В тот же день рождения, когда Митя в качестве подарка лишил Стаса невинности, он все же научил пацана кататься на велосипеде. Его днем позже ребята вытащили из дачного сарая. Сначала провели начальное обучение навыкам держаться и не падать. Когда более-менее мальчик смог ехать, Вован и Митя устроились на пассажирских сиденьях Сашкиной машины. Сашка был одним из гостей в тот день, приехал на своей кряхтящей и вздыхающей старушке. Для дачной пересеченной местности ее было достаточно. Машина ехала по дороге, Стас должен был рулить на велике рядом. Митька сел на переднее сиденье, открыл окно до предела и руководил братом. — Пацан, ты, когда едешь, — объяснял он, — смотри не под колеса себе, а немного вперед. Ты всегда в жизни смотри немного вперед. Туда смотри, куда едешь. Пойми этот простой принцип. Рассчитывай скорость движения и почувствуй, насколько далеко вперед тебе надо смотреть, чтобы, получив информацию о состоянии своего пути, о ямах, лужах, деревьях, камнях, ты бы мог успеть подстроиться к ней: притормозить, ускориться, свернуть. Или даже остановиться. Например, если там стена. И пойми, чем быстрее ты едешь, тем дальше впереди должен скользить твой взгляд. Твой взгляд должен быть как фара, освещающая путь. Ты должен видеть так же далеко вперед, как фара ночью освещает дорогу. И кстати, дальний свет тоже важен. Надо уметь заглядывать в будущее подальше. Может, вообще нет смысла туда ехать. Кроме твоей фантазии о том, что там тебе будет хорошо, оцени прежде всего ситуацию в том месте, дорогу и пойми: а надо ли тебе все это? Может, следует придумать себе счастье в более доступном месте? В дачный поселок машина брата свернула с трассы довольно резко. Пролетев некоторое расстояние по почти совершенно прямой дороге, она еще раз свернула, теперь уже на боковую улицу. Когда Оборотень повернул туда же, преследуемая машина уже въезжала в открытые ворота к дому за высоким глухим забором. Оборотень остановился, чуть проехав вперед. Выключая мотор, он увидел в боковое зеркало, что еще одна машина повернула на улицу, но его брат уже закрывал ворота, а брат — это было все, что сейчас интересовало парня. Он выскочил и быстро пошел к закрывающимся воротам. Он не успел. Он остановился перед глухой стеной. За ней был тот, кого парень мечтал найти уже много лет. Наверно, так и стоит начать разговор, рассуждал Оборотень. Может, сначала позвонить по телефону? У него же благодаря Лене был номер. Но тогда встанет проблема объяснить, где он взял номер, придется сразу рассказывать все до мелочей про настоящую причину встречи. Не хотелось возобновлять общение таким образом. Размышляя над своими первыми словами перед входом в дом брата, Оборотень боковым зрением уловил, что машина, которая только что повернула из-за угла, развернулась на узкой дорожке и остановилась совсем рядом, а водитель не спешил из нее выходить. Что-то насторожило парня. Что-то скребло у него в подсознании, что-то пыталось вырваться наружу. И вдруг он понял, что эта самая «БМВ Х-5» сопровождает их от самой Москвы. Сначала она перекрыла ему путь к машине, в которую сел брат, потом он — и это точно — видел автомобиль на трассе. Это мог быть либо охранник, либо враг. Надо было проверить. В то время, как преследуемые машины сворачивали с трассы, зазвонил телефон. Федор Филиппович горел желанием рассказать, что господин Кудраков минут десять отходил от шока, настигшего его сразу, как только мужчина переступил порог фургона, где его ждала команда следственной группы. В конце концов, однако, он очухался и даже остался весьма доволен собой. Его отвезли обратно на дачу к сестре Федора Филипповича, потому что пока он боится возвращаться к себе, а ключей от квартиры Глеба у него нет. — Непредусмотрительно ты забрал у него ключ, — укоризненно сказал Потапчук. — Да, действительно, — согласился Глеб, но не огорчился по этому поводу. Слепой сейчас превратился весь во внимание, преследуя две машины, держась от них на довольно большом расстоянии. Еще в городе он заметил уже знакомый ему старый «форд». Приблизившись к машине ненадолго, он узнал за рулем именно того, кого и думал увидеть. Это был тот самый парень, который еще недавно изображал из себя электрика, тот самый парень, который ходил (и теперь Глеб в этом не сомневался) в квартиру Петровых. Что бы он ни имел в виду, надо за ним присмотреть. Потапчук задумчиво хмыкнул, услышав эту историю, но сказал, что понятия не имеет, кто может составлять им конкуренцию. — Я займусь им, Федор Филиппович, — пообещал Глеб, поворачивая на ту самую улицу в поселке, на которой скрылись чуть раньше обе машины. По «электрику», стоящему около закрытых ворот дома, Глеб понял, кто уже спрятался за воротами. Он назвал адрес дома генералу ФСБ и повел игру, привлекая внимание парня. Тем временем Потапчук рассказывал, что главное, что он имел сообщить Глебу, — это то, что все бумаги на арест Петрова готовы, ордер на его арест уже ушел на подписание. — Скоро, похоже, история будет закрыта, Глеб. Продержись еще немного, потом я гарантирую тебе отпуск. — Хорошо, только теперь я должен отключиться, очень хочу поиграть в кошки-мышки. Я буду мышкой, Федор Филиппович. Интересует меня этот парень. — Жду информации, Глеб. Удачи. Как раз тогда, когда «электрик» обратил на него внимание и начал подходить, Глеб надел свои темные очки и дал газу. Проезжая мимо парня, он специально посмотрел на него, сильно повернув голову. Глеб хотел, чтобы парень убедился в том, что за ним следят. В зеркале заднего вида Слепой увидел, что юнец купился и бежит к своей старушке, видимо намереваясь преследовать лучшего агента Федеральной службы безопасности. Сразу за поворотом Сиверов поднажал на газ, чтобы раззадорить парня сложностью преследования, но перед последним поворотом, перед выездом на трассу, сильно снизил скорость. Все же в его интересы не входило оторваться от погони. Почти сразу из-за поворота на том конце дороги появился «форд». Парень попался очень легко. Молодецкий азарт все еще затмевал у него трезвый расчет. По трассе Слепой ехал быстро, иногда ускользая из вида, но всегда в местах ключевых развилок дожидался появления машины преследователя. Перед въездом в город он воспользовался одной знакомой заправкой с автомойкой и спрятался, дождавшись, когда «форд» пронесется мимо. Теперь Сиверов играл в догонялки. По поведению машины впереди было понятно, что водитель сначала сильно растерялся. Он метался из полосы на полосу, то давал газу, то притормаживал, снова прыгая с полосы на полосу. Опыт в преследованиях, слежках и уходах от погони у Слепого был намного больше, чем у этого юнца, Глеб развлекался, держа его в поле зрения, но избегал светиться в зоне обзора соперника. Тем временем Потапчук пробил номер «форда» по базе. Информация не раскрыла ни одного секрета. Хозяином машины был хозяин какого-то духовного фонда, делающего упор на психологическую и духовную подготовку к концу света. — Полный бред! — высказал Глеб свое мнение. — Чем мог Петров с его сугубо меркантильными штучками насолить секте, занимающейся концом света? — Мне тоже интересно, Глеб, — согласился с недоумением агента генерал. — Собственно, думаю, что скоро у меня будет возможность спросить это у водителя «форда». Если, конечно, машина не угнана. — В угоне не числится. — О таком старье хозяин мог и не заявлять. Хозяева сект, как вы знаете, люди весьма состоятельные и в то же время осторожные. — То-то и оно. И я полагаю, что эта организация имеет какое-то отношение к земельным махинациям Петрова. — А вот какое, мне и предстоит узнать в самое ближайшее время. Осталось подцепить рыбку да потом дернуть посильнее. Чуть погодя, достаточно потрепав нервы парню своим исчезновением, Слепой как бы ненароком, как ни в чем не бывало, чуть обогнал его по соседней полосе слева. Тонировка боковых стекол «БМВ» Глеба не давала возможности тем, кто снаружи, рассмотреть водителя, но в том, что парень опознает машину, агент не сомневался. Глебу же в зеркале было все прекрасно видно, потому что в этом поношенном «форде» стекла были обычные, без затемнения. Парень заметил и узнал машину. Глеб улыбнулся, потому что понял, что игра заладилась. «БМВ Х-5» резко пересекла все полосы справа. Глеб нагло поехал чуть ли не поперек, чем, естественно, сильно насолил мирным автомобилистам. Но вежливость была его коньком только тогда, когда не было работы. А сейчас была работа. Добравшись до края дороги, он остановился, включив аварийку, у обочины. До развязки на МКАД оставались считаные метры. Такой подлый и наглый ход с его стороны «электрик» не мог предвидеть. Он попал в сильно затруднительное положение: нельзя было предугадать, куда поедет преследуемая «БМВ» на развязке: сразу направо на внешнюю сторону кольца, прямо в город или все же свернет с Ленинского проспекта на внутреннюю сторону МКАД. Было понятно, что если он не угадает, то потеряет свой объект навсегда. Даже если увидит в зеркале, что машина свернула, ему все равно ни за что не успеть развернуться самому, чтобы догнать. К тому же остановиться он не мог. Не успел. Но вдруг «форд» остановился прямо там, где ехал. Включив аварийку, «электрик» вышел из машины и поставил треугольник на некотором расстоянии сзади. Водители, ехавшие прямо за ним, естественно, повылазив из окон, высказались по полной программе за то, что он их запер, но делать было нечего, медленно парни начали выстраиваться в боковые потоки, покидая место так называемой поломки. Глеб оценил изобретательность конкурента, выключил аварийку и поехал вперед. Дальше, колеся по городу, он расслабился и спокойно повел парня за собой. Уже оба понимали, что знают о существовании друг друга, факт знакомства был только делом времени. Сиверов поехал в сторону дома. Конечно же, он не собирался вести к себе очередного гостя. Он собирался разобраться с ним неподалеку. Заехав на стоянку перед районным супермаркетом, Глеб нырнул в магазин, давая при этом возможность парню успеть следом. Набросав в тележку кое-каких продуктов, улучив момент, когда преследователь совершенно точно видел его, Слепой взял с полки в отделе игрушек большого белого медведя и посадил в корзину. Потом он попросил продавца в винно-водочном отделе достать из застекленной и закрытой на замок витрины самый дорогой виски. Бутылку Сиверов поставил прямо в лапы медведю. Дополнив композицию большой коробкой конфет, он повез все по залу и, как только повернул за первый удобный угол между стеллажами, просто оставил телегу, да так, чтобы парень, который ходил за ним по пятам, непременно наткнулся на нее, как только повернет сюда. Сам же Глеб незамеченным быстро вышел из магазина. Ждать пришлось недолго. Одновременно озадаченный и взбешенный белобрысый «электрик»-верзила появился на выходе уже минуты через три. Первым делом он глянул, стоит ли на месте знакомая «БМВ». Обнаружив, что клиент пока на месте, он сбросил напряжение и не спеша, озираясь по сторонам, пошел к машине Глеба. Переднее стекло без тонировки позволило ему еще издали увидеть, что водителя на месте нет. Он осмелел. Дойдя до машины, парень еще раз оглянулся по сторонам и, не увидев никого подозрительного, попытался заглянуть в салон, чтобы, вероятно, рассмотреть что-либо информативное, интересное. В этот момент Глеб вышел из-за соседнего «хаммера». К парню он подошел, оставаясь незамеченным, сзади. — Может, проще спросить? — с приятельской усмешкой спросил он. Пацан резко обернулся, но признаков испуга ни в его лице, ни в движениях заметно не было. Он хорошо владел собой. — Твоя машина? — Хочешь купить? Твоя рухлядь портит авторитет? Мочалки не клюют? — Плевать мне на стиль, тем более что это не моя рухлядь. Ты почему крутишься около брата? — Значит, брата? А чья это рухлядь? — Тебе что за дело? — Именно, что дело, дружок. Так ты брата охраняешь или выслеживаешь? — Почему я должен тебе отвечать? — Тогда и меня не спрашивай, давай разойдемся, и будет дальше делать каждый свое дело. Парень явно напрягся. Очевидно было, что он не хочет давать Глебу возможность выполнять свое дело. — Ты кто? На мента вроде непохож, — спросил, прищурившись, парень. — Не все менты похожи на ментов, — с многозначительной ухмылкой сказал Глеб и добавил после короткой паузы: — Так же как не все киллеры похожи на киллеров. Челюсти у парня на миг сжались. Он волновался за того, кого назвал своим братом. — По ходу ты — сообщник господина Петрова, — как будто сделал окончательный вывод Глеб. — Готовься, пойдешь по этапу вместе с ним. — Какому еще «этапу»?! — возмутился парень. — За махинации. Ты думаешь, что если твой «братик» после отсидки затихорился, то мы забудем вспомнить о нем? Почерк-то остался! Похоже было, что парень не понимает, о чем говорит Слепой. Возможно, он крутился рядом не потому, что охранял, а потому, что следил, но сам не знал зачем. — Ваша секта не прикроет ни его, ни тебя. Передавай, кстати, всем привет и — «до скорой встречи!». Глебу было интересно по мимике парня определять, где он попадает в цель, а в чем ошибается. И делать выводы об осведомленности пацана и о его возможной причастности. — Значит, мент? — с кривым презрительным лицом спросил «электрик». — А ты, значит, нет! — с оттенком жалости к парню, сделал вывод Слепой. — Тем хуже для тебя. Оборотень сплюнул, выражая свое презрение к Глебу и одновременно гордость за то, что он сам не принадлежит к этому лагерю. — А давай поспорим, кто из нас двоих раньше достанет твоего «брата», неважно, кто он тебе на самом деле, то есть по крови. «Электрик» улыбнулся, в глазах блеснул азарт и уверенность в себе. Глебу стало немного скучно оттого, что парня удалось развести так легко и быстро. Сейчас он совершенно точно больше не станет преследовать Сиверова, а помчит прямиком к Петрову. «Электрик», не говоря больше ничего, повернулся и пошел к своей машине. Глеб, убедившись, что парень уехал, набрал номер Потапчука и, узнав, что Кудракова снова отправили на дачу, поехал к нему, чтобы тот не начудил глупостей от страха. * * * Оборотень вернулся в супермаркет и купил 0,7-литровую бутылку водки, разной закуски, томатный и апельсиновый сок. С пустыми руками, решил он, нехорошо являться после долгого отсутствия. К тому же водка — факт — поможет расслабиться и начать разговор. Хоть они и братья, но прошедшие годы многое изменили в них обоих, они стали как бы чужие, теперь уже непонятно, с чего начинать общение. С покупками он направился снова в сторону Киевского шоссе. Может быть, думал Оборотень, брат возьмет его в свою команду, на свою сторону баррикад. В конце концов, он совершенно ничем не обязан Столыпину. Да, он давал некоторую клятву в отряде, клятву верности, но стоит ли оно того? Людям свойственно ошибаться, и происходит это из-за незнания. Никто не может предвидеть, что ждет его в будущем. Клятва, рассуждал Оборотень, пробираясь короткими пробежками между автомобильными заторами, может засвидетельствовать только то, что в момент ее произнесения тот, кто клянется, думает вот таким вот образом и намерен поступать вот так вот. Но узы крови важнее любой клятвы. Он лучше всех знает, как тяжело быть одиноким в этом мире. Нельзя ради никакой клятвы предавать себя, свою кровь. Фактически Столыпин ничем не был дорог или даже интересен Оборотню. Парень не видел причин, по которым надо было ему, чужому человеку, отдать на растерзание часть своей будущей жизни. И как потом жить, зная, что он уничтожил своего единственного родного человека, оставшись окончательно совсем одиноким. И ради чего? Да он даже примерно не понимает, ради чего крутится весь этот бизнес Столыпина.