— Пристроил. Оклемалась, — кивнул Глеб, не вдаваясь в подробности. — А я иду губернатора встречать, моего тезку, Михал Михалыча Глухова. Он с нами посидеть решил, по пивку пропустить, молодость вспомнить. Вскоре еще и мэр подвалит. Петр Станиславович Радов. Но этот не на машине, а на своем байке обещал прикатить. У них тут чепэ, я тебе уже говорил — генерала московского убили на охоте, так они тело в Москву отправляли. Но к нам все равно приедут. Ты только смотри никуда не линяй, ребята в ресторане уже собираются. — Я понял. Только где мне остановиться? В каком номере? — спросил Глеб. — Номера полностью я тебе не обещаю, но койку занял, — улыбнулся Миха и, протягивая ключ, сказал: — Десятый номер на втором этаже. Ты же не против со мной поселиться? — Да нет, — пожал плечами Глеб. — Только потом паспорт свой на рецепшен покажешь, — попросил Миха. Глеб кивнул и направился к лестнице. Но тут послышался радостный возглас Михи: — Михал Михалыч, вы уже здесь?! Глеб обернулся и увидел изрядно полысевшего, хотя и не старого еще мужчину в длинном черном пальто. С ним рядом шли, надо понимать, охранники. Это, как понял Сиверов, и был губернатор Глухов. — Ну, как вы здесь, обустроились? — спросил Глухов чуть хрипловатым голосом. — Конечно, Михал Михалыч! Все по высшему разряду. — Ну, пошли, посмотрим, чем вас там угощают. — А Радов где? — спросил Миха. — Он же собирался на байке подкатить. — Так и подкатит! — пообещал Глухов. — Он переодеться поехал. И они направились туда, где, как понял Сиверов, находился ресторан и откуда доносились музыка и смех. Поднявшись в номер, Глеб включил свет и, говоря по правде, поразился. Просторная прихожая со шкафом и не просто две кровати, а две просторные автономные комнаты с широкими двуспальными кроватями, зеркальными шкафами-купе, тумбочками, стеклянными столиками, мягкими креслами. Подвесные потолки, жалюзи на окнах и плазменные экраны на стене еще больше усиливали впечатление. Общими были только туалет и ванна. Но они просто-таки излучали чистоту и свежесть. Глеб еще раз огляделся, вздохнул, сунул рюкзачок под кровать и поспешил вниз, в ресторан. Веселье было в самом разгаре. На сцене выступала какая-то из местных рок-групп, в зале оживленно гудели байкеры, не только московские, но и, как вскоре понял Слепой, и питерские, и из Беларуси, и из некоторых регионов России. Остановились они в разных, тоже преимущественно частных гостиницах, некоторые даже жили в палатках за городом, но потусоваться, пообщаться пришли сюда. — Глеб! Иди к нам! — позвал Слепого Миха. Сиверов огляделся и рассмотрел в пульсирующем разноцветными огнями полумраке Миху, который сидел за столиком с губернатором, облаченным в демократичный серый свитер, и неким моложавым светловолосым мужчиной в кожаной косухе. — Знакомьтесь, мой лучший друг Глеб, — представил Миха Глеба, очевидно не забывая об их договоре не раскрывать никому, что тот — журналист. Глеб улыбнулся, кивнул и, усаживаясь, предположил: — А вы, надо понимать, губернатор одной из самых богатых российских губерний Глухов и мэр этого прекрасного города Радов. Чиновники удовлетворенно кивнули. Глухов даже чуть покраснел — не то от пива, не то от удовольствия. — Тоже москвич? — спросил он у Глеба. Глеб кивнул и добавил: — Но старость хотел бы провести в ваших местах. Красиво у вас. Особенно осенью. Божественно. — Знаем, знаем, — кивнул Глухов. — Потому и съезд ваш решили провести именно в эту пору. — Почему «ваш»? Наш, наш съезд, — горделиво сказал мэр Радов. На столе стояли бокалы с пивом и большая