— А что ты предлагаешь? — спросил Шрэк уже вполне миролюбиво. — Я же тебе говорю, что я знаю эту даму. И есть у меня кое-какие на нее выходы… — сказал Глухов. — И что, киллера на нее нашлешь?! — удивился Шрэк, не скрывая злорадства. — Ты же у нас гуманистом слыл всегда! Что, и тебе припекло?! — Ну зачем же киллера?! Теперь модно противника уничтожать не физически, а морально. — Это как? — переспросил Шрэк. — Компрометировать. Слыхал такое слово? Ком-про-ме-ти-ро-вать! — по слогам проговорил Глухов. — Что ты со мной как с маленьким?! — недовольно дернулся Шрэк. — Знаю я, что такое компрометировать. Компромат где возьмешь?! — Да этого добра нарыть можно столько, что тебе и не снилось! И на нее, и на ее родственничков… А потом Пеночкину подсунуть. Пусть напечатает. Как бы между прочим… — Глухов снова раскраснелся, но теперь уже от удовольствия. — Так а мне чем тебе помочь? — не понял Шрэк. — Да с дамой я через своих людей сам справлюсь… — пожал плечами Глухов. — Ты, главное, здесь все доведи. И не наследи, главное, не наследи! А то вон Радов говорит, что там девчонка эта уже чего-то лепетала. А теперь еще и сбежала… — Да найдем мы ее! Никуда она не денется, — махнул рукой Шрэк. — Найдем и уберем. — Ты уже убрал ее, а она тут же воскресла, — не скрывая недовольства, сказал Глухов. — Ну, по крайней мере, Котов этот уже не воскреснет! — пожал плечами Шрэк. — Котов… Завтра похороны, которые уже сегодня в митинг превратились, — нервно дернул плечами Глухов. — Ты же, Шрэк, не дурак. Если убирать, то по-тихому это надо делать, по-тихому. И чтобы потом тоже шума никакого не было. И следов не было… А то что теперь делать? Что, если эти статьи всплывут?! — Да, это проблема! Но мы ее сейчас порешаем! — сказал Шрэк и, вернувшись к столу, тронул за плечо Радова, который по-прежнему делал вид, что дремлет. — Слышь ты, Радов, дай своим орлам задание, пусть в квартире этой ретивой писательницы шмон устроят. И все флэшки, диски, ноутбук, компьютер… пусть все это мне на дачу везут. А мы сейчас туда подрулим. — Да я же вам говорю, — вступил в разговор Пеночкин, — не журналистка она, экскурсовод. Котов — журналист. У него и искать надо! — И у Котова пусть поищут, — сказал Шрэк, а потом добавил: — Но у Котова поосторожней. Чтобы не догадались, чего там менты шарят. А то крику будет! — Да ясен перец, — кивнул Радов. — Они под видом того, что улики на убийц ищут, заберут все записи. Это же не братки придут, а милиция, милиции наши люди доверяют! — Ну, ты, братков не трожь! — дернулся Шрэк. — Да никто твоих братков не трогает, — попытался успокоить его Радов. — То-то же, — вполне миролюбиво бросил Шрэк и, похлопав Радова по плечу, заметил: — Ну что, давай звони своим мусорам. Пусть шмон на хате у пацана этого и девки делают. И мне на дачу все волокут! У меня там спецы есть. Быстро разберутся. — Да, но где ее, эту Семечкину, искать теперь? — спросил Глухов. — Она же, если из больницы сбежала, таких делов натворить может! Шрэк, ты ее где, у себя на даче держал? — Ну? — набычился Шрэк. — Баранки гну! Она же, может, дорогу запомнила! И если с ней действительно этот московский агент, она его на тебя, Шрэк, выведет. — Да ни фига она не запомнила! — нервно дернулся Шрэк и добавил: — Я так думаю. — Индюк тоже думал, да в суп попал! — сказал Глухов, даже не улыбнувшись. — Я не индюк! — обиделся Шрэк. — Слушай, Шрэк, не до обид сейчас! — покачал головой Глухов, думая о чем-то своем. Радов, переговорив с кем-то из милицейского начальства по телефону, сказал: — Все будет сделано по высшему разряду! — А девчонку где искать? — продолжал волноваться Глухов. — Сейчас что-нибудь придумаем… — пробормотал Радов и спросил у Пеночкина: — Так она что, эта Семечкина, экскурсии по городу водила? — Ну да, — кивнул Пеночкин. — Ладно. Тогда звоним ее начальнику, — сказал Радов и набрал чей-то номер. Все, кто был в комнате, притихли так, что стало слышно и как потрескивают дрова в камине, и то, что отвечали Радову по телефону. — Это Ростислав Павлович? Мирский? — сказал Радов, услышав недовольное «Але!». — Да, — настороженно ответил мужчина. Ростислав Павлович Мирский привык, что Радов, если каким-то загулявшим гостям Нижнего вдруг взбредет в голову совершить экскурсию по ночному городу, может поднять его даже с постели. Но в этот раз по тону он, очевидно, понял, что дело не в экскурсии. — Скажи, у вас служит такая Алина Семечкина? — продолжал Радов. — Ну да… — сказал Мирский. — Ас кем она дружит? — А зачем вам, господин Радов, знать, с кем дружат мои сотрудники? — резко спросил Мирский. — А зачем налоговой знать, что кое-кто домик себе в три этажа отбабахал в природоохранной зоне? — вопросом на вопрос ответил Радов. — Да тише вы… — пошел на попятную Мирский. — Сейчас вспомню… — Вот то-то же, — похвалил его Радов. — Она… Кажется, с Татьяной Швед… Ну да, они и подменяют друг друга часто. У Татьяны ребенок, сын. Часто болеет. А Семечкина — человек ответственный. Всегда подменит… — начал Мирский. — Адрес! — прервал его Радов. — Чей адрес? — уточнил Мирский. — Татьяны этой! Швед, — ответил Радов, не скрывая удовлетворения. — Завтра будет, — сказал Мирский. — Не завтра, а сегодня! — строго произнес Радов. — Срочно! — Но дома же у меня ее адреса нет. Это на фирму ехать нужно. А уже ночь на дворе! — начал отнекиваться Мирский. — Езжай на фирму. Или охраннику перезвони. Но чтобы через пять минут у нас был ее адрес! — наступал Радов. — Ладно, сейчас попробую! — согласился Мирский. — Перезвоните мне через десять минут… — Не мы тебе, а ты нам перезвонишь. Через пять минут! Слышь, через пять минут! — сказал Радов. Но едва он отключился, как ему позвонила его приятельница, врач. — Привет, — сказала она, — тут такое дело… Мы договаривались, что ты ко мне сегодня приедешь, а тут мне моя одна знакомая позвонила и попросила подругу ее посмотреть. Вроде как избили ее или что… Не мог бы меня к ней подбросить? А то я в такси ночью одна боюсь ехать… — Подожди, что за знакомая? — напрягся Радов. — Да ты ее не знаешь. Таня Швед, экскурсоводом работает… — Кто? Как ты сказала?! — не поверил своим ушам Радов. — Таня Швед… — повторила женщина. — Так ты едешь?! Глухов и Шрэк, которые внимательно прислушивались к разговору, дружно закивали головами. — Да, сейчас еду! — бросил Радов и отключился. — Бери моего шофера, — сказал Глухов. — Что значит «бери»?! — взвился Шрэк. — Мы все туда едем! — Я думаю, не стоит… — покачал головой Радов, который отлично понимал, что, если его знакомая «засветится» перед Шрэком, ее попросту потом могут убрать, как ненужного свидетеля. — Да, лучше пока что не поднимать шума, — кивнул Глухов, — чтобы не спугнуть. И потом, ведь там может оказаться и этот засланный агент… — Да что вы все так его боитесь! — раздраженно выкрикнул Шрэк. — Да не боимся мы… Лучше просто сначала все разузнать. Разведать. Ночью, да еще больная, эта Семечкина, если там действительно Семечкина, никуда от нас не убежит… — Ладно, только смотри, хоть теперь ее не упусти! — сказал Шрэк.