— Убийцу уже вроде как нашли, — просипел срывающимся голосом Глухов и откашлялся. — Это молодой егерь. — Да брось ты! Егерь… молодой… Не смеши людей! — сказал Шрэк, потягивая коньяк. — Ты же отлично знаешь, что тут Москва сработала. Не нравилось Москве, что мы тут кайфуем и на поклон к ней за всякой чепухой не премся. — Я тоже так говорю, Москва… — начал Радов. — Ты поменьше говори, больше толку будет, — одернул его Шрэк, закусывая. — А то один вон договорился! — он кивнул в сторону Пеночкина, который вжался в кресло. — Где теперь нам флэшки этой Семечкиной искать?! — передернул плечами Шрэк. — И мои тоже — орлы! Предупредил же, чтобы только попугали этих журналюг, а они их до смерти забили. Теперь шуму будет! На весь свет! Ты как думаешь, где они хранить свои флэшки могут?! — Вы что, журналистку эту убили?! Семечкину?! — выпучил в ужасе глаза Глухов. — Она не журналистка, — уточнил Пеночкин, — она экскурсовод. Это Котов ею прикрывался. — С Котовым мои тоже перестарались, блин! — покачал головой Шрэк. — Так и Котов этот, про которого теперь все каналы пищат, тоже ваша работа?! — не скрывая раздражения, спросил Радов. — Завтра похороны, их в митинг превратить могут! — Так что с Семечкиной? Где она? — поинтересовался Пеночкин. — Меня не Семечкина, а их с Котовым записки интересуют, — заявил Шрэк. — Пеночкин, я тебя просил собрать все, что они там тебе понавыкладывали. — У меня все на флэшке, — кивнул Пеночкин. — Мне бы ноутбук, я бы показал. — Будет тебе сейчас и ноутбук, — пообещал Шрэк и, подозвав охранника, который стоял в дверях, попросил: — Принеси ноутбук. У директора где-то в кабинете валяется. — Я все скачал. И то, что напечатали, и то что только собирались печатать… — начал Пеночкин. — Ну с тем, что вы тогда напечатали, пусть рестораторы разбираются… Я бы на их месте тебе репу начистил, — сказал Шрэк. — Да уже начистили… — вздохнул Пеночкин. — Так это же они не тебе, а Семечкиной начистили… — напомнил Шрэк. — Это вы что, о том, что в историческом доме ресторан открыли? — уточнил Радов. — Да ерунда! Там все уладили. И козы целы, и волки сыты. Я сам этих борцов за культурное наследие собирал и по памятникам водил. И из Москвы приезжали. Все там уладили. — Будем надеяться, — кивнул Шрэк. Наконец охранник принес ноутбук, и, пересев к другому столу, Пеночкин подключил свою флэшку. Глухов, Радов и Шрэк принялись читать материалы, подписанные фамилией Семечкина. По мере того как Глухов углублялся в чтение, его лицо заливалось краской. Каким-то образом информация о, пожалуй, самом прибыльном для Шрэка деле, о котором практически никто не знал, просочилась к этим журналюгам. Он, Глухов, и тот делал вид, что не в курсе его банковских афер, хотя и догадался, каким образом тот проворачивает махинации. Ему, Глухову, лишь приносили на подпись готовые документы. А готовил их… готовил их его бывший помощник Юрков. Это он сначала выделял перспективные объекты для организации автомастерских, салонов и других ЧОПов и, используя кредиты банка «Омега», оформлял их передачу в собственность граждан. А потом, когда выплата кредитов из-за накрученных процентов и штрафов делалась вдруг этим гражданам непосильной, он же оформлял передачу объектов в собственность банка, за которым, само собой, стоял Шрэк. Неужели после увольнения Юрков не только стучал в Москву, но и сливал информацию местным журналюгам?! Или они сами как-то все пронюхали? Глухов почувствовал, что у него поднимается давление. Надо бы было выпить таблетку, но теперь было не до того. Шрэк тоже покраснел и, вытирая носовым платком вспотевшую шею, грубо спросил у Пеночкина: — И откуда они это нарыли?! — Не знаю, — пожал плечами Пеночкин, — это все приходило к нам по Интернету. — И много людей это читало? — Думаю, что, кроме меня, никто, — испуганно пробормотал Пеночкин. — Все материалы Семечкиной прямо мне приходили. Котов выслужиться хотел, чтобы мы его на работу взяли, и только со мной делился информацией. — Ты уверен? — уточнил Шрэк, не скрывая тревоги. — Да почти на все сто, — кивнул Пеночкин. — Ладно. Потом проверим, — сказал Шрэк и задумчиво добавил: — Но у них-то самих наверняка была копия на флэшке или в компьютере… — Можно дома у них посмотреть… — предложил Пеночкин. — У меня есть их адреса… — Да и у нас есть их адреса, — кивнул Шрэк. — Но мне некогда этим заниматься. Пусть твоя доблестная милиция поработает! — повернулся он к Глухову. — Ладно, — пожал плечами Глухов, — но они там все этой стрельбой в банке заняты. — Стрельбой… в банке… заняты… — передразнил Шрэк. — Какой-то ненормальный выстрелил, а они его поймать не могут… — Да нет, они эту девчонку возле дома ее караулят, — уточнил Радов. — Какую девчонку?! — скривился Шрэк. — Где караулят? — Где-где… возле ее дома… — повторил Радов. — Она из больницы сбежала. Вот ее и пасут. — Ну просто колец! Когда это она в больнице была?! С того времени уже целая вечность прошла! И не сбежала она. Мои пацаны ее оттуда забрали. Да, с вами не соскучишься, — покачал головой Шрэк. — Мы уже и с Котовым вашим, и с Семечкиной приятно побеседовали! А потом я сам ее на обочину выбросил! Не жилец она уже была! Ну вот и проблема, надо флэшку искать. Пусть и дома у нее пошарят, и у подруг ее… — Да нет, — уверенно сказал Радов, — это она еще раз в больницу попала. И, как мне сообщил один капитан, не то в бреду, не то в сознании Шрэка вспоминала. — Почему мне сразу не донесли?! — возмутился Шрэк. — Ну, мы думали, своими силами справимся… укольчик и вся недолга… — вздохнул Радов. — Но с нею еще кто-то был. — Кто?! Кто еще с ней быть мог?! — продолжал возмущаться Шрэк. — Может, это тот агент, которого сюда из Москвы заслали? — высказал предположение Глухов. — Какой еще агент?! — окончательно вышел из себя Шрэк. — Да меня из Москвы предупредили, что к нам агента послали, чтобы порядок навел. Какого-то засекреченного, — уточнил Глухов. — Москвичи тоже хотят его выявить, но пока что не получилось… — Погоди, Глухов, так у тебя что, и без генерала завязки в Москве остались? — удивился Шрэк. — А то! — гордо выпрямился Глухов. — Ну, так это ж в корне меняет дело! — воскликнул Шрэк и, закурив, встал и прошелся по комнате. — Что значит «в корне меняет дело»?! — не понял Глухов. — Вы что, после убийства генерала меня со счетов списать хотели?! — Погоди! Не кипятись! — остановил его Шрэк. — Мы всегда должны быть готовыми к любому повороту событий. Мы же сечем, что, если гибнет такой человек, Москва что-то думает… — Думает! — недовольно повел плечами Глухов. — Уже придумала! — В смысле?! — переспросил Шрэк. — В смысле и без смысла… Тебе что, наплевать, кого на мое место поставят?! — В общем-то, если честно, то абсолютно все равно! Может, новый еще посговорчивее окажется, чем ты был! — сказал Шрэк и осклабился. — Что, и под бабой ходить станешь? — хмыкнул Глухов. — В смысле?! — опять переспросил Шрэк. — В смысле и без смысла… — сказал Глухов и, покосившись на Пеночкина, который старательно делал вид, что задремал в кресле, поднялся и отвел Шрэка к окну. — Да что ты боишься, здесь же все свои! — пожал плечами Шрэк, гася сигарету в стоящей на подоконнике пепельнице. — Свои не свои, а я теперь никому не верю, даже самому себе, — понизив голос, проговорил Глухов, заметив, что Радов тоже откинулся на спинку кресла и прикрыл глаза. — Так что ты там про бабу какую-то нес? — спросил Шрэк, тоже стараясь говорить потише. — Генерал мне перед гибелью успел сказать, что на мое место Москва готовит даму, и я даже знаю кого… — сказал Глухов, не скрывая гордости. — Да быть не может! — удивился Шрэк. — Такой город и бабе сдать?! — Москве видней… — пожал плечами Глухов. — И что теперь? — как-то даже чуть растерялся Шрэк. — Теперь главное не ловить тетерь! — деловито сказал Глухов. — Этого агента послали ей территорию расчистить. Значит, и наводки дали и на всех моих помощников, и на тебя! — На меня?! — не поверил Шрэк. — А что, ты думаешь, о тебе в Москве не знают?! — ухмыльнулся Глухов. — Это что, тоже твой Юрков настучал?! Уррою гада! — не сдержался Шрэк. — Что нам теперь этот Юрков! Только руки марать… — пожал плечами Глухов.