиночка была еще жива. Он увидел ее так ясно, что зажмурился от неожиданности… – А ю окей? – спросил подошедший американский турист. – С вами все в порядке? – Да-да, все нормально. Голова закружилась. – Эти камни имеют магические свойства. Видимо, вы слишком чувствительны, попали под влияние энергии древних сооружений. – Думаю, вы правы. Инки продолжают удивлять нас до сих пор… Он посидел еще какое-то время у каменных блоков, затем пошел на смотровую площадку. С этого места Куско виден отчетливо, рельефно, как на ладони. Уж сколько раз Александр любовался открывшейся панорамой, но каждый следующий раз замирал в восхищении: кафедральный собор, церкви Иезуитов, Санта-Каталина, Сан-Доминго; чуть правее Сан-Франциско и Сан-Педро, между ними Санта-Клара. А в левую сторону вытянулась новая часть города, в которую вместился аэропорт. Да-да, аэропорт в Куско расположился прямо в городе. После Саксайуамана захотелось побродить по Кенко, археологическому парку, расположенному всего в километре, заехать в Пукапукару или Тамбочай – место отдыха Великого Инки. Однако Александр поспешил домой. Не только потому, что в доме Маркоса его ждал вкусный ужин, но и потому, что там, в тишине и покое, хотелось обдумать одну идею, пришедшую на ум, когда он созерцал каменные глыбы Саксайуамана. Александр задремал, и ему привиделась Зина. Это был сон? Наваждение? Или инкские камни действительно обладают мистической силой? Живая Зиночка Кусаинова пришла к нему и произнесла странные слова. Он вспомнил сон, ее слова и… испугался. Рубашка взмокла на спине от возникшего видения. Эта догадка… или фантазия, или… мысль… она была столь диковинной и несуразной, что у него разболелась голова. Жаль, американский турист помешал ему сосредоточиться и обдумать эту абсурдную идею. *** – Гринго, ко мне! – Ибби играла с собакой. Гринго был доволен и по-собачьи счастлив. – Ну что, псина, не обижает тебя хозяйка? – Александр потрепал Гринго за ухом и чмокнул Ибби.