тарелка раков. Глухов, очевидно чувствуя себя хозяином, подвинул к Глебу один из бокалов: — Помни, Глеб, Михин друг — это и мой друг. — Понял, ваше здоровье! Пиво было свежее, живое. Сделав несколько глотков, Глеб принялся за раков. Он успел осмотреться. Пиво и раки стояли на всех столах. И байкеры, весело общаясь, не обделяли их вниманием. — Вы в Нижнем впервые? — поинтересовался Радов у Глеба. — Можно считать, что так, — кивнул Глеб. — Был здесь как-то раз, и то проездом. Но, мне кажется, город за последнее время изменился до неузнаваемости. — Да, и это все Радов старается, — сказал Глухов, не скрывая гордости, и похлопал мэра по плечу. — Ну, почему я, и ты тут руку приложил, — сказал Радов и тоже зарделся от удовольствия. — Я посмотрел, программа у нас такая, какой нигде не было, — потягивая пиво, сказал Миха. — И соревнования во всех номинациях, с суперпризами, и гонки по ночному Нижнему, фейерверк, выставка ретромашин и даже «Машина времени». Это наверняка вам в копеечку обошлось. — В копеечку не в копеечку, а несколько тысяч долларов вложить пришлось, — пожал плечами Глухов. — Но это окупится, — заверил Миха. — Мы выступать будем, сувениры опять же, майки, кепки с символикой… И слава опять же. Журналисты наверняка писать станут, по телевидению покажут… — При этих словах Миха многозначительно посмотрел на Глеба. — Окупится не окупится — не суть важно, — заявил Глухов. — Зато какое удовольствие, какую радость людям доставим! К столику подошла рыжеволосая девушка, плотно затянутая в блестящую черную кожу. — Простите, это вы мэр? — обратилась она к Радову. — Я, — сказал тот и, приподнявшись, продолжил: — Чему обязан? — Да вот меня послали узнать: сегодня гонки по Нижнему будут? — Гонки на завтра планировали. Сегодня пиво… — слегка смутившись, сказал мэр. — А я думала, проспимся и по машинам, — вздохнула девушка. — Ну завтра так завтра. Тогда ребята пусть сегодня по полной расслабляются. — Пусть расслабляются, — кивнул Радов. — А вы, девушка, откуда, если не секрет? — поинтересовался Глухов. — Из Питера, — сказала девушка. — А зовут вас как? — Настя. — Настя… — повторил Глухов и предложил: — Так, может, вы с нами расслабитесь? — С вами? Расслабиться? — пожала плечами Настя. — С вами настороже все время быть надо. Как же с вами расслабишься? — Ну да, ну да… — закивал Глухов, опять заливаясь краской не то от смущения, не то от удовольствия. — Но я подумаю о вашем предложении, — уже мягче сказала Настя и, махнув рукой, добавила: — Пока, мальчики. — Хороша! — сильно окая, сказал ей вслед Глухов. — Девчонки-байкерши — это что-то с чем-то! — Вы еще наших не видали! — сказал Миха с гордостью. — Ну, ваших-то мы еще рассмотрим! — масляно ухмыльнулся Глухов. — У нас еще все впереди. И охота будет, и сауна, и девочки. — Ну, это уж потом… Как говорится, на посошок, — чуть смутившись, сказал Миха и покосился на Глеба. — А что за генерала-то тут у вас застрелили? — потягивая пиво, спросил он. — Да… Генерал… Друг это мой был. Хороший московский друг, — вздохнул Глухов. — Туго мне без него будет, ох туго… — Да не убивайся ты так, Михалыч! — попытался успокоить его Радов. — Убили одного генерала, будет другой! — Ни фига ты, Радов, не понимаешь! Такого генерала у нас больше не будет. А его не будет — и нас может не быть… — продолжал Глухов. — А куда мы денемся? — хмыкнул Радов. — Ох, Радов, Радов, знал бы ты, ведал бы… — пробормотал Глухов. — А убийцу-то хоть нашли? — спросил Миха. — Да взяли егеря. Сопляк совсем, — вздохнул Глухов. — Он что, специально? — удивился Миха.