— Да нет, — покачал головой Глухов. — Говорит, что случайно! — Ну, это еще проверить надо… — сказал на это Радов. — Проверим… Проверим… Если успеем, — кивнул Глухов, думая о своем. — А про девчонку эту ничего не слышно? — спросил Радов. Глухов покачал головой и вдруг сердито насупился: — Это же ты обещал мне, что все пучком будет! — Но я же не виноват, что она дома не объявилась! — сказал Радов. — Мои люди ее там и теперь ждут. Я кожей чувствую, что она там появиться должна! — Кожей он чувствует… — покачал головой Глухов. — Где же ее еще искать?! — возмущался Радов. — Откуда мне знать, где ее черти носят? — Попроси своих людей, чтобы подруг, друзей ее прошерстили. Чтобы врачей всех предупредили. Если за помощью обратятся, чтобы нам сообщили, — раздраженно сказал Глухов. — Ты звони, звони своим людям! Радов кивнул и вышел в коридор. — Вот что значит молодо-зелено… — покачал головой Глухов. — А что, ищете кого-то? — поинтересовался Миха. — Да одну шлюшку-журналюжку… Чушь всякую пишет, а выловить невозможно. Они же теперь сами-то нигде и не появляются. Все через Интернет… Радов тем временем вернулся и отрапортовал: — Все, озадачил я их. Будут подруг-друзей искать. Как будто вспомнив о чем-то, Глухов поднялся и, пожав руку Глебу, сказал: — Ладно, отдыхайте. Пошли, Радов! А Михе кивнул и попросил: — А ты выйди со мной на пару слов. — Ладно… — пожал плечами Миха, поднимаясь из-за стола. Когда они направились к двери, Глеб в некотором отдалении последовал за ними. Глухов, пропустив Радова вперед, задержал Миху в холле и, отойдя в сторону, принялся что-то ему втолковывать. Воспользовавшись тем, что группа байкеров направилась к выходу, Сиверов пошел с ними и остановился за колонной. — Так ты понял? Прошерсти своих. А вдруг затесался кто… — говорил Глухов. — Да нет, у нас все свои, — уверенно заявил Миха. — Да и байкеры, вы же сами знаете, народ особый. Наши на мокрое дело не пойдут. Нашим и так и денег, и адреналина хватает. — Мои люди и конференции эти, ученых тоже проверяют. Должен кто-то засветиться. И его нейтрализовать нужно до того, как он моих людей шерстить станет. Предупредили меня, из Москвы предупредили, — не скрывая тревоги, сказал Глухов. — Да ладно, не волнуйтесь. Проверю я всех, — кивнул Миха. Понимая, что разговор, скорее всего, подходит к концу, Глеб поспешил вернуться в зал и, как ни в чем не бывало, сел за столик. — Ну что там? — спросил он подошедшего Миху. — Да чушь! — махнул рукой Миха и, подозвав официанта, попросил принести им еще пива. Глеб не спешил с расспросами, но Миха сам, выпив свежего пива, пояснил: — У него чисто мания какая-то. Он уверен, что его убрать хотят. И что типа киллера из Москвы прислали его или его помощников убить. — Так а ты здесь при чем? — удивился Глеб. — Ну, он думает, что этот киллер может среди байкеров затесаться, — пожал плечами Миха. — И он просит присмотреться, нет ли среди московских байкеров кого-то подозрительного. — И что ты на это? — Обещал посмотреть… — пробормотал Миха и вдруг, будто опомнившись, пристально взглянул на Глеба: — Ты же смотри не пиши про это. — Да я про съезд пишу. Мне все остальное до фени! — обиженно отозвался Глеб. — Да, прости… Конечно… — кивнул Миха. — Эти чиновники местные меня затрахали! Наворуют, а потом сидят и трясутся как мыши под веником. — Знаешь, я, пожалуй, пойду уже в номер, — сказал Глеб, понимая, что больше ничего интересного, скорее всего, не случится. — Да, иди, — согласился Миха. — Я вот только пиво допью и отправлюсь тем же маршрутом. Глеб вышел из ресторана и направился к лестнице. Но тут его внимание привлек Рыжов, Рыжик, который оживленно говорил с кем-то по телефону. Чуть замедлив шаг, Глеб прислушался. — Я все помню, — говорил Рыжов. — Здесь все свои. Из новых только друг Михи. Но я думаю, ему вообще все до фени. Ездит неплохо. А все остальное… «Это он про меня», — подумал Глеб, поднимаясь по лестнице. Надо полагать, что первая часть операции ему удалась. В Нижний Новгород он приехал и пока что ничьих подозрений на себя не навлек. Глава 8 Отправив Слепого в Нижний Новгород, генерал Потапчук решил еще раз внимательным образом изучить все проводимые в это время там мероприятия. Слепой займется уборкой на месте. Но он, Потапчук, просто обязан подстраховать, прикрыть его здесь, в Москве. Ведь по следу Слепого могут послать еще одного агента, главной задачей которого будет убрать самого Слепого. И курировать эту операцию может даже кто-нибудь из соседнего отдела ФСБ. Ведь если в верхних эшелонах власти его попросили не разглашать обстоятельства дела, а действовать исключительно через своих засекреченных агентов, то у них наверняка были подозрения о связях нижегородской мафии, иначе не назовешь, с кем-то из ФСБ. Сам генерал Потапчук тоже был уверен в том, что у нижегородского губернатора Глухова есть связи и в столице, и в ФСБ. И те, кто просил расчистить территорию для нового губернатора, имели в виду и то, что в ходе операции должны проявиться связи местной нижегородской мафии с Москвой. Но московскими связями, надо понимать, будут заниматься другие люди. Генералу Потапчуку было поручено через своего агента заняться разрушением мафиозной структуры на месте, то есть в Нижнем Новгороде. А то, что в Нижнем Новгороде, как и во многих российских городах, действуют мощные мафиозные структуры, ни у кого не вызывало сомнений. Это была какая-то роковая закономерность: чем дольше находился у власти чиновник, тем больше он и особенно его окружение сближались с местными банкирами, бизнесменами и криминальными авторитетами. В некоторых случаях эти авторитеты сами выходили на чиновников, в других — их сближали общие финансовые аферы; так или иначе, лет через пять в городе, а то и в области начинала действовать своеобразная теневая структура власти. Она, словно раковая опухоль, разрасталась и пожирала тех, кто пытался ей противостоять. У честных граждан, вне зависимости от их финансового положения, было лишь два способа выжить в данной ситуации — или принять продиктованные главными в местной теневой структуре власти людьми правила игры, или отойти в сторону и не мешать. Отойти в сторону — это значит добровольно отказаться от занимаемой должности. Но, как ни удивительно, добровольно от должности отказываться никто не спешил. Каждому честному гражданину, хочет он того или не хочет, приходится сталкиваться с властью, и уж таковы условия игры, что для того, чтобы решить свои жизненно важные вопросы, он вынужден подпитывать ее своими средствами. Коррупция в провинции иногда принимает еще более жуткие масштабы, чем в столице. И, как убедился Потапчук, не всегда в этом виноват губернатор или мэр. Ведь сразу заменить всех чиновников, даже если есть у нового руководителя своя команда, просто физически невозможно. А «спетая» местная команда очень быстро ставит нового руководителя перед выбором — или включиться в уже существующую, худо-бедно, но действующую систему, или из-за своего желания оставаться чистеньким, из-за своего упрямства сделаться вольной или невольной причиной экономического коллапса во всем вверенном ему регионе. Тут уж обязательно снимут с должности, а то и осудят. Ведь рычаги управления регионом находятся у тех, кто хорошо его знает, то есть у местных. И никакие горячие линии МВД и ФСБ, никакие обещания анонимности не могут обезопасить избранного или назначенного чиновника от хитро и надежно сплетенной мафиозной структуры. Попадая в ее паутину, чиновник сначала чувствует себя безвольной жертвой, а потом постепенно даже начинает находить удовольствие в том, что при желании тоже может дергать за какие-то ниточки и управлять теми, кто теперь зависит и от него, точнее, от его разрешения, от его подписи и печати. Как правило, находятся хитрые, опытные помощники, которые очень быстро объясняют новому начальнику, что к чему. Самым опасным было то, что мафиозные структуры практически повсеместно очень тесно сотрудничают с банками, с теми, у кого есть капитал. За деньги легко организовать любую провокацию, морально и даже физически уничтожить тех, кто встает на пути. Из слуг народа чиновники, как и банкиры, бизнесмены, во многих регионах давно превратились в слуг криминальных авторитетов. И силовики, и представители судебной власти на местах тоже не решаются противостоять «браткам», а за определенное, весьма солидное даже по столичным меркам вознаграждение помогают им в решении их акульих, иначе не назовешь, планов. Перелистывая страницы дел, заведенных на местных криминальных авторитетов, Потапчук заметил странную закономерность. Среди фотографий, которые были в них вложены, в последнее время все чаще встречались снимки на фоне акул. Это была какая-то новая мода — фотографироваться не на фоне, допустим, пирамид, а на фоне акул. Потом кто-то рассказал Потапчуку, что русские, выезжая на отдых, специально выплывают на лодках в море и, чтобы привлечь акул, бросают в воду окровавленных баранов. У Потапчука на контроле и теперь было несколько дел из регионов. В одном из российских городов филиал весьма уважаемого банка через подставных лиц активно скупал у стариков жилплощадь. Старики при этом как-то подозрительно быстро умирали. Еще в одном городе банк давал всем желающим весьма выгодные кредиты для организации своего собственного дела. Но как только человек, как говорится, поднимался и его автомастерская или издательство начинали приносить прибыль, банк вдруг находил какие-то причины, чтобы забрать организованную им фирму или малое предприятие под свое крыло. И через некоторое время ее руководителем делался совсем другой человек. Надо понимать, из все тех же мафиозных структур. Что уж говорить о нецелевом использовании исторических зданий, когда в памятниках культуры открывались рестораны и клубы, о незаконной охоте на редких животных, о варварском отлове редких, особо ценных рыб! А сколько заявлений поступало о взятках, твердой таксе в долларовом эквиваленте за получение тех или иных справок или за подпись на документах… За деньги в регионах можно было купить практически любую важную для человека корочку или бумагу. И чем больше лет руководитель того или иного региона или города находился у власти, тем слаженней работала теневая мафиозная структура управления. Так было и в Нижнем Новгороде. После того как бывший закрытый город Горький превратился в открытый, демократизированный Нижний Новгород, оттуда поступало немало сигналов. И он, генерал Потапчук, давал распоряжение с ними разобраться. Но почему-то прямых доказательств преступной деятельности никто не находил. А если не схватил чиновника за руку, обвинить его невозможно. Потапчук догадывался, что, скорее всего, разрастающаяся в некоторых российских регионах, в том числе и в Нижнем Новгороде, раковая опухоль дала метастазы и в силовые структуры, и в ФСБ. И, как он вскоре понял, кто-то из его коллег мастерски блокировал все его попытки бороться с местными теневыми структурами. Однако вычислить этого «коллегу» было практически невозможно. Только теперь, когда задача перед ним была поставлена конкретно и жестко, Потапчук почувствовал, что руки у него развязаны, и решил во что бы то ни стало вывести на чистую воду не только мафиози местного разлива, но и тех, кто «крышует» их в ФСБ. Но, отдавая генералу Потапчуку приказ провести с помощью своего агента «расчистку территории» в Нижнем Новгороде, его наверху строго-настрого предупредили о недопустимости самодеятельности. Он дословно запомнил это предостережение: «Если вдруг вы или ваш агент заметите связь местных структур с московскими, особенно с кем-то из ФСБ, зафиксируйте это, но не спешите сообщать. Мы знаем чуть больше вас. И все, что касается ваших коллег, находится не в вашей, а в нашей компетенции». Так что действовать нужно было более чем осторожно. При современном развитии аппаратуры у «заинтересованных» лиц везде могут быть глаза и уши. Заинтересовавшись Нижним Новгородом, он обратился в архив не с конкретным заказом по этому городу, а попросил все дела по закрытым в советское время городам. Само собой, среди них были и дела по Нижнему. Сидя в своем кабинете, Потапчук в задумчивости перекладывал папки, выискивая те, которые касались Нижнего Новгорода. В каждой папке был полученный в том или ином отделе ФСБ подписанный или чаще анонимный сигнал и обязательно подробный отчет-реагирование сотрудника, который разбирался в правдивости информации. Через некоторое время Потапчук установил и отметил для себя как важный факт, что все сотрудники, которые были командированы в Нижний Новгород и потом по приезде писали отчет, находились в непосредственном подчинении у генерала Наумова. В конце прошлого года кто-то из местных сигнализировал в ФСБ о том, что губернатор Нижнего Новгорода господин Глухов разбазаривает государственные деньги. И приводилась даже конкретная, в общем-то всем известная схема. Губернатор Глухов ежегодно организовывал какое-нибудь крупномасштабное мероприятие или даже несколько мероприятий. В прошлом году это были Всероссийский конкурс русской песни и фестиваль «Нижегородский самовар». Само собой, под это мероприятие из местного и федерального бюджетов выделяется крупная сумма, и спонсоры тоже дают деньги. А потом все идет по накатанной колее. Организуется, например, банкет, на, допустим, две тысячи долларов. А тратят на него всего лишь тысячу. Вторая тысяча делится между теми, кто имеет доступ к этим средствам. Анонимный борец за правду очень подробно описывал всю эту систему и даже приложил к своей анонимке копии меню, накладные материального обеспечения всех мероприятий. Это все, конечно, находилось в компетенции совсем других органов, но, поскольку сигнал поступил именно к ним, не отреагировать было нельзя. И один из молодых сотрудников ездил в командировку в Нижний. Но… увы! Как свидетельствовал его отчет, факты, изложенные в анонимном сигнале, не подтвердились. И к его отчету прилагались совсем другие меню и накладные. И еще отзывы в прессе о чудесно проведенных мероприятиях. Нечего было и сомневаться в том, что и организованные этой осенью международная конференция акушеров-гинекологов, и слет уфологов, и съезд байкеров были для нижегородских начальников отличным поводом «отмыть» приличные деньги. И, судя по тому, что мероприятий в этом году организовано еще больше и губернатор с мэром действуют еще смелее, надо понимать, они надеются, что и в этот раз останутся безнаказанными. Можно предположить, что они с подачи того же проверяющего с ходу вычислили и убрали анонимщика. Память — удивительная вещь: как только появляется какая-то зацепка, дающая надежду на выяснение истины, к ней, этой зацепке, будто к магниту, притягиваются все новые и новые факты и обрывки воспоминаний. И Потапчук вдруг вспомнил, как год или два назад в тесной компании, за отличным грузинским вином и шашлыками генерал Наумов вдруг предложил ему съездить с ним на охоту. И не куда-нибудь, а именно под Нижний Новгород, в пушкинские места. «Губернатор у них отменный! Мой друг. Удачу гарантирую!» — сказал тогда Наумов. На охоту Потапчук тогда так и не выбрался, но это воспоминание сейчас весьма пригодилось. Теперь у Потапчука почти не оставалось сомнений в том, что именно генерал Наумов все это время «крышевал» нижегородского губернатора. И если к генералу Наумову просочилась информация о том, что в Нижний едет человек, которому поручено «расчистить поляну», он обязательно поделился ею с нынешним губернатором. И, зная стиль действий Потапчука, будет пытаться вычислить его агента, возьмет под контроль всех направляющихся в Нижний агентов-одиночек, включит во все прибывающие группы-делегации своих людей. Теперь понятно, почему с байкерами в Нижний Новгород поехал Вадим Рыжов, Рыжик, один из самых мобильных агентов ФСБ, которому приходилось сотрудничать и с Потапчуком. Одна надежда на то, что он по молодости не знает, не должен знать Слепого. А вот исключать возможность того, что Слепого знает хитрый, как лис, генерал Наумов, нельзя. Потапчук отлично понимал, что для генерала Наумова, который долгое время работал в Германии (точнее, тогда еще в ГДР), и теперь не раз выполнял конфиденциальные задания, несложно будет узнать, какие интересы есть у высшего российского руководства в Нижнем Новгороде. И, скорее всего, он уже в курсе всей ситуации. Но если высшее руководство не посчитало нужным поручить это дело Наумову, значит, он чем-то не устраивал руководство. Или наверх просочились слухи о связях Наумова с нижегородским губернатором. Во всяком случае, нужно сделать все возможное, чтобы генерал Наумов и его люди не вычислили Слепого и тот успел осуществить план. Задачу агента усложняло то, что ни у него, ни у Потапчука практически не было материалов на тех, кто входил в теневую структуру власти Нижнего Новгорода. И главное, не было имен тех честных людей, которые могли бы помочь Слепому на месте. Потапчук подошел к окну и, даже не глядя на часы, а лишь по тому, что даже на одном из самых оживленных московских перекрестков пробки рассосались и машины ехали хотя и в потоке, но на приличной скорости, понял, что уже достаточно поздно и пора бы собираться домой. Однако на душе у него было тревожно. Подумав, он вернулся к столу и потянулся к беспроводной компьютерной мыши